Мягкая сила как механизм реализации интересов Китая

^{1 Абрамов В.А. Императивный потенциал «мягкой силы» в стратегиях внутреннего и внешнего развития КНР/ В.А. Абрамов// Вестник ЧГУ. – 2010. - №1. –С. 8-15}

КНР является его потребность в ресурсах и  сырье. Сегодня Китай все более  уверенно сочетает вопросы экономического контроля с эффективным курсом на формирование полноценного образа страны.

Основу возрастающего регионального  и глобального позиционирования Китая стали составлять не только успехи его экономики как результат  специфических рыночных реформ и  активной интеграции в мировую экономику. Мощное воздействие на этот внутренний и внешний процесс инновационного развития оказывают базисные ценности культуры китайской цивилизации, концептуально  выраженные в понятии «мягкая  сила». Концентрируя в себе государственные  интересы и разнообразные национальные приоритеты, они представляют сегодня  ценностную основу стратегий построения китайского «гармоничного общества»  и создания нового международного «гармоничного  мира». Этот путь развития требует ещё  больших внутренних и внешних  ресурсов – территориальных, сырьевых, научных, экологических, особенно культурных. В результате, необходимость обеспечения  и защиты китайских национальных интересов на его расширяющемся  региональном пространстве ведёт к  интенсификации традиционных культурных ресурсов. На этом фоне социокультурные  ценности Китая, т.е. «культурная мягкая сила», используются и как активный инструмент сохранения национальной целостности, идентичности, духовной безопасности, и как инструмент наступательной внешней информационной глобальной экспансии.

На международной арене Китай  добивается своих целей мирным, бесконфликтным путем, активно используя именно ресурс «мягкой силы». Особенность  «мягкой силы» заключается в  том, что она, формируясь как результат  «социокультурного», не может быть объяснена лишь в терминах геополитики. Основой «мягкой силы» является культура и её традиционные ценности. Представления, идеи и принципы, будучи отражением социокультурных ценностей, являются ресурсом и фактором силы китайского государства. Китайский образ мысли, любая практическая деятельность государства и его организаций, партийных функционеров всегда регулируются традиционным набором строго обязывающих ценностных правил. Внутри страны – трансформирующиеся ценностные традиции придают китайской цивилизации высокую внутреннюю гомогенность и устойчивость. «Обновлённые» социокультурные ценности, пропагандируемые китайскими властями в сложившихся условиях, сплачивают ханьцев, проживающих в Китае и за рубежом, в глобальный китайский социум.

Теория «мягкой силы» была разработана  ещё древними китайскими мыслителями  Лао-цзы, Конфуцием, Сунь Цзы и применялась в области военной мысли, управлении государством и воздействия на другие народы более двух тысяч лет. «Мягкая сила», по А. Хантеру, «это множество способов, средств и примеров, с помощью которых культурные ресурсы нации генерируют силы, способные подкрепить собой экономическую и военную мощь государства».  А. Хантер отмечал также, что Китай один из первых древнейших государств, который инструментально практиковал эту «мягкую власть».² Китайские же ученые по-разному трактуют концепцию «мягкой силы». Например, есть мнение, что она включает в себя следующие компоненты: политическую систему и политическое руководство, национальный дух, международный образ общества, международную стратегию государства, способность определять тип международной системы, уровень развития науки и техники.³ В связи с этим Китай разрабатывает свою «встречную» национальную концепцию ценностного взаимодействия с

^{2 Абрамов В.А. Императивный потенциал «мягкой силы» в стратегиях внутреннего и внешнего развития КНР/ В.А. Абрамов// Вестник ЧГУ. – 2010. - №1. –С. 8-15}

^{3. Мэн Хунин. Цзовэй гоцзя шилидэ вэньхуа: жуань цюаньли - Культура как сила страны: мягкая власть // Фудань сюэбао. – 1993. – № 3. – С. 16 –28. – Кит. яз.}

