Педагогика успеха и радости

Оценки успеваемости вообще не выставляются. Френе называл систему оценок одной из самых отрицательных сторон практики традиционной школы. По его мнению, оценки не только не служат надежным критерием интеллектуальных потенций ребенка, но и не отражают сколько-нибудь адекватно подлинного качества знаний. Оценки выставляются учителем бесконтрольно, поэтому трудно избежать случайностей, ошибок, а порой и пристрастного отношения, произвола. Поскольку в традиционной школе оценка является главным показателем успехов учеников, то это толкает их к обману, к показным усилиям, вызывает нездоровое соперничество, развивает тщеславие, стимулирует крайне индивидуалистические тенденции.

Здесь Френе затрагивал одну из самых устойчивых традиций французской школы. Показательно, что на нее указывали выдающиеся русские мыслители и педагоги еще в XIX в. «Представьте себе только одно то, — писал В.Г.Белинский, — что во Франции на публичных экзаменах в пансионах награждают детей за успехи не книгами, а возлагают на их головы венки, и этих лауреатов восхищенные родители привозят в театр на показ публике...». На это же обращал внимание К.Д.Ушинский: «В самолюбии французская педагогика нашла сильнейший рычаг и работает им беспощадно. Для этой цели французские наставники изобрели множество гениальных средств: жалуют своих воспитанников орденами, производят их в чины и печатают их имена в газетах».

«Каждый за себя», «стремиться быть первым» — такими установками вплоть до недавнего времени была пронизана жизнь французских школьников. Действовала система так называемой классификации, т.е. установление порядкового места ученика в соответствии с его учебными успехами. «Первый», «третий», «седьмой» — подобные своеобразные «звания» присваивались каждому учащемуся.

Френе считал такую систему глубоко порочной. Он отмечал, что ребенок действительно любит состязаться со сверстниками и это вполне закономерно в спорте или играх. Но когда это переносится на учебу, создается совершенно неприемлемая нравственная атмосфера: одаренные или очень работоспособные дети «пыжатся» от успехов, большинство же детей систематически испытывает горечь неудач, а это нередко наносит тяжелые душевные травмы, развивает комплекс неполноценности. Подлинная же задача школы — культивировать успехи, удачи, которые необходимы для самоутверждения личности. Поэтому мы стремимся, говорил Френе, как можно чаще подчеркивать успехи каждого из наших учеников: у одного — в чтении или счете, у другого — в рисовании или музыке, у третьего — в гимнастике или ручном труде, у четвертого — в организаторской деятельности.

Уделяя первостепенное внимание проблемам нравственного, гражданского воспитания, Френе заявлял, что именно в этой области назрела необходимость наиболее глубоких и серьезных перемен.

В послевоенные десятилетия проблемы воспитания молодежи вызывали все большую тревогу французской общественности. Постоянно росла детская и юношеская преступность. Большая доля ответственности за развитие такой криминогенной ситуации ложилась на систему образования. Значительное число подростков после окончания срока обязательного обучения (в 40—50-х годах он составлял 8 лет — с 6- до 14-летнего возраста) прекращали всякую учебу. На работу необученных молодых людей брали неохотно. В результате часть молодежи оказывалась в «социальном вакууме», что способствовало росту правонарушений и преступности.

Во французской литературе того периода мы встречаем многочисленные сетования по поводу того, что во многих случаях ни семья, ни школа не оказывают определяющего нравственного влияния на детей. «Наставления родителей и жалкие уроки морали входят в одно ухо и выходят из другого, — отмечал видный педагог А.Ложье. — Ребенок увлечен тем, что он видит в кино и на экране телевизора: убийства и насилия, победы гангстеров над блюстителями порядка, женщины легкого поведения и ночные клубы».

По мнению Френе, неэффективность воспитательных воздействий семьи и школы на детей и подростков связана с глубоко ошибочными исходными установками традиционной педагогики. Долгое время считали, писал он, что продолжительное школьное образование, усвоение ребенком значительного круга знаний само по себе ведет к повышению уровня нравственности и гражданского самосознания. Но события второй мировой войны, ужасы концлагерей, изощренные пытки, усиливающаяся угроза атомной катастрофы — все это показало, что между образованностью и нравственным прогрессом нет прямой связи.

Френе указывал на большую опасность авторитарной педагогики, требующей слепого подчинения детей учителю. При «дрессировке на послушание» ученик привыкает исполнять распоряжения, но теряет способность критически мыслить; «после страшного опыта фашизма такая система воспитания не должна бы иметь защитников».

