Христианский критерий нравственности

Религия рассматривает человека как индивид и как личность Это, по мысли богословов, две независимые друг от друга субстанции в рамках одного и того же существа. Основа индивидуума - тело. Основа личности - душа. Человек как индивидуум всецело зависит от природы; он часть природы и как таковой не может рассматриваться в качестве цели. Индивид не имеет самостоятельности, он растворен в обществе, с него требуют только безоговорочного повиновения. Он лишен свободы. Иное дело - человек как личность. Бессмертная душа создает в человеке особый, человеческий мир. В известном смысле можно сказать, что душа и личность — это одно и те же Личность наделена душой, независима от общества. Она сама себе цель и зависит только от бога. Человек как личность является „подобным богу" существом, „образом божьим". Чтобы стать личностью, человеку нужно преодолеть свою индивидуальность. Это возможно только путем общения с богом. Чем чаще человек общается с богом, тем чище становится его природа, тем в большей степени он становится личностью. Он должен ограничить до минимума все другие потребности. Только таким путем можно стать личностью, т. е. „подобным богу" существом.

Реальное бытие человека не раздваивается на две субстанции. Как душа неотделима от тела, так  и личность неотделима от индивида. Человек есть целостное существо. Марксизм понимает развитие личности как такой процесс, в котором  гармонически расцветают нравственные, интеллектуальные, физические и другие качества человека. Основа всего этого  не в отказе от удовлетворения материальных потребностей, как проповедует религия, а в борьбе за создание благоприятных  условий человеческого существования 

Как решает религия вопрос о свободе личности? Она упрощает и огрубляет эту весьма важную, сложную и многогранную проблему, сводит ее в основном к проблеме свободы воли Богословы заявляют, что под свободой личности в конечном итоге следует понимать свободу воли, так как, по существу, „свобода воли — одна из основных и существенных черт образа божьего..."

Основа и причина всего, согласно утверждениям религии, - это  воля бога, проявленная в „промысле  божьем". Под этим подразумевается  „провидение", своего рода божественный план, который распространяется буквально  на все явления природы и человеческой жизни. Но если это так, то в чем  заключается свобода личности, как  понимать ее? Богословы заявляют, что  „промысел божий" не противоречит свободе личности. Воля бога, рассуждают они, не всегда влияет на действия человека, т. е. человек волен не подчиняться  богу. В качестве доказательства богословы  приводят христианский миф о „первородном грехе". Однако попытки церковников  сочетать божественный промысел со свободой воли человека малосостоятельны Стремясь же примирить „божественный промысел" и свободу воли, проповедники религии идут против всякой логики. Но там, где речь идет о богословских доводах, логика, как правило, всегда отступает

Свобода личности, учит религия, -это свобода духа, его независимость от окружающей человека естественной и общественной среды. Человек как личность обнаруживает и утверждает себя в отказе от своей собственной воли, основанном на необходимости. Подобные рассуждения ясно показывают, что богословы превращают свободу личности в фикцию. У человека отнимается не только свобода действий, но и свобода выбора, так как господу заранее известны все намерения и результаты поступков человека.

Марксистский материализм  исходит из признания неразрывного единства объективной необходимости  и человеческой свободы. Только с  таких позиций можно правильно  понимать свободу воли, возможности  и границы человеческого поведения. Свобода воли человека возможна на основе необходимости, а не в отрыве от нее. В. И. Ленин - в работе „Материализм и эмпириокритицизм" выделяет четыре основных момента марксистского  учения о свободе. По мысли В. И. Ленина, человеческая свобода, во-первых, предполагает признание необходимости законов  природы. В законах природы проявляются  существенные связи между явлениями. Без таких связей свободы нет. Что это за свобода, спрашивает В. И. Ленин, если вы не можете хотя бы в  общих чертах предвидеть то, что  произойдет через минуту, час, сутки  и т. д.?

Во-вторых, воля и сознание человека должны приспособляться к  необходимости природы. Человек  должен согласовать свои мысли и  поступки с ней. Условием свободы  является знание естественного порядка. Только на основе познания объективной  закономерности возможна самостоятельность  и самодеятельность человека

В-третьих, прогресс свободы  находится в прямой зависимости  от прогресса знаний, от соотношения  познанных и непознанных закономерностей  природы, общества и мышления. Знание закономерностей объективного мира должно быть воплощено в практической, трудовой деятельности людей. Только так  возможна свобода.

В-четвертых, формула "свобода  есть познанная необходимость", взятая сама по себе, безотносительно к  практике, является лишь общим определением.

