Диалект как основная форма существования языка

Типичной чертой северно-русских  и ярославских говоров является утрата [й] в положении между двумя гласными и последующее их стяжение. Это проявилось в формах прилагательных и глаголов: лента шёлкова (шёлковая), делашь (делаешь); иногда стяжение гласных не наступало, например, в словах молодаа, че́рпаам.

Диалектные явления отразились и в произношении согласных. В  говорах края получило распространение твёрдое произношение долгих мягких шипящих [ш] и [ж] литературного языка: ишшо́ (ещё), дожжы (дожди). Известны случаи и замены [шш] на [шч]: шчука (щука), вешчи (вещи). Во многих говорах произошло изменение групп согласных [вн] в [мн]: мнук (внук), из деремни (из деревни) или обратный процесс, т.е. изменение [мн] в [вн], например, гувно (гумно).

 Также распространено упрощение [бм] в [мм], [дн] в [нн]: ланно (ладно), омморок (обморок) и утрата конечного [т] в сочетаниях [ст]: гармонис (гармонист), на мос (мост). Засвидетельствовано отвердение мягких губных согласных на конце слова: кроф (кровь), сем (семь). В народной речи наблюдается смягчение [г], [к], [х] после мягких согласных: нянькя, сверьхю. В некоторых ярославских говорах мягкий [к] может переходить в [т]: маменьтя (маменька).

Говоры отличаются друг от друга  и от литературного языка формами  выражения морфологических категорий или разной степенью их развития. Особенности диалектных существительных проявляются в своеобразии категорий рода, числа и системе падежных окончаний.

Колебания в роде присущи всем русским  говорам. Женский род в соответствии с литературным мужским имеют в ярославских говорах слова картовь (картофель), ревматизма, а соответственно мужской род - сущ. берлог, выкопай на метру; ужиной кормят. Форму среднего рода имеют слова: бересто (береста), колоколо (колокол). Наиболее последовательно категория среднего рода проявилась у одушевлённых существительных с суффиксом    -онк(о): робёнко (ребёнко), в названиях детёнышей животных, которым в литературном языке соответствуют формы мужского рода с суффиксом –онок, например: ребёнко малое ревит. В ряде случаев ярославские говоры сохранили древнерусские родовые формы: бересто, облак.

У отдельных групп существительных  в говорах края наблюдается иное, чем в литературном языке, соотношение  форм единого и множественного числа, например, в наименованиях лиц мужского пола по степени родства: брат - братовья (братья). У слов типа ягнёнко основы в формах единого и множественного числа совпадают: телёнко-телёнки (литературное телёнок-телята).

Имена прилагательные мужского рода во многих ярославских говорах сохранили  в безударном положении древнее  окончание -ой (старой, свежой). Широко распространены стяжённые формы прилагательных: русу косу плету; моя полоса крайна. Очень разнообразны по говорам неизменяемые формы сравнительной степени, например, богатее (богаче), сладчее (слаще); некоторые из них типа боле, мене восходят к древнерусским образованиям. Сугубо диалектный характер носят архаичные формы на -айе: ровняе, хитряе.

Своей спецификой обладают в говорах  края местоимения, прежде всего неличные, для которых характерно большое  число вариантных форм. Диалектное своеобразие проявляется в образовании указательных местоимений: евтот, ентот, эвонтот, эвонный, эйный, соответствующих литературным этот, тот; притяжательных местоимений 3-го лица (литературное его, ее, их): евонный (ёвонный, евойный), еённый (еёный, ённый, ейный), ихий, ихный; неопределенных: либо-что (что-либо), нибудь-кто, кто-нинаесть (кто-нибудь), коево-что (кое-что); вопросительных: кой, коей, колький (какой, который). Отмечены также следующие формы личных местоимений 3-го лица: ён (он), ёна (она), оне (они).

