Предмет экологической социологии и современные тенденции ее развития

Гетеропойэсис социальности выражается, по крайней мере, в трех базовых инвайронментальных принципах:

1. Топологизм. Социальное не есть объект, оно существует задолго до того, как мы начинаем познавать его; это свойство среды, в которой мы сосуществуем друг с другом. Нет такого места (топоса), из которого можно было бы проводить различия, например, между мужчиной и женщиной, между западной и восточной культурами, а значит, нет и не может быть субъектов и объектов в чистом виде. Говорить о социальном вообще, т. е. в нетопологических категориях, так же нелепо, как говорить о левой или правой стороне вообще. Социологическое в социологии начинается только тогда, когда пытаются ответить на вопрос "кто действует?", а не "что действует?", "кто говорит?", а не "что говорит?", "кто познает?", а не "что познает?".
2. Референтность. Этот принцип означает в первую очередь активную открытость Другому (иному). Самореферентность как отличительная черта автопойэсиса (Т. Парсонс, Н. Луман) не может быть выделена из среды как области непрерывных взаимонаправленных референций — становление не знает анатомически-логических дифференциаций "часть—целое", "внутреннее—внешнее". Между "индивидом", "обществом" и "природой" нет разницы или тем более антагонизма, ибо они лежат в одной плоскости интер-субъективности (milieu). Еще в 30-х годах прошлого века Н. Эли- ас ввел понятие "фигурация" для обозначения социальных процессов, в которых люди "сплетены" друг с другом на основе их отношений участия. Большинство социологов, утверждал Элиас, исходят из неправомерного представления о человеке как homo clausus ("человек замкнутый"), т. е. используют "образ отдельных людей, каждый из которых, в конечном счете, абсолютно не зависим от всех остальных — индивид-в-себе"¹². Понятие фигурации связывалось с идеей, что индивиды "открыты" другим индивидам и одновременно находятся в отношениях "взаимозависимости" друг с другом.
3. Изотропность. Предпосылки к изотропному пониманию среды заложены в конкретно-феноменальной природе гетеропойэсиса. В отличие от формапьно-кибернетического характера операций автопойэсиса среда как актуальное событие организуется в виде эмерджентной событийности. При этом онтологический статус этих событий не про- блематизируется в рамках традиционного дуализма "сущность—явление". Изотропность означает децентризм (отсутствие системообразующих центров), нондетерминизм (отсутствие принудительной каузальной логики социального развития) и имманентизм (отсутствие внешних, трансцендентных субъектов или объектов) в описании социальной или иной "антропной" реальности. Несводимость (развивающихся, временных, уникальных) явлений к сущностям не уничтожает образ целостного мира, но делает его принципиально несистемным, незавершенным; это — мир, в котором все возможно и все имеет значение. Открытые синергетикой нелокапьность и микрономия человеко- размерных сред можно считать "холистическими" эффектами в рамках инвайронментапьной онтологии. Первые научные представления об изотропности как онтологическом "равноправии" всех социальных явлений в среде встречаются в отечественных работах по социологии личности 1960-х годов, в частности, Л.П. Буевой. Современный методологический и мировоззренческий статус этой категории наиболее близок к философским обобщениям в рамках виртуальной психологии человека. В "Манифесте виртуапистики" ее основатель Н.А. Носов так описывает инвайронментапьный образ мира: "Мир видится таким, в котором события порождаются, действуют, сами порождают другие события, умирают или включаются в другие события и т.д. — и все это реально существует. Мир получается многослойным, сложным, непостоянным, в котором все время порождаются и умирают его части и даже целые слои. И все это истинно, поскольку существует на собственных основаниях. И нет ограничений ни "вверх", ни "вниз", ни "вширь", ни "вглубь"¹³.

Эпистемологическое значение для социологии "новой инвайронментальной парадигмы", как было заявлено ее авторами, состоит в том, "чтобы переосмыслить традиционную для социологии дюркгеймианскую норму "социологичности" — объяснять социальные факты социальными фактами"¹⁴. В этом смысле в инвайронментапизме речь идет не только о том, чтобы снять противоречие между обществом и природой, социальным и несоциальным, что во многом было достигнуто в традиционной социальной экологии. В гораздо большей степени важна ориентация на то, чтобы снять противоречие между субъектом и субстанцией, т.е. между индивидом и обществом, а также индивидом и природой. Это означает, что в социологии следует отличать две концептуальные позиции — методологический натурализм и методологический инвайронментапизм.

