Особенности «голландской болезни» в России

     Таким образом, мы видим, что предположения относительно мобильности факторов существенным образом определяют результирующее влияние изменения цены нефти на развитие остальных секторов экономики.

     Постараемся вывести макроэкономические последствия роста цены на нефть. Предположим, что долговременное увеличение цены произошло неожиданно. Это приведет к росту текущего и перманентного дохода страны. Благодаря эффекту дохода последует рост агрегированного потребления во всех секторах экономики, в том числе в секторах Неторгуемых и Торгуемых товаров. Очевидно, должно соответствующим образом вырасти и производство, по крайней мере в секторе Неторгуемом, а следовательно, и инвестиции в этот сектор.

     С другой стороны, существует обширная литература, которая указывает на некоторые, как экономические, так и экономико-политические механизмы, которые в этих условиях отрицательно влияют на стимулы к инвестициям. Например, дополнительная прибыль может оказаться «захваченной» трудовыми союзами, ограничение продаж нефти в странах ОПЕК может уменьшить стимулы инвестировать в Нефтяной сектор, рост дохода может снизить предложение труда и т.д. Таким образом, однозначного ответа на вопрос о том, как отреагируют инвестиции на рост цены на нефть, мы не можем получить.

     С ростом реальных доходов логично ожидать роста накоплений. При заданном уровне инвестиций это положительно отразится на счете текущих операций. Однако, если рост цены приведет к росту инвестиций, то, предполагая высокую интенсивность импорта в отношении капитальных товаров, что соответствует ситуации в развивающихся странах, можно ожидать временное ухудшение счета текущих операций благодаря росту импорта инвестиционных товаров.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2 Особенности «голландской болезни» в России

2.1 Российская  специфика «голландской болезни»

      В последнее время к описанию экономической ситуации в России все чаще применяют термин «голландская болезнь», подразумевая под этим понятие в широком смысле зависимость экономики от конъюнктуры мировых рынков минерального сырья. О «голландской болезни» на официальном уровне впервые было заявлено Министерством экономического развития и торговли в 2000 году. Проблема, по мнению специалистов, министерства, заключается в том, что рост экспортной выручки позволяет наращивать капитальные вложения в добычу нефти и газа без увеличения производства. Дискуссия по этому вопросу в основном сводится к монетарным аспектам проблемы. Взаимосвязь валютного курса и сырьевого экспорта были неоднократно исследованы. Некоторые экономисты, в частности А. Брич, указывают на некорректность использования термина «голландская болезнь» для анализа ситуации в российской экономике. По его мнению, данная модель описывает явление неожиданного открытия новых сырьевых месторождений с последующим ростом реального валютного курса и негативным воздействием на отрасли экономики, не относящиеся к сырьевым.

     Анализ данных поквартальной динамики доли экспорта и импорта в ВВП России, а также доли углеводородов в экспорте в 1994-2007 гг. позволяет утверждать, что российская экономика достаточно открыта: отношение экспорта товаров к ВВП России в 1994-2007 гг. составило в среднем 29,3%, импорта товаров к ВВП - в среднем 17,0 %. Заметим, что на протяжении всего рассматриваемого периода экспорт товаров из России превышал импорт, что вело к дополнительному притоку валюты и поддерживало курс рубля.

     Известно, что основная доля российского экспорта товаров приходится на экспорт углеводородного сырья и продуктов его переработки. При этом если ВВП в долларовом выражении в 2007г. вырос по отношению к 1994г. в 4,7 раза, а экспорт товаров - в 5,3 раза, то экспорт углеводородов - в 8,7 раза, в результате чего его доля в общем товарном экспорте увеличилась с 37,4% в 1994 г. до 61,5% в 2007 г.

     Заметим, что увеличение доли углеводородов в экспорте товаров из России происходило не только по причине растущих мировых цен на энергоносители, но и за счет роста физических объемов поставок, в ущерб потребностям российской экономики в продукции нефтегазового комплекса Так, по данным ФСГС РФ, экспорт нефти с 1995 г. по 2007 г. вырос в 2,1 раза (со 122 млн т до 258 млн т), в то время как добыча нефти и газового конденсата - всего в 1,6 раза (с 307 млн т до 491 млн т). Экспорт нефтепродуктов за указанный период вырос в 2,4 раза (с 47,1 млн т до 111 млн т), в то время как первичная переработка нефти - в 1,3 раза (со 182 млн т до 229 млн т).

     Относительное уменьшение ориентации на экспорт за указанный период можно отметить только в газовой сфере: при росте добычи газа на 9,4% его экспорт снизился на 4,2 %.

     Проведенный анализ позволяет заключить, что экспортосырьевая направленность российской экономики за рассматриваемый период только усилилась.

