Культ Шан-ди как ранняя политеистическая форма религии

 

 

 

 

Реферат

Культ Шан-ди как ранняя политеистическая форма религии.

 

 

 

 

Выполнил:

Вышатыцкий

Эдвард

Факультет ПФИЯ

116 группа

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

План:

1. Вступление
2. Обзор культа
3. Шан-ди высшее божество
4. Рассмотрение гипотезы культа с позиций ученых-историков
5. Заключение
6. Список источников

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

1. Вступление

ШАН-ДИ (кит. — верховный владыка, высший предок) — верховное божество в древнекитайской мифологии и политеистической народной религии.  
 
Представление о ШАН-ДИ зародилось во II тыс. до н. э.  
 
В первоначальном термине «Ди», а затем и «ШАН-ДИ» (примерно XIII-XI вв. до н. э.) были соединены понятия божества и предков — покровителей царствующего дома. Некоторые специалисты полагают, что исходным значением слова «Ди» было жертвоприношение, и лишь позднее его стали применять к божеству, которому приносили жертву.  
 
С течением времени ШАН-ДИ стал богом — покровителем государства Шан Инь (XVI-XI вв. до н. э.).  
 
В I тыс. до н. э. культ ШАН-ДИ слился с культом Неба, и термины «ШАН-ДИ», «Тянь» (небо) и «Тяньди» (небесный правитель) стали употребляться как синонимы.  
 
Божеству ШАН-ДИ приносили жертвы, в т.ч. человеческие, чтобы обеспечить его содействие во всех начинаниях.  
 
Соединение в верованиях китайцев культа небесного порядка и божественных предков способствовало сохранению традиций и поддержанию сложившихся социальных структур, настороженному отношению к реформам и нововведениям.  
 
С началом проповеди христианства в Китае миссионеры использовали термин «ШАН-ДИ» для обозначения понятия «Бог».  
 
Соединение в верованиях китайцев культа небесного порядка и божественных предков способствовало сохранению традиций и стремлению в первую очередь сохранять и поддерживать сложившуюся структуру общества.

Важнейшие особенности  религиозной структуры Китая

Важнейшие особенности  религиозной структуры Китая  были заложены в глубокой древности, начиная с эпохи Шан-Инь. Иньская цивилизация городского типа появилась в бассейне Хуанхэ в середине II тысячелетия до н.э., примерно в то же время, что и арии в Индии. Как и у ведических ариев, у иньцев был немалый пантеон богов и духов, которых они почитали и которым приносили жертвы, чаще всего кровавые, в том числе и человеческие. Но с течением времени на передний план среди этих богов и духов все более отчетливо выходил Шанди, верховное божество и легендарный родоначальник иньцев, их предок-тотем. Великий бог и божественный первопредок в одном лице - такое сочетание встречалось и в других религиях, особенно древневосточных, например в Египте. Однако уже в иньском Китае Шанди воспринимался прежде всего как первопредок, заботившийся о благосостоянии своего народа. Это проявлялось в том, что именно к Шанди шли просьбы и мольбы иньцев, связанные и с проблемой урожая, и с военным успехом, и с благополучным разрешением от бремени супруги правителя-Вана и т. п.

Смещение в культе Шанди акцента в сторону его функций первопредка сыграло в истории китайской цивилизации огромную роль: именно оно логически привело к ослаблению религиозного начала и к усилению начала рационального, проявившегося в гипертрофировании культа предков, ставшего затем основой основ религиозной системы Китая. Эта тенденция прослеживается уже в Шан-Инь. Иньских правителей-ванов, которые рассматривались в качестве прямых потомков и земных наместников Шанди, погребали в больших гробницах с лошадьми и оружием, женами и слугами, запасами пищи и различными изделиями бытового назначения - со всем тем, что могло понадобиться человеку на том свете. Кроме того, в дни торжественных жертвоприношений в память умерших ванов, которые в загробном мире считались божествами (ди) и стояли рядом с их первопредком Шанди ("Высшим ди"), приносились обрядовые человеческие жертвы, о чем свидетельствуют гадательные надписи типа: "Предку Гэну приносим в жертву триста человек из племени цян".

В культе предков  во главе с божественным Шанди, в культе своей небольшой этнической общности, резко противостоявшей окружавшей их периферии из неолитических племен (пленников из которых они приносили в жертву), иньцы стремились почерпнуть дополнительную мощь и устойчивость. Божественная помощь, содействие потусторонних сил, которым всегда приписывалось сверхъестественное могущество, постоянное общение с покойными предками, были для иньцев необходимым элементом их существования. Вот почему в системе иньских религиозных представлений, а затем и вообще в религиозной системе Китая столь большую роль стала играть мантика.

