Политическая акмеология

Психологический анализ явлений политической жизни  имеет если и не очень давние, то достаточно прочные традиции. В 30-е гг. были опубликованы первые работы, в которых политика рассматривалась с точки зрения профессиональной психологии [6]. На сегодняшний день количество публикаций исчисляется многими сотнями, если не тысячами, в США выходит ежеквартальный журнал Political Psychology, активно функционирует одноименная ассоциация и т.д. Значительная часть современных работ по политической психологии отвечает самым высоким научным критериям.

Удивляет, однако, что прикладные аспекты политической психологии остаются вне сферы внимания исследователей.

Вряд ли это  может быть объяснено лишь научным  пуризмом или традиционной для либералов, к числу которых принадлежит  подавляющее большинство западных психологов, неприязнью к профессиональной политике. Скорее всего, причина здесь куда более серьезна. Она состоит в том, что прямое использование психологических методов и схем в политике, по-видимому, просто невозможно. Не случайно и то, что профессиональные психологи редко и весьма ограниченно привлекаются для подготовки политических решений и, насколько нам известно, почти нигде не занимают ответственных постов в структурах власти.

К тем трудностям, которые всегда встают на пути превращения  науки в ремесло, в случае попыток  использования психологии в политике добавляются и некоторые специфические проблемы [9; 22].

Во-первых, работа психолога в политике никак не может быть массовой. Только политики высокого ранга могут позволить  себе роскошь иметь «собственных»  психологов или организовать в структуре  своего аппарата психологическую службу. Такой политик должен не только обладать для этого достаточными финансовыми возможностями и властью, но и понимать важность психологических аспектов политического процесса, а также недостаточность интуитивного подхода к психологическим проблемам. Такое сочетание является крайне редким. Ну а для «штучной» работы никто не будет всерьез разрабатывать техники и методологию. Таким образом, психолог, оказавшийся внутри властных структур, вынужден сам создавать и методики, и всю идеологию своей работы.

Во-вторых, стандартные  методы диагностики и воздействия  разрабатываются в расчете на достаточно комфортные условия. Предполагается, что психолог должен иметь возможность  провести нужные замеры, обработать и  обсудить результаты и т.д. Психологов же, однако, привлекают (в тех редких случаях, когда это вообще делается) в принципиально иных ситуациях - когда решение должно быть подготовлено в течение нескольких часов, ни времени, ни ресурсов на проведение исследования нет, а требования секретности часто делают невозможными замеры даже на очень небольших группах. Это касается, конечно, не только проблем международных отношений или безопасности. Речь может идти, например, о том, как лучше ответить на выпад политического противника. Обозначенные выше ограничения действуют, однако, и здесь. Кроме того, достаточно часто, вследствие объективных требований политической ситуации, а нередко - из-за громоздкости бюрократической машины или беспорядка и интриг в аппарате власти, психологи, как, впрочем, и другие специалисты, вынуждены проводить свой анализ, располагая лишь частью той информации, которая имеется в распоряжении лидера.

В-третьих, для  профессионального политика именно практическая психология - чувства и реакции людей, их взгляды и настроения - является его основным делом, которое он никак не может перепоручить никому другому. А это значит, что только те рекомендации психолога имеют шанс на реализацию, которые соответствуют представлениям политика или политической структуры, выступающих в качестве заказчика. Под соответствием имеется в виду не прямое совпадение с тем, что и так планировалось сделать, - для такого рода рекомендаций специалисты не нужны. Речь идет о соответствии общей концепции и идеологии данной политической группы. Поэтому психолог может успешно функционировать в структурах власти или в политических организациях только тогда, когда он является не просто работающим по контракту профессионалом, а союзником, членом команды, разделяющим принципы и цели той политики, реализации которой он призван содействовать. Это одновременно и необходимое условие доверия к психологу, без которого никакая работа вообще невозможна.

