История города Верхотурье

Наряду с купцами из Сибири на Русь через Верхотурье ехали  еще и «посланцы» от калмыцких  и монгольских земель, одни с торговыми  целями, другие на службу к Великому Государю. Через Верхотурье же ходила в то время в Сибирь и московская ямская почта. Профессия «извозных  людей» — ямщиков была одной из самых распространенных среди мужского населения города. Их коробки и  сани развозили служилых людей и  купцов с товарами по всей Великой  Сибирской дороге.

Являясь центром торговли, Верхотурье широко развивало и свои ремесла и промыслы - рогожное, плотницкое, кузнечное, портновское, кожевенное, салотопное, кирпичное, изготовление оловянной посуды, сбор кедровых орехов.

Особую оживленность торговле города в XVII веке придавала купеческая пристань на реке Туре, принимавшая  до ста судов в год. Она располагалась  напротив кремля, где «из российских городов купцы, приезжая с товарами весною, ежегодно грузились и вниз в сибирские породы плавали». Неподалеку находилась и судоверфь, где строили карбасы, дощаники и лодки. Однако к середине XVIII столетия из-за сильного обмеления реки Туры купеческие суда вынуждены были грузиться уже ниже по течению на пристанях Усть-Салды, Прянишниково, Меркушино.

Старая крепость, гордость Верхотурья, потеряв свое оборонительное значение, понемногу разрушалась. Вносили  сюда свою "лепту" и горожане. Во многих местах стены были разломаны, а кирпич употреблен на строительство  других сооружений. В 1801 году из него, например, была построена тюрьма. В 1825 году была разобрана воеводская канцелярия и  из этих материалов построен дом присутственных мест. Власти и горожан не останавливало  и то, что при ломке кирпича  требовались большие усилия - крепостные сооружения были сложены исключительно  надежно и прочно.

Большое внимание уделялось  церковному строительству, ведь город  посещали множество паломников, приходящих на поклон к мощам св. Симеона Верхотурского. Так, в 1806 году был освящен верхний престол в Спасо-Воскресенской церкви, в 1808 году - верхний этаж Знаменской церкви, в 1815 году - Успенская кладбищенская церковь. Все: эти здания были каменные, они возводились постепенно и освящались по мере готовности отдельных частей. В 1834 - 1836 годах было завершено строительство деревянной Преображенской церкви.

Изыском отличались дома богатейших купцов, построенные еще в XVIII веке. Например, и огромном деревянном доме Походяшиных, растянувшемся на целый квартал и привлекавшем к себе внимание богатой резьбой наличников и порталов, насчитывалось 30 комнат, отлично отделанных и меблированных. Во дворе усадьбы Походяшиных располагалось еще 3 небольших жилых дома (для прислуги, гостей, богомольцев), обширная кухня, службы и скотный двор.

Были в городе и иные сооружения, не отличавшиеся особыми  архитектурными достоинствами, но пользовавшиеся популярностью у определенного  круга лиц. В 1839 году в Верхотурье числились следующие казенные магазины по продаже вина: "Большой ", располагавшийся  вблизи рынка, и "Ямской", находившийся в одноименной слободе. В черте города существовал также "Ведерной" магазин со штофной лавочкой. Еще один винный магазин встречал приезжих прямо у заставы, при въезде в Верхотурье.

Остатки старинной крепости и купеческие особняки напоминали о  минувшем величии, но прежнее значение город потерял. Освоение новых территорий и смещение торговых путей на юг, наряду с закрытием Верхотурской таможни, привели к застою в торговле. Однако у горожан за предшествующие времена процветания Верхотурья был накоплен богатейший опыт торговой деятельности и сложились предпринимательские  традиции. С потерей городом своего прежнего значения этот скрытый потенциал  выплеснулся наружу, начал реализовываться  вне его стен.

Теперь Верхотурье стало  выступать в качестве "ставки", места проживания купцов-предпринимателей (Походяшиных, Власьевских, Поповых, Замятиных и др.) и связанного с этими кланами населения, другая часть верхотурцев, также занятая предпринимательством, постепенно покидала родной город. Однако у них сохранялась надежда на поддержку преуспевающих земляков в случае неудачи на новом месте.

Из Верхотурья как организующего  центра со второй половины XVIII века распространяется еще один вид "торговли" - вербовка наемных работников на Богословские заводы. Приказчики заводовладельцев, предоставляя ссуды, "озадачивая" неимущих людей в различных местностях, практически закабаляли их.

Зависимость жителей города от горнозаводчиков смягчалась их пространственной и корпоративной близостью к  денежным воротилам. Положение верхотурцев, даже если они и не были заняты "на руководящих постах" в горном производстве, все-таки выгодно отличалось от положения остальных заводских рабочих. Так, в конце XVIII века об организации труда на Богословских заводах сообщалось следящее: верхотурцы "в ручные работы" не ходят, "единственно работают на конях".