2. Обзор культа.

Культ предков в  той его форме, которая дошла  до наших дней, связан с отцовским  родом, т. е. с тем периодом доклассового общества, в котором человеческий коллектив осознавал свое кровное  родство по мужской линии, когда  все члены рода вели свое происхождение  от одного общего предка. Живые члены  рода не только представляли себя потомками  этого предка, но и считали, что душа предка сохраняет связь и влияет на мир живых. Такое представление о загробном мире и породило уверенность, что душам предков надо регулярно помогать, снабжая их всем необходимым: пищей, одеждой, жильем, рабами (в рабовладельческом обществе), а впоследствии деньгами для покупки всего необходимого. Доставка всего необходимого в мир душ обеспечивалась, по верованиям иньцев, сжиганием жертв. Первоначально сжигались настоящие одежды, настоящий строительный материал для жилья или дом, в жертву приносили живых людей, закалывали живых животных. Позже, в середине I тысячелетия до н. э., перешли к замене настоящих ценностей изображениями их из глины и бумаги. До наших дней деревянные заменители — погребальные фигурки дошли как один из типов кукол — детских игрушек.

При совершении обряда погребения вождя племени главный  ши от имени усопшего выдвигал его преемника. Обряд избрания «преемника предков» был одним из важнейших социальных актов в раннеклассовом обществе, одним из основных обрядов государственного культа предков. В «Шицзине» завершающая часть этого обряда зафиксирована так:

Продление в потомках тебе суждено,

А как же продление  сулю тебе я.

Тебя им одарит супруга  твоя.

Тебя им одарит супруга  твоя,

А следом и внуков пойдут сыновья.

Таким образом, и  здесь основной мотив моления  — продление рода, обильное мужское  потомство: бесконечной чередой, поколение  за поколением сыновья, внуки, сыновья  внуков. Считается, что души тех, кто  не оставил мужского потомства, становятся злыми духами, ибо о них некому позаботиться, и они в свою очередь  не могут посодействовать потомкам.

Наибольшее значение среди духов и божеств жилища придавалось Цзао- шэню — духу домашнего очага. Культ его дошел до наших дней. Цзао-шэня (Цзао- вана, или Цзао-цзюня, т. е. «государя очага») в религиозных крестьянских семьях чтут и побаиваются, так как в народных верованиях ему вменена обязанность присмотра за внутрисемейными отношениями, поведением и моральной чистотой членов семьи. Считается, что Цзао-ван возносится к небесам с дымом и запахом праздничной новогодней пищи, которую готовят заранее. Это явно сравнительно позднее представление, так как в Северном Китае еще недавно говорили, что Цзао- зан на небо «едет на лошади» и перед божницей в чашечке ставили мелко нарубленное сено — корм для нее. Цзао-ван на лубочной иконе изображается в сопровождении супруги Цзао-ван Найнай, ибо блюстителю семейной нравственности не подобает оставаться холостым.

В период формирования общегосударственного культа предков  значение родовых и племенных  культов значительно снижается  и центром их отправления становится цыган — храм патронимической  группы. Вместе с тем представление  о могущественном предке племени  сливается- с качественно иным культом  героя. Представление о вожде  племени как герое со временем переходит в представление об эпониме — легендарном* предке-герое, по имени которого и называется коллектив  его потомков. Культ героев, широко распространенный среди всех народов Восточной и Юго-Восточной Азии, нашел выражение в обожествлении героев-мастеров того или иного ремесла (например, Лубань — покровитель столяров), героев национально-освободительных войн или борьбы с интервентами (типичным примером является культ Юэ Фэя, героя войны против захватчиков чжурчжэней, или Чжэн Чэн-гуна, героя национального отпора захватчикам маньчжурам в XVII в.).

Общегосударственный культ предков, участие в отправлении которого было обязанностью всего чиновного сословия императорского Китая, связывался с культом предков императора и ролью самого императора — носителя этого культа (первосвященника).

3. Шанди — высшее божество

Как отражение социальных сдвигов в древнем Китае появляется представление о небожителях  во главе с Юйхуаном Шанди (дословно «Яшмо вый император», «Верховный, или Небесный, предок», в отличие от 4эн- хуан Туди — властителей местностей и поселений и Сяди — прочих «земных» божеств).

