Иудаизм - национальная религия евреев

Запреты

К древнейшей же эпохе относится  множество запретов – табу. Одни из них связаны с половой жизнью и коренятся, видимо, в обычаях  общинно-родового строя; другие – с  пищей. Многочисленные пищевые запреты  – запрещение есть мясо верблюда, тушканчика, зайца, свиньи, пресмыкающихся, многих птиц и пр. – связаны по происхождению, очевидно, с условиями скотоводческого кочевого хозяйства, но корни их не совсем ясны: верблюда было запрещено убивать на еду, вероятно, потому, что это главный рабочий и тягловый скот пустыни; свинью – потому, что это типично «оседлое» животное, принадлежащее земледельческим народам, с которыми кочевники были во вражде ². Большинство пищевых запретов давно оторвалось от своего хозяйственного основания и приняло чисто религиозную окраску; корни их распознать трудно. Один из самых строгих запретов касался употребления в пищу крови. Кровь рассматривалась как душа (нефеш) тела: «душа всякого тела есть кровь его, она душа его; потому я (бог. – С.Т.) сказал сынам Израилевым: не ешьте крови ни из какого тела, потому что душа всякого тела есть кровь его; всякий, кто будет ее есть, истребится». Мясо животных, зарезанных для пищи, должно быть обескровлено.

Обрезание

Очень древние корни имеет, несомненно, ритуал обрезания новорожденных  мальчиков. Библия приписывает введение этого обычая Аврааму, который получил  об этом особое повеление от бога («Сей есть завет мой, который вы должны соблюдать между мною (богом. – С.Т.) и между вами и между потомками твоими после тебя (в роды их): да будет у вас обрезан весь мужеский пол. Обрезывайте крайнюю плоть вашу: и сие будет знамением завета между мною и вами. Восьми дней от рождения да будет обрезан у вас в роды ваши всякий младенец мужеского пола…»). Подлинное происхождение обычая обрезания у евреев неясно. Этот обычай – пережиток древнейшего ритуала инициации, которые, однако, в эпоху общинно-родового строя совершались не над новорожденными, а над подростками при достижении ими зрелости; но одни ученые считают, что этот обычай существовал у семитических племен Аравии, в том числе у евреев, испокон веков; другие полагают, что он был заимствован евреями у египтян, у которых этот обычай, как и у многих других народов Африки, тоже существовал с древних времен.

К древнейшей же эпохе надо отнести почитание евреями деревьев, гор, скал, источников, а также священных  столбов – ашер. Следы такого почитания многократно встречаются в библейском тексте.

Палестинский  период

Завоевание евреями Палестины  имело последствием изменение всего  их образа жизни, хозяйственного и общественного  уклада, а вместе с тем, конечно, и  их религии. Евреи постепенно перешли  от кочевой жизни к оседлой, от скотоводства к земледелию. Они при  этом смешивались: местным ханаанейским населением. В период завоевательных войн – так называемая эпоха «судей»  – у них еще сохранялись  родоплеменной строй и военная  демократия: свои походы против врагов они совершали под предводительством  выборных судей – военных вождей. Но строй постепенно разложился, появились  богатые бедные, рабы и свободные; была установлена царская власть – сначала из племени вениаминитов (Саул), потом из иудеев (Давид, Соломон).

Все эти перемены отразились в религии. Смешавшись с местными жителями, евреи стали, подражая ханаанейцам, почитать местных многочисленных божков – ваалов. Культ местных ваалов – общинных и городских покровителей – был распространен в Сирии и Палестине издавна. Из этих по большей части безыменных ваалов некоторые выдвигались на первое место и получали индивидуальные имена. В Библии сохранились слабые и спорные следы имен богов, почитавшихся некогда евреями: например, Бетэль (или Вефиль) – буквально дом божий..В еврейском тексте Библии есть имя бога Эль Шаддай – в русском переводе заменено словами «бог всемогущий», но вернее, что это исконно еврейский, а не ханаанский бог. Есть данные о том, что евреи чтили богиню Анат, возможно даже считавшуюся супругой Ягве, ее почитали и другие семитические народы.

Местные божества чтились  в местных святилищах, а также  на «высотах», которые у семитических народов вообще обычно считались  священными местами. Царь Соломон (X в. до н.э.) соорудил в столице государства Иерусалиме роскошный храм Ягве, но централизации культа еще не было, жертвоприношения и обряды на «высотах» продолжали совершаться.

От местного палестинского  населения евреи усвоили ряд  религиозных праздников, связанных  с земледелием: маццот  – весенний праздник опресноков, который слился с древней скотоводческой пасхой;  шеббуот – пятидесятница, праздник жатвы пшеницы; суккот – праздник кущей, в честь сбора плодов, и др.

Весь культ находился  в руках обособленной и наследственной группы жрецов, выводивших свое происхождение  от племени левитов. В палестинскую эпоху слово «левит» вообще означало жреца (примерно как у мидийцев маги превратились из племени в касту жрецов).