И, наконец, в-четвертых, внедрению психологии препятствует крайне негативное отношение к этой работе со стороны общественности, которая видит в психологах либо шарлатанов, либо, в лучшем случае, манипуляторов. Преувеличенные представления о профессиональных возможностях психологов приводят к актуализации страхов «управляемости», потери свободы и т.д. Кроме того, часть граждан склонна считать наличие психологов в аппарате власти показателем профнепригодности самого лидера - психологические проблемы, в отличие от экономических, экологических и прочих задач, где использование консультантов-профессионалов не возбраняется, он должен решать самостоятельно. Из-за наличия подобных представлений политики, если уж и создают психологические службы, склонны их всячески прятать, маскировать. Это приводит к тому, что, например, приписанные в целях маскировки к совершенно другому отделу специалисты постепенно начинают и использоваться в соответствии со своей номинальной принадлежностью.

1.2. Профессионализм  как базовая характеристика политической  деятельности

Результатом процесса профессионализации является становление  профессионализма – специфического свойства, характеризующего человека-профессионала. Профессионализм рассматривается как интегральная характеристика человека, проявляющаяся в деятельности и в общении. Профессионализм – это не только достижение человеком высоких производственных показателей, но и особенности его профессиональной мотивации, профессионального мышления, система его устремлений, ценностных ориентаций, смысла труда [6].

Рассматривая  проблемы профессионализма, необходимо отметить в первую очередь то, что данное явление или характеристика деятельности может рассматриваться в двух таких аспектах, как: персоналистский и институциональный. Институциональный аспект связан с развитием системы разделения труда и специализации деятельности, в рамках которой может протекать процесс совершенствования персонального мастерства. Последние проявления составляют содержание персоналистского аспекта. Иначе говоря, если есть лидерские проявления публичного политика, то прежде должна установиться система отношений, которая и санкционирует и востребует публично-политическую деятельность. Следовательно, для такого санкционирования необходимо предпринять ряд шагов по упреждению основных институтов публичной политики. В ином случае персоналистские профессиональные действия в публичном режиме не только не получат развития, но и могут преследоваться.

Профессия - это  не что иное, как определенный род трудовой деятельности, которой индивид занимается, как правило, всю свою жизнь и за которую он получает денежное вознаграждение. Профессия требует определенной подготовки, знаний, умений и навыков. Благодаря профессии человек становится «мерой всех вещей», высшей стоимостью и богатством. Она самый важный стимул общественного становления и развития человеческой личности, уникальное средство самореализации ее во всех сферах бытия и сознания. Именно посредством профессии индивид приобщается к человеческой цивилизации, культурно-историческому процессу, культуре. В социально-культурной среде человек достигает вершин профессионального мастерства, высокого профессионализма [25].

Профессионализм - это мера и степень совершенства, которые достигает человек в своей деятельности, поднимаясь на высшую ступеньку мастерства, делаясь авторитетом, мастером в своем роде занятий. Профессионал всегда должен помнить слова Г. Селье: «В каждом деле достижений есть своя вершина, стремись к ней и довольствуйся этим». Но всякий ли специалист, всякий человек, занятый профессиональной деятельностью, может занять высшую ступеньку мастерства. Все зависит от самого человека, от его желания, способностей, воли, от всего того, что он будет делать, какую цель в жизни поставит, как будет ее достигать, т.е. вопрос о профессионализме упирается в самого человека, в его веру в себя, свои силы и способности, веру в достоинство и свое предназначение. Здесь, по выражению Гегеля, погружается «в голую субъективность», когда невозможно преодолеть «субъективной суетности чувства и произвола желаний». Человек, который захочет стать профессионалом, мастером высшей квалификации, может им стать тогда, когда преодолеет, сможет победить «голую субъективность поведения» [26].

Говоря о  том, что профессия - это «лицо» человека, его образ жизни, следует иметь в виду, что нет человека без или вне профессии. Профессия - это основа связи индивида с другими людьми, способ его социализации, а также средство самоутверждения в обществе. Профессия человека поглощает все его силы, способности и таланты; в той мере, в какой он начинает овладевать ею, она поглощает его целиком и заставляет служить себе. Так люди становятся профессионалами.

Профессионализм - это не законченный этап человеческой жизни, не некий результат, в котором собран «абсолютный» опыт определенного субъекта. Профессионализм, профессиональная культура не даны человеку изначально, они также не могут быть получены на практике, из непосредственного опыта или же путем «чистого», «голого» внеопытного обучения, т.е. посредством изучения какого-либо предмета вне его практического применения [9].