     Сложившееся положение привело к существенному укреплению реального валютного курса рубля. Несмотря на резкую девальвацию курса рубля в 1998-1999 гг., реальный валютный курс рубля в остальные годы рассматриваемого периода укреплялся, в результате чего в конце 2007 г. индекс реального валютного курса доллара США к российскому рублю составил 34% по отношению к первому кварталу 1994г., что означает относительное удорожание продукции отечественных товаропроизводителей по сравнению с продукцией их иностранных конкурентов (за этот период) почти в 3 раза.

     Таким образом, в России налицо все предпосылки для развития «голландской болезни». Имеются и явные подтверждения негативного влияния укрепления курса российского рубля на экономику России. Так, обращает на себя внимание тесная положительная взаимосвязь индекса реального валютного курса доллара США к российскому рублю и доли экспорта в ВВП России. Заметим, что импорт товаров практически не связан с изменением реального валютного курса и с 2000 г. варьируется в диапазоне 15-19% от ВВП.

     Укрепление реального курса национальной валюты может иметь как негативные, так и позитивные последствия для отдельных отраслей национальной экономики. С одной стороны, укрепление реального курса национальной валюты ведет к ослаблению конкурентоспособности внутренних производителей перед зарубежными вследствие относительного удорожания их продукции. А с другой - к сравнительному удешевлению импортируемого сырья и оборудования, а также дополнительному притоку иностранного капитала в страну, что увеличивает инвестиционные возможности внутренних производителей.

     Поскольку большая часть сверхдоходов от экспорта сырья в России (благодаря реализуемым мерам фискальной политики) присваивается федеральным бюджетом, государство может ограничивать конкурентоспособность добывающих отраслей и увеличивать государственные социальные и инвестиционные расходы. То есть стимулировать платежеспособный спрос, сдерживая негативные последствия укрепления курса национальной валюты. Именно роль государства в перераспределении сверхдоходов от экспорта сырья не позволяет «голландской болезни» пустить глубокие корни в экономике России.

    Вместе с тем проводимая государством экономическая политика не лишена существенных недостатков.

     Обладая значительными финансовыми ресурсами, аккумулированными, в первую очередь, вследствие экспорто-сырьевой ориентации, государство уходит от решения фундаментальных проблем российской экономики. Выравнивание конкурентоспособности отраслей национальной экономики обеспечивается, главным образом, за счет фискальных, а не стимулирующих мер, что подавляет инвестиционную активность.

     Так, доля инвестиций в основной капитал в ВВП находится на крайне низком, не достаточном для инновационного развития экономики уровне в 19,5% в 2007г. Для сравнения: в Южной Корее в период бурной модернизации экономики этот показатель стабильно превышал 30%. Более того, аккумулированные государственным бюджетом средства при размещении в иностранные ценные бумаги, по сути, работают на развитие американской и европейских экономик.

     В то же время наблюдающийся опережающий рост внутренних цен на продукцию нефтегазового комплекса ведет к инфляции издержек, сокращает рентабельность в других отраслях экономики, подавляет экономическую активность и усиливает негативный эффект «голландской болезни», ослабляя конкурентоспособность национальной экономики.

 

 

2.2 Что нужно делать против «Голландской болезни»

     С учетом выше изложенного ясно: России грозит опасность превращения в сырьевой придаток стран Запада и государств АТР, прежде всего Китая. Как же эту угрозу нейтрализовать? С одной стороны, предстоит смена самой модели экономического развития, о чем и пойдет речь в последующих разделах настоящей статьи. С другой стороны, уже сегодня необходимо изменить макроэкономическую политику, отменив прежде всего практику ревальвирования рубля, провоцирующую, стоит повторить, приток чисто спекулятивных зарубежных капиталов и «голландскую болезнь». Далее, пора прекратить практически бесплатное кредитование западных стран и начать вкладывать «замороженные» в различного рода резервных фондах государственные средства в реальные активы. При этом приоритет следует отдать не предприятиям нефтегазового комплекса, а компаниям, производящим продукцию, потребление которой предполагает большие затраты горюче-смазочных материалов. Речь идет о господдержке тех компаний, стоимость акций которых в долгосрочной перспективе отрицательно коррелирована с ценами на нефть. Обеспечив отток спекулятивного капитала из России и заместив иностранные займы российских госкомпаний бюджетными кредитами, можно без инфляционных последствий инвестировать развитие отечественного машиностроения из пресловутых «нефтедолларовых» по своему происхождению «кубышек».

     Инвестирование нефтегазовых доходов государства в национальную экономику способно быть не просто не инфляционным, но и антиинфляционным. Имеются в виду вложения в высокотехнологичные инвестиционные проекты, в создание компаний, действующих на высокомонополизированных рынках, в расширение порождающих структурную инфляцию «узких мест», в отрасли, конкурентные позиции которых в случае падения цен на нефть улучшатся . Так, уже сегодня стоило бы форсировать строительство либо радикальную технологическую модернизацию российских авиастроительных и автомобильных заводов путем вложения государственных средств в приобретение их акций или в создание новых компаний с полным производственным циклом.