Система глагольных форм в ярославских  говорах обнаруживает следующие отличия от литературного языка. В формах настоящего времени может отсутствовать чередование г//ж, к//ч, например, пеку-пекёшь-пекёт (литер. пеку-печёшь-печёт); запрягём. Возвратные формы глаголов могут оканчиваться на -са: боялса, оделса. Отмечено характерное для северно-русских говоров смешение возвратных форм с невозвратными: хорошо дружилиса,  придётся вечера дожидать. В некоторых говорах сохранились архаичные формы повелительного наклонения, например сяди, ляги. Разнообразны и формы инфинитива. Они могут оканчиваться как на твердый -т (вязат, спат), так и на -ти в безударном положении (сести, класти). Лишь в диалектах возможны инфинитивы на -чи, с [к] или [г] в основе: пекчи (печи), легчи (лечи).

Широко употребительны в говорах  края страдательные причастия прошедшего времени, образования с суффиксом -т- вместо литературного -н-: собрат(ый), ранетой. В кратких причастиях часто происходит перенос ударения на суффикс -ён: всё навалёно.

Категория деепричастий в народной речи интересна с точки зрения их образования. В ярославских говорах  представлены формы с древнеславянскими суффиксами -ши, -вши (ушедши, живши) и диалектные новообразования на -мши (знамши). Наиболее распространены деепричастия от возратных глаголов с опущением частицы -ся: одеться - одевши (одемши).

Типичной чертой северно-русских, в т. ч. и ярославских говоров  является широкое употребление после имени постпозитивных частиц -то, -ту, -те, -от, уточняющих характер объекта, например, ход-от, земля-то, дворы-те.

Говоры Ярославского края имеют  много общего с другими говорами северно-русского наречия. В ряде случаев они сохраняют древние формы, свойственные русскому языку старшего периода.

2.2. Ярославский диалект в литературе (на примере творчества Н.А.Некрасова)

Использование диалектных слов в несвойственных им сферах, в частности, в литературе – очень интересный авторский  приём. Рассмотрим ярославский диалект  на примере творчества знаменитого  поэта, уроженца Ярославской губернии Николая Алексеевича Некрасова.

Его поэзия полна сострадания к простым людям, которые живут на земле и возделывают ее. В лирике Некрасова мы находим изобилие фольклорных мотивов – отсюда множество диалектизмов, естественно, ярославских по происхождению.

Наличие в лирике Некрасова большого количества народных словечек местного фольклорного колорита сыграло большую роль в русской литературе. Некрасов – поэт новатор, творческий принцип которого, наверное,        и заключался в определении быта, прежде всего крестьянского, через слово, через лексику, через ярославский говор. Как писалось позже, «лирика Некрасова – особая, непривычная для современного читателя»². Поэт не украшает свои произведения словами: они сами тесно вплетаются в структуру его стихотворений, что придаёт им особую изюминку.

Все диалектизмы в поэзии Некрасова читатель воспринимает легко, и именно в этом заключается значение использования в поэзии таких несвойственных ей слов и выражений.                                                                                                                                                                                                                                                                               
      Н. А. Некрасов отлично знал родной ему ярославский говор: в его поэзии встречаются лексические, этнографические, лексико-семантические и особенно часто фонетические, словообразовательные и морфологические диалектизмы.

Некогда диалектизмы послужили поводом для выступления М. Горького против заселения языка словами местных говоров, однако язык принял их – и теперь они даются в словарях без ограничительных помет и воспринимаются читателями без затруднений. Так произошло и с некрасовскими словами: моше́йники, моло́дочки, боло́тины, карачу́н, митка́ль, плис. Но некоторые диалектизмы всё же сохранили свою «отчуждённость»: лю́бчики (деревенские талисманы, имеющие привораживающую силу), у́халица (филин-пугач).³

Поэт использует нецитатное употребление диалектных слов, то есть в его лирике диалектизмы употреблены в качестве равнозначных стилевыхсредств с литературным языком, он как бы говорит с нами на этом фольклорном языке. В этом заключена вся прелесть некрасовской лирики:

 
… Вот от этих-то мошейников, 
Что в том городе живут, 
Ничего у коробейников 
Нынче баре не берут.