Но рядом с этим традиционным и наследственным жречеством у евреев в палестинский период существовали религиозные деятели и других типов, и, видимо, более архаичных. Во-первых, упоминаемые неоднократно в Библии волшебники и волшебницы, гадатели и т.п. Они давали предсказания, вызывали умерших. Цари временами преследовали их, но они не переводились.

Во-вторых, существовали назореи – люди, особо посвященные или сами себя посвятившие богу. Назореи соблюдали строгие правила ритуальной чистоты, пищевые ограничения, не пили вина, не прикасались к телу умершего, не стригли волос. Назореи – мужчины и женщины – считались святыми людьми, им приписывались вещие знания, необычайные способности. Назореи были временные и пожизненные. Правила временного назорейства изложены в книге Чисел. Пожизненными назореями изображаются в Библии такие легендарные личности, как силач Самсон, провидец Самуил. В книге Судей есть миф о необычайном рождении Самсона. Там говорится, что его мать получила предсказание от «ангела господня»: «…вот ты зачнешь и родишь сына, и бритва не коснется головы его, потому что от самого чрева младенец сей будет назореи божий, и он начнет спасать Израиля от руки филистимлян»; выросши, Самсон будто бы стал необычайным силачом и успешно предводительствовал евреями в войнах с филистимлянами; вся сила его заключалась в волосах, и она пропала, когда их у него остригли, заманив его в ловушку.

Наконец, засвидетельствованы  уже с VIII в. до н.э. – а вероятно, существовали и раньше – религиозные деятели особой категории, так называемые пророки (по-еврейски набиим), представлявшие собой весьма своеобразное и очень сложное явление. Первоначально пророки были, по-видимому, вольнопрактикующими жрецами – гадателями, предсказателями. Они пророчествовали, приводя себя в состояние исступления ударами в бубен, игрой на музыкальных инструментах, пляской, иногда раздевались при этом догола («И снял и он одежды свои и пророчествовал перед Самуилом»), иначе говоря, в действиях пророков назывались чисто шаманские черты. Но в связи с обострением классовых противоречий в Израильском и Иудейском Царствах (после смерти Соломона еврейское государство Разделилось на две части) пророки начали выступать в кой-то мере в качестве выразителей народного недовольства. Правда, они выражали его не прямо, а в искаженной форме: пророки выступали как обличители грехов народа, они ратовали за восстановление культа национального бога Ягве, обрушивались против почитания местных ханаанских богов. У некоторых пророков при этом звучит нота, отсутствовавшая в более ранней литературе: идея морального греха, а не чисто ритуального, как это было раньше. Особенно ясно звучит эта нота у самого крупного из пророков – Исайи (VIII в. до н.э.). «Омойтесь, очиститесь, – призывал Исайя евреев от имени бога, – удалите злые деяния ваши от очей моих; перестаньте делать зло; научитесь делать добро; ищите правды; спасайте угнетенного; защищайте сироту; вступайтесь за вдову».

Этот призыв к моральному очищению, призыв к правде и справедливости имел довольно определенный классовый  смысл: пророки, выходцы из образованных и господствующих слоев общества, стремились отвлечь недовольство и  протест угнетенного народа от прямых виновников угнетения. Причина зла, причина бедствий народа, согласно проповеди пророков, не в социальном неравенстве, не в эксплуатации, а  в чисто моральной области  – в том, что народ грешен, что  он не исполняет заповедей бога.

С другой стороны, пророки  выступали и как политические публицисты. Некоторые из них были хорошо осведомлены в международной  обстановке, видели опасность, угрожавшую маленьким еврейским государствам со стороны более сильных соседей  – Ассирии, Вавилонии; они предостерегали правящие круги от опасного союза  с Египтом, предсказывали бедствия от вражеских вторжений. Но они же утешали народ надеждой на то, что  в конце концов Ягве освободит  и возвеличит свой народ.

Пророки не были связаны  с официальным храмовым жречеством и даже составляли как бы оппозицию  его политике. Есть сведения о преследованиях пророков. Однако настоящей борьбы между жрецами и пророками  не было. Пророческие книги вошли  в канонический текст Библии.

Послепленный  период

Переход к третьему периоду  истории еврейской религии, который  называется обычно «послепленным» или  эпохой «второго храма», ознаменовался  тремя крупными событиями: во-первых, религиозной реформой иудейского царя Иосии (621 г. до н.э.), приведшей к резкой централизации культа; во-вторых, завоеванием  Иерусалима вавилонским царем в 586 г. до н.э. и уводом части иудеев в вавилонский плен; в-третьих, возвращением их из вавилонского плена при Кире Персидском, в 538 г. до н.э., и восстановлением  Иерусалимского храма. Именно в этот период и сложились окончательно те черты иудаизма, которые считаются  его характерными особенностями, а  по мнению верующих, составляют даже его  исконные и неотъемлемые свойства: строгий монотеизм, строгая централизация  культа, канонизация священных библейских книг.