В области эпистемологии  историю социологии можно описать  как последовательное движение от методологического  натурализма к методологическому инвайронментализму. На первой, классической, стадии происходит выделение и дифференциация социальной субстанции на основе естественнонаучного критерия (Э. Дюркгейм); на второй, неклассической, стадии осмысливается роль субъекта в познании на основе неокантианской гносеологии (К. Маннгейм); и третья, постнеклассическая, стадия знаменует появление так называемых "новых социологий", актуализирующих особый тип целостности субъекта, объекта и метода на основе конструктивистских моделей (Н. Элиас).

Методологический натурализм выражается в характере научной  епистемы, сложившейся в античности и сформировавшей на тысячелетия логос европейской рациональности. Он берет свое начало в досократической философии милетской школы и связан с развитием субстанциалистского мышления, направленного на выявление "природы" (physis) видимых явлений. В результате у Аристотеля, складывается окончательное понимание physis "как субстанции вещей, имеющих начало движения в самих себе, и притом такой субстанции, которая тождественна со своим собственным эйдосом"¹⁵. Таким образом, выделение природы из космоса, т.е. идеально-общего из чувственно-материального разнообразия, вело к утверждению таких принципов познания, как объективизм и эссенциализм. Именно эти принципы определили критерии рациональности и на века разделили область "episteme" от "doxa". Образовались две важнейшие категориальные оппозиции, воплотившие логоцентристский дух европейской науки: субъект—объект, сущность—явление. Дальнейшее развитие натуралистской логики в науке последовательно вело к пониманию познания как деятельности, направленной на выявление предельных общностей, к универсализации категориальной диалектики. Это означало, что натурализм, воплотивший господство объекта над субъектом и сущности над явлением, приобретает третий важнейший признак — гносеологизм, предполагающий сведение онтологии к гносеологии, бытия к понятию. В наиболее законченном виде этот принцип воплотился в гегелевском синтезе философии.

В социологии методологический натурализм стал естественным продолжением натурфилософской рациональности и  более чем на столетие сделался основопологающим принципом познания. Центральной фигурой в обосновании натуралистской методологии является Э. Дюркгейм, который первым провозгласил постулат "объяснять социальное социальным". В этой формуле видится попытка решить проблему психологического и биологического редукционизма за счет онтологизации нового типа явлений (наряду с природными и психическими). Однако легитимация новой независимой реальности не вела к решению более глубокой проблемы — не что, а как познавать. Сказать, что природа социального лежит в самом социальном, означало лишь приравнять сущность к явлению, т. е. природу социальных фактов (в виде понятий) к природе физических вещей. На смену биологизму и психологизму в социологии приходит социологизм, который в наиболее развитой форме выражается в системном подходе. Система в этом смысле и есть та самодвижущаяся субстанция, соединенная со своим эйдосом, как у Аристотеля. Э. Дюркгейм первым провозгласил, что общество есть система, т. е. реальность sui generis¹⁶. С еще большей категоричностью это повторили Т. Парсонс и Н. Луман. В результате методологический натурализм породил в социологии привычку рассматривать социальные явления как готовые к научному познанию предметы, делая прозрачным и однородным их содержание по образу и подобию вещей в природе. Сама категория "общество" появляется как всеобъемлющий заместитель или метафора "природы", предполагающая существование независимого, объективного и целостного в своих проявлениях мира по ту сторону субъекта, что методологически обеспечивало унификацию позиции познавателя относительно объекта вне зависимости от его содержания. То же можно сказать и о применении категории "индивид" в рамках так называемого методологического индивидуализма, где единственной реальностью признается "поведение субъекта в его собственной ситуации" (Р. Будон), правильность понимания которых обеспечивается, с одной стороны, признанием неизменности человеческой "природы", а с другой — благодаря "объективному" рассмотрению фактов или "структуры ситуации". Вариативность факторов (явлений) и инвариантность человеческого поведения (сущность), максимизирующего адаптивную (утилитарную) функцию, дают основания рассматривать актора в бихевиористском ключе (в пределе как homo oeconomicus), а социальную реальность как механическую "агрегацию индивидуальных поведенческих актов"¹⁷.