другими цивилизациями и культурами «материальной, духовной, политической и экологической  цивилизации», содержащей специфические  особенности.  В концепции «мягкой силы» КНР учтены основные механизмы классической концепции по формированию благоприятного международного имиджа страны (под классической понимается концепция, применяемая государствами, которые ставят перед собой задачи глобального геополитического характера и обладают для этого соответствующими ресурсами). В материально-инструментальной, экологической сфере государством поощряется прямое заимствование любых достижений европейской науки и техники. Но духовная сфера и её социокультурные ценности являются сакральной частью национальной культуры. Здесь традиции, система нравственных и эстетических ценностей должны изменяться избирательно, медленно, под влиянием трансформации образа жизни, развития китайского социума в условиях самообогащения и адаптации обновлённой культуры в среде других народов. Влияние чужой культуры при этом происходит через механизм отбора и подвергается переосмыслению в контексте национальных традиций и приоритетных государственных интересов. Пришедшее извне подвергается тщательной переработке, и только тогда подлежит национальному укоренению в системе социокультурных ценностей. Определённые политические ценности традиционной культуры, трансформируясь, становятся частью комплексной национальной мощи КНР, её «мягкой силой» и эффективным инструментом обеспечения процесса китайской глобализации и регионализации.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Стратегии реализации «мягкой  силы»

2.1. Реализация в культурной сфере.

 

Китай придает возрастающее значение национальной культуре, включив концепцию  «культурной мягкой силы» в постоянные доклады о работе правительства, считая ее важной вспомогательной опорой, в том числе и в дипломатии. Одной из важных целей китайской  «народной дипломатии» является популяризация Китая и его  достижений. В новом столетии Китай  приступил к поиску теоретической  основы современной дипломатии именно в традиционной культуре.

Акции культурного характера, которые  опираются на богатую культурно-историческую традицию китайской цивилизации, занимают в политике «мягкой силы» КНР, особое место. Успешный опыт США показал, что правильная культурологическая политика помогает представить в  положительном свете то или иное государство в рамках иного цивилизационного ландшафта. Данным фактом и объясняется  во многом увеличение количества культурных проектов Китая за рубежом. Культурные акции Китая призваны оказать  универсальное влияние на глобальную аудиторию, которая включает в себя как аудиторию ключевого в  мире Западного проекта, так и  аудиторию азиатского, африканского, латиноамериканского, мусульманского цивилизационных пространств.

Подобный универсальный характер влияния несли в себе Олимпийские  игры-2008г. в Пекине. Их размах позволил продемонстрировать факт впечатляющего  экономического роста Китая последнего десятилетия, который вывел эту  страну в число мировых лидеров  и дал возможность создать  мощную индустриальную и финансовую базу. Именно благодаря этому Пекин  и смог выделить на проведение такой  мощной акции рекордную сумму в 42 млрд. долларов. Уже сама эта цифра оказала сильный эффект на формирование положительного имиджа КНР. 

Мощь финансового аспекта подкрепила детально разработанная программа  мероприятия. Олимпийские игры отметились высокопрофессиональной режиссерской и организационной работой, которая  несла большую идеологическую и  культурологическую нагрузку. В ходе церемоний открытия и закрытия Олимпиады, а также в процессе спортивных соревнований всячески подчеркивались ментальность и культура Китая, исторический background, сквозь призму современных достижений страны. При этом воздействие было ненавязчивым, что говорит о том, что стратегия их преподнесения была тонко выверена и, скорее всего, можно предположить, что к ее разработке была привлечена большая команда психологов и культурологов, специализирующихся на индивидуальном и массовом восприятии с учетом ментально-этнических факторов. Примером синтеза китайского и западного культурного пласта в стратегии презентации может служить также показ дома моды «Fendi» своей новой коллекции на Великой Китайской стене, съемки популярного шоу «American next TOP-model», происходившие в Пекине на фоне важнейших культурных объектов Китая.

В рамках акций культурного характера  Китай предлагает миру собственное  понимание развития, как отдельного индивидуума, так и социума в  целом, а также межгосударственных и межличностных отношений. Если американская концепция «мягкая  сила» предлагают миру «американскую  мечту», базирующейся на факте успешной во всех отношениях внешней жизни  личности, то Китай предлагает «идею  гармонии», вобравшую в себя представления  даосизма, буддизма и конфуцианства, в которых основной акцент делается на достижение внутренней гармонии, производной  от которой выступает гармония внешняя.  Многовековая мечта человечества о  гармонии мира, с включением в политику «мягкой силы», приобрела реальный механизм реализации. Китайцы в 2005 году подарили ООН символический подарок – колокол «гармония мира», и объявили миру, что «мягкая сила» способна разобраться с устоями сознания и системой ценностей народов разных типов сознания. Идея «гармонии мира» также была провозглашена принципом Пекинской олимпиады. В частности, во время церемонии открытия участники шоу на поле стадиона выложили иероглиф хэ – иероглиф «гармонии мира».