Особенно ярко ярославский  выговор слышен в следующей фразе:

 
Где бы свадебка богатая  – 
Цоп в солдаты жениха!

 
где вместо литературного московского «цап» употреблено «цоп», которое вне контекста можно и не понять, а здесь, в «Коробейниках», оно придает тексту фольклорное, живое звучание.  В поэме также встречается множество примеров употребления согласуемой постпозитивной частицы : «то-то дуры вы», «я-де ситцы продавал», «Уж не взять рублишка лишнего На чужой-то стороне…», «Перед светопреставлением, Знать война-то началась»,      «- Да обходами три, а прямо-то шесть», «Думы девичьи заветные, Где вас все-то угадать…», «Как мошна-то пораздулося», «Их-то нам и покажи».

Вообще, диалектизмы под пером настоящего мастера не уродуют, не коверкают, а украшают, «возвеличивают» произведение. Так, классический пример «По реке идут – с бурла́ками», - где Некрасов оставил ярославское ударение, говорит о том, что хороший поэт не будет менять ударение в угоду рифме, а подберет подходящее, возможно, диалектное слово, ведь «художники слова должны выходить за рамки «междиалектной» лексики и искать свои речевые краски в местных говорах».⁴

Таким образом, значение диалектизмов в поэзии Некрасова многофункционально. Они придают речи персонажей и авторской особое – крестьянское, фольклорное звучание, а также обогащают кругозор читателей. 

 

Заключение

Диалект является особой социальной частью национального языка, которая делает его более насыщенным, разнообразным, глубоким и самобытным. К тому же, сохраняя в себе архаизмы, диалекты часто помогают отследить процессы исторического развития, необходимые для воссоздания широкого языкового движения и установления взаимоотношений между историей языка и историей народа.

При выполнении данного исследования была достигнута главная цель - рассмотрение диалекта как части языка путём  анализа и сравнения его особенностей, а также рассмотрения диалекта в системе форм существования языка. Проделанная работа была успешной, поскольку помогла определить истинное расположение диалекта среди прочих форм существования языка и его социальных разновидностей.

Таким образом, делаем вывод о том, что диалект действительно представляет собой особую социальную разновидность национального языка.

 

Список литературы:

1. Аванесов Р. И., Орлова В. Г., Русская диалектология, М.: Наука,1965
2. Валгина Н.С. Современный русский язык. Учебник. М., 2002
3. Голованова Д.А., Михайлова Е.В., Щербаева Е.А., Русский язык и культура речи. Шпаргалка.
4. Колесов В.В., Русская диалектология, М., 1990
5. Сороколетов Ф.П., Кузнецова О.Д., Очерки по русской диалектной лексикографии, М., 2010

Материалы сайтов:

1. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B5%D0%B2%D0%B5%D1%80%D0%BE%D1%80%D1%83%D1%81%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B5_%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%B5%D1%87%D0%B8%D0%B5
2. http://www.proza.ru/2010/10/22/195
3. http://www.webkursovik.ru/kartgotrab.asp?id=15129
4. http://www.yaroslavskiy-kray.com/109/osobennosti-govorov-yaroslavskogo-kraya.html

 

 

 

¹ В.В.Колесов, Л.А. Ивашко, Л.В. Капорулина, В.И.Трубинский, О.А. Черепанова. Русская диалектология: учебное пособие. М., 1990. С.34.

² Монахова О. П., Малхазова М. В., «Русская литература XIX века», ч.2, М., 1995, С.26

³ Диалектизмы взяты из поэмы Некрасова «Коробейники»

⁴ Д. Э. Розенталь, И. Б. Голуб, М. А. Теленкова, «Современный русский язык», М., 1995, С.113