Профессиональная деформация личности юриста

  2. Эмоциональная  холодность, цинизм, доходящий до  безразличия к судьбе доверителя. Часто человек, вынужденный прибегнуть  к помощи юристов (следователей, адвокатов и т.п.), находится в  сложной жизненной ситуации и  негативном эмоциональном состоянии.  Он испытывает тревогу, страх,  переживает депрессию, может быть  перевозбужденным или, наоборот, заторможенным. Нередко обстоятельства, в которых находится доверитель, вызывают у него слезы. Сталкиваясь с человеческим горем, некоторые адвокаты остаются черствыми, не способными проявить простое человеческое сочувствие. В профессиональном общении это приводит к обезличиванию клиента, когда он воспринимается как объект воздействия, а его проблемы - как поломка, которую нужно устранить. В повседневном общении это может проявляться как эмоциональная холодность, снижение эмпатии в отношении к близким людям, родственникам.

  3. Снижение  уровня культуры общения. Подобные  проявления наблюдаются у адвокатов,  специализирующихся на защите  по уголовным делам, и юристов,  имеющих дело с определенной  категорией клиентов. В процессе  бесед, переходя на язык, понятный  клиенту, эти юристы усваивают  уголовный жаргон и начинают  использовать его в повседневном  общении. С такими проявлениями  деформации можно столкнуться  и при общении со следователями,  оперативниками, сотрудниками ИТУ.  Это может сказаться и в  общении с друзьями, родственниками.

  4. Формализм,  стереотипный подход к решению  профессиональных задач. Нередко  работа по делам одних и  тех же категорий (хулиганство,  кражи, ДТП и т.д.) способствует  тому, что у адвоката вырабатываются  однотипные приемы и методы  защиты, блокирующие способность  творчески реагировать на появление  новых обстоятельств, пропадает  индивидуальный подход в работе  с доверителями. В личностном  общении это может выразиться  в стремлении подвести любую  жизненную ситуацию под некий  стандарт и использовать формальный  подход к семейным проблемам.

В трудах, посвященных  юридической психологии, особое внимание уделяется профессиональной деформации следователей и работников прокуратуры. Со стороны представителей иных профессий можно услышать, что юристы выглядят погруженными в себя, излишне подозрительными, критически настроенными, циничными, а также продолжают в повседневной жизни тщательно анализировать даже самые незначительные события, оценивают их и прогнозируют дальнейшее развитие.

В связи с тем, что в своей профессиональной деятельности следователь часто  сталкивается с обманом, коварством, лицемерием, у него может выработаться повышенная критичность и излишняя бдительность. Одностороннее влияние  негативного опыта порой приводит к тому, что он в значительной степени утрачивает веру в людей, готов подозревать всех и каждого  в совершении неблаговидных действий, в любом упущении видит умысел, в каждом заподозренном — преступника. Подозрительность — один из наиболее опасных признаков профессиональной деформации следователя, ибо она  приводит к тенденциозности, которая  может отрицательно сказываться  и на его работе.

К специфическим  деформациям, присущим представителям адвокатской профессии, относятся  следующие:

- Установка "всех  жалко, всех обижают, всем надо  помочь". Навязчивое консультирование, принимающее формы поучения, раздача  советов окружающим может осложнять  повседневное личностное общение.

- Завышенная  самооценка, позиция "всегда прав". В силу особенностей профессии  адвокат должен преуспевать в  умении всегда выглядеть в  лучшем свете. Без навыков самопрезентации трудно быть успешным в этой профессии, но порой это может принимать гипертрофированные формы: излишняя самоуверенность, изворотливость, неумение признавать свои ошибки.

- Противопоставление  себя доверителям, позиция "клиент - мой враг". Неумение при заключении соглашения с доверителем четко обозначить круг профессиональных обязанностей адвоката, отсутствие навыка установления доверительных, но деловых отношений с клиентом, неумение провести четкую грань между профессиональным и личностным общением, стремление позднее ограничить круг решаемых правовых проблем клиента, с тем, чтобы он "не садился на голову", приводит к формированию установки "быть всегда настороже с клиентом", "держать ухо востро". Излишняя осторожность, подозрительность, стремление держать дистанцию не способствуют развитию и личных контактов.

