Международная практика приватизации

   3. Международная практика приватизации.

        Приватизация в 70 – 80 – е годы стала общемировым явлением. К  концу

80-х годов более 80 стран разных континентов –  от  государств  Латинской  и

Северной Америки  до  Южной  Кореи,  Филиппин,  Малайзии  приняли  программы

сокращения государственного сектора.

        Анализ этого процесса, происходящего как  в  развивающихся  странах,

так и в  развитых  странах,  позволит  активнее  использовать  в  российских

условиях накопленный в мире  опыт  приватизации  и  не  повторять  сделанных

ошибок. В то же время  достаточно  очевидна  невозможность  автоматического,

шаблонного перенесения этого опыта в нашу страну  без  учета  ее  конкретно-

исторической специфики.

        В отличие от  национализации  процесс  приватизации  не  может  быть

одномоментным актом. Продажа предприятия это лишь  первая  стадия  правового

оформления смены собственника, которая  должна  быть  дополнена  по  меньшей

мере еще двумя: создание реальных  условий  для  фактического  осуществления

юридического  права  собственности   (механизма   реализации   политических,

экономических, социальных и правовых норм) и,  наконец,  четким  разделением

ответственности между собственником и управляющими с передачей всей  полноты

коммерческого риска разным собственникам. Естественно,  этот  процесс  носит

долговременный характер. Он может быть инициирован  государством,  однако  в

дальнейшем его динамика  зависит  от  интересов  разных  действующих  лиц  и

исполнителей, а также от множества объективных факторов.

        Результаты  дискуссии  по  проблемам  приватизации  и  практике   ее

проведения  на  Западе  показали,  что  этот  процесс  никоем   образом   не

рассматривается  как  поражение  государства,  как  его  демонтаж  или   как

возможность    перекладывания    ответственности    за     решение     задач

общенационального  характера  на  частный  капитал.  Речь  идет  об   оценке

допустимых с точки  зрения  эффективности  масштабов  прямого  вмешательства

государства в экономику, пересмотре функций и  сфер,  ранее  находившихся  в

компетенции государства. О более  четком  разделении  прав,  обязанностей  и

ответственности между  государственным  и  частным  секторами  экономики  и,

наконец, об усилении рыночных форм  госрегулирования  регионов,  отраслей  и

экономики в целом.

        Складывающиеся в жизни соотношения между государственным  и  частным

капиталом не являются окончательно установленными, они  могут  изменяться  в

поисках более эффективного  сочетания,  оптимума,  проникая  друг  в  друга.

Поэтому в зарубежной практике приватизация в чистом виде  встречается  очень

редко,  в  основном  создаются  смешанные  предприятия,   призванные   снять

недостатки каждой из форм собственности и  реализовать  их  преимущества.  В

настоящее время на Западе предпринимаются  попытки  математического  расчета

оптимального сочетания двух форм  собственности,  оптимальной  структуры,  в

которой любые отклонения  –  будь  то  отставание  или  забегание  вперед  –

чреваты снижением экономической эффективности[1].

        Важным  основополагающим  принципом,  имеющим   всеобщий   характер,

является и необходимость призвания того,  что  приватизация  не  может  быть

конечной целью обновления общества и экономики, она является лишь  одним  из

средств  (к  тому  же,  совсем  не   универсальным)   достижения   множества

разнообразных целей. И прежде чем что-либо приватизировать, надо  понять,  с

какой конкретной целью это делается.  Цели  приватизации  многообразны,  они

могут быть и долгосрочными, и краткосрочными, даже  неотложными;  обычно,  к

тому же, эти цели разноуровневые. При этом цели макроуровня  могут  вступать

в противоречие с теми, что существуют на микроуровне.  В  этом  многообразии

чрезвычайно  важно  определить  приоритеты,  ранжировать   их   по   степени

неотложности задачи и  при  этом  не  допустить  возникновения  противоречий

между ними, которыми грешат наши законодательные акты и положения.

        Всем  мировым  опытом  доказано,  что   приватизация   может   стать

популярной  и  эффективной  лишь   при   поддержке   общественного   мнения.

Считается, что наибольшего успеха в этом плане добились  Англия  и  Франция,

убедительно доказавшие, что постепенность и  добровольность  при  проведении

приватизации «сверху» должны стать ее обязательными  принципами.  Существуют

определенные  способы  достижения   согласия   между   отдельными   группами

населения в реализации программ приватизации. Так, сомнения  потребителей  в

целесообразности  приватизации   можно   погасить   установлением   льготных

региональных ставок; неудовлетворенность рабочих  –  льготными  ставками  на

покупку   акций;   менеджеров,   опасающихся   раздела    предприятия,    --

приватизацией его как  единого  целого;  политиков,  опасающихся  распродажи

родины, -- сохранением контрольного пакета акций в стране[2].