Несмотря на активное размежевание со всеми социологическими направлениями  американских авторов инвайронментализма, можно с уверенностью сказать, что социология знания и кибернетика второго порядка были непосредственными эпистемологическими предшественниками постнеклассической инвайронментапьной парадигмы. Оба направления выводят на первый план наблюдателя и его собственный онтологический, гносеологический и праксеологический статус в познавательной деятельности; человек здесь учится видеть себя частью того мира, который он познает, поэтому объективность трактуется как "неверное представление о том, что наблюдение могло бы осуществляться без наблюдателя" (X. фон Ферстер). В этом смысле отличительной чертой инвайронментализма является направленность к образованию нового типа знания — экспертного. Оно отличается от специализированного научного познания тем, что характеризуется содержательной инклюзивностью в организации логико-методологического аппарата. Прежде всего это означает, что демаркация научного и философского знания теряет свое прежнее методологическое значение (в рамках "научного позитивизма"), ибо научная картина мира оказывается тесно связанной с философским мировоззрением. Общепринятым становится взгляд, что в современной рациональности "синтезируются не только знания об Универсуме, но происходит слияние этих знаний с ценностными, мировоззренческими установками, отражающими явное или неявное присутствие конкретно-исторического субъекта в знании"¹⁸. Второй аспект инклюзивной логики построения науки — это комплексность и междисциплинарность. Предметная дифференциация наук остается позади, на первый план выходят потребность и необходимость формулирования единого языка в описании и моделировании единых "человеко- размерных" процессов. В этом смысле инвайронментализм является альтернативным научным дискурсом, вовлекающим в свою орбиту такие направления, как синергетика, виртуапистика, after-постмодернизм, конструктивизм, неопрагматизм и концептуально направленным на смену парадигмы системы на парадигму среды. Крах в построении общей теории систем открывает перспективу разработке общей теории среды, которая может предоставить ученым универсальный и эвристически развитый инструментарий познания всех живых процессов с участием человека. Третьей важнейшей чертой экспертного знания становится установка на снятие барьеров между теорией и практикой, между познавательным и преобразовательным интересом. Речь идет о роли ученого как таком социальном эксперте, "который несет ответственность не только за адекватное отражение социальной ситуации и социальные последствия полученного и практически используемого знания, но и за само функционирование объекта"¹⁹. Фактически такой эксперт претендует на общественную роль жреца в древних обществах, т. е. человека, обладающего широкими знаниями, признанным моральным авторитетом и способностью к социально значимой инициативе не столько как частное лицо, но как гражданский индивид, а в иных ситуациях как представитель рода. Другими словами, эксперты несут ответственность за экологическую работу, т. е. за то, чтобы делать мир более приемлемым и обитаемым для человека, ибо для них не существует действительности по-ту-сторонней, весь мир находится по сю сторону их бытия, является предметом их практических интересов.

Характерной чертой инвайронменталистского знания является не поиск и обоснование нового предмета познания, но выработка новых познавательных средств для решения вечной проблемы — заботы о преходящем бытии, т. е. выживании человека.

В XX веке окружающий мир лишил  человека привычного образа жизни и  мышления, превратив среду его  существования в "травматическое бытие": область "Чужого", несущего угрозу жизни, здоровью и счастью, покрыла  огромные онтологические пространства, в то время как область "Родного" свернулась до небывалого. Социальное превратилось в массовое (Ж. Бодрийяр), общество — в "зону общественного невнимания" (3. Бауман). Цель экологической работы в нынешнем столетии заключается в расширении среды человеческого существования. Высшая, родовая практика человека делает весь мир "родным". В этом и состоит решение экологической проблемы.

Заключение

Опыт становления и  реализации природоохранных программ в самых разных странах мира свидетельствует  о том, что, несмотря на общепризнанную приоритетность и жизненную важность проблемы экологической безопасности, решающая роль в выборе пути хозяйственного развития и формирования модели природопользования принадлежит экономическим соображениям и факторам в их традиционном понимании. Выдвигаемый многими учеными  и природоохранными организациями  принцип приоритетности экологических  интересов над экономическими в реальной жизни наталкивается на серьезные препятствия. Идеологи и лидеры экологических и альтернативных движений в странах Запада путь к решению глобальной экологической проблемы видят в ограничении потребностей. Концепция «нулевого роста» — это признание объективного противоречия между интересами окружающей среды и современными формами удовлетворения традиционных материальных потребностей, а по существу, это призыв к «замораживанию» последних. Следует отметить, что данная концепция в некотором роде сочетается с концепцией качества жизни, которая также сопряжена с ограничением потребностей в количественном плане и развитием их в качественном направлении. Таким образом, взаимодействие социальной и природной сред осуществляется посредством, во-первых, воздействия результатов человеческой деятельности на природную среду, во-вторых, обеспечения удовлетворения экологических потребностей человека.