Свобода характеризует жизнедеятельность  общественного человека. Определяющим элементом этой жизнедеятельности  является труд, производство материальных и духовных благ. Проблема свободы  личности встает как проблема труда, творчества. Самые общие характеристики свободы совпадают с общими характеристиками труда. В труде как целенаправленной творческой деятельности развертывается сущность человека. Развертывание, проявление человеческой сущности и есть, согласно марксистскому пониманию, свобода  человека. Стало быть, вопрос о свободе  личности ставится в марксизме как  вопрос развития всех творческих сил  и способностей человека.

Христианский  критерий нравственности

В основании всякого кодекса  морали лежит определенный исходный принцип, общий критерий нравственной оценки поступков людей. Христианство имеет свой критерии различения добра и зла, нравственного и безнравственного в поведении. Он значительно отличается от критерия, предлагавшегося системой нерелигиозной, например, просветительской этики, и, конечно, коренным образом противоречит коммунистическому подходу к оценке нравственного и безнравственного.

Марксистско-ленинская философия  признает критерием истины практику. Этот критерий должен применяться также  при оценке нравственных представлений, понятий и норм и соответствующих  им форм поведения. В применении к  нравственной жизни людей и к  этическим истинам критерий практики находит выражение в степени  той пользы (или, напротив, вреда), которую  человек приносит своими действиями окружающим людям, обществу. Однако мерило пользы, как и вообще критерий практики,относительно. То, что считается полезным в одних условиях, оценивается как вредное в других. Учитывая эту относительность критерия пользы, его зависимость от условий места и времени, марксизм-ленинизм подходит конкретно-исторически к определению полезного и вредного для межчеловеческих отношений в обществе, т. е. нравственного и безнравственного. Поскольку в современную эпоху генеральная линия общего прогресса человечества лежит на путях строительства коммунизма, постольку, подчеркивал В. И. Ленин, полезным и, соответственно, нравственным следует считать все то, что способствует победе и упрочению коммунизма.

В свете марксистской, научной  этики представляется ошибочным  христианское понимание критерия нравственности. Взамен материалистического критерия нравственности христианство выдвигает  свой критерий - интерес спасения личной бессмертной души для вечной блаженной  жизни с богом. Такая замена реального, человеческого критерия нравственности критерием внечеловеческим, или надчеловеческим, т. е. иллюзорным и фиктивным, заключает в себе опасность для нравственности, т. е. для земных межчеловеческих отношений. Эта опасность заключается в том, что христианский подход к оценке нравственного и безнравственного -индивидуалистический и произвольно-субъективный Ведь каждый вступает в союз с богом и спасается для вечной жизни индивидуально. Какое же мерило нравственности должен он избрать для себя? Отвечая на этот вопрос, христианские богословы говорят, что бог вложил в души людей некий всеобщий, неизменный, абсолютный „нравственный закон". Христианин „чувствует присутствие божественного нравственного закона", ему достаточно прислушиваться к голосу божества в своей душе, чтобы быть нравственным. Однако, поскольку „присутствие божье" каждым верующим ощущается по-своему, постольку и христианский критерий различения добра и зла, хорошего и дурного в поведении оказывается произвольным и неопределенным. Сами богословы открыто признают глубоко субъективный характер этого критерия. Но если верующий всерьез станет считать мерилом оценки поступков только свое личное религиозное чувствование, то его поведение станет, с точки зрения окружающих и их интересов, необъяснимо-произвольным. Подобный произвол может доходить порой до конфликта с уголовным кодексом.

Приоритет веры перед делами, особенно настойчиво провозглашаемый  протестантизмом, заключает в себе и другую опасность для нравственности. Деятельность, направленная на совершенствование  условий земного существования  людей, по христианским представлениям, не имеет большого значения для спасения. Но если вся нравственность сводится к вере, тогда все то, что к  вере не относится, оказывается вне  сферы нравственной оценки. Действительно, в протестантизме и отчасти в  католицизме существует особое учение о так называемых „нравственно-безразличных действиях". Кроме того, если нравственность совпадает с верой, то легко снимается  нравственная ответственность за реальные дурные поступки при помощи демонстрации крепкой веры в бога, например в  обряде покаяния или крещения.

Научная этика, которая исходит  из интересов реальной земной жизни  людей, не может примириться с  подобным пониманием нравственной ответственности. Эта ответственность не может  быть снята никакими посторонними к  нравственности причинами — верой, исполнением обрядов и т п. Научная этика не может также  принять идею о нравственно-безразличных действиях. Всякий поступок человека должен оцениваться как полезный или  вредный. Если же ценность поступка определять только отношением к богу, тогда, действительно, множество различных действий, произведенных  людьми, окажется вне нравственной оценки.

