Альтруизм – нормы и патологии

Введение…………………………………………………………………….…….3

Глава 1.Природа альтруистического  поведения………………………….….…5

1.1.Понятие и принцип  альтруизма……………………………………………..5

1.2.Биологические основы  альтруизма……………………………………….

1.3.Альтруистическое поведение  у животных……………………………..

Глава 2.Особенности альтруистического  поведения…………………….

2.2. Возможности  воспитания и научения альтруистического поведения.

Глава 3.Альтруизм – нормы и патологии……………………………….

Заключение…………………………………………………………………………

Литература…………………………………………………………………………

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

Термин «альтруизм»  был предложен французским мыслителем Огюстом Контом для того, чтобы определить понятие, противоположное эгоизму. Принцип альтруизма Конта гласил: «Живи для других». По определению, указанному в Словаре русского языка С.И. Ожегова, под термином «альтруизм» подразумевается «готовность бескорыстно действовать на пользу другим, не считаясь со своими личными интересами».

Известна масса примеров природного альтруизма. Случаи, когда  одни биологические индивиды рискуют или жертвуют жизнью ради выживания других, отмечаются даже у низших организмов. У многих певчих птиц, гнездящихся в кустах или на земле, самка, прикидываясь раненой или больной, отвлекает хищника от гнезда. Она прыгает по земле, волоча крыло, словно оно поломано, а потом неожиданно взлетает.

Многие представители  эволюционной этики, в том числе  и этологи, указывали на то, что  альтруизм как социальное чувство  или взаимопомощь коренится в  мире животных и является могучим  фактором становления человека. Достижения эволюционной генетики позволили представителям эволюционной этики показать биологические предпосылки альтруизма.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 1.Природа альтруистического поведения

1.1.Понятие  и принцип альтруизма

Альтруизм (от латинского Alter — другой) — нравственный принцип, предписывающий бескорыстные действия, направленные на благо и удовлетворение интересов другого человека (других людей). Как правило, используется для обозначения способности приносить свою выгоду в жертву ради общего блага.

Принцип альтруизма Огюста Конта гласил: «Живи для других». Он характеризует им бескорыстные побуждения человека, влекущие за собой поступки на пользу других людей.

Б. Ф. Скиннер провел анализ такого явления, как альтруизм, и  пришел к следующему выводу: «Мы  уважаем людей за их хорошие поступки только тогда, когда мы не можем объяснить эти поступки. Мы объясняем поведение этих людей их внутренними диспозициями только тогда, когда нам не хватает внешних объяснений. Когда же внешние причины очевидны, мы исходим из них, а не из особенностей личности.

Вера в то, что люди должны оказывать помощь тем, кто  в ней нуждается, безотносительно  к возможной выгоде в будущем, является нормой социальной ответственности. Именно эта норма побуждает людей, например, поднять книгу, которую  уронил человек на костылях. Эксперименты показывают, что даже тогда, когда оказывающие помощь остаются неизвестными и не ожидают никакой благодарности, они зачастую помогают нуждающимся лицам. Те, кто любит, всегда стремятся прийти на помощь возлюбленному. Однако интуитивное, неосознанное желание помочь вовсе не обязательно должно относиться к тому человеческому существу, с кем вас связывают узы любви или дружбы. Совсем наоборот, альтруистическое стремление оказать помощь совершенно постороннему человеку издавна считается доказательством особенно изысканного благородства. Подобные бескорыстные порывы альтруизма котируются в нашем обществе чрезвычайно высоко и даже, как утверждают знатоки, как бы сами несут в себе моральное вознаграждение за причинённые нам хлопоты. 
Испытывая эмпатию, мы обращаем своё внимание не столько на наш собственный дистресс, сколько на страдания других. Ярчайший пример эмпатии — безоговорочное, моментальное оказание помощи людям, к которым мы испытываем привязанность. В среде ученых, изучающих взаимосвязь эгоизма и эмпатии были разные точки зрения, проводились многочисленные эксперименты: очень уж хотелось достоверно определить, способен ли вообще человек на абсолютное бескорыстие… Результаты экспериментов свидетельствовали, что да, способен, но ученые-скептики утверждали, что ни один эксперимент не может исключить всех возможных эгоистических мотивов оказания помощи. Тем не менее, дальнейшие эксперименты и сама жизнь подтвердили, что есть люди, которые заботятся о благе других, иногда даже в ущерб своему собственному благу. 
«Каким бы эгоистичным ни казался человек, в его природе явно заложены определённые законы, заставляющие его интересоваться судьбой других и считать их счастье необходимым для себя, хотя он сам от этого ничего не получает, за исключением удовольствия видеть это счастье.»[1,стр. 140] 
Понятие альтруизма в Большой Советской Энциклопедии: "В буржуазной этике проповедь альтруизма обычно лицемерно прикрывает эгоистическую сущность капитализма. Научная марксистско-ленинская этика установила, что в основе нравственности лежат не отношения между отдельными личностями, а, прежде всего, взаимоотношения между общественными классами"…

1.2. Биологическое происхождение и развитие альтруистического поведения.