  Понятие "эмоциональное выгорание" является близким по смыслу, но не тождественным понятию "профессиональная деформация". Чаще синдром эмоционального выгорания встречается у профессионалов, которые вынуждены в процессе выполнения своих обязанностей тесно общаться с людьми. Эмоциональное выгорание происходит в условиях сильных психических нагрузок и выражается в безразличии, эмоциональном истощении, изнеможении, развитии негативного отношения к своим коллегам и клиентам, в снижении самооценки. Эмоциональное выгорание возникает в результате накопления отрицательных эмоций без соответствующей разрядки. Оно ведет к истощению эмоциональных, энергетических и личностных ресурсов человека.

Служба в ОВД  относится к тем видам профессионального  труда, условия и характер которых  могут оказать травмирующее воздействие  на психику (психическая напряженность  труда, возможность получения физической травмы или гибели, большая ответственность). Во внешней среде деятельности можно рассмотреть следующие проявления профессиональной деформации работников органов правопорядка:

1. Уверенность  и самоуверенность в собственной  непогрешимости при решении профессиональных  задач, чрезмерное самомнение  и завышенная самооценка;

2. Наличие установки  на "обвинительный уклон" по  отношению к другим людям, чрезмерная  подозрительность, грубые ошибки  в восприятии и оценке других  людей, их действий и поступков;

3. Правовой ригоризм, представляющий собой выраженную  установку на ужесточение наказания,  применение к правонарушителю  более жестких мер наказания  безотносительно к особенностям  его личности, к ситуации совершенного  правонарушения;

4. Стереотип закрытости, стремления к излишней секретности,  приданию своей работе мнимой  значительности, тенденция к сверх контролю;

5. Перенос своей  служебной роли, профессиональных  навыков и установок во внеслужебные  отношения;

6. Усвоение элементов  криминальной субкультуры (уголовного  жаргона, норм поведения, обращения  к другому человеку и т.д.) и  их использование в своей деятельности;

7. Упрощение делового  общения, выражающееся в снижении  культуры и этики общения с  гражданами, обращения на "ты", применении выражений, оскорбительных  для других людей, и т.п.;

8. Наличие установки  на применение только властных  методов воздействия на правонарушителей  и других граждан, пренебрежение  методами психологического влияния,  достижения согласия, разрешения  конфликта на основе вербального  воздействия и т.д.

9. Педантичность,  излишний формализм в работе  и затягивание вопросов о принятии  конкретных решений в рамках  своей компетенции.

Во внутрисистемном  управлении, в общении с руководителями и сослуживцами возможны следующие  проявления профессиональной деформации:

10. Потеря инициативы  в работе, выражающаяся в ориентации  только на исполнение приказов  и распоряжений руководителей,  вышестоящих звеньев управления  и забвении своих личных должностных  обязанностей и ответственности;

11. Установка  на приоритетность текущего процесса  деятельности, выполнения текущих  задач вне связи с достижением  конечных результатов деятельности, имитация активной деятельности;

12. Переоценка  старых, привычных методов работы  и недооценка необходимости внедрения  новых методов деятельности, инноваций;

13. Установка  на совершение формализованных,  документально оформленных профессиональных  действий при недостаточном внимании  к человеку;

14. Профессиональный  эгоизм (эгоцентризм), часто блокирующий  эффективное взаимодействие работников  различных служб органа правопорядка  и снижающий результаты совместной  деятельности.

Часто проявления профессиональной деформации являются следствием обращения работника  к неадекватным защитным механизмам в своей деятельности: рационализации (объяснения своих незаконных действий интересами раскрытия и расследования  преступления и т.п.); вымещения (например, словесного оскорбления задержанных  и т.п.); замещения (например, достижение ложного ощущения своей профессиональной значимости за счет внешней атрибутики деятельности и т.п.); изоляции (сокращения контактов с другими людьми вне рамок своей правоохранительной системы, сужение коммуникативных связей) и др.

