Валаамский Спасо-Преображенский мужской монастырь как центр религиозной и светской культуры второй половины XIX в

Валаамский монастырь  был очень привлекателен для  паломников: как видно из предыдущей главы он был очень богат и  поэтому был в состоянии обеспечить богомольцев всем необходимым (как жильем, так и питанием). Близкое расположение к столице, самому крупному городу империи, вероятно, тоже значительно влияло на выбор места паломничества.

Большое количество паломников ехало на Валаам из Петербурга. Но не все ехали туда с целью именно паломнической. Во второй половине XIX века, а особенно ближе к его концу, начинает прослеживаться разделение приезжающих на Валаам в зависимости от первоочередной цели посещения острова. Одни едут исключительно с паломническими целями, и воспринимают Валаам единственно как религиозный центр. Но в тоже время начинает выделяться группа людей, которые едут на Валаам с познавательными целями, либо за вдохновением. Восприятие монастыря как сакрального учреждения здесь еще сохраняется, но уже отступает на второй план.

Для начала, все же немного  надо сказать о паломничестве, ведь первую очередь Валаам выступает, как  и все монастыри, как центр  религиозный, куда стремятся в первую очередь за спасением души.

Валаамский монастырь  успешно конкурирует с другими  прославленными обителями Российской империи. Так что же привлекало простых паломников, обычных купцов, торговцев, крестьян?

Вероятно, важную роль играло наличие мощей святых Сергия и  Германа Валаамских, которые и по сей день покоятся под спудом в главном храме монастыря. Эти местные святые не всегда были широко известны. В распространении культа этих святых большую роль сыграл еще в начале XIX века игумен Иннокентий, который просил самого императора Александра I о канонизации. Если бы не прямая просьба к императору, то вероятно, что это случилось бы еще очень нескоро: как уже говорилось, канонизации на протяжении всего синодального периода в истории русской православной церкви совершались крайне редко (их было всего 11)¹²².

Наличие мощей святых, о  которых идет слава как о чудотворных, непременно было важным условием, которое способствовало привлечению большого количества паломников. Чуть позже монастырем издается и их житие, которое так же должно было способствовать распространению известности святых.

Еще одним важным критерием, способствовавшим привлекательности  обители для богомольцев, в особенности  тех, кто обладал некоторым духовным званием, была уединенность. Валаам - это остров, это означает, что здесь ввиду труднодоступности не так много паломников (особенно если говорить о скитах, расположенных на маленьких островах), как в других известных монастырях, расположенных на материке. Островное расположение и то, что монастырь являлся общежительным, говорило о том, что он не имеет тесной непосредственной связи с местным мирским населением, что обеспечивает некоторое спокойствие и дает возможность в полной мере сконцентрироваться на духовной жизни.

Уединенность обеспечивалась монахам еще и тем, что скиты  на Валааме были практически закрыты для паломников. Об этом свидетельствуют многочисленные воспоминания людей, посещавших монастырь в то время. Стоит вспомнить только самый известный из скитов обители – скит Во имя Всех Святых. Доступ посторонним людям был туда практически закрыт, а женщин и вовсе не пускали, за исключением одного дня в году престольного праздника (праздник Всех святых)¹²³. В основном все паломники сосредотачивались вокруг главной усадьбы. Вероятно, именно эту уединенность ценили люди, которые желали не только просто съездить, чтобы помолиться, но и вообще остаться здесь навсегда. Одним из таких был очень известный деятель русской православной церкви епископ Игнатий Брянчанинов, который несколько раз посещал монастырь и вел переписку с игуменом Дамаскиным. В одном из своих писем, адресованных настоятелю Валаамского монастыря, он пишет: «Остаток дней своих желал бы я провести в Валаамской обители; только в случае невозможности поместиться в ней имею в виду Оптину пустынь. Последняя представляет больше выгод  в материальном отношении: там климат гораздо благораствореннее…, но Валаам имеет бесценную выгоду глубокого уединения»¹²⁴. Кроме того он писал: «Что же касается до самого общежития, то есть самого монастыря Валаамского, то я нахожу настоящее его устройство первым в России, далеко высшим знаменитых общежитий Белобережского…, даже Оптинского и Саровского: потому что в этих монастырях, гораздо более близких к миру, иноки имеют несравненно более средств сносится с миром, заводить с ним связи, иметь свое и тем отделятся от общего тела общежития»¹²⁵. Далее, он так же указывает на то, что в материальном отношении братия монастыря снабжены значительно лучше одеждой и пищей, чем другие. Из этого видно, что Брянчанинов оценивает монастырь очень высоко. Несмотря на то, что здесь вероятно есть некая доля субъективизма с его стороны (он был просто очарован Валаамом), особых поводов не доверять ему в оценке монастыря, нет. Игнатий Брянчанинов занимал должность епископа и за всю свою жизнь имел дела с различными монастырями¹²⁶, благодаря своему опыту, он мог на основе сравнения дать точную характеристику обители.