        Политико-символическое  значение  крупных  акций   по   приватизации

обязывает в любом случае  показать  ее  результативность.  Обычно  в  данной

связи ссылаются на опыт Великобритании, где  приватизация  стимулируется  не

только усиленной пропагандой, но и рядом экономических выгод: снижением  цен

при   продаже   государственных   домов,    благоприятным    курсом    акций

госпредприятий  и  др.  Именно   здесь   приватизация   стала   повседневной

практикой,  и  она  проникает  в   те   сферы,   которые   ранее   считались

исключительно  госмонополией   (газоснабжение,   электроэнергетика,   почта,

телефонная  связь,  авиатранспорт);  наконец,  осуществляется  она  в  очень

подвижных и многообразных формах.

        Отмечая наиболее высокие темпы  приватизации  в  Англии  и  Франции,

западные исследователи вынуждены, однако, констатировать,  что  в  настоящее

время они замедлились. Разгосударствление  дюжины  госпредприятий  в  Англии

длилось 10 лет. К началу 80-х годов правительство Франции  осуществило  лишь

треть своей программы приватизации, выручив 71 млрд. фр.  за  полтора  года.

Правительству ФРГ понадобилось  восемь  лет  (1983  –  1990  гг.),  чтобы  в

благоприятных   условиях    приватизировать    676    государственных    или

полугосударственных предприятий  на  сумму  9,4  млрд.  марок.  В  Италии  и

Испании были проданы дочерние компании, которые  государство  не  признавало

жизненно   необходимыми.   Приватизация   затягивается   даже    там,    где

правительства были решимости полностью реализовать  намеченные  программы  –

теперь  они  либо   урезают,   либо   растягивают   во   времени,   либо   в

приватизируемых  предприятиях  сохраняется  половинная   доля   государства.

Иногда этот процесс смещается  с  федерального  уровня  в  земли  и  коммуны

(ФРГ). Замечено, что там, где потенциал приватизации  велик  (Австрия,  ФРГ,

Италия), правительства охотнее идут на либерализацию  условий  производства,

чем на приватизацию. Стремление к последней всего сильнее  там,  где  меньше

предпринимательской свободы в сфере принятия решений.

        Очевидно, в  ряде  стран  Западной  Европы  достигнут  к  настоящему

времени уровень приватизации, который  соответствует  новому  витку  НТП.  В

перспективе наступает период синтезирования  различных  форм  собственности,

нахождения их оптимального сочетания в экономике.

        Подводя некоторые итоги  приватизации  в  развитых  странах  Запада,

можно отметить, что, во-первых, в подавляющем их  большинстве  под  влиянием

разгосударствления,   составной   частью   которого   стала    приватизация,

экономическое  положение  в  80-е  годы  улучшилось.  В  Великобритании,   к

примеру, отмечаются укрепление госбюджета (в результате  как  увеличившегося

поступления  налогов,  так  и  сокращения  субсидий  госпредприятиям),  рост

производительности труда. За 1979 – 1990гг. доля населения  в  собственности

увеличилась с 7 до 24 %, доля семей собственников жилья – с 55 до  66  %.  В

этих результатах, правда, проявляются и конъюнктурные факторы, роль  которых

невозможно отделить от приватизационных.

        Во-вторых, наиболее приспособленными к новым  формам  хозяйствования

оказались те страны, в которых идея  приватизации  стала  популярной  и  был

обеспечен  определенный  социальный  и   политический   консенсус   (Англия,

Франция).

        В-третьих, условия и механизм приватизации, ее последствия в разных

странах в большой мере определяются социально-культурной средой и конкретно-

исторической обстановкой. В-четвертых, опыт прошедших лет вновь  подтвердил,

что принципы частной  собственности,  заложенные,  например,  в  акционерных

обществах,   не   обеспечивают   социальной   справедливости.   Не   следует

переоценивать последствия «народного капитализма» и в  формировании  чувства

хозяина у владельца акций, далеко не каждый может и хочет стать хозяином  или

равноправным собственником, особенно если это  навязывается  ему  сверху.  В

условиях  бесплатного   распределения   акций   создается   лишь   атмосфера

пассивного ожидания увеличения семейного дохода за  тот  же  труд.  60  млн.