Также наиболее типичными издержками юридической  практики являются следующие:

- злоупотребление  властью (служебным положением);

- погоня за  процентом раскрываемости правонарушений. Ради процента не регистрируются  все заявления о преступлениях,  происходит их деление на "важные" и "неважные", поиск формальных  поводов для прекращения дел  "с согласия потерпевшего", "за малозначительностью" и  т.п. Нередко в разряд "серьёзных"  попадают такие дела, которые  можно побыстрее "оформить" как раскрытые. Стремление схитрить, прежде чем начать работать по раскрытию правонарушения, постепенно становится второй натурой юриста;

- стремление  сделать любой ценой карьеру,  включая использование "обвинительного  уклона". Желание подняться по  служебной лестнице не путем  упорного профессионального труда,  а более облегченным, обходным  путем толкает юриста к обвинению  невиновных людей в правонарушениях  с целью дать высокие показатели  их раскрываемости. Вместо того, чтобы исходить из принципа "презумпции невиновности", закрепленном в Конституции, юрист проявляет поспешность, нарушает последовательность действий с целью обвинения подозреваемого в правонарушении. При этом разрешительный 1принцип "дозволено только то, что не запрещено законом", который характеризует деятельность государственных органов и их должностных лиц, переносится на граждан и их объединения;

- склонность  к конъюнктуре, т.е. стремление  идти в ногу со временем во что бы то ни стало. Проявляется в нарушении принципов законности из соображений "быть на уровне" требований времени. Напр., в условиях господства командно-административной системы привлекались к уголовной ответственности лица, не занимающиеся коммерческой деятельностью, но попавшие в кампанию борьбы с хозяйственными преступлениями;

- соображения  корпоративной солидарности или  слепой веры в служебный "мундир". Это выражается в безоглядной  вере в действия коллег-юристов;

- вмешательство  в рассмотрение юридических дел  должностных лиц, наделенных властными  полномочиями, но не имеющих к  ним служебного отношения. Это  находит проявление в телефонных  звонках, личных переговорах и  имеет отношение, как правило,  к деятельности следователя или  судьи.

Профессиональная  деформация выражается в: неприкрытой  недобросовестности при рассмотрении дела; плохом представлении о смысле своей работы; использовании устаревших стереотипных подходов к составлению  рабочего плана и к его осуществлению; применении однотипных способов общения  с клиентами без учета специфики  дела и индивидуальности лица, нуждающегося в помощи юриста; сознательном нарушении  закона, его обходе; некритическом  отношении к выводам коллег-участников расследования дела; нарушении точного и скрупулезного соблюдения всех прав подследственного и подсудимого (отсутствие адвоката); игнорировании принципа презумпции невиновности, что является следствием чрезмерной самоуверенности, подозрительности и других отрицательных психологических качеств.

Заключение 

Юридический труд весьма разнообразен и сложен и имеет в себе ряд  черт, которые отличают его от труда  большинства других профессий. Правоприменительная  деятельность большинства юридических  профессий протекает в области  общественных отношений и отличается чрезвычайным разнообразием решаемых задач. Каждое новое дело для следователя, судьи, прокурора, адвоката представляет собой новую задачу, и чем меньше шаблона будет допущено этими  лицами, тем более вероятен правильный исход в поисках истины.

Следует отметить, что правовое регулирование всей профессиональной деятельности отличает юридический  труд от других профессий и постепенно накладывает свой отпечаток на личность каждого юриста. Вся деятельность следователя, прокурора, судьи, адвоката, нотариуса и т.д. при всей ее сложности  и разнообразии всегда протекает  в рамках правового регулирования. Уже при планировании своей деятельности каждый юрист мысленно производит сопоставление  своих будущих действий с нормами  действующего законодательства, регламентирующими  эти действия.