 

 

 

2.3 Государственная борьба с Голландской болезнью

     Остановимся на государственной политике борьбы с "голландской болезнью". Рассмотрим три классических аргумента в пользу протекционизма отраслей и их применимость в условиях российской действительности.

     Аргумент "консервативной функции социального благосостояния". Реальный доход или потеря ренты конкретного фактора в результате неожиданного шока должны быть исключены, то есть применяемые в данном случае меры затрагивает всю экономику в целом. Против данного аргумента можно высказать по крайней мере три возражения. Во-первых, данная цель перераспределения лучше достигается при налогообложении специфического фактора бумового сектора (изъятие ренты, налоги на природопользование) и направлении дохода на субсидирование проигрывающих факторов производства. Во-вторых, в российских условиях при огромной дифференциации доходов и концентрации рентных платежей в руках довольно узкого круга лиц отсутствует "консервативная функция социального благосостояния", поскольку система перераспределения просто не работает. В-третьих, данная политика предусматривает наличие четко отлаженного механизма перелива капитала.

     Аргумент поддержания занятости. Его можно применить только при условии наличия в отстающем секторе устойчивой реальной заработной платы. Здесь опять возникают два возражения. Во-первых, разумнее прямо субсидировать занятость, а краткосрочная безработица необходима как сигнал к проведению желаемой реаллокации ресурсов. Во-вторых, на большинстве российских предприятий отстающего сектора заработная плата настолько низка, что ее можно назвать "устойчивой", но никак "не реальной".

     Аргумент "молодой отрасли". Он мог бы применяться, когда ожидаются временный бум и снижение с последующим восстановлением отстающего сектора. Но это ведет к неоптимальной растрате физического и человеческого капитала в течение периода бума. Данный аргумент явно не подходит к российской действительности. Добывающие отрасли работают на подъеме уже в течение многих лет, назвать этот бум временным нельзя. Споры о защите "молодых отраслей" в российских экономических кругах завершились признанием того, что такие отрасли отсутствуют. А перспективная инновационная экономика находится пока только в зачаточном состоянии.

     Рассмотрим два наиболее популярных протекционистских подхода.

     1) защита обменного курса, а именно политика избегания повышения реального обменного курса и, следовательно, защита торгуемых товаров при удорожании неторгуемых. Девальвация явно неэффективна как средство от "голландской болезни", поскольку, во-первых, это защита не только промышленного сектора, но и добывающего, во-вторых, в силу низкой конкурентоспособности российских обрабатывающих отраслей их продукцию можно отнести к неторгуемым товарам. Сдерживание курса делает их еще менее, конкурентоспособными.

     2) это обычный протекционизм, основанный на повышении тарифов или сокращении импортных квот. Предотвращение потерь для секторов, конкурирующих с импортом, в дальнейшем обернется удорожанием экспортных товаров промышленного сектора так же, как и добывающего. По экспортным небумовым товарам будет нанесен двойной удар: сначала повышением реального обменного курса, а затем прямой потерей ресурсов для производства импортозамещающих товаров.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2.4 Инфляция, «голландская болезнь» и рост цен на энергоносители

     Общепризнано, что рост цен на энергоносители (далее - нефть или энергоносители) выступает важнейшим фактором инфляции для стран-экспортеров. Механизм его действия - частный случай явления, называемого «голландской болезнью» второго рода. Не очевидны причины, по которым в России в последние годы продолжается рост обрабатывающих производств при многократном росте цен на нефть и газ, а следовательно, и рентных доходов от их экспорта.

     Рассмотрим какими способами можно бороться с инфляцией в условиях «голландской болезни» в России.

     В реальной экономике, по причине ее структурной неоднородности, сокращение производства и занятости в торгуемом секторе уже в первой фазе «голландской болезни» сопровождается ростом структурной безработицы и снижением зарплаты. Одновременно может происходить рост зарплаты в неторгуемом секторе. Если удельный вес последнего велик, вероятно повышение и уровня цен в целом. Таким образом, при «голландской болезни» развивается структурная адаптационная инфляция, причем тем сильнее, чем глубже структурные деформации и чем быстрее они возникают. Поэтому выгоды от роста экспортных доходов частично нивелируются потерями в торгуемом секторе.

     Колебания сырьевых цен постоянно порождают структурную адаптационную инфляцию. Поскольку сильные колебания уровня жизни крайне опасны с социально-политической точки зрения, целесообразно и впредь вывозить рентные доходы в виде золотовалютных резервов. Однако нужно принимать и другие меры, обеспечивающие стабильность динамики добычи и экспорта сырья без резких скачков, порождающих проинфляционные структурные шоки. Например, выдавать лицензии компаниям на право добычи нефти и газа с учетом поддержания ими необходимого уровня запасов. Таможенные пошлины на вывоз сырья должны иметь прогрессивный характер. Так, ставка в 30% для вывоза газа должна быть заменена шкалой, подобной прогрессивной шкале (от 0 до 70%), установленной для экспорта нефти.