Светская культура

Как уже было сказано раньше, на Валаам начинает ехать большое количество людей, стремящихся уже не за спасением души, а за вдохновением, созерцанием прекрасного: природы, архитектуры и т. д. Вот это и можно проследить во второй половине XIX века, если посмотреть, кто ехал на Валаам и  с какой целью. 

О том, что отношение в  восприятии Валаама менялось можно  проследить и на примере посещения монастыря  членами правящего дома Романовых. Первым посетил обитель еще Александр I. Конечно, неизвестно, поехал ли бы туда Александр I, если бы ему не пришлось совершать поездку по недавно присоединенному Великому княжеству Финляндскому. Уже на обратном пути, 10 августа 1819 года он посетил обитель¹²⁷. Но, не смотря на это, он в полной мере воспринимал обитель, как исключительно сакральное место, один из религиозных центров страны. Он посещал монастырь, как простой паломник, а министр духовных дел князь Голицын уведомил игумена не делать никаких приготовлений. Александр I посещал литургию, встречался и беседовал с монахами, ведя себя так, как подобает человеку, приехавшему в монастырь ради духовного роста: никаких пышных или особых церемоний не устраивалось¹²⁸.

Уже по-другому дело обстоит  в начале второй половины XIX века, когда монастырь посещал император Александр II со своей семьей. Он, как и Александр I, посетил монастырь уже на обратном пути, когда возвращался из поездки по северным губерниям. Как он сам говорил, он посещал монастырь «по давнишнему желанию»¹²⁹. Трудно судить, руководствовались ли император и его семья исключительно религиозным чувством при визите на остров, так как осмотр обители, по воспоминаниям фрейлины императрицы Анны Тютчевой, проходил «…мимоходом, наспех, как всегда это бывает при дворе»¹³⁰. Вероятно, император и его семья посещали монастырь уже в большей степени из интереса, ведь к тому времени он был уже достаточно развитым и привлекал внимание. Кроме того, не стоит забывать, что это было лето, вполне возможно, что поездка была совершена и в целях некоторого отдыха от столицы. Это не единственные представители дома Романовых, побывавшие на острове. В целом члены правящей династии посещали Валаам 12 раз¹³¹. Факт того, что в монастырь неоднократно приезжали высочайшие особы говорит о том, что Валаам в целом был достаточно значимым и привлекательным для паломничества.

Во второй половине XIX века на Валаамские острова начинает приезжать много представителей творческой интеллигенции. Это и художники, и писатели, и музыканты, а также простые люди, желавшие выбраться из города, чтобы отдохнуть.