Однако над всей этой системой и иерархией божеств  еще со II тысячелетия до н. э. продолжало стоять абстрактное представление о Всесильных Небесах. Даже в период создания древнейших литературных памятников (середина I тысячелетия до н. э.) четкого представления о роли и характере этого Неба не имели даже конфуцианцы. Развитие понятш Неба связано с императорским Китаем. От Неба император получал инвеституру на правление Поднебесной. Считалось, что Небо «доверяет» императору (сыну Неба) страну и народ и только Небо вправе отнять эту власть; если правитель неправедно управляет страной, то Небо «поручает» правление другому, более достойному. Предостережением неправедному правителю считались стихийные бедствия: засухи и наводнения, затмения солнца и другие «грозные знамения». За эти бедствия ответственным перед Небом считался император. Сын Неба не только управлял Поднебесной, но, по официально принятому мнению, он получил от Неба и право на руководство духами и божествами. По своему усмотрению император указом «повышал или понижал в ранге», возводил в сан божества и духов, даровал им чины, а впоследствии и ренту (соответственно чину).

Небесные сферы  и земной (а позже и подземный) мир считались населенными сонмом божеств и духов. В большинстве  своем божества и духи очеловечивались: божества первого ранга, как правило, представлялись в виде мужчины, женские  обычно были второстепенными божествами. Главенствующее положение они сохранили  в отдельных областях семейной обрядности, в психотерапевтических приемах  народной медицины и т. д. (как например, упоминавшаяся выше Няннян Сун-цзы).

4. Рассмотрение гипотезы культа с позиций ученых-историков.

Шан-ди — Верховный владыка, Высший владыка, Владыка, [находящийся на самом] верху, — верховное божество офиц. пантеона древнейшего кит. гос-ва Шан-Инь (XVII–XII/XI вв. до н.э.). Хотя в нек-рых древних соч. (в т.ч. «Чжоу и», «[Канон] перемен [эпохи] Чжоу», разд. «Си цы чжуань», «Предание привязанных афоризмов») Шан-ди однозначно истолковывается как обожествленный предок (цзу [1]) иньского правящего дома, происхождение образа этого божества до сих пор остается предметом науч. споров. Древнейшие (пиктографические) формы написания иероглифа ди [1] включают в себя треугольные фигуры и внешне напоминают изображение распускающегося цветка. В исследоват. работах 1-й пол. ХХ в. господствовала т. зр., что эти треугольные фигуры следует рассматривать в качестве ктеических (передающих женский детородный орган) символов. Вся графич. композиция наделялась значениями «зарождающийся плод», «почка», и считалось, что в ней заложена идея женского порождающего начала. Исходя из этих интер-претаций и в соответствии с генеральным на тот момент тезисом о матриархальном устройстве архаического Китая, ди предлагалось понимать в качестве обозначения «матери-прародительницы». Т.е. в Шан-ди усматривали женский персонаж, «Высшую мать-прародительницу» или «Верховную владычицу». В наст. время существует неск. версий семантики образа Шан-ди. Согласно одной из них, пиктограмма ди есть изображение некоего священного небесного растения. Следовательно, Верховный владыка либо сам являлся ураническим божеством, либо же его образ произошел от образа более древнего уранического божества, впоследствии осмысленного в качестве божеств. прародителя иньцев. В др. версии доказывается, что иероглиф ди [1] следует понимать в его абстрактном значении — «связывать нечто или кого-то друг с другом», а образ Шан-ди есть олицетворение группы божеств, обеспечивавших единство этнокультурных групп и объединений, вошедших в состав Шан-Инь. Предпринимается также попытка связать образ Шан-ди с иньскими анимистическими представлениями: верой в мифич. дерево Диму (Древо владык), на ветвях к-рого обитают усопшие цари. Царь-первопредок находится на самой вершине этого дерева, что и зафиксировано в его титуле (шан может означать как «высший» в смысле «самый главный», так и «находящийся на самом верху»).

Вескими аргументами в  пользу гипотезы образа Шан-ди как предка-прародителя иньцев (или непосредственно иньского правящего дома) стали новейшие археологич. находки: изображения правителя в головном уборе из перьев на нефритовых изделиях, относящихся к неолитич. культуре Лянчжу (IV–III тыс. до н.э.). Есть все основания полагать, что пиктограмма ди происходит от стилизованного рисунка человека в таком облачении. Тем не менее в образе Шан-ди в том виде, в каком он реконструируется на материале письменных текстов Шан-Инь (надписи на гадательных костях, цзя гу вэнь), действительно присутствуют черты облика уранического божества, что предопределило дальнейшее слияние культа Шан-ди с культом Неба (тянь [1]; см. Тянь-ди - Небесный владыка).

