Специфика этно-религиозных процессов в Латинской Америки

Министерство  образования и науки Российской Федерации

 

ФГБОУ ВПО «Нижегородский государственный  университет им. Н.И. Лобачевского»

Национальный  исследовательский университет

 

Факультет международных  отношений

 

 

 

 

 

 

 

РЕФЕРАТ

 

СПЕЦИФИКА ЭТНО-РЕЛИГИОЗНЫХ ПРОЦЕССОВ

В ЛАТИНСКОЙ  АМЕРИКЕ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнила:

                                                                                студентка группы 1710

                                                                                Шишкина Ангелина                                          

Геннадьевна

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Нижний Новгород

2013

В конце XX в. в жизни человечества глобальные социально-экономические и политические преобразования получили практическую реализацию и развитие одновременно со стремительным и масштабным прорывом в сферах информатики, коммуникаций и связи. Одновременно острее стала ощущаться потребность в сохранении духовной и культурной самобытности перед лицом так называемой «массовой» культуры с ее ограниченными унифицированными стандартами.

Глобальный  финансово-экономический кризис конца  первого – начала второго десятилетия  XXI в. убедительно продемонстрировал невозможность выхода на путь устойчивого развития при опоре на идеи либерального капитализма. В мире росло и крепло понимание этого при усиливающейся убежденности в том, что создание гармоничной и справедливой системы международных отношений возможно только на основе общего нравственного знаменателя, всегда существовавшего у основных мировых религий.

В условиях, когда Российское государство  рассматривает укрепление нравственного  основания международных отношений  в качестве части своей политики, а формирующаяся новая полицентричная международная система должна воплотить в себе все многообразие и богатство культурно-цивилизацион-ной картины мира, целесообразно не просто знать о происходящих внутри крупнейших религий мира процессах обновления, но и отслеживать трансформацию существующих основных учений, их распространенность в мире, перспективность, поскольку, как указывают религиоведы: «Религиозные объединения (конфессии) своей культовой деятельностью, по сути, сохраняют-транслируют сакрализованно-ритуализированную онто-аксио-гносиологическую модель Бытия как универсалию Ойкумены (Мира), в рамках которой реализуется типовая (этно-национальная) картина мира».

Так, возникшее  в Латинской Америке в 60-е гг. XX в. леворадикальное течение в католическом мышлении субконтинента – «теология освобождения», – уже в начале второго десятилетия XXI в. стало идеологической основой деятельности президентов Венесуэлы, Боливии, Никарагуа, Эквадора, Парагвая, влиятельных сил субконтинента, поскольку опирается как на массовую симпатию и поддержку в странах региона, так и на многочисленных сторонников в Африке, Азии, среди афроамериканского населения США, включая организаторов феминистского движения. Ныне же в условиях глобализации разработчики «теологии освобождения» заняты поиском новых ее направлений и ответов на злободневные вопросы современности: их волнует прежде всего проблема экономической модели развития в условиях краха социалистического эксперимента в СССР и странах Восточной Европы. Теологи-либерационисты вновь и вновь заявляют об отклонении ими неолиберального, т.е. капиталистического, пути, концентрируя внимание и усилия на разработке «альтернативы».

Как бы центр мирового католицизма ни осуждал «теологию освобождения», ее ведущих авторов и распространителей  – ни заявлял о «преодолении темы», учение живет, выходит на новый уровень  собственного развития и применения. Вот почему для сотрудников отечественной дипломатической службы, специалистов-международников в целом, историков, политологов, философов, религиоведов необходимо иметь четкое представление о современном состоянии «теологии освобождения» и перспективах ее развития и распространения.

Таким образом, актуальность диссертационного исследования заключается в рассмотрении основных направлений современных  разработок теологов-«освободителей», их востребованности, что демонстрирует наличие у учения об «освобождении» многообещающих перспектив.

Этнический  и расовый состав населения Северной Америки характеризуется

большой сложностью, что связано с особенностями  ее исторического развития.

Здесь живут  представители всех трех больших  рас: монголоидной европеоидной,

экваториальной. Здесь обитают примерно 250 больших  и малых народов. В отличие

от народов  Старого Света многие из крупных  народов Латинской Америки

образовались  уже в новое время. В их формировании участвовали три главных

элемента: коренное индейское население, эмигранты  из стран Европы и рабы,

вывозившиеся из Африки.