Немецкие исследователи  обнаружили, что уже в 18 месяцев младенцы начинают проявлять альтруистическое поведение, что говорит о врожденной дружелюбности человека. В экспериментах, о которых говорится в журнале Science, малыши помогали совершенно незнакомым людям. Молодые шимпанзе сделали то же самое, доказывая наличие врожденного альтруизма у приматов. Исследователи сообщают, что альтруизм, возможно, развился шесть миллионов лет назад.

 Ученые долгое время не могли понять, что заставляет людей действовать альтруистично, при этом помогая даже не родственникам и без выгоды для себя. Человеческое общество держится на людях, которые умеют сотрудничать с другими и быть милосердны. Поэтому, многие ученые утверждали, что альтруизм — уникальная человеческая функция, заложенная в мозг.

Исследователи Института Эволюционной Антропологии в Лейпциге, (Германия) пронаблюдали, как ведут себя 24 18-месячных младенца в таких ситуациях, как удаление прищепки вне зоны досягаемости или неправильно сложенная груда книг. Практически вся группа младенцев пытались исправить ситуацию в первые 10 секунд эксперимента. 
Они сделали это только потому, что думали, будто исследователям это было нужно, иначе они бы и не бросились собирать книги. 
Эксперимент был продолжен с тремя молодыми шимпанзе, которые не помогали в более сложных задачах, но действительно помогали человеку, заботящемуся о них в простых ситуациях (например, помогали искать потерянный предмет). "И дети, и шимпанзе хотят помогать, но они отличаются в способности интерпретировать потребность других в помощи в различных ситуациях,"  говорится в Science.

 

С проблемой, как феноменом  альтруизма, в качестве одной из самых серьезных концептуальных проблем столкнулся Чарльз Дарвин. 
В мире, сложившемся в результате естественного отбора, сотрудничество представляется загадкой, поскольку естественный отбор по самой своей сути эгоистичен и способствует лишь тем адаптивным изменениям, которые идут на пользу данной особи. Дарвин пишет в "Происхождении видов", что инстинкт самосохранения особи "полезен для нее, но, насколько мы можем судить, не предназначен для исключительного блага других особей...". В "Происхождении видов", где он по большей части обходит стороной вопрос о человеке, и в "Происхождении человека" Дарвин сознает, что трактовка этой трудной проблемы остается не вполне удовлетворительной. Однако благодаря научной проницательности ему удалось сформулировать, пусть и в рудиментарном виде, три неопровержимых теоретических положения, которые в XX веке развивали его последователи. 
 
В первом приближении Дарвин допустил, что естественный отбор может вызвать к жизни альтруистическое поведение (например, побудить особь рисковать жизнью ради другой особи), если такое поведение идет на пользу членам семьи данной особи. Это утверждение основывалось на том, что члены одной семьи обыкновенно имеют сходные наследственные черты, включая и заложенную в генах склонность к взаимопомощи. Насколько эта группа родственных особей благодаря взаимопомощи добьется преимущества в воспроизведении себе подобных, настолько и ее потомки будут способствовать передаче в следующее поколение наследственного материала, дающего репродуктивные преимущества. Все это укладывается в ключевую схему дарвинизма - в схему естественного отбора. Дарвин также высказал мысль о возможности сотрудничества между неродственными особями. Он полагал, что кооперативное поведение может продолжаться до тех пор, пока преимущества и выгоды, достающиеся сотрудничающим не родственникам, остаются взаимными. Наконец, он высказал предположение об естественном отборе группы, ведущей себя среди других групп как особь среди особей. Ему представлялось, что поведение популяции, склонной к внутригрупповому сотрудничеству, должно дать ей преимущества над популяциями менее альтруистическими.

