Ноосфера. Учение о ноосфере В.И. Вернадского и современные взгляды

Вслед за Саммитом 1992г. пришли ГАТТ, ВТО и ежегодные саммиты G-7. Никогда ранее в истории деньги не становились такими победоносными на мировом уровне. Эволюционный детерминизм капитализма стал принятой догмой нового вида империализма – денежной политики. Необходимо понимать, какое глубокое противоречие присутствует между денежной политикой и устойчивым развитием. Денежная политика может осуществляться только ценой биосферы, увеличивая разделение между богатыми и бедными, имеющими и неимущими.

Как утверждалось на Первом Планетарном  Конгрессе по Правам Биосферы в 1996г., что хорошо для бизнеса, плохо для биосферы. Так происходит потому, что бизнес поддерживает мегакомплекс индустриального общества, искусственную техносферу. Техносфера определяется и поддерживается ещё более ненасытным потребительским отношением, которое зависит от трансформации природных ресурсов и ископаемых в промышленные товары, глобальной индустрии перемещения, урбанистических комплексов, производящих массовые загрязнения энергетических систем и огромной сети электронной связи.

Техносфера, как искусственная  оболочка, является ни чем иным как  промежуточной системой между биосферой  и появлением ноосферы. Однако в 90-х годах только в России была проведена параллель между нынешней экономической политикой и появляющейся ноосферой.

Касающийся перехода к устойчивому развитию президентский указ, изданный в России в 1996г., в некоторой степени отразил необходимость включить темы Вернадского в национальную политику. В этом же 1996г., в утверждении политики устойчивого развития ноосфера была определена как «сфера причин», стадия, которая происходит из биосферы. В соответствии с этой официальной декларацией, появление ноосферы описывает наступающее состояние человека на Земле, «… когда духовные ценности и понимание человечества, существующего в гармонии с окружающей средой, станет основным критерием национального и личного богатства». Подобное изменение в социальных ценностях определяется как качественный сдвиг в природе (российского) общества, от общества, основанного на «экономических и материальных ценностях», к обществу, «основой которого являются экологические, духовные и этические ценности». Некоторые из принципов Всемирной Ноосферной Ассамблеи (ВНСА), которые были разработаны в 2002г. в Москве, происходят, или вырастают, из этого политического утверждения (Министерство экономического развития и торговли, 2002г.).

Некоторое пробуждение  глобального сознания отмечают ещё два недавних события: «Киотский протокол» 1997г., который устанавливает стандарты сокращения выброса парниковых газов, чтобы к 2012г. они были сокращены до уровня 1990г.; и проведённый в Йоханнесбурге в 2002г. Всемирный Саммит ООН по вопросам Устойчивого Развития, отмечающий десятую годовщину Саммита в Рио в 1992г.. Примечательно, что эти два события были проведены в городах, расположенных южнее экватора. Однако, между неослабленным «триумфом» денежной политики – политика которой была формализована как глобализация свободной рыночной экономики – и «Войны с террором», которая началась в 2001г.у, действительная ситуация в мире как социально, так и с точки зрения окружающей среды только ускорила биосферно-ноосферный переход. Ныне часы готовы пробить эволюционную полночь – 21 декабря 2012г. – нашумевшую дату окончания «Великого Цикла» майянского календаря. Кажется, что до этого времени должно быть сделано нечто большее, более всестороннее решение ныне разрушительной проблемы ноосферного загрязнения.

При описании и определении событий и природы биосферно-ноосферного перехода, включая появление и развитие техносферы после окончания II Мировой Войны, следует принять во внимание ещё один фактор, не рассмотренный Вернадским, то есть появление киберсферы. Вместе со всеми мобильными телефонами и индустрией компьютерной электронной связи в целом, интернет является окончательной формой, описывающей киберсферу. Несмотря на то, что это предвиделось ещё с эры Спутника в 1957г. (нечто под названием ARPANET было создано в департаменте обороны США в 1969г.), именно развитие Всемирной Паутины в конце 1990-х привело к проявлению интернета, в том виде, в каком мы знаем его сейчас, и официальному началу киберсферы.

Современные взгляды  на ноосферу

Мы живем во время, когда человеческая деятельность преодолела границы биологической реальности и стала определяться достигнутой мощью разума. Человечество вошло в плотные слои ноосферы. Почти одновременно с этим, мы заговорили о выживании. Очевидно, что такая тема поднимается, если жизнь поставлена под вопрос. Какова здесь роль ноосферы: все еще мал масштаб, не успела развернуться или наоборот? Как относиться к разуму, когда увеличение его сферы действия совпадает с ростом угроз для жизни?