Как отмечают исследователи, это произвело  сильный эффект на сознание носителей  конфуцианского цивилизационного проекта. В свою очередь это также позволило  единовременно через средства массовой информации донести до сознания носителей  других цивилизаций идею современной  китайской политики, уходящую корнями  в древность.

Между тем, Китай не намерен ограничиваться лишь одномоментной демонстрацией  своего наследия. Создание за рубежом  центров китайской культуры является одним из каналов «народной дипломатии», которая в последние годы привлекает повышенное научное внимание В целях продвижения китайских традиций и стратегической линии уже несколько лет реализуется проект создания по всему миру сети «Институтов Конфуция». Первый «Институт Конфуция» был открыт в 2004 года в Сеуле (Республика Корея). К концу 2008 года в мире действовало 249 «Институтов Конфуция» и 56 курсов Конфуция, где китайский язык, историю, культуру изучали более 120 тыс. человек. После открытия институтов Конфуция Китай начал открывать классы Конфуция за рубежом. По состоянию на 2010 г. Китай уже открыл 256 институтов Конфуция и 58 классов Конфуция по всему миру. Кроме того, в экспериментальном режиме начала работать электронная версия института Конфуция, позволяющая познакомиться с китайской культурой и современной информацией о Китае с помощью сети Интернет.¹

^{1 Абрамов В.А.  Императивный потенциал  «мягкой силы»  в стратегиях внутреннего  и внешнего развития  КНР/ В.А. Абрамов// Вестник ЧГУ. –  2010. - №1. –С. 8-15}

В 20 веке произошли изменения в  стратегии КНР в отношении  арабских государств. Изначально в  ней преобладали интересы экономического развития, поскольку в результате активного проведения экономических  реформ и модернизации у Китая  возникла потребность в значительном увеличении энергопотребления, в частности  импорта нефти и газа. В дальнейшем, КНР стала использовать принцип  «мягкой силы» в отношениях с  развивающимися странами. Первой арабской страной, подписавшей с китайской  стороной договор об открытии института  Конфуция, стал Ливан. В ноябре 2006 г. состоялась церемония открытия института  Конфуция на базе университета св. Джозефа  в Бейруте. В апреле 2009 г. состоялась церемония открытия института Конфуция в Аммане. В июле 2010 г. было подписано  соглашение об открытии института Конфуция на базе Дубайского университета. В Египте институт Конфуция был открыт на базе Каирского и Пекинского университетов в 2007 г. В 2005 г. между Египтом и Китаем было подписано соглашение об открытии Египетско-китайского университета в Каире, первого китайского университета на Ближнем Востоке. В последнее время отношения Китая и арабских стран Ближнего Востока вышли на качественно новый уровень. Если в предыдущие периоды их сотрудничество в основном сводилось к торговле в области вооружений и энергоресурсов, то сейчас оно приобрело многообразный характер. Позиционируя себя как лидера стран третьего мира, Китай осознает стратегическую важность партнерства со странами Ближнего Востока, необходимость налаживания многоуровневого диалога с арабскими государствами. Сотрудничество в области образования открывает новые возможности для этого диалога. Распространение китайского языка, предоставление возможностей обучения в китайских вузах для представителей арабских стран способствует формированию новой общности специалистов, знатоков китайского менталитета и традиций, лояльно настроенных к Китаю, готовых стать союзниками этой страны как в политической, так и в экономической сфере на Ближнем Востоке. Это, в свою очередь, реализует задачи стратегии «мягкой силы» КНР в арабском мире. Итак, «культурная мягкая сила» – уникальное явление, представляющее трансформацию и адаптацию традиционных китайских социокультурных ценностей к реалиям XXI в.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.2   Реализация в  области оказания помощи в  экономической и социальной     сфере.

Механизм реализации стратегии  «мягкой силы» -  «налаживание сотрудничества в области оказания помощи в экономической  и социальной сфере, здравоохранении, образовании, предоставлении гуманитарной помощи» нацелен, главным образом, на развивающие страны, Особое внимание здесь КНР уделяет странам  Африки и Латинской Америки, ЮВА - богатых природными ископаемыми  и представляющих собой растущие рынки сбыта. Неслучайно, что на этом фоне главной задачей китайской  внешней политики в 2009 году, является обеспечение национальных экономических  интересов через реализацию различных  экономических, социальных и культурных проектов. В частности, по указанию МИД КНР 30-50% рабочего времени всех китайских дипломатических представительствах за рубежом должно уделяется именно данным аспектам «мягкой силы».