До открытия и завоевания Средней и Южной  Америки европейцами их территорию

населяли  многочисленные коренные народы. Предки этих народов пришли сюда из

северо-восточной  Азии через Берингов пролив 15-12 тыс. лет назад.

В течение многих тысячелетий  они вели бродячий образ жизни, занимаясь

собирательством, охотой и  рыболовством, а позднее и примитивным  земледелием.

Некоторые индейские народы со временем достигли гораздо более  высокого уровня

цивилизации.  Затем у  Ацтеков, Майя и инков появились  и первые раннеклассовые

государства. Так возникли два главных ареала индейской  цивилизации _ на

Мексиканском нагорье  и в Центральных Андах.

В 1521 году была проведена  перепись населения Новой Испании (Мексики),

оказалось, что в этой стране проживает более 9 млн. человек  и в том числе 7,3

млн. ацтеков. А в начале Х1Х века население Мексики оценивалось  в 5,8 млн.

человек. В Боливии, Чили, Аргентине, Бразилии индейское население  оттеснено в

глубинные труднодоступные  районы.

Почти полное истребление  индейцев  в одних регионах и  значительное их

сокращение в других (при  сравнительно небольшой численности  самих европейцев)

поставило перед колонизаторами вопрос о рабочей силе, который  был разрешен

главным образом с помощью  ввоза негров-рабов из Африки. Общее  число

привезенных негров в Америку  за три столетия работорговли составило  примерно

10 млн. человек.

Так сложилось те три главных  расово-этнических элемента, о которых  было

сказано выше. При этом первое место принадлежало креолам –  родившимся в

Америке потомкам испанских  и португальских завоевателей. Далее  шли индейцы,

негры и многочисленные смешанные  группы. К смешанным группам относились

метисы – потомки от браков креолов с индейцами, мулаты – потомки от браков

креолов с неграми, самбо  – браки негров и индейцев)

В Х1Х веке и первой половине ХХ века «белое» население Латинской  Америки

значительно возросло. Это  было связано с тем, что после  крушения испанской и

португальской колониальных империй молодые независимые  государства оказались

заинтересованными в дополнительной миграции населения для освоения новых

земель, расширения добычи полезных ископаемых. А быстрое развитие морского

транспорта сделало перевозку  иммигрантов из Европы практически  возможной.

Всего в Латинскую Америку  переселилось более 10 млн иммигрантов, в том числе

в Аргентину – 6,5 млн, в Бразилию – 3,5 млн.

Так сформировалась современная  этническая карта Латинской Америки.

Большинство стран этого  региона отличается весьма сложным этническим

составом. В Бразилии насчитывается  около 80, в Мексике и Аргентине  – более

50, в Боливии, Венесуэле,  Перу, Колумбии, Чили – более 25 различных народов.

Религиозный состав населения  Латинской Америки во многом определяется ее

этническим составом и  также тесно связан с историей ее колонизации. Примерно

9\10 ее населения исповедуют  католицизм, который насильственно  насаждался во

всех испанских и португальских  колониях, тогда как принадлежность к  другим

вероисповеданиям преследовалась инквизицией. Кроме католиков есть также

протестанты и православные, а из нехристианских религий –  индуисты и

мусульмане. У некоторых  групп индейцев до сих пор сохранились  традиционные

дохристианские верования  и обряды.

Латинская Америка принадлежит к той  разновидности цивилизаций, которые  получили условную характеристику как  «пограничные», находящиеся «между Западом и Востоком» ( к их числу относят в той или иной мере также Россию, страны Балканского полуострова, Испанию и Португалию).

В роли «Востока» в Латинской Америке  выступили автохтонные доколумбовы  культуры, которые по своим главным  характеристикам (подчинение человека природным ритмам, индивида ~социуму, ориентация на сохранение традиции, структурообразующая  роль общинного архетипа и т.д.) могут  быть уподоблены существенной части  субстрата восточных обществ, в  особенности той, в которой сохраняются  древние архетипы, существовавшие в  «доосевое» время.