Основоположники учения о ноосфере верили, что человеческий интеллект, превращаясь в планетарную геологическую силу, приведет к упорядочению природной и социальной деятельности, к более совершенным формам бытия. Ноосфера возникает как результат планомерного, сознательного преобразования биосферы, ее перехода в качественно новое состояние. Этот процесс рассматривался ими как несомненное благо, несущее человечеству разрешение его трудных проблем. В.И.Вернадский и даже П.Тейяр де Шарден (последний, правда, неохотно, но логика требовала) связывали его с социалистической организацией жизни людей, расширяя задачи преодоления стихийности природы до преодоления стихийности развития общества. В некоторых случаях ноосфера рассматривалась как полное устранение зла, как состояние всеобщего блага и гармонии, что особенно типично для ее космических вариантов (Э.К.Циолковский).

Суть обновленного взгляда  на ноосферу, который более адекватно  отвечает ситуации, такова: это учение с самого начала несло в себе элементы утопии. В нем переплелись аксиологические и онтологические подходы без какого-либо их разграничения; ценностные характеристики ноогенеза до сих пор являются однозначно положительными, что противоречит диалектике жизни; надо различать утопическую трактовку ноосферы и ее реальное состояние; разум является для нас разумным настолько, насколько он имеет “человеческое измерение”.

Каково же действительное содержание процессов в «области планеты, охваченной разумной человеческой деятельностью», как определяет ноосферу философский словарь? При непредвзятом взгляде их надо назвать глобальными проблемами человечества. Становление ноосферы и возникновение угрожающего самому существованию людского рода кризиса – один и тот же процесс. Ноосфера как реальность является искусственной средой, которая теснит и подавляет ареал биологического бытия. Формирование искусственной среды открыло перед людьми небывалые возможности для роста материальной обеспеченности, комфорта и безопасности, подняло на новую ступень культурное развитие, но оно ведет к загрязнению воды и воздуха, опустыниванию почвы, общей деградации естественной среды обитания. По последствиям для человека чрезмерное разрастание искусственного есть явление сугубо противоречивое, с драматическими перспективами.

Демиург искусственного – разум, мысль, проект. Их опредмеченное  выражение и плоть – техника. «Разум есть потенциальная техника, техника есть актуальный разум, – отмечал П.А.Флоренский. – Другими словами, содержанием разума должно быть нечто, что воплощаясь, дает орудие. А так как содержание разума, как выяснено, составляют термины и их отношение, то можно сказать: орудия – не что иное, как материализованные термины, и потому между законами мышления и техническими достижениями могут усматриваться постоянные параллели».

Структурно, ноосфера и  техносфера – синонимы. Не разрушая категориальной сущности, этот ряд можно продолжить понятиями наукосферы, рациосферы, инфосферы, интеллектосферы. И все они, порождаясь природой, «снимают» ее, противостоят ей. Основное глобальное противоречие, разламывающее нашу судьбу – противоречие между естественным и искусственным, между универсумом природы и универсумом деятельности. Данное противоречие существовало с момента появления человечества, но в настоящее время оно обострилось до критического состояния. Здесь незачем повторяться насчет различных возникающих перед нами опасностей. Об этом все знают, все пишут. Специфически философская проблема в другом: «Как удивительно неразумно устроена “ноосфера” – пишет Р.К.Баландин, и с ним, конечно, придется согласиться, – сколько бессмыслицы в поведении людей, если они пустячные, необязательные, а то и сомнительные удобства или удовольствия готовы оплачивать собственной жизнью».

Чем обусловлено это  “неразумие” сферы разума? Только ли субъективными причинами –  человеческой глупостью, слабостями, недальновидностью? Они, как говорится, “имеют место”, но суть вопроса все-таки глубже. Осмелимся выдвинуть тезис, расходящийся с традиционными философскими представлениями в принципе, а именно: субстанционально логос не является противоположностью хаоса. Все дело в уровне организационной сложности бытия и месте человека в нем.

Начиная с античности, стихийное, слепое, хаотическое отождествлялось  с материей, а форма, структура  – с идеей, разумом. Мысль противостоит природе как сознание – бессознательному, как закон и мера – беспорядочному, косному, непредсказуемому. Если, однако, оппозицию логоса и хаоса опустить с божественно космической высоты на землю, то это – оппозиция освоенного и дикого (вареного и сырого по Леви-Строссу), это отношение между искусственным и естественным. Говоря современным языком, это, с одной стороны, знание, информация, а с другой, “вещность”, субстрат, который надо организовать, “обработать”. Подлинно мы знаем то, что создали сами. Тогда мы им владеем, управляем, оно нам подчинено. Горшок не может быть сложнее горшечника. Критерием истины, как и критерием нашего могущества, господства над природой, внешними объектами считается практическое осуществление замысла по их преобразованию.