Много живописцев начало работать на Валааме начиная со второй половины XIX века. Одним из первых русских художников, работавших на острове, был И. Г. Давыдов, который написал картину «Вид на о. Валаам» (1853г.), за что получил большую золотую медаль Академии художеств. Следующим художником, прославившим Валаам, стал М. К. Клод, который также получил высокую награду за свою картину, выполненную на острове. На выставке в Париже она была даже признана лучшим произведением жанра¹³². Уже в 1868 году в Петербургской Академии художеств был открыт пейзажный класс, в программу которого входила обязательная работа с натуры на острове Валаам¹³³. Многие художники сами стремились на остров в поисках источника вдохновения. Одним из самых известных художников, работавших на Валааме, был И. И. Шишкин. Он проработал на Валааме несколько сезонов и получил за свои картины не одну высокую награду (Например, картина «Вид на о. Валааме. Местность Кукко», 1860 г. награждена большой золотой медалью). В своих письмах к родителям он говорит, что едет на остров, потому что ему это посоветовали и отзывается о Валааме так: «Туда часто посылают наших на выдержку, потому там природа такая разнообразная, дикая и, следственно, трудная..»¹³⁴; «…сам Валаам живописен в высшей степени. Занятия наши на нем принесли нам пользу и успех»¹³⁵. Один из учителей Шишкина А. Н. Мокрицкий пишет ученикам на Валаам, характеризуя остров так: «Угрюмая природа Валаама для вас (т. е. для Шишкина и его товарищей-художников Гине А. В. и Джогина П. П.) храм, где обитает Гений искусства, или, по крайней мере, Муза, или, Оракул, предсказывающий вам будущую судьбу, если не всем вам трем, то, наверное, Вам, любезнейший Иван Иванович, потому что вы стоите на первой очереди»¹³⁶. Действительно работы художников, относящиеся к циклу работ, выполненных на Валааме, нередко получали высокие оценки. А. В. Гине за картину «Вид на острове Валааме» получил малую золотую медаль, Ф. А. Васильев за свой «Вид на Валааме» звание художника 1 степени и это не единственные примеры успешной работы живописцев. Монастырь поощрял работу художников, они всегда обеспечивались всем необходимым для творчества. В 1863 году монастырь даже издал альбом с картинами, который назывался «Собрание видов местностей о. Валаама, рисованных с натуры художником Балашовым»¹³⁷.

Светская культура, представленная живописцами, все больше укоренялась на Валааме. В самом конце века на острове была даже сформирована школа живописи, а И. И. Шишкин в 1894 году получил от своего ученика В. А. Бондаренко письмо, в котором говорилось: «Дело в том, что здесь, в Валаамском монастыре, формируется школа живописи и нужен будет гипс для учащихся рисованию. Так вот, заведующий этой школой монах отец Лука и податель сего письма покорнейше просят Вас похлопотать у графа И. И. Толстого, не могут ли хоть сколько-нибудь выдать из Академии гипсу для этой Валаамской школы»¹³⁸.

В середине XIX века на острове работал известный архитектор А. М. Горностаев, по проектам которого на Валааме было построено не одно здание. Как уже было сказано раньше, сначала архитектура нового времени долго не принималась церковью. В XIX веке в архитектуре начался период господства разностильной эклектики, в котором выделилось русско-византийское направление, заложенное архитектором А. Тоном, по проекту которого был построен Храм Христа Спасителя в Москве¹³⁹. Именно в этом стиле, в котором сблизилась церковная и светская культура, создавал свои работы А. М. Горностаев.

В 1840 - 1844 гг. по его проекту был перестроен один из самых красивых и строгих скитов монастыря – Скит во имя всех святых. Он же разрабатывал план постройки Никольской церкви (Никольский скит), которая по праву считается жемчужиной Валаама.

В 1862 году в память о посещении Валаама императором Александром II со своей семьей по его же проекту возведена часовня во имя иконы Божией Матери "Знамение". Всего по его проектам было построено 8 зданий сакрального и хозяйственного назначения.

Тема Валаамского монастыря неоднократно находила свое отражение в русской литературе. В 1872 году на Валааме побывал Н. С. Лесков. Свои впечатления от поездки он тут же изложил в своем путевом очерке «Монашеские острова на Ладожском озере», напечатанном в 1873 году в газете «Русский мир»¹⁴⁰. Основываясь на этом произведении, можно также сделать некоторые выводы о целях, с которыми ехали паломники на остров.