Для Латинской Америки, как и длявсех иных цивилизационных общностей данного типа, характерно сочетание в рамках одной и той же социокультурной системы качественно различных способов разрешения коренных проблем — противоречий человеческого существования: между мирской и сакральной сферами бытия, человеком и природой, индивидом и социумом, традиционной и инновационной сторонами культуры. Так, с одной стороны, для латиноамериканцев типична мощная тяга к христианской религии (Латинская Америка, как известно, самый «католический» континент мира, хотя в последние два десятилетия активно распространяются различные протестантские течения), с другой — налицо сохранение заметных пластов «доосевого» мифологического сознания и отношения к миру. Отчетливо проявившаяся в ходе цивилизационного процесса в регионе тенденция к подчинению природным ритмам (получившая наиболее полное развитие в индейских крестьянских общинах, но наличествующая также и у представителей иных этнокультурных общностей, прежде всего у метисов, проживающих в таких природных зонах, как Анды — Кордильеры и тропическая сельва) столкнулась с прямо противоположной тенденцией — стремлением приспособить природу к человеческим потребностям, вплоть до идеи тотального ее подчинения человеческой воле и переделки в соответствии с европейскими и североамериканскими стандартами у апологетов технологического прогресса и промышленного освоения природного потенциала стран региона. Тенденция подчинения личности общности в различных ипостасях — от индейской общины до государства, ярко проявлявшаяся на всем протяжении латиноамериканской истории, соседствует с крайним индивидуализмом, тягой к свободе без границ, к полному своеволию. Стремление неукоснительно следовать традиции, ничего не меняя в сложившемся строе жизни (наиболее заметное опять же у членов индейских общин, но достаточно типичное также для части креольского общества, ориентированной на сохранение испанского колониального наследия), не раз вступало в противоречие с тенденцией к абсолютному, тотальному отрицанию прошлого, к катастрофическому «сбрасыванию» опыта предшествующего этапа.

Качество  «пограничности» обусловливает «соположенность планов» (Л. Сеа) — крайне противоречивое сосуществование качественно различных способов бытия — наследия тех или иных эпох (воспроизводимого в деятельности определенных групп населения), а также далеких друг от друга цивилизационных традиций.

Для Латинской Америки как цивилизационной  общности «пограничного& типа характерно совершенно иное соотношение между  принципами единства и многообразия, целостности и гетерогенности, чем  для «классических» цивилизаций  Запада и Востока, сформировавшихся на базе мировых религий. Облик любой  из «классических» цивилизаций в  значительной степени определяется как нечто целостное, принцип  единства довлеет над разнообразием. В «пограничных» культурах превалирует (хотя и не абсолютно) начало гетерогенности, многообразие. В Латинской Америке  эта черта проявляется с особой силой. Степень разнообразия здесь  выше, чем в любой другой цивилизации  «пограничного» типа: регион к югу  от Рио-Гранде — место исторической встречи, смешения и интенсивного взаимодействия представителей всех рас и множества  этносов.

Культуры  всех стран Латинской Америки  представляют собой сложнейшее переплетение трех основных типов межкультурного взаимодействия: а) прямого враждебного  противостояния культур, б) симбиоза, т.е. такой разновидности взаимодействия, при которой вошедшие в соприкосновение  культурные элементы уже соединены  неразрывной внутренней системной  связью, однако нового культурного  качества не возникает, каждый из участников контакта остается самим собой, и  в) синтеза, т.е. такого взаимодействия, в котором рождается нечто качественно новое, отличное от первоначальных составляющих данного процесса.

Хотя  такие черты, как незавершенность  синтеза, сложнейшее переплетение всех трех охарактеризованных типов межцивилизационного взаимодействия, состояние раскола, роднят Латинскую Америку с иными «пограничными» цивилизациями, в первую очередь с российской, между ними существует и очень важное отличие, прямо обусловленное тем, что Латинская Америка как цивилизационная общность появилась в истории сравнительно недавно. О латиноамериканской цивилизации как о самостоя гельном историческом субъекте, обладающем собственной логикой саморазвития, можно говорить лишь начиная с XVIII в. Собственно, это самая молодая на планете цивилизация, и уже в силу этого обстоятельства она не может быть вполне оформленной.

Поэтому Латинская Америка — это совершенно особый человеческий мир, таящий в себе возможности реализации различных  альтернатив цивилизационного развития. Есть две альтернативы такого рода: либо Латинская Америка утверждает окончательно свой статус как особой цивилизации «пограничного» типа, качественно  отличной как от Запада, так и  от Востока, либо она окончательно превращается в составную часть — и периферию  — цивилизационной системы Запада, пусть и своеобразную, сильно отличающуюся от исторических центров этой системы. Борьба этих альтернатив прослеживается на всем протяжении латиноамериканской истории XIX-XX вв. Вплоть до сегодняшнего дня.