Тенденции развития мировой нефтяной промышленности

Сегодня в отрасли  наблюдается нулевой прирост  добычи, ей с большим трудом удается  удерживать коэффициент естественного  падения добычи на быстро истощающихся месторождениях на уровне 5-10%, она имеет  капитальные затраты порядка $7 на баррель, работая в условиях стремительного роста административных и эксплуатационных расходов, при растущем курсе национальной валюты и колоссальном дефиците на рынке нефтепромысловых сервисных услуг. Тем не менее, налоговый режим остается прежним, являясь непосильными для отрасли, выходящей на новые неосвоенные регионы, нуждающейся в инвестициях в разведку и инфраструктуру.

Постоянно растущие мировые  цены на нефть и колоссальные прибыли  нефтеперерабатывающего бизнеса вертикально  интегрированных российских нефтяных компаний поддерживали картину сбалансированного режима налогообложения, маскируя высокий уровень налогового бремени, который, по сути, является запретительным почти для всех проектов в российской нефтедобыче.

Нефтяная отрасль страдает от высокой инфляции издержек. Развал отрасли в постсоветский период создал огромный провал в обучении специализированных кадров – в течение примерно 10 лет отрасль не предъявляла спроса на молодых специалистов, и сейчас она сталкивается с огромной нехваткой кадров, особенно наиболее квалифицированных. Как следствие, инфляция зарплат. Это обстоятельство, а также давление со стороны сервисного сегмента, вызывает рост операционных и административных затрат в нефтедобывающем сегменте.

Следует отметить, что, например, добывать нефть на арктическом шельфе (за который сейчас активно борются несколько стран, включая Россию) будет иметь экономический смысл при цене нефти в среднем около $60-70, в то время как в странах ОПЕК инвестировать в развитие добычи экономически оправдано при цене $15-20 за баррель. Данный фактор является достаточно важным, особенно в свете значительного роста издержек на освоение новых месторождений. О динамике эффективности инвестиций в добычу можно судить по рисунку 6.

Рисунок 6 – Изменение стоимости капиталовложений в добычу нефти

Российская  нефтеперерабатывающая промышленность показывает высокую и устойчивую норму прибыли, унаследовав огромные перерабатывающие мощности, спроектированные и построенные для снабжения топливом военной промышленности Советского Союза; за ним следовали нефтехимический сектор, промышленный транспорт и очень ограниченный частный автомобильный парк.

Сегодня выявляют две основные тенденции развития российской нефтепереработки в 1998-2008 гг. Во-первых, в условиях ограниченности мощностей транспортировки сырой нефти на экспорт избыточные мощности нефтепереработки использовались российскими нефтяными компаниями как логистическое решение, обеспечивающее максимизацию экспорта (путем вывоза нефтепродуктов вместо сырой нефти). Эта роль нефтепереработки не исчезла и позднее, после расширения трубопроводных мощностей Транснефти, поскольку новый режим налогообложения предусматривает значительную разницу в уровнях экспортных пошлин для сырой нефти и нефтепродуктов, что еще более повышает прибыльности экспорта последних.

Во-вторых, с учетом быстрого роста частного автопарка была проведена  модернизация НПЗ, направленная на повышение  доли более легких нефтепродуктов, особенно высокооктанового бензина, в  их товарной номенклатуре. Однако, в условиях, когда наиболее льготным режимом пользовались поставки мазута, нефтяные компании стремились любыми путями расширять объемы переработки нефти, прежде всего путем наращивания мощностей первичной (атмосферной) перегонки. В результате произошел неоправданный сдвиг товарной номенклатуры в сторону мазута (рисунок 7).

Рисунок 7 – Структура продукции российских НПЗ по годам

В 1999-2004 г.г. возможность  максимизации экспорта за счет нефтепереработки была основным фактором роста этой отрасли, но, начиная с 2005 г. предпочтения сместились в сторону отечественного рынка, где прибыльность продаж значительно выше выручки от экспортных поставок.

