Доминирование полушарий головного мозга

города с  двумя перекрещивающимися улицами  –  детерминативом  города.  Слова

египетской  письменности, за редким исключением, имели такие детерминативы.

   Экскурс  в  египетскую  письменность  предпринят  здесь  для  того,  чтобы

показать,  что,  хотя  в  ней  использовалось  три  типа  знаков,   серьезно

отличающихся  по своему значению с  изобразительной  точки  зрения,  все  они

являются  рисунками,  изображениями  предметов  или  явлений,  которые   они

обозначают. И  как бы далеко ни ушло  начертание  современных  иероглифов  от

изображения  реальных  предметов,  они  все   же   остаются   рисунками,   а

следовательно, их опознание должно  входить  в  сферу  деятельности  правого

полушария. Поэтому  у людей, в одинаковой  степени  овладевших  двумя  видами

письменности, при инактивации левого полушария  страдает буквенное  письмо  и

чтение, но сохраняется  иероглифическое, а при выключении  правого  полушария

нарушается  лишь  понимание  иероглифов,  а  буквенное  письмо  и  чтение  не

страдают. Из всех азиатских народов китайское  иероглифическое  письмо  менее

других  связано  с  фонематическим  (речевым)  слухом.  Неудивительно,   что

эффекты выключения полушарий мозга проявляются  у китайцев в наиболее  чистом

виде.

    Восприятие  иероглифов  связано  с  работой   затылочно-теменных  отделов

мозга. При их  повреждениях  на  первый  план  выступают  нарушения  зрения.

Больные не узнают  нарисованных  предметов.  Рассматривая  портрет,  находят

нос, рот, глаза, но синтезировать и опознать рисунок  не в  состоянии.  Целое

для них остается неясным, и они очень  неуверенно  говорят,  что,  вероятно,

нарисован человек.  Если  человек  на  портрете  имеет  усы,  больной  может

сделать вывод, что нарисован кот. Неудивительно,  что  способность  понимать

текст, написанный с помощью иероглифов, у таких  больных полностью  нарушена.

Если при  этом понимание букв как менее  сложных знаков сохранено,  то  чтение

и письмо на европейских  языках не страдает.

В 1981 году на симпозиуме в Афинах  японский  ученый  Т.  Цунода  сообщил  о

своих  многолетних  исследованиях.  Он  разработал  оригинальную   методику,

позволяющую  у  здоровых  людей  определять  доминантность   полушарий   при

восприятии  различных звуков.

   Звуки  любого языка можно разделить  на две группы:  гласные   и  согласные.

Гласные возникают  благодаря колебанию голосовых  связок, как  бы  имитирующих

струны, а потому напоминают звуки струнных музыкальных инструментов.

   У каждого  языка свой  набор  звуков.  В  русском  языке  используются  34

согласных звука  и  6  гласных.  Примерно  такое  же  соотношение  у  многих

европейских народов. А  вот  в  языке  черкесской  народности  абазинцев  65

согласных и  лишь два гласных: «а» и «ы». До 100  согласных  насчитывается  в

некоторых диалектах  саамов, живущих на Кольском полуострове.

 ть языки  с другим соотношением звуков. Островитяне  с  Рапануи  (крохотного

клочка суши, затерянного в  просторах  Тихого  океана)  используют  всего  9

согласных и 5 гласных. Сходный набор звуков во многих  полинезийских  языках

и в языке  маори. Большое значение имеют гласные  звуки в японском языке.  Для

языков этих народов характерны слова из одних или  почти  из  одних  гласных

вроде Эиао, О'у, Соуи, Маипауиа, Тубуаи, Оахо,  Уиао.  Это  личные  имена  и

географические  названия.

   Маленькие  дети совершенно не в состоянии  выделить в слове гласные   звуки.

Они не умеют  отделить их от согласных. На вопрос, из  каких  звуков  состоит

слово «лопата»; малыш ответит из «л», «п», «т»  или  из  «ла»,  «па»,  «та».

Дело тут  не только в возрасте. Умение разлагать  слова  на  составляющие  их

звуки развивается  одновременно  с  обучением  чтению  и  письму.  Без  этого

нельзя овладеть грамотой. Неудивительно, что китайцы,  умеющие  пользоваться

только иероглифическим  письмом, тоже не отдают себе ясного отчета о  гласных

звуках в  словах родного языка. Этого не умели  делать  и  древние  народы  в

момент возникновения у них буквенной письменности.

    Изучение  истории письменности народов  нашей планеты  показало,  что   все

древние алфавиты,  в  том  числе  финикийский,  который  греки  скопировали,

создавая свою письменность, состояли из одних согласных. Гласные звуки,  как

не являющиеся речеразличительными, а  потому  и  обязательными,  при  письме

опускались.