Для того чтобы  стать профессионалом, необходимо не только учиться своему делу, но и овладевать профессией практически. Но и этого мало. Необходимо все свои «помыслы собрать воедино», посвятить себя своей специальности. Поэтому профессионализм связан с субъективной стороной человеческой деятельности, с потребностью индивида реализовывать свои потенции, обнаружить в своей деятельности ценность и смысл жизни.

Одновременно  с этим профессионализм - объективная сторона деятельности человека, так как она связана с необходимостью совершенствовать самое общество, способствовать улучшению организации труда, повышению его культуры, а, следовательно, профессионал в целом содействует общественному прогрессу, благоприятствует движению общества вперед, вместе с тем он обеспечивает более высокую производительность труда. Кроме того, профессионал бережно относится к ресурсам, всегда может предложить или улучшить условия труда, рационализировать свое место работы и т.д. Как правило, профессионал дисциплинирован, ответственно относится к делу, показывая пример добросовестности, честности, добропорядочности. Он - подлинная персонификация своего дела, включая и социальные, гражданские качества. Профессионал всегда сконцентрирован на своем деле и способен поддержать это состояние сколь угодно долго, чтобы добиться успеха. Поэтому профессионал не знает праздности; безделье, ничегонеделание бегут от него. Это человек, который с готовностью, добровольно, добросовестно и сознательно стремится «отдаться» своей работе на все сто процентов. Он всегда поглощен делом, которое совершает с радостью и любовью, делает его самым лучшим из известных ему способов [21].

Для обозначения  основных фаз профессионализации используется подход одного из авторитетных исследователей этой сферы Е.А. Климова, который весь жизненный путь профессионала разбивает на следующие периоды [16]: 1) оптант; 2) адепт; 3) адаптант; 4) интернал; 5) мастер; 6) авторитет; 7) наставник. Он - оптант (от лат. optatio - желание, избрание) - человек, который «обретает озабоченность вопросами выбора или вынужденной перемены профессии и делает этот выбор».

При становлении  индивидуального профессионализма изменению подвергаются все уровни человека (индивид, личность, субъект  деятельности и индивидуальность). Предпосылки к такому пониманию  становления человека-профессионала включают три аспекта развития человека [10]:

- биологическое развитие, включающее периоды:

- эволюции (происходит более созидание, чем разрушение);

- установления равновесия между созиданием и разрушением;

- психическое развитие;

- духовное развитие.

Здесь можно  увидеть аналогии с рассматриваемым профессигенезом человека: биологического аспекта – с индивидными свойствами специалиста; психического – с его личностью; духовного – с творческой индивидуальностью; отметить процессы прогрессивного развития и деградации профессионализма [2].

Термин «становление»  раскрывается как философская категория, выражающая оформление явлений, приобретение ими новых признаков в процессе развития. Становление – это еще  не бытие того, что становится, а  только движение к бытию. Как утверждал  Аристотель, ничто не может возникнуть из несущего. Поэтому становление профессионализма возможно лишь на основе уже имеющихся качеств человека (его ресурса) [14].

Результат становления  во многом зависит от свойств личности, от сложившегося системы отношений, ценностей. Выполняя ту или иную работу, определенным образом относясь к ней, человек воспроизводит, в том числе на личностном уровне, новые свойства и качества. В процессе профессионального становления они объединяются с уже имеющимися свойствами, образуя комплексы качеств личности специалиста. В состав профессионального потенциала развития специалиста Э.Ф. Зеер включает образование, профессиональные знания и умения, общие и специальные способности, социальные и профессионально важные качества. Реализация потенциала зависит от многих факторов, но ведущим фактором профессионального становления личности является система требований к ней, детерминированных деятельностью, в процессе выполнения которых и возникают новые свойства и качества. Исследователь отмечает, что профессиональное развитие – это одновременно и совершенствование и деструкции. По мнению исследователя, не любая профессиональная деятельность развивает личность; есть много профессиональных видов труда, которые не обогащают личность, а наоборот, деформируют ее [7].

Есть основание  считать, что противостояние деструкциям  возможно лишь при наличии у человека необходимых внутренних ресурсов. Введенное  нами понятие «индивидуальный ресурс профессионального развития» (ИРПР), включает, с одной стороны, реальные возможности человека, его готовность к профессиональной деятельности, с другой – нереализованные (пока) профессиональные свойства, внутренние резервы человека [4].