Рентабельность российской нефтепереработки в основном определяется рентабельностью мировой нефтепереработки и разницей между экспортными пошлинами на сырую нефть и на нефтепродукты. Экспортная товарная номенклатура в основном состоит из тяжелых продуктов и дизельного топлива, в то время как бензин в основном идет на внутренний рынок. Высокая рентабельность российской нефтепереработки также обеспечивается тем обстоятельством, что со времен распада СССР не был построен ни один новый НПЗ. Все сдвиги в рыночной структуре происходили постепенно, основные мощности нефтепереработки сосредоточены в нескольких вертикально интегрированных компаний. В результате на рынке сложилась фактическая олигополия, и не было никаких ценовых войн. Производители сырой нефти обычно не имеют возможности перерабатывать ее самостоятельно, и поэтому лишены возможности играть на разнице экспортных пошлин сырой нефти и нефтепродуктов.

В современных условиях шансы на строительство небольших НПЗ оказываются очень низкими. Если же в данный сегмент рынка решит войти крупная компания (путем строительства нового, мощного НПЗ и борьбы за долю рынка), соответствующий рост предложения нефтепродуктов на рынке мог бы подорвать рентабельность сегмента нефтепереработки, изменив баланс в пользу производителей сырой нефти (которые в этом случае просто платили бы экономически обоснованную стоимость переработки, присваивая доход от разницы в уровнях экспортных пошлин). Но строительство нового крупного НПЗ в обозримом будущем в глубине России не ожидается. Новые НПЗ могут быть построены в конечных пунктах нефтепроводов на морском побережье для поставки производимой ими продукции на внешний рынок.

До 2005 г. российский рынок  нефтепромыслового сервиса переживал  длительный период снижения объемов  работ, нулевого роста цен и низкой рентабельности; это объяснялось, в частности, тем, что для советской нефтяной промышленности были типичными избыточные объемы буровых работ, поскольку эффективность буровых подразделений оценивалась в метрах пробуренной породы без учета итоговых дебитов скважин.

Однако основной объем  сокращения буровых операций объясняется  финансовой слабостью нефтяных компаний в 1990-1998 гг. и стремлением компаний ограничиваться самыми дешевыми методами освоения месторождений с ранее созданной инфраструктурой. Хорошие финансовые показатели в 1999–2004 гг. относились только к нефтедобывающему сегменту, тогда как сервисный переживал длительный период сокращения занятости, стагнации и разграбления. В конечном счете, однако, все встало на свои места: выяснилось, что для добычи нефти компаниям все-таки необходимо иногда бурить скважины.

В 2004 г., исчерпав возможности расширения добычи с низкими издержками на ранее обустроенных месторождениях и столкнувшись с необходимостью компенсировать растущие коэффициенты естественного падения добычи повышением эффективности операций, нефтяные компании вернулись на рынок нефтепромыслового сервиса, где царил колоссальный дефицит предложения (который еще более усугублялся дефицитом на мировом рынке). Общая нехватка оборудования, специалистов, буровой техники вызвала быстрый общий рост цен: цены на услуги сейсморазведки подскочили в 2006 г. на 25–30%, на буровые работы – на 20-25%, на забойные двигатели – на 30–35%. В результате сегмент, который несколько лет назад был убыточным, показывает сегодня солидную прибыль.

С другой стороны, в секторе, который ранее характеризовался высокой раздробленностью, начался процесс консолидации. Хотя до объединения всех мелких участников рынка в более крупные компании еще далеко, лидеры данного сегмента уже начинают диктовать цены потребителям.

Инфляция спроса на данном рынке будет несколько ограничиваться тем обстоятельством, что основной объем работ пока выполняется силами внутренних подразделений нефтяных компаний (что особенно касается буровых работ на западно-сибирских месторождениях), однако ожидается, что те виды работ, где такие подразделения представлены слабее или не представлены совсем, будут получать значительные ценовые преимущества.