   Для гласных  звуков буквы были впервые  придуманы греками, а  из  греческой

азбуки они  перекочевали  в  алфавиты  всех  остальных  европейских  народов.

Однако  их  значение  для  европейцев  по-прежнему  невелико.  Они  остались

вспомогательными  звуками. Для понимания речи гласные  звуки не  так  важны  и

необходимы, как  согласные. Другое  дело,  когда  гласные  звуки  преобладают

количественно, как  это  имеет  место  в  японском  и  многих  полинезийских

языках. Здесь  без точного учета гласных, входящих  в  состав  слова,  понять

его невозможно.

   Используя   разработанную  им  методику,  Цунода  сумел  выяснить,  что   в

восприятии  многих гласных звуков, характерных для японского языка,  а  также

сходных с ними звуков естественного происхождения, таких,  как  смех,  плач,

стрекотание   сверчков,   голоса   птиц   и   звуки   японских   музыкальных

инструментов, доминантным является левое полушарие. У всех обследованных  до

сих пор людей, а для участия в эксперименте были  привлечены  испытуемые  со

всех континентов, говорящие на 20 языках, левое полушарие  отвечало  главным

образом за  восприятие  согласных  звуков.  Анализ  гласных  у  подавляющего

большинства народностей нашей планеты может осуществляться  и в правом

полушарии. Только у людей, с детства  владеющих  языками  маори,  тонга  или

восточносамоанским, мозг организован  по японскому образцу.

    Подобное  распределение   функций  в   мозгу   не  является   врожденной

особенностью  японцев. Профессор Цунода выяснил, что дети второго и  третьего

поколений японских эмигрантов, для которых  родным  языком  стал  испанский,

португальский  или  английский,  имели  мозг,  организованный  по  западному

образцу. Напротив, мозг детей американских и корейских эмигрантов  в  Японию

перестроился на японский лад.

   Передача гласных  звуков в ведение  левого  полушария  повлекла  за  собой

повышение у  него  интереса  к  эмоциям.  В  эмоциональных  звуках  человека,

«охах» и  «ахах», гласные  несут  большую  нагрузку.  А  раз  они  у  японцев

анализируются в  левом  полушарии,  ему  невольно  приходится  вникать  и  в

сущность  эмоций.  Оказалось  вполне   рациональным   закрепить   за   левым

полушарием  и эту функцию.

    За  левым  полушарием  закрепилось   название  речевого.  Это  не  совсем

справедливо. Если бы Брока родился японцем, возможно,  не  было  бы  долгого

периода третирования нашего правого полушария.

   В распределении   речевых  функций  между   нашими  двойняшками  еще   много

таинственного, непонятного. Например, значение слов, в  том  числе  названия

предметов, хранятся в правом полушарии, а в  левом  только  звуковые  образы

этих  названий.  Левое  полушарие   умеет   расчленять   их   на   отдельные

составляющие  части. Его сфера деятельности –  знаковые  системы,  какими  бы

сигналами они  ни  кодировались:  звуковыми  (фонемы),  зрительными  (буквы),

двигательными (мышечное чувство). Вот  почему  речью  глухонемого  человека,

который  обучен   пользоваться   пальцевой   азбукой,   где   каждой   букве

соответствует специальный жест, по-прежнему заведует левое полушарие.

   Однако  левому полушарию неподвластны  системы, используемые человеком  для

общения и передачи информации, где названия предметов  даны  не  словами,  а

какими-либо  символами  вроде  иероглифов,   нерасчленимыми   на   отдельные

составляющие. Вот почему  жестикуляционной  речью  глухонемых,  пользующихся

жестовым языком  типа  амслена,  где  каждый  жест  обозначает  определенный

предмет,  действие  или  понятие,  руководит  правое  полушарие.   При   его

повреждении эта  речь  оказывается  нарушенной,  а  использование  пальцевой

азбуки не страдает.

    Подчиненность  любых  коммуникационных  систем  человека   соответствует

данному правилу. Во французских Пиренеях лежит  затерянная  среди  ущелий  и

скал небольшая  деревушка Аас. Это своеобразное селение жителю равнин  скорее

всего показалось бы кучкой хуторов. Хотя дома разбросаны  недалеко  друг  от

друга,  они  находятся  на  разной  высоте  и  отделены  кручами,  ущельями,

глубокими пропастями. Люди живут друг у друга на виду, но в гости не  ходят.

Сделать  визит  соседу  все  равно  что  предпринять  опасное   путешествие.