Искусственная среда  обретает способность к саморазвитию. У нее появляются черты, не вытекающие из первоначально поставленных людьми задач. Изменяясь по своему внутреннему закону, трансцендируя за пределы, соразмерные им как конкретным живым индивидам, она становится бытием, которое находится не просто «за» нами, оно и «впереди» нас. Не только предметы, но и знание, информация, мысль, то есть то, чем мы осваиваем мир, объективируясь, отчуждаются, перестают быть подвластными нам, обретают автономные свойства. Оказывается, что «своемерное» развитие, наряду с «дочеловеческой», природной реальностью присуще и реальности «постчеловеческой», искусственной, как предметной, так и информационной. Логос, искусственное перестает быть выражением собственно человеческой свободы.

Ноосфера как гармония – сциентистский аналог социально-политических утопий типа коммунизма и прочих, более ранних мечтаний о рае. В соответствии с духом времени они теперь опираются на науку. Так к ним и надо относиться, хотя против утопий и надежд вообще выступать нет оснований. Они полезны в той мере, насколько, смягчая трагические реалии, помогают жить. Когда же утопия самодовлеюща, мешает трезвому взгляду на вещи, она может стать опаснее того, от чего спасает. Нужны реалистические надежды, функциональные утопии.

В оценке перспектив человека в свете становления ноосферы явственно прослеживаются две линии: одна на его фактическое вытеснение техникой, лишение условий и смысла существования, другая на «выживание», на взаимодействие естественного и искусственного. «Пятая метаморфоза технологии, – пишет, например, один из типичных представителей первого подхода – очевидно произойдет в 2180–2230 гг., в результате передачи интеллектуальных способностей человека технике, основанной на биосинтезе, на биотронном производстве. Этот период можно назвать биоинтеллектуальной революцией, которая охватит основные области человеческой деятельности, освободив его от забот о материальном производстве».

Чего здесь больше: разума или неразумия? Думается, что  перед нами феномен “неразумного разума”, то есть разума как интеллекта безразличного к машинному или человеческому воплощению. Это феномен машинного разума и человеческого неразумия, если не прямой глупости. Все уйдет от человека, даже интеллектуальные способности, а автор все радуется, полон планов скорейшего достижения подобного состояния. Может эти интеллектуальные способности от него уже ушли? А вообще-то не до шуток. Сциентизм выхолащивает все новые и новые сферы нашего сознания, по мере того как техника подавляет жизнь.

Противостояние сциентизма и гуманизма, технического и человеческого разума отражается и в понимании экологии, ее задач. С одной стороны она трактуется как экологическое производство, то есть как искусственная имитация функций природы при параллельном ее истреблении – это псевдоэкология, экспансия технологизма в экологическом маскхалате, – с другой, как экологизация производства с попыткой сделать его совместимым с природой, так, чтобы мы любили и берегли ее не только в своих благих намерениях, а чтобы ее любила и берегла наша техника. Для этого нужна сознательно проводимая биополитика, о которой в нашей литературе одной из первых заговорила Р.С.Карпинская. Биополитика, в конечном счете, это приведение техники к “мере жизни”, к “мере человека”. Она предполагает ориентацию на альтернативные технологии, контроль и ограничения на применения индустриальных технологий. Вместо упований на ноосферу, которая будет управлять всем и вся, биополитика означает управление самой ноосферой. Но для этого и важно сохранять «человеческое измерение» разума, без чего для нас, людей, он может превратиться в нечто не только неразумное, но чрезвычайно опасное. Он станет врагом человека. Разум же в «человеческом измерении» – это Дух. Это, помимо интеллекта, способность верить, надеяться и любить. Таким образом, глобальная проблема сохранения природы и выживания человека может успешно решаться только при сохранении нашей духовности.

Семь шагов  в направлении ноосферы

Поняв, что мы прямо  сейчас вступаем в первую стадию Космической  Цивилизации, мы обретём почву для  осознания как своей ситуации, так и причины для устремления на высший уровень при попытке решения стоящих перед нами проблем, начиная с устранения ноосферного загрязнения. Сам акт подъёма на этот более высокий уровень представляет действие ноосферы через нас.

Существуют практические шаги, которые мы можем предпринять в этом проявлении, или воплощении, ноосферы и которые составляют беспрецедентное решение человеческой воли, действующей в согласии с высшей мотивацией. Все эти шаги являют собой утончённое единство и не могут рассматриваться как отдельные друг от друга. Они представляют конкретные меры действий, которые нам, как единому телу, необходимо предпринять после участия во Втором Планетарном Конгрессе по Правам Биосферы. Эти шаги организованы с учётом изначальных проблем и нынешних причинных факторов, определяющих биосферный кризис. Так они напрямую достигнут цели.