американцев-владельцев ценных бумаг сознают, что получают не  право  участия

в управлении, а квитанцию на рождественскую премию.

        Спустя два года после приватизации в ФРГ из 4  млн.  акций  в  руках

мелких владельцев осталось  50  тыс.,  т.  е.  чуть  более  1%.  Аналогичная

картина наблюдается и во Франции, где каждый второй  управленец  и  лишь  7%

рабочих имеют акции, причем доля последних,  находящихся  в  их  руках,  еще

ниже.  Последующая  концентрация  акций  неизбежна  даже  при   установлении

законодательных ограничений.

        Результаты приватизации в развивающихся странах более  противоречивы

и неоднозначны. Они  еще  раз  подтверждают,  что  успехи  в  этом  процессе

зависят не только от наличия  в  обществе  ряда  объективных  предпосылок  –

факторов  экономического,  политического  и  национально-культурологического

характера, но и от  комплексности  их  включения  в  механизм  приватизации.

Выпадение хотя бы одного из них  из  общей  цепи  негативно  сказывается  на

итогах и последствиях приватизации.  В  одних  странах  реализация  программ

либерализации экономики привела к  росту  эффективности  и  оздоровлению,  в

других произошло ухудшение экономического положения.

        Приватизация в  Сирии,  к  примеру,  не  помогла  выходу  страны  из

кризиса. Тормозится этот процесс в Бразилии, здесь, по расчетам  социологов,

идею приватизации поддерживало около 70% населения. Но  уже  первый  аукцион

по продаже 17 предприятий сталелитейной  и  нефтехимической  промышленности,

убыточных в  своем  большинстве,  был  сорван  из-за  сопротивления  местных

властей  и  левоконсервативных  кругов,  пугающих   население   «распродажей

родины».  На  повторных  аукционах  несколько  проданных  предприятий   дали

выручку всего лишь в 1,7 млрд. долл.  Хотя  список  предприятий,  подлежащих

приватизации, растет  и  включает  в  себя  самолетостроительные  компании,

морские порты, объекты электроснабжения, телекоммуникаций и  железнодорожных

перевозок, иностранные инвесторы «раскупать» Бразилию не торопятся.

        Иные результаты демонстрируют Чили, аргентина, Южная Корея, Тайвань.

Очевидные  успехи  приватизации  в  Чили  опираются  на   мощную   поддержку

иностранного капитала. В этой стране низки показатели  инфляции  и  внешнего

долга, велики темпы экономического  роста.  Программа  приватизации  в  Чили

была рассчитана на 15 лет и предусматривала четыре этапа. На первом  из  них

(1974  –  1975гг.)  шел  поиск  пути  выхода  из   кризиса,   разрабатывалась

дальнейшая стратегия приватизации. Прежним  собственникам  было  возвращено

360 компаний. В основу экономической политики легли сокращение  госрасходов,

либерализация цен, отказ от гарантий и покрытия  долгов  предприятий,  новые

принципы инвестиционной политики –  эффективность  и  наличие  ресурсов.  На

втором  этапе  (1975  –  1980гг.)  наряду  с  продажей  96  компаний  и   16

коммерческих банков на сумму около  1  млрд.  долл.,  продолжалась  политика

врастания госпредприятий в  рыночные  отношения.  В  смешанных  предприятиях

уменьшалась доля  государства,  они  переводились  в  акционерные  общества.

Третий этап (1981  –  1982гг.)  совпал  с  мировым  экономическим  кризисом,

который сказался на сокращении  масштабов  приватизации.  Однако  социальная

база этого процесса расширилась, в том числе  и  за  счет  льготной  продажи

акций  работникам  предприятий.  С  1985  г.  начался   завершающийся   этап

программы, предусматривающий приватизацию крупных монополий, по отношению  к

каждой из них применялся конкретный комплекс технических приемов.

        При значительной общности с Чили (продажа мелких предприятий,  акций

государства   в   смешанных   компаниях    или    отдельных    подразделений

госпредприятий,   передача   некоторых   функций   государства   в   области

образования, здравоохранения  муниципалитетам,  затем  приватизация  крупных

госмонополий и др.) Аргентину отличает определенная специфика в  результатах

приватизации. За 1976 – 1983гг. количество госпредприятий здесь  сократилась

вдвое при  небольшой  выручке  за  продажу:  300  млн.  долл.  Экономические