Гендер адресата как прагматический фактор коммуникации

Изучение специфики  речи мужчин и женщин требует создания комплексной модели их речевого поведения. Гендерные исследования заняли прочное место в языкознании, получили статус самостоятельного лингвистического направления и требуют не только разработки теоретических концепций, но и сбора и обработки большого количества фактического материала.

В разделе «Гендерные маркеры как средство адресации» предлагается концепция гендерных маркеров как фрагментов высказывания/ дискурса/ текста, способных отличить мужчин (по полу и/или гендеру) от женщин (по полу и/или гендеру). При этом вводится разграничение «зон общения», соответствующее грамматическому разграничению 1, 2 и 3 лица. «Зона 1 лица», или «зона адресанта», есть все речевые действия, характеризующие говорящего/пишущего; «зона 2 лица», или «зона адресата» – это все речевые действия, характеризующие слушающего/читающего; наконец, «зона 3 лица», или «зона контекста», включает все речевые действия, не затрагивающие непосредственных участников коммуникации. Маркер пола или гендера может появиться в любой из этих зон, при этом он будет интерпретироваться как показатель пола/гендера адресанта (зона первого лица), адресата (зона второго лица) либо того, кто не участвует в общении. До сих пор вопрос о различиях в коммуникативном поведении мужчин и женщин решался преимущественно «в зоне адресанта»: обсуждалось, чем отличается речевое поведение лиц разного пола или гендера. Однако различия можно обнаружить и в том, как говорят с мужчинами и женщинами, и как говорят о мужчинах и женщинах.

В диссертации  выделяются следующие группы гендерных  маркеров:

- фонетические – прежде всего, высота тона, тембр голоса, интонирование, паузирование, логические выделения;

- морфологические – употребление слов и форм со значением мужского/женского рода;

- лексические – употребление слов, называющих мужчину или женщину или содержащих в значении семантический компонент «женское» или «мужское»;

- экспрессивно-стилистические – преимущественное употребление слов и конструкций, более характерных для мужской или женской коммуникации: стереотипно к «мужским» словам относятся «грубые» слова» и др., а к «женским» – слова и конструкции высокой стилистической окраски, типичные для экзальтированной, восторженной речи, диминутивы и мн. др.;

- тематические – употребление слов, связанных со стереотипно «мужскими» и «женскими» темами.

Особо в работе отмечены стереотипные маркеры: адресация высказывания/дискурса/текста с опорой на стереотипные представления о том, что характерно для женщины или мужчины.

Все названные  группы маркеров могут встречаться  в речи, характеризующей адресанта, адресата или третьих лиц. В случае, если какая-либо из зон содержит недостаточно маркеров, имеет место поло-гендерная неопределенность; она может быть разрешена обращением к коммуникативной ситуации или контексту. В диссертации рассматриваются особенности маркирования адресата, то есть особенности дискурса, обращенного к мужчине или женщине.

Во второй главе «Гендерная адресация в обиходной коммуникации» предложенная модель описания применяется для анализа обиходно-бытового общения. Обиходно-бытовое повседневное общение – это речевые взаимодействия, в которые человек включен каждый день; они характеризуются непринужденностью, неподготовленностью, непосредственным участием коммуникантов в коммуникативном акте (Земская, Китайгородская, Ширяев 1981: 10).

В разделе  «Гендер адресата в современной обиходной коммуникации» рассматриваются способы и средства маркирования гендера адресата в обиходном общении. В контексте проблемы гендерной адресации наибольшее значение имеет то, что говорящий в обиходной коммуникации обычно знает, кто именно его адресат, и указывает его непосредственно, с помощью обращений, местоимений и т.д. Поэтому языковые – лексические и грамматические – маркеры нередко становятся избыточными, но все же появляются постольку, поскольку этого требует коммуникативная задача адресанта и грамматический строй фразы: «Олег! А я просто сам тормознул, я же забыл про этот телефон! У меня из башки вылетело, блин! Ну, вот вспомнил? Вспомнил, да?» (Зап. у. р., М – 27 лет).

Особый интерес  в этом типе общения представляют тематические маркеры. В обиходном общении выбор тем может определяться разными факторами, но прежде всего он связан с представлениями говорящего о том, что интересно собеседнику. Гендерно маркированной можно считать тему, которая возникает преимущественно в диалогах с представителем одного гендера и при этом слабо представлена в общении с представителем другого гендера.