Естественную  тягу  к  общению  они  удовлетворяют,  не  покидая  собственных

усадеб. При  этом аасовцы не кричат, не надрывают  до  хрипоты  свои  голоса.

Кроме каталонского языка, на котором они разговаривают  дома, жители Аас  для

общения с соседями изобрели особый свистовой  язык.  Свист  легко  покрывает

большие расстояния и меньше поглощается завыванием ветра и шумом  водопадов.

По  своей  структуре  это  настоящий  язык,  представляющий  собой   цепочки

свистовых звуков, и поэтому отвечает за него левое полушарие.

   На земле  существует несколько подобных  необычных языков. Все они,  в   том

числе и азбука Морзе, связаны с левым полушарием. Точки и тире,  короткие  и

длинные звуковые  посылки,  которыми  кодируются  буквы,  используются  и  в

проводной и  в  радиосвязи.  Опытный  связист  легко  воспринимает  текст  и

зрительно и  на слух, а при  инактивации  левого  полушария  вместе  с  речью

утрачивает  и  способность  пользоваться  азбукой  Морзе.  Напротив,  запись

музыки с  помощью нотных  знаков  и,  естественно,  чтение  нот находятся в

ведении правого  полушария. Уже упомянутый Равель, в  период болезни  лишенный

устной и  письменной речи, по-прежнему пользовался  нотами  и  сам  записывал

нотными знаками  произведения, сочиненные в этот период.

   Может  показаться странным, что, умея  разбираться в  иероглифах  и  нотных

знаках, правое полушарие  оказалось  неспособным  запомнить  буквы.  Это  не

совсем так.  Однако  их  опознание  с  помощью  принятых  правым  полушарием

методов зрительного анализа – процесс медленный и совершенно не годится  для

беглого  чтения.  Прежде  чем  опознать  букву,  правое   полушарие   должно

внимательно рассмотреть  все ее элементы. Если с  помощью  тахитоскопа  резко

ограничить  время изучения, можно проследить все этапы этого процесса.

   Вот как  у правополушарного человека  протекало опознание буквы «ж»:  «Что-

то есть... Как  «к», только наоборот... Нет, еще горизонтальная линия...  Еще

одна вертикальная. Но ведь это не «н»?.. Еще  перекладина.  «К»  наоборот и

перекладина, покажите еще... Было бы два «к» в разные стороны, но здесь  еще

связка... Я узнал. Это не «к» и не «ш», это буква  «ж».

   Способность  узнавать буквы необходимое, но  далеко не достаточное  условие

для  овладения  письменной   речью.   Медлительность   –   не   единственное

препятствие, мешающее правому полушарию стать книгочеем.

    Левое   полушарие  опознает  буквы   эталонно.  Оно  ориентируется   на  их

наиболее  характерные  признаки.   Это   тоже   может   вести   к   ошибкам.

Левополушарные люди способны принять букву «ю» за «о», «д» за  «л»,  «п»  за

«г».  Из  буквы,  имеющей   сложное   начертание,   улавливается   отдельный

компонент, и, если ему может соответствовать более  простая буква,  опознание

подчас дает осечки.

   Инактивация  правого полушария не нарушает устный счет. Человек без  труда

подсчитает  число находящихся перед ним  предметов,  решит  в  уме  несложную

задачу.  Количественная  оценка  окружающего  мира  –   сфера   деятельности

доминантного  полушария. А письменное изображение чисел, независимо от  того,

какое они имеют  начертание, римское или  арабское,  ближе  к  иероглифам,  и

потому память о них хранится в правом полушарии.  Без  его  участия  счетные

операции на бумаге производить невозможно.

 

   В. Пенфилд  и Л. Роберте (1965) пишут, что понимание речи возникает  после

поступления  слуховых  импульсов  в  оба   полушария,   как   и   восприятие

прочитанного  — после  поступления  в  оба  полушария  зрительных  импульсов.

Правое полушарие, по их  мнению, после обучения речи тоже принимает  участие

в  понимании   и   произношении   речи.   Авторы   считают,   что   моторный

артикуляционный механизм речи  зависит  от  коркового  механизма  голосового

контроля, локализованного  в роландовой  моторной  области  обоих  полушарий.

Идеационный речевой  механизм (т. е.  словесный  двигательный  образ,  память

звучания слов) связан с функцией только одного полушария.  Хранилище  умений

писать и  читать тоже находится только в одном  полушарии,  однако,  возможно,

что другие речевые  умения обслуживаются обоими полушарии. Память понятий  не

связана, по мнению В. Пенфилда и Л. Робертса,  только  с  одним  полушарием,