Благодаря тому, что город  оставался административным центром, здесь, помимо уездных властей, предпочитали жить и многие чиновники горного  ведомства. Связь с администрацией помогала купцам закреплять свое влияние  на горных заводах, получать от властей  помощь при заключении выгодных подрядов.

Немалую роль в предпринимательских  успехах играли корпоративная близость купцов и общие купеческие интересы. Дореволюционный исследователь  Сибири П.А. Словцов замечал, что "влияние Походяшина... на дух городской промышленности было сильно. Зеленцовы, служившие при его делах, сделались впоследствии откупщиками. Поповы, ученики Зеленцовых, вышли в капиталы тем же ремеслом". Между крупнейшими купеческими фамилиями существовали и родственные отношения. Например, Алексей Васильевич Зеленцов, живший на рубеже XVIII и XIX веков, был женат на дочери Михаила Походяшина.

"Закрытость" крупнейшего  купечества для посторонних и  отток предприимчивых лиц из  города препятствовали появлению  новых крупных капиталов. Это  негативно сказывалось на развитии  городской торговли. В начале  Х1Х века современники считали,  что жители Верхотурья "оборотливы", "стремительны", высоко ценили  их деловые качества, но в самом  городе у торговли широких  перспектив не было. Обменные  операции ограничивались закупкой  небольшого количества товаров  для горожан. 

Единственным исключением  была пушная торговля, но она не имела  больших масштабов.

В начале 6О-х годов XIX века подполковник Х. Мозель, составлявший по заданию Генерального штаба описание Пермской губернии, давал городской  торговле следующую оценку: "В  торговом отношении Верхотурье не имеет  в настоящее время никакого значения. Главнейшие предметы местной торговли составляют хлеб, шелковые, бумажные и  суконные материи. Вообще, все товары покупаются торгующими на ярмарках: Ирбитской, Нижегородской и на торжках в соседних заводах: Алапаевском, Нижнетагильском, Кушвинском, а также Далматове, Шадринске. Торгующее сословие занимается преимущественно мелочною продажей рыбы, соли, сахару, табаку, пеньки, сала, масла, кожи и кожевенных изделий, шерсти, рухляди и проч.".

Невозможность прожить на доходы от торговой деятельности вынуждала  значительную часть жителей заниматься сельским хозяйством, охотой и полудомашними промыслами, придававшими стабильность существованию горожан.

Верхотурцы кроме этого собирали кедровые орехи, добывали жерновой камень и известь в окрестностях города, рубили лес, заготавливали сырье для производства рогож; часть изготовленного, в основном строительные материалы, сплавлялась по реке Туре в другие местности.

Промышленное производство, находившееся непосредственно в  городе, было незначительным. В 1861 году было 43 ремесленника, их число по сравнению  с началом века сократилось в 3 раза. Теперь они концентрировались  в сфере обслуживания и в кожевенном деле. В 1864 году в Верхотурье находилось 4 кожевенных заведения, общий объем  продукции составлял 4790 руб.

На рубеже XVIII и XIX веков  население города насчитывало менее 4 тыс. человек. В последующие десятилетия  этот показатель не был превзойден, а в 6О-е годы общее число жителей  стало меньше, чем в начале века, и составляло приблизительно 80% от первоначального  количества.

Еще одной особенностью Верхотурья было проживание в нем большого числа  лиц, принадлежащих к военному сословию. Поскольку город являлся административным центром уезда, здесь располагалась  инвалидная команда. Ее пополняли солдаты, выслужившие определенный срок или  негодные для строевых частей по состоянию  здоровья. В начале века инвалидная команда состояла из 32 человек, к  середине - возросла до 176 нижних чинов  при 1 офицере. Кроме инвалидов в  городе находилась казачья этапная  команда, приписанная к Оренбургскому  войску. Принимаемых мер было достаточно для безопасности населения - город являлся одним из самых спокойных в Пермской губернии.

Кроме сотских, десятских  и караульщиков при магистрате находились: 2 сторожа, 1 квартирмейстер и 6 рассыльщиков, которые также выбирались обществом и бесплатно исполняли свои обязанности.

По мере возможности городское  общество увеличивало выделение  средств и на пожарную команду. Если в 1807 году было израсходовано 120 руб. то в 1826 году финансирование пожарной части  составило 329 руб. Через 20 лет, в 1846 году, при пожарной части находились: 1 брандмейстер, 5 рабочих и 5 лошадей.

Кроме расходов на полицию  горожане оплачивали отопление и  освещение тюремного острога. Быстрый  рост расходов на полицейско-пожарные и иные надобности привел к тому, что у города стало не хватать  средств.