Н. С. Лесков отправился на Валаам в компании с художником Ледаковым. В каюте они познакомились с другими путешественниками, и их разговор зашел о том, почему так мало времени дается на то, чтобы осмотреть остров. Есть либо 1 день, либо целая неделя, которую никто не может выдержать на острове, где посмотреть можно немного. Всем приезжим, как правило, разрешается увидеть только один скит и усадьбу, чтобы посмотреть больше мест, надо на все просить благословения (оно же разрешение) игумена, что вскоре надоедает. Поэтому Лесков отмечает, что на вопрос, видели ли скиты, все говорят, что нет, не видели. Это очень волновало писателя, он пишет: «Я и мой художник ехали именно с тем, чтобы видеть весь Валаам,…попытаться, во что бы то ни стало обойти весь Валаам и посмотреть все, что позволяют и что не позволяют видеть»¹⁴¹. Лесков так же описывает иностранцев, которые сошли с корабля, когда узнали, что им не удаться осмотреть весь остров¹⁴².

Иностранные путешественники, хотя их был и небольшой поток, тоже ехали на Валаам. Вот эта  группа людей, конечно, была представлена людьми, желавшими увидеть нечто новое и необычное. Самыми известными иностранцами, которые посетили остров, были Элиас Леннрот и Александр Дюма.

Элиас Лённрот посетил  Валаам еще в 1828 году, он свободно гулял  по монастырю, общался с послушником, знавшим финский, который рассказал  ему об истории монастыря, посещал  из интереса православное богослужение¹⁴³. Элиас Лённрот был одним из первых, кто посетил остров именно с познавательной целью.

А. Дюма, побывавший на Валааме, также при посещении острова преследовал познавательные цели; было бы странно ожидать, что он ,как и Э. Лённрот, не принадлежа к православной церкви, руководствовался религиозным чувством. Он восхищался природой и архитектурой: «Эта церковь (имеется в виду Никольская церковь) - истинное сокровище, как по искусству, так и по богатству - создание лучшего, на мой взгляд, архитектора России - Горностаева. Это было первое за время моего пребывания в России сооружение, которое меня совершенно удовлетворило»¹⁴⁴- пишет он в своих воспоминаниях.

Русские писатели в целом  тоже особое внимание уделяют описанию природных красот острова.

 Писатель С. В. Максимов пишет: «Это - один из лучших видов на всем пространстве лесной России…»¹⁴⁵.

В стихотворении Ф. И. Тютчева "Под дыханьем непогоды…" также отразились незабываемые впечатления от бури, которую он видел во время своего путешествия на Валаам¹⁴⁶. Таких примеров очень много.

В 1882 году вышло произведение В. И. Немирович-Данченко «Мужицкая обитель» ¹⁴⁷, в котором он описывает жизнь монастыря. По мнению  Н. В. Рыбиной это произведение (как и очерк Н. С. Лескова) выражают критику монастырской действительности¹⁴⁸. Точки зрения о том, что в произведениях Н. С. Лескова и В. И. Немировича-Данченко о Валааме можно увидеть резкую критику монастырской жизни, придерживается и Л. Я. Резников в своей работе «Валаам: кризис аскетизма»¹⁴⁹. Эти два исследователя обращают внимание на такие слова В. И. Немировича-Данченко как: «Валаам сделался могилой, из коей выхода не было»¹⁵⁰и другие, которые, по мнению Л. Я. Резникова, свидетельствуют о начале нравственной деградации в монастыре¹⁵¹. Действительно и Н. С. Лесков и В. И. Немирович-Данченко и некоторые другие писатели смотрели на Валаам глазами светских людей, которые и негативно отзывались о жизни в монастыре. Вероятно, это происходило от того, что монастырь был известен своей, может быть даже излишней, строгостью: благодаря стараниям игумена Дамаскина, в обители была жесткая дисциплина.