Представления о коммуникации женщин закрепились в стереотипах, которые отражены в таких устойчивых сочетаниях, как бабьи сплетни, бабьи разговоры, общение мужчин представлено в культурном сознании в таких сочетаниях, как мужской разговор, поговорить по-мужски. И если в характеристиках общения женщин закрепились отрицательные коннотации, то сочетания, характеризующие мужское общение, скорее несут положительные оценки. Вряд ли можно утверждать, что сплетня и болтовня – исключительно женский жанр. Однако общение мужчин, в случае если оно имеет малосодержательный характер или представляет собой обсуждение жизни третьих лиц, также может получить название бабьей сплетни или женской болтовни.

Материал анализируемых коммуникативных эпизодов дает возможность утверждать, что в сложившейся культурной ситуации вряд ли существует тема, которую не могли бы обсуждать мужчины или женщины, но можно говорить о гендерных предпочтениях. Наблюдения показывают, что женщины в непринужденной беседе предпочитают обмениваться мнениями о внешнем виде, здоровье, покупках, об одежде, о детях, о мужчинах, о третьих лицах и мн.др.

Обсуждение с адресатом покупок – одна из самых популярных женских тем: «Я купила себе шелковую белую блузку с оба-а-лденным огромным атласным воротником» (Зап. у. р., Ж – 29 лет). Мечты об одежде, которыми уместно поделиться с адресатом, мысли об одежде, обсуждение, что с чем следует носить, советы, как носить – неотъемлемые темы для беседы у женщин: «Не знаю, что делать с белым свитером, я его никогда носить уже не буду» (Зап. у. р., Ж –26 лет ). При обсуждении этой темы адресатом, как правило, становится женщина.

Женщины часто  советуются с адресатом о внешнем виде, о здоровье, похудении, и, в связи с этим, о том, как выглядеть лучше. Устойчивые выражения «секреты похудения», «рецепты красоты» относятся к женскому арсеналу:

Ж1 Как вы хорошо выглядите! В чем секрет?

Ж2 Не ем после шести и зарядка каждый день! (Зап. у. р., Ж1 – 49 л., Ж2– 55 л.).

Тема красоты  и здоровья интересует, конечно, и  мужчин, и женщин, с той оговоркой, что к женщине практически всегда, в любом возрасте, можно адресоваться с темой красоты, внешнего вида, мужчины же часто не склонны обсуждать эти темы, а тема здоровья преимущественно появляется с возрастом.

Тема мужчин является гендерно маркированной для женщин. При этом обсуждаются с адресатом либо личные отношения с мужчиной, либо качества мужчин (внешность, поведение, характер, положение в обществе и т.д.), являющиеся немаловажными для выстраивания отношений: «Я должна признаться, девочки, что мне начинает нравиться Женя, девочки, что мне делать?» (Зап. у. р., Ж – 22 года).

Тема обсуждения жизни третьих лиц часто становится важной в общении женщин, что и порождает общее представление о том, что женщины «сплетничают»: «Знаешь, Тань, мне так нравится, как меняются мои ровесники, а вот она не меняется» (Зап. у. р., Ж – 32 года). Близкой к обсуждению жизни третьих лиц может быть тема «жизнь замечательных людей».

Наблюдения за коммуникацией мужчин показывают, что  мужчины предпочитают говорить с адресатами о технике, оружии, машинах, женщинах, спорте, хобби, темой могут быть спорные исторические и политические вопросы.

Диалоги о технике, техническом прогрессе преимущественно мужские. Даже не имея к технике профессионального отношения, мужчины часто имеют любительские представления о различного рода устройствах и новинках: «Смотри, Володь, какие штуки купил: клавиатура и мышь инфракрасная, можно, сидя на диване, на расстоянии работать или кино смотреть» (Зап. у. р., М – 32 года).

Обсуждение с адресатом техники тесно связано с миром увлечений, хобби мужчин. Мотоциклы и рыболовные принадлежности, оружие и компьютерные игры, музыка и спорт – вот далеко не полный список обсуждаемых тем, совмещающих вопросы техники и увлечений. Вопросы увлечений обсуждаются нередко не только в практическом плане личных достижений и намерений, но с намерением узнать мнение адресата, получить его совет.

Тема женщин является в мужском общении гендерно маркированной. Обсуждаются прежде всего внешность и поведение женщин, личные качества женщины затрагиваются лишь в той мере, в которой они влияют на жизнь мужчины:

М1 А Оксанка ничего, красивая, только к ней не подойдешь. Скажи?

М2 Ты рот-то не разевай, у нее жених есть (Зап. у. р., М1 – 25 лет, М2 – 27 лет).

Наблюдения показали, что мужчины могут обсуждать с адресатом третьих лиц, отношения и моменты жизни третьих лиц, как рабочие, так и личные отношения людей: «Басовы разбежались, он женился на какой-то сотруднице, она тоже вышла замуж за программиста, парня моложе ее...» (Зап. у. р., М – 30 лет).