Очень обременительной была почтовая гоньба, исправлявшаяся в  начале века натурой. На станции, закрепленные за городом, выставлялось определенное количество лошадей с возницами  для обслуживания казенных надобностей. Много хлопот доставляла тяжелая  рекрутская повинность. Попавшего в  рекруты требовалось снабдить одеждой, рассчитаться с его долгами, довезти  за счет города до рекрутского присутствия  и сдать властям. В рекрутских присутствиях процветало взяточничество, что дополнительным бременем ложилось на городское общество.

На собственно городские  нужды средств выделялось мало. Они  шли на строительство и починку  мостов, на сооружение дорог, на "обереж поскотины и починку при оной городьбы", "на выписание фасада для заплотов воротов", "на изделание прорубей", "на очищение рыночной площади". Проведение этих работ финансировалось из городской казны.

Общество также платило  жалованье повивальной бабке (150 руб.), но эта должность появилась  только во второй трети Х1Х века. Часть денег расходовалась на помощь беднейшим жителям.

Определенная доля из бюджета  Верхотурья шла на нужды школьного  дела. В 1811 году на приобретение учебных  книг было потрачено 21 руб. 60 коп., на жалованье  учителю и на оплату его квартиры - 200 руб., на жалованье сторожу при  народном училище - 45 руб.

"Что касается собственно  просвещения или грамотности, - писал  архимандрит Макарий в 1854 г., - то она поддерживается в Верхотурье учебными заведениями и нуждами граждан… Уездное училище содержится казною, а приходское - обществом и помещается в доме, пожертвованном от верхотурского 1-й гильдии купца Бронникова. В конце 1837 года открыто еще особое заведение - для воспитания беднейших из мещанского сословия детей, которых и воспитывалось с самого начала восемь человек, на особо назначенную для того сумму из процентов с капитала 50 000 руб. асс., обращающегося в верхотурском банке г. Попова.

Вообще же можно сказать, что городские жители стоят не на такой низкой ступени образования, на какой бы можно полагать, судя по отдаленности этого города от столиц. Крайняя ограниченность в местной  промышленности заставляет граждан  отдавать детей для обучения грамоте, с тем, чтобы они могли отыскивать себе пропитание вдали от города теми занятиями, для которых нужны  грамотность и письмоводство".

Как отмечали побывавшие в  Верхотурье, жителей этого города отличало гостеприимство и приветливость. Город помнил о своем былом  величии. У его населения сохранилось  чувство собственной значимости и достоинства. "Жители города Верхотурья, особенно женщины, мало заботятся о  том, чтобы снискивать себе пропитания пристойным ремесленничеством, и потому ведут себя довольно самомнительно; оттого заниматься чужою работою, а тем более находиться у кого-либо в услужении почитают для себя унизительным. При всех видимых недостатках, стараются одеваться щепетно, подражать людям достаточным и в этом находят себе удовольствие. Впрочем, разврат и воровство здесь редки", - так оценивал Макарий психологию жителей старинного города, затерянного на северной окраине Пермской губернии, перед необъятными просторами Сибири. Верхотурье капиталистическое

В конце ХIХ - начале ХХ века в России, даже в самых отдаленных уголках страны, стали ощущаться  перемены, вносимые в жизнь реформами  б0 - 70-х годов и начавшейся на их основе модернизацией традиционного  аграрного общества.

Докатились эти перемены и до Верхотурья. Конечно, установившийся в городе, после утраты им прежней  роли "торговой двери в Сибирь", достаточно консервативный уклад жизни  не мог измениться в одночасье, но именно в конце Х1Х века жители города, даже незаметно для самих  себя, стали втягиваться в новые  процессы, которые позднее разразились  революционной бурей.

Место Верхотурья в этой новой ситуации во многом определялось тремя обстоятельствами. Во-первых, город оставался административным центром крупнейшего на Урале  Верхотурского уезда (площадь уезда  составляла около 53 тыс. км2, а население  в 1892 г. подсчитывало 208 237 человек, в 1908 г. - 329 400 человек). В самом городе в 1908 году проживало 4874 человека. Во-вторых, уезд продолжал играть роль крупного горнозаводского центра, где в конце Х1Х века на более чем 20 казенных и частных заводах было занято около 26 тыс. рабочих и производилось значительное количество чугуна, железа, меди, а на приисках добывались золото (более 106 пудов в 1888 г) и платина (227, 5 пудов в 1887 г., около 70% ее общероссийского производства). В разработке этих месторождений активно участвовал иностранный капитал (бельгийский, шведский, французский, немецкий, английский). В-третьих, сохранялось значение города как общепризнанного религиозного центра Урала и Сибири.