Наверняка нефтяные компании, которым приходится добиваться расширения добычи или поддержания ее объемов на достигнутом уровне (нередко любой ценой), будут вынуждены соглашаться на более дорогой сервис, обеспечивая сервисным компаниям солидную прибыль. Прогнозируют, что этот рынок будет быстро расширяться, и в следующие 4-5 лет его объем почти удвоится.

Таблица 1 – Рейтинг событий, влияющих на Российский нефтяной рынок

Тенденции развития мировой нефтяной промышленности

На современном этапе развития мирового нефтяного рынка запасы нефти находятся под контролем небольшой группы государственных компаний развивающихся стран, которые являются достаточно сильными конкурентами на мировых рынках. Из них 20 крупнейших контролируют 87% мировых доказанных запасов нефти. Одна только компания Saudi Aramco Саудовской Аравии располагает 25% мировых запасов, а вместе с компаниями Iraq National Oil Company, Kuwait Petroleum, Abu Dabi National Oil и National Iranian Oil – все они находятся на Ближнем Востоке – владеет порядка 62,2% мировых запасов нефти.

Традиционным же транснациональным нефтяным компаниям (далее – ТНК) промышленно развитых стран принадлежит лишь небольшая доля мировых запасов нефти. Например, корпорациям Exxon Mobil, British Petroleum, Royal Dutch Shell, Chevron Texaco принадлежит всего 3,8% мировых запасов нефти. Это в определенной степени является источником риска и неопределенности на мировом рынке нефти.

Также происходит достаточно активное распространение новых технологий в ряде развивающихся стран. В частности, ряд нефтедобывающих стран с национализированной нефтяной промышленностью ставит вопрос о приобретении современной технологии и опыта вместо передачи контроля за разработкой своих ресурсов иностранным компаниям. Для этого они широко практикуют обучение своей молодежи в университетах западных стран. Так, например, в Техасском университете (США) число неамериканцев, обучающихся нефтяной специальности, составляло в 1997 году порядка 77%, а к началу 2001 увеличилось до 81%. Поэтому, согласно экспертным оценкам, в перспективе все более вырисовывается вариант разработки основных мировых запасов нефти государственными нефтяными компаниями, а традиционные транснациональные нефтяные корпорации все в большей степени будут выступать в роли сервисных компаний.

В целом усиление конкурентоспособности государственных нефтяных компаний и активное распространение новых технологий являются лишь небольшой частью общей картины развития мировой нефтяной промышленности. Наиболее существенные изменения, характеризующие современное состояние отрасли, отражены в следующих тенденциях.

1. Ускорение темпов роста цен на нефть на мировых товарных рынках

Мировые цены на нефть, формируемые на трех главных площадках биржевой торговли нефтью [Нью-Йоркская товарная биржа (NYMEX), Сингапурская товарная биржа (SIMEX) и Лондонская нефтяная биржа (IPE)], достаточно устойчиво держатся на уровне выше 25-долларовой отметки, подталкивая аналитиков к серьезным разговорам о том, что мир надолго вступил в «эпоху дорогой нефти».

Уровень цен на главный мировой энергетический ресурс – это фактор перераспределения экономического и политического влияния в мире. Во-первых, будучи инструментом глобального влияния, цены на нефть оказываются серьезным рычагом в руках стран-экспортеров – в первую очередь, государств Ближнего Востока, среди которых лидирующее положение занимают Саудовская Аравия и Иран.

Во-вторых, возникают предпосылки для новых витков международного противостояния, связанного с борьбой развитых стран-импортеров за контроль над энергоресурсами (самый яркий пример – война в Ираке).

В-третьих, высокие цены на нефть способны придать дополнительный импульс экономическому росту в странах с переходной экономикой, которые, несмотря на риск довести дело до «голландской болезни» (застой в обрабатывающих секторах экономики и отток капитала в ресурсодобывающий сектор и сектор услуг в результате поступления в страну больших объемов валюты от сырьевого экспорта), получают шанс приблизиться к ряду государств-лидеров в мировой экономике.