Литература:

Кравцова М.Е. Поэзия Древнего Китая. Опыт культурологического анализа. СПб, 1994 (по Указателю имен персонажей); Серкина А.А. Опыт дешифровки древнейшего китайского письма (надписи на гадательных костях). М., 1973, с. 28–31; Ханьюй да цыдянь (Энциклопедический словарь китайского языка). Т. 1. Шанхай, 1986, с. 280–281; Eno R. Deities and Ancestors in Early Bone Inscriptions // Religions of China in Practice / Ed. by D.S. Lopez. Princ., 1966; Keightly D.N. The Shang: China’s First Historical Dynasty // The Cambridge History of Ancient China from the Origins of Civilization to 221 B.C. / Ed. by M. Loewe and E.L. Shaughnessy. Cambr., 1999, p. 252.

См. также лит-ру к ст. Лянчжу, Представления о верховной власти и правителе.

Автор: Кравцова М.Е.

Термин «Шан-ди» был воспринят даос. философией и религией («Хуайнань-цзы» — «[Трактат] Учителя из Хуайнани», цз. 5, 8, 9; II в. до н.э.; см. в т. 1), где он фигурирует как Великий предок дао, в ср. века при дин. Сев. Сун (960–1127) титул Шан-ди был пожалован императором Хуй-цзуном (1101–1125) верховному владыке даос. и народного пантеона Нефритовому государю Юй-ди (см. Шэнь сяо). После появления в Китае европ. миссионеров в их проповедях и в переводах Библии на кит. яз. термин «Шан-ди» стал использоваться для обозначения христианского понятия «Бог» (см. «Тянь-чжу ши и»; «Тянь-шэнь хуй кэ»).

Автор: Кучера С.

Литература:

Васильев Л.С. О Шанди (Шан-ди?) // XXII НК ОГК. Ч. I. М., 1991, с. 23 – 26; он же. Древний Китай. Т. 1. М., 1995, с. 228 – 233, указ.; Го Мо-жо. Бронзовый век. М., 1959, с. 14 – 29; Крюков В.М. Текст и ритуал. М., 2000, с. 206-209, указ.; Малявин В.В. Китайская цивилизация. М., 2000, указ.; Ян Юн-го. История древнекитайской идеологии. М., 1957, с. 24 – 26; Chang Kwang-chih. Earlt Chinese Civilization. Cambridge, 1976; idem. Shang Civilization. New Haven, 1980.

Сост. библ.: Кобзев А.И.

Ст. опубл.: Духовная культура Китая: энциклопедия: в 5 т. / Гл. ред. М.Л.Титаренко; Ин-т Дальнего Востока. - М.: Вост. лит., 2006 – . Т. 2. Мифология. Религия / ред. М.Л.Титаренко, Б.Л.Рифтин, А.И.Кобзев, А.Е.Лукьянов, Д.Г.Главева, С.М.Аникеева. - 2007. - 869 с. С. 738 - 739.

5. Заключение

Эпоха Шан-Инь была сравнительно недолгой. В 1027г. до н.э. объединившийся вокруг племени чжоусцев союз окружавших Шан народов в решающей битве при Мус разгромил шанцев, которые после поражения стали именоваться в чжоуских документах инь-цами. Династия Чжоу, распространившая после победы власть на большую территорию бассейна Хуанхэ, многое заимствовала у шанцев, включая культ предков и практику гадания. Дело в том, что полуварварское племя чжоусцев не имело своих божеств, не обожествляло своих предков и не было в сколько-нибудь серьезной и разработанной форме знакомо с практикой культа сверхъестественных сил. Когда победитель шанцев чжоуский У-ван вторгся в столицу Шан, он не нашел ничего лучшего, как принести благодарственную жертву за победу в храме шанских предков и в адрес шанских шан-ди. Вскоре после этого он умер, а руководство династией Чжоу попало в руки регента при его малолетнем сыне – знаменитого Чжоу-гуна. Именно Чжоу-хун создал основы господства династии. Он сумел, в частности, использовать шанскую культурную традицию в интересах победителей-чжоусцев. С этой целью чжоусцы начали воспринимать привычный шанский термин «шан-ди» как обозначение совокупности всех обожествленных предков, притом не только шанских. Кроме того, использовав термин шан-ди в подкорректированной форме первопредка-Шанди (в китайском языке нет понятия числа, что помогает такого рода манипуляциям), Чжоу-гун сблизил Шанди с Небом, его предполагаемым местожительством. С течением времени культ Неба в Чжоу окончательно вытеснил Шанди в главной функции верховного божества. При этом на Небо перешло представление о прямой генетической связи божественных сил с правителем: чжоуский ван стал считаться сыном Неба, и этот титул сохранился за правителем Китая до XX в.