Крайне резкие возражения вызывает у Френе так называемый словесный метод нравственного воспитания. По его мнению, совершенно бесполезно и даже вредно без конца твердить детям традиционные наставления: будь вежливым и послушным, великодушным и услужливым, хорошо относись к своим товарищам, уважай учителя и т.п. Нравственность, писал Френе, напоминает грамматику. Мы можем превосходно знать правила, но не уметь применять их в текущей жизни. Более того, формальное усвоение нравственных правил даже опасно, ибо создает впечатление, что отныне уже не нужно никакого особого усилия, чтобы руководствоваться ими в своем поведении. Подлинно нравственному поведению может научить только сама жизнь, т.е. конкретный опыт ребенка.

Не все эти утверждения Френе можно безоговорочно принять. Он справедливо критиковал систему нравственного воспитания, сводившуюся в основном к постоянному повторению учителем избитых прописных истин морального катехизиса. Но ведь к тому, что Френе пренебрежительно называл словесным воспитанием, относятся и рассказы учителя о героизме, великодушии, бескорыстной дружбе, и знакомство с положительными литературными героями. Все это обладает большой силой воздействия на детей и, безусловно, способствует нравственному воспитанию. Содержание так называемого словесного воспитания всегда отражает совокупность этических норм, характерных для данного общества, но в определенной степени имеющих общечеловеческое значение. Вряд ли можно полагать, что нравственные представления и черты гражданского самосознания могут сложиться у ребенка лишь на основе его личного опыта в условиях некой «школьной робинзонады».

Несомненен, однако, позитивный характер основополагающего тезиса Френе, согласно которому необходимо так строить деятельность школы, чтобы всей ее организацией ученики воспитывались в духе взаимопомощи, взаимоуважения, ответственности, личного достоинства. Значительный вклад в реализацию этих целей вносят, по мнению Френе, предлагаемые им методы обучения и специфическая организация учебного процесса. Но этим он не ограничивался. Исключительно важные воспитательные функции возлагались на самоуправление учащихся.

В школе, работающей по методам Френе, создается так называемый школьный кооператив, членами которого являются все учащиеся. Во главе кооператива стоит совет, куда входят несколько учеников и учитель. Под контролем совета находятся хозяйственная деятельность школы и работа по самообслуживанию. Наконец, совет является дисциплинарной инстанцией, рассматривает случаи нарушения порядка в школе, заслушивает провинившихся учеников, разбирает конфликты между ними, решает вопрос о поощрениях и наказаниях.

В совете кооператива обеспечивается полная свобода слова, решения принимаются путем голосования. Правда, учитель имеет право «вето», но рекомендуется, чтобы он пользовался им как можно реже. Состав совета ежегодно обновляется.

Френе указывал на недопустимость такой организации школьного самоуправления, когда одни учащиеся привыкают всегда видеть себя руководителями, а другие смиряются с ролью простых исполнителей. Нельзя также допускать, чтобы из среды учащихся выделялась группа «надзирателей», которая под предлогом наблюдения за порядком могла бы дать волю своему властолюбию: «лучше уж традиционная школа с гуманным учителем, чем такой кооператив».

Каждую субботу во второй половине дня проводится общее собрание кооператива. Это — событие в жизни школы, к которому все готовятся. Дежурные ученики приводят в порядок классную комнату, делают выставку лучших работ за неделю — свободных текстов, рисунков, альбомов, изделий из дерева и картона.

Собрание, которое ведет председатель, избираемый из числа старшеклассников, главное внимание уделяет рассмотрению школьной стенной газеты. Тут следует дать пояснение: в школе Френе стенная газета абсолютно своеобразна и резко отличается от привычных нам стенгазет. Каждый понедельник в школьном коридоре вывешивается большой лист плотной белой бумаги. Он разделен на четыре колонки: «Я. критикую», «Я хвалю», «Я хотел бы», «Я сделал». Рядом с листом привязан карандаш, и учащийся в любой момент может сделать ту запись, которую он хочет. Стирать запрещено. Каждая запись должна быть непременно подписана, чтобы исключить возможность анонимных доносов.

В работах Френе проводится большое число таких записей, сделанных детьми разного возраста. Эти материалы хорошо отражают дух школы Френе, характер взаимоотношений между школьниками, их раскованность и открытость, доброжелательность и взаимную требовательность, глубокий интерес ко всему, что происходит в школе, постепенно складывающееся у детей чувство собственного достоинства.