Список используемой литературы

1. Лихачев Д. С. Экология культуры. - Электронный  ресурс. Режим доступа: http://www.google.ru, 2007.
2. Парсонс Т. Системы действия и социальные системы. - Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.google.ru, 2007.
3. Мид Д. Сознание, самость и общество. – Электронный ресурс. Режим доступа: http://info@vusnet.ru, 2006.
4. Butler F.H. Environmental Sociology: a New Paradigm? // American Sociologist. 1978. Vol. 13. №4.
5. Генис А. Раз: Культурология. М., 2002.
6. Дерябо С.Д., Ясвин В.А. Психолого-педагогический потенциал взаимодействия личности с миром природы. URL: http://www.mrezha.ru/ehopsy/Works/ funkcii.htm
7. Introna Lucas D. Social Systems, Autopoiesis, and Language. Рaper submitted to XIV ISA World Congress. 1998.
8. Kimura, B. Interpersonality and Mind Body Correlation: Subjective Behaviour of Organism. Malaga. 1991.
9. Баньковская С.П. Общетеоретические и методологические основания социально-экологических концепций.
10. URL:http://rc.msses.ru/rc/Glava1.htm
11. Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. С-Пб., 1999.
12. Цит. по: Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. С-Пб., 2002.
13. Носов Н.А. Виртуальный конфликт: виртуальная социология медицины. М., 2002.
14. Catton, W.R., Jr.; Dunlap, R.E. Environmental Sociology: a New Paradigm // American Sociologist. 1978. Vol. 13. № 1. P. 44; См. также: Catton, W.R., Jr.; Dunlap, R.E. A New Ecological Paradigm for Post- exubertant Sociology // American Behavioral Scientist. 1980. Vol.24. №1.
15. Лосев А.Ф. История античной эстетики: итоги тысячелетнего развития. В 2-х кн. Кн. 2. М., 1994.
16. Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод предназначение. Пер. с фр. М., 1995.
17. Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения. М., 1998.
18. Михайловский В.Н., Светов Ю.Н. Научная картина мира: архитектоника, модели, информатизация. С-Пб., 1993.
19. Минкина Н.В. Социальная ответственность субъектов науки // Научные и вненаучные формы социального знания: ответственность теоретика. М., 1992.

¹ Лихачев Д. С. Экология культуры. - Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.google.ru, 2007

² Парсонс Т. Системы действия и социальные системы. - Электронный ресурс. Режим доступа: http://www.google.ru, 2007/

³ Мид Д. Сознание, самость и общество. – Электронный ресурс. Режим доступа: http://info@vusnet.ru, 2006

⁴ Butler F.H. Environmental Sociology: a New Paradigm? // American Sociologist. 1978. Vol. 13. №4. P. 255.

⁵ Генис А. Раз: Культурология. М., 2002. С. 108.

⁶ Дерябо С.Д., Ясвин В.А. Психолого-педагогический потенциал взаимодействия личности с миром природы. URL: http://www.mrezha.ru/ehopsy/Works/ funkcii.htm.

⁷ Introna Lucas D. Social Systems, Autopoiesis, and Language. Рaper submitted to XIV ISA World Congress. 1998. Р. 4.

⁸ Kimura, B. Interpersonality and Mind Body Correlation: Subjective Behaviour of Organism. Malaga. 1991. Р. 16.

⁹ Баньковская С.П. Общетеоретические и методологические основания социально-экологических концепций.

¹⁰ URL:http://rc.msses.ru/rc/Glava1.htm

¹¹ Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. С-Пб., 1999, 452-453.

¹² Мерло-Понти М. Феноменология восприятия. С-Пб., 1999. С. 465.

¹³ Цит. по: Ритцер Дж. Современные социологические теории. 5-е изд. С-Пб., 2002. С. 433.

¹⁴ Носов Н.А. Виртуальный конфликт: виртуальная социология медицины. М., 2002. С. 94.

¹⁵ Catton, W.R., Jr.; Dunlap, R.E. Environmental Sociology: a New Paradigm // American Sociologist. 1978. Vol. 13. № 1. P. 44; См. также: Catton, W.R., Jr.; Dunlap, R.E. A New Ecological Paradigm for Post- exubertant Sociology // American Behavioral Scientist. 1980. Vol.24. №1. P. 25.

¹⁶ Лосев А.Ф. История античной эстетики: итоги тысячелетнего развития. В 2-х кн. Кн. 2. М., 1994. С. 248—249.

¹⁷ Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод предназначение. Пер. с фр. М., 1995. С. 101—102.

¹⁸ Будон Р. Место беспорядка. Критика теорий социального изменения. М., 1998. С. 65.

¹⁹ Михайловский В.Н., Светов Ю.Н. Научная картина мира: архитектоника, модели, информатизация. С-Пб., 1993. С. 21.