Христианское  понятие о долге и совести

Согласно нравственному  богословию христианства, совесть есть не что иное, как присущее всякому  человеку субъективное чувствование "божественного  нравственного закона". Способность  к такому чувствованию якобы заложена в души всех людей богом от рождения. Кроме того, бог преподает свой „закон" людям и внешним образом  — открывает его им в словесной  форме через пророков, в виде заповедей  и других моральных предписаний, зафиксированных в "священном  писании". Этот богооткровенный, или "внешний", закон и есть то, что богословы называют долгом. Таким образом, долг и совесть — две стороны, или проявления, одного и того же „божественного нравственного закона", вечного, неизменного, абсолютного

В противоположность религиозному истолкованию долга и совести, научная  этика исходит из земного происхождения  элементов человеческого сознания. Долг можно определить как совокупность обязанностей человека перед обществом, коллективом, семьей, к которым он принадлежит. Эти обязанности не являются результатом произвольного  выбора, они вырабатываются той конкретной социальной средой, в которой живет  и действует данная личность. Сознание и чувство долга воспитываются  семьей, коллективом, обществом в  течение всей жизни индивида. Новорожденный  младенец - "чистая доска", и то, что на ней будет впоследствии написано, зависит от опыта жизни человека в определенной социальной среде. Следовательно, долг обусловлен социально и исторически.

По отношению к отдельной  личности долг выступает как внешняя  необходимость, которой человек  должен подчинять свое поведение. Однако многие люди воспринимают долг как  нечто добровольно принятое, обязательное для себя. Эту субъективную сторону  долга, т. е. долг, ставший органическим элементом личного нравственного  сознания, мы называем совестью. Такой  человек не только знает, как он должен поступать, но и чувствует, что иначе  он не может поступать. Таким образом, в сознании нравственно полноценной личности долг и совесть едины.

Способность не только знать, но и переживать свои обязанности  как нечто свое, личное, присуща  всякому нормальному сознанию. 1 акое переживание можег быть положительным (чувство покоя, удовлетворенности у человека с чистой совестью) или отрицательным (угрызения нечистой совести) „Угрызения совести" - это как раз то неприятное эмоциональное состояние, которое возникает всякий раз, когда совершается поступок, несовместимый с нашим представлением о долге. Бессовестный человек — это прежде всего человек. утративший способность оценивать свои поступки с точки зрения долга.

В совести нет ничего мистического, сверхъестественного. Как и все  в человеческом сознании, она и  мест естественное происхождение. В  И Ленин писал, что некоторые, миллиарды раз повторенные простейшие действия людей запечатлевались  в их сознании фигурами логики С" известной степенью приближении то же самое можно сказать и о совести Она стала неотъемлемым элементом всякого нормального сознания потому, что является результатом всей исторической эволюции *" сознания человека как общественного существа

Некоторые христианские идеологи критикуют коммунистическую мораль за классовое понимание долга  и совести Действительно, марксистская этика утверждает, что у разных людей разная совесть, что зависит  от различий в понимании долга Поскольку долг, как объективно-общественное явление, обусловлен социальными интересами, постольку и совесть представителей разных классов своеобразна. Будучи общим свойством человеческой психики, совесть относительна в своем конкретном содержании. Например, если иметь в виду совесть представителей эксплуататорских классов, то она сильно извращена корыстными интересами Христианские критики марксистской этики не согласны с этим. Для них совесть, источник которой - бог, едина для всех, неизменна и абсолютна. Если, говорят они, допустить иное, то неизбежно окажется „один класс носителем чистого зла, а другой - носителем добра и спасения".

В ответ на это нужно  еще раз повторить: совесть вообще, как сознание и чувство долга, конечно, присуща сознанию представителей всех классов, но совесть у них  различна, потому что представители разных общественных групп по-разному представляют свой долг. Например, рабам, крепостным, пролетариям вменялось в обязанность трудиться „в поте лица", в то время как их господа „ели хлеб", не ведая пота, и притом без зазрения совести. Существование классовых систем морали — это не выдумка марксистов, якобы вытекающая из их желания возвысить один класс и унизить другие, а реальный факт, хотят этого буржуазно-клерикальные идеолога или не хотяг. Преимущество морали трудящихся в сравнении с моралью эксплуататоров тоже реальный факт, не зависящий от чьих-либо желаний или пристрастий. Речь, стало быть, должна идти не о том, что все представители одного класса -это носители абсолютного зла, а представители другого - абсолютного добра Таких крайностей человеческая мораль не знает Но всем известно, что бывают люди более нравственные и менее нравственные. И если учитывать не частности, а закономерные тенденции, то наиболее неприглядные черты характера (корысть, жестокость, высокомерие, коварство и 1. п.) концентрируются преимущественно в среде эксплуататоров, так как именно здесь они имеют наиболее благоприятную почву для произрастания