Председатель собрания зачитывает записи, а собрание требует объяснений от их авторов и от тех, кто подвергался критике. Обсуждение порой проходит очень бурно, но собрание — не суд, оно, как правило, не наказывает, а призывает исправиться. Тот, кто влез в классную комнату через окно, должен вымыть подоконник, кто угодил камнем в соседнюю оранжерею, должен сам пойти к хозяину извиниться и предложить помощь при ремонте. Одно из самых суровых решений собрания в отношении нарушителей дисциплины – запрет на определенное время делать записи в стенгазете. Дети переживают такое наказание очень остро. И если в традиционной школе, отмечает Френе, ученик говорит обидчику или нарушителю порядка: «Я пожалуюсь на тебя учителю», то у нас в ходу другая формула: «Я буду критиковать тебя в стенгазете». Что же касается записей из рубрики «Я хвалю», то наиболее обоснованные из них встречаются аплодисментами собрания, и это — высшая награда.

Школьное самоуправление, по мнению Френе, социализирует детей, готовит их к будущей самостоятельной жизни. Однако, подчеркивал он, кооператив не должен в точности подражать учреждениям взрослых, заниматься «обезьянничанием». Деятельность школьного самоуправления должна соответствовать особенностям детской психологии, отвечать органическим интересам учащихся.

Такова разработанная Френе идеальная схема организации учебно-воспитательного процесса в начальной школе. И хотя рекомендации Френе не всегда полностью реализуются его последователями, они служат для них своеобразным эталоном, образцом для подражания.

Определить сколько-нибудь точно число последователей Френе нелегко, но, по имеющимся подсчетам, на рубеже 80-х и 90-х годов более 10 тысяч французских учителей полностью или частично применяли его методы. Другого такого массового неформального и вместе с тем персонифицированного педагогического течения сегодня нет не только во Франции, но, пожалуй, нигде в мире. В этом смысле «френизм» — поистине уникальное явление.

В ежегодных конгрессах созданной Френе Федерации сторонников Новой школы принимают участие до тысячи делегатов, среди которых есть и учителя из других стран. Продолжается выпуск основанных Френе педагогических журналов. И каждый номер журнала непременно открывается выдержкой из какого-либо произведения Френе. Регулярно издается серия методических пособий под общим названием: «Педагогика Френе. Документация ДЛЯ учителей». Постоянно переиздаются книги и брошюры самого Френе.

Современные последователи Френе подчеркивают международное значение его системы. «Педагогика Френе, — пишет один из руководителей Федерации сторонников Новой школы, — не является специфически французской, как Эйфелева башня. Френе вызвал живой интерес среди педагогической общественности многих стран Европы, Латинской Америки и Африки, поскольку он уловил и выразил те объективные требования, которые демократическое общество должно предъявлять школе».

Система Френе пользуется значительной известностью во многих странах. В последнее время система Френе стала привлекать внимание и российских педагогов. Несколько московских школ установили переписку с французской Федерацией френистов. Проводятся совместные конференции российских и французских учителей по изучению и использованию опыта педагогики Френе. Основополагающие тезисы Френе во многом созвучны идеям наших педагогов-новаторов, стремящихся к созданию подлинно гуманистической школы.

За десятилетия, прошедшие со времени смерти Френе, в мире произошли огромные изменения, касающиеся разных сфер общественной жизни, включая и образование. Существенно меняются социальные задачи и педагогические функции разных типов учебных заведений. Модернизируются содержание и методы учебной и воспитательной работы школы. Все большее распространение получают новейшие технические средства обучения, о которых еще недавно мечтали фантасты-футурологи. Естественно поэтому, что отдельные конкретные рекомендации Френе могут сегодня показаться устаревшими. Но основные принципы его системы — строгий учет особенностей возрастной психологии и разнообразия способностей и склонностей учащихся, эффективные способы стимуляции их интеллектуальной и эмоциональной активности, воспитание в духе высоких нравственных и гражданских идеалов — сохраняют свое актуальное значение и представляют ценный вклад в сокровищницу мировой прогрессивной педагогики.

Педагогические взгляды Френе в течение 45 лет его деятельности, естественно, не оставались абсолютно неизменными, что отражалось и в его произведениях. В данное издание включено несколько работ Френе, созданных в период с 1946 по 1960 г. Составляя лишь часть научного наследия Френе, они тем не менее дают довольно полное представление о его теоретических взглядах и практической педагогической деятельности.