Способом выявления гендерно маркированной темы может быть гендерный конфликт. Смешанные коммуникации нередко приводят к тому, что преобладание гендерно маркированных тем может вызвать протест у адресата-носителя другого гендера. Таким образом, в повседневном обиходном общении многие темы обнаруживают гендерную маркированность, проявляющуюся в коммуникативных предпочтениях представителей того или иного гендера, большей частоте обсуждений с адресатом, в предпочтениях тех или иных тем, и в то же время в возникновении гендерных разногласий в ситуациях смешанного общения.

В разделе «Экспрессивность в обиходном общении и гендерная адресация» описывается роль экспрессивно-стилистических маркеров в обиходной коммуникации. В русской культуре есть фактор воспитания, предписывающий, что женщина должна быть более сдержанна в проявлении «активных» негативных эмоций, чем мужчина. Такие эмоции, как гнев, раздражение, и экспрессивы, их выражающие – сниженная лексика, нецензурные слова – прерогатива мужчины. С другой стороны, мужчины более ограничены в адресации сильных «пассивных» эмоций, как отрицательных, так и положительных: боли, обиды, печали, восторга. Ср. типичные указания мальчику: «Не плачь, ты же не девочка»; «Расчувствовался, как девчонка».

В ходе работы был  отобран ряд текстов, в которых  мужчины и женщины адресуют свои эмоции, при этом производилась количественная оценка соответствующих фрагментов коммуникации. Наблюдения показали, что женщины не только чаще проявляют эмоции, но и адресуют их собеседницам в расчете на сочувствие, особенно сильные эмоции – раздражение, восхищение адресатом или предметом его личной сферы, чаще оценивают предмет разговора:

Ж Ой, я не могу, какой дом шикарный, я не могу, я пошла отсюда, я не могу смотреть. Марин, меня сейчас жаба задушит. Я тоже хочу вот сюда! Как хорошо! Я вот сюда хочу. (Зап. у. р., Ж– 25 лет).

В повседневном обиходно-бытовом общении с адресатом мужчины не столь эмоциональны, меньше оценивают, реже характеризуют, дают комментарии по поводу тех или иных объектов коммуникации. Часто комментарии и оценки оказываются стилистически нейтральными: хорошо-плохо-нормально:

М1 Нормально, нормально, похож.

М2 Нормально, нормально, отлично, отлично (Зап. у. р., М1 – 24 г., М2 – 29 л.).

Отдельно следует  рассматривать адресацию с эмоциями раздражения, гнева, возмущения, здесь мужчины часто очень экспрессивны, более того, гендерный стереотип оставляет право на обмен сниженной лексикой, грубостью за мужчинами.

Исследование  показало, что коммуникативное поведение  мужчин и женщин по отношению к адресату различается в степени эмоциональности; однако это различие описывается в терминах не «наличие/отсутствие экспрессивности», а «большая/меньшая экспрессивность». Например, грубая адресованная речь не оценивается как однозначно «мужская» или «предназначенная мужчине» – хотя гендерный стереотип оценит женщину, говорящую грубо, как «мужичку»; точно так же излишне возвышенная, экзальтированная, эмоциональная речь не воспринимается как сугубо женская – хотя гендерный стереотип предъявит мужчине-автору такого высказывания претензию, что он ведет себя, «как баба».

Любой тип гендерных  маркеров в адресации при обиходной  коммуникации тем важнее, чем меньше знакомы коммуниканты, чем более «неопределенны» они друг для друга. Если возникает регулярная коммуникация, значимость общих гендерных маркеров постепенно уменьшается, уступая место «персональным маркерам». Именно благодаря обиходному опыту взаимодействия с представителями разных полов/гендеров мы приобретаем знания о том, как можно привлечь внимание мужчин и женщин, как выстроить общение с ними.

В третьей главе  «Гендерная адресация в современной рекламе и «глянцевых» журналах» рассматриваются способы и средства маркирования гендера адресата, используемые в рекламных и журнальных текстах. Коммерческое понятие целевой аудитории становится отправной точкой для формирования текстов с точным прагматическим воздействием на читателя, зрителя как адресата. Следствием этого становится размещение рекламы, адресованной лицам того или иного гендера, в строго определенных СМИ и даже их подразделах: одни ТВ-передачи смотрят преимущественно женщины ( «Модный приговор»), другие – мужчины («Армейский магазин»), существуют целые каналы, предназначенные для женщин или мужчин («Дамский клуб», «Футбол»). Авторы журналов, адресованных мужчинам или женщинам, также последовательно обращаются к представителям определенной целевой аудитории, а потому выбор тематики и стиля текстов ориентируется именно на выбранную аудиторию.