Религиозная реформа царя Иосии имела свои политические причины. Она была произведена в обстановке наступления внешних врагов: Ассирии, незадолго перед тем разрушившей  Израильское царство, а позже  Египта и Вавилонии. Иудея нуждалась  в укреплении всех своих сил. В  основу реформы Иосия положил  так называемую Пятую книгу Моисееву – Второзаконие. По распространившимся слухам, она была найдена, а на самом  деле была составлена в эти годы. Второзаконие строго регламентировало и правовую и обрядовую жизнь  евреев, оно содержало законы против ростовщичества и кабального рабства  – законы, имевшие целью несколько  ослабить классовые противоречия. Но главное в этой книге – строгий  принцип почитания единого бога Ягве, суровые угрозы за всякое отступление  от этого. В духе нового закона были приняты крутые меры по централизации  культа. Об этом очень ярко рассказывается в Четвертой книге Царств. Иосия  приказал удалить из Иерусалимского храма предметы культа всех других богов, кроме Ягве, упразднить все  места почитания на «высотах», перебить всех жрецов – служителей при «высотах»; велел перебить также всех заклинателей, волшебников и др.; официально восстановил  древнееврейский праздник пасхи, давно  не справлявшийся.

Централизация культа Ягве, введенная царем при поддержке  жрецов Иерусалимского храма, имела  целью усилить политический централизм, чтобы сплотить все силы страны для  отпора врагу. Но эта мера не спасла слабую Иудею от разгрома. В 597 и 586 гг. до н.э. вавилонский царь дважды брал Иерусалим и разграбил его. Храм был разрушен, много иудеев –  в том числе большинство знати  и жрецов – было переселено в  Вавилонию. Пятидесятилетний «вавилонский плен» надолго запомнился евреям как национальное бедствие, хотя в  действительности он больше затронул лишь рабовладельческую и жреческую  верхушку. Пятидесятилетнее пребывание в Вавилонии не могло не отразиться на еврейской религии. Когда после  завоевания Вавилонии Киром Персидским последний разрешил иудеям вернуться  на родину и восстановить Иерусалимский  храм (538 г. до н.э.), то наступившая послепленная эпоха была во многом непохожа на предыдущую.

После возвращения из плена  землевладельческо – рабовладельческой  аристократии классовые противоречия еще более обострились. «И сделался большой ропот в народе и у  жен его на братьев своих иудеев. Были такие, которые говорили: нас, сыновей  наших и дочерей наших много; и мы желали бы доставать хлеб, и  кормиться, и жить. Были и такие, которые  говорили: поля свои, и виноградники свои, и дома свои мы закладываем, чтобы  достать хлеба от голода… У  нас такие же тела, какие тела у братьев наших, и сыновья наши такие же, как их сыновья; а вот, мы должны отдавать сыновей наших и дочерей наших в рабы, и некоторые из дочерей наших уже находятся в порабощении. Нет никаких средств для выкупа в руках наших; и поля наши и виноградники наши у других».

Потребовались более сильные  меры для обуздания народа. А самостоятельной  государственной власти у евреев уже не было, они были под властью  Персии. Вместо нее огромное могущество получило иерусалимское жречество, освободившееся от всякой конкуренции  светской власти. Иноземные властители – персидские, а позже греко-сирийские  цари (Селевкиды) – покровительствовали  иерусалимским жрецам, опираясь на них для закрепления своего господства над иудеями. Никакие другие культовые  центры, кроме Иерусалимского храма, не допускались. Приносить жертвы Ягве иудеи могли только в Иерусалиме. В руки жрецов храма стекались  теперь жертвы, приносимые молящимися со всех концов страны. В стенах храма  скапливались сокровища, составленные из различных пожертвований. Жертвы – очистительные, умилостивительные, благодарственные и др. – требовались от почитателей Ягве чуть не на каждом шагу; каждое случайное прикосновение к чему-нибудь нечистому требовало очистительной жертвы. Требовались и исполнялись натуральные повинности в пользу храма. Жрецы храма пользовались его богатствами для ростовщичества и еще более их умножали. У жрецов не было конкурентов.

Иерусалимское жречество  представляло собой строго замкнутую  наследственную касту, делившуюся на два  слоя: священников и левитов, то есть храмовых прислужников. Те и другие по-прежнему считались потомками  колена Левия, получившими эту привилегию от самого Моисея и брата его Аарона.

Монотеизм и богоизбранничество

Необычайное развитие иерократического строя повело и к монотеизму, который  именно в послепленную эпоху достиг своего полного выражения. Прежний  племенной бог Ягве превратился  теперь в единого бога – творца мира и вседержителя.

Следует подчеркнуть, что  в иудаизме, таким образом, впервые  в истории религии был провозглашен последовательный и принципиальный монотеизм, и не только провозглашен, но и проведен в жизнь. Тенденция  к монотеизму существовала и в  египетской религии, и в вавилонской, и в иранской, и эта тенденция  всегда была отражением политической централизации, самодержавной власти царя. «…Единство бога… – писал Энгельс, – есть лишь отражение единого восточного деспота» '. Но эти попытки ввести монотеизм разбивались каждый раз о сопротивление жрецов местных культов и о другие центробежные силы. И если теперь иерусалимскому жречеству удалось установить действительно строгий монотеизм, это объяснялось тем, что жречество Иерусалимского храма оказалось в положении монополистов, у него не было сильных соперников, а цари (персидские и др.) ему покровительствовали.