Однако попытки Дарвина  разрешить проблему альтруизма показались не слишком убедительными большинству его современников, питавших отвращение к материалистической подоплеке его построений и видевших в нравственном поведении неопровержимое свидетельство отеческой заботы Всеблагого Конструктора. Даже Альфред Рассел Уоллес, который в 1858 году на основании исследования флоры и фауны Малайского архипелага высказал независимо от Дарвина идею естественного отбора, позже пришел к мысли, что мозг человека не мог принять свою современную форму только в результате этого механизма. Рассудок, полагал Уоллес, способен на гораздо более впечатляющие интеллектуальные свершения, чем те, что могли быть полезными нашим отдаленным предкам, жившим в естественных условиях. Уоллес, таким образом, предвосхитил постмодернистскую веру в существование независимой от тела духовной составляющей и заявил о вмешательстве высшей силы в процесс эволюции человеческого вида. Разочарованный Дарвин заметил ему на это: "Надеюсь, вы не окончательно погубили наше с вами общее дитя". Увы, Уоллес и другие критики Дарвина замутили воду до такой степени, что на протяжении последующих девяноста лет естественный отбор был отодвинут на задворки социологии. Положение изменилось в начале 1960-х годов, когда Уильям Гамильтон, молодой британский ученый, только что окончивший курс по эволюционной биологии, продолжил разработку вопроса об альтруизме внутри семьи с того самого места, где остановился Дарвин. Открытие Гамильтона повлекло за собою целую волну исследований. Такие известные ученые, как Джордж Уильямс, Роберт Трайверс, Ричард Александер и Эдвард О. Уилсон, увидели, что теория родственного отбора позволяет объяснить многие аспекты общественного поведения животных. Приложение идей Гамильтона к нашему биологическому виду ставит множество трудных вопросов, которые сам Гамильтон решать не пытался. Достаточно вспомнить, что до сих пор не обнаружено ни одного гена, отвечающего за альтруистическое поведение. А между тем такие гены, вероятно, существуют, поскольку некоторые черты характера, связанные с кооперативным поведением (например, способность к сочувствию, общительность, да и сам альтруизм) в некоторой степени передаются по наследству. Описаны случаи, показывающие, что однояйцовые близнецы, выращенные врозь, сохраняют общие черты характера (такие, как способность к сочувствию) с вероятностью вдвое большей, чем разнояйцовые близнецы, у которых только половина генов общие. Попытки приложить идеи Гамильтона к человеку неизбежно упираются и в непростые вопросы о сознании и разнообразных внутренних побуждениях. Например, конфликт на генетическом уровне. Зародыш, развивающийся в организме матери, может рассматриваться как "отцовский паразитирующий организм".Следовательно, с эволюционной точки зрения беременность представляется столкновением двух эгоизмов: постоянно нарастающего эгоизма зародыша и защитного эгоизма матери. Обыкновенно эта "гонка вооружений" хорошо уравновешена и беременность протекает нормально. Но иногда возникают осложнения. Если женщина, ждущая ребенка, страдает гипертонией и сопутствующим беременности диабетом, часто возникают опасные ситуации, когда победа в схватке поколений начинает клониться на сторону зародыша. Иными словами, забота матери о зародыше (сама по себе пример альтруизма в пользу близкого родственника) сдерживается непрекращающимися конфликтами, имеющими в своей основе различие генетических интересов будущей матери и зародыша. Автор научно-популярных книг Мэтт Ридли приводит это наблюдение и другие интересные находки биологов, чтобы с фактами в руках показать, как генетическое сотрудничество может расстроиться из-за своеобразного бунта наследственно эгоистичных генов. Также выявлены были нарушения такого рода у людей с поврежденной префронтальной долей головного мозга, они иногда обнаруживают своеобразный когнитивный дефект: они теряют способность отвечать на проявления чувств, но при этом обыкновенно сохраняют полную способность логически мыслить. Ни их память, ни их интеллект ничуть не страдают, а вместе с тем отсутствие эмоций лишает их способности принимать простейшие решения. Поврежденный мозг буксует, застревает на бесконечном взвешивании всех "за" и "против". Чувства играют важную роль в принятии решений, потому что наша способность к рассуждению идет рука об руку с инстинктивными реакциями, подкрепляющими способность отличать хорошее от дурного. Стало быть альтруистическое поведение это норма. Отсутствие его – отклонение от нормы. Мэтт Ридли собирал доказательства многих ученых в пользу того, что альтруистическое поведение это результат развития в ходе естественного отбора, оно также может передаваться по наследству.

В нашей стране наибольший вклад в этом направлении внес генетик и психиатр В.П. Эфроимсон. В его представлениях комплекс гуманизма на общественном уровне выступает как единство морали (этики), науки и искусства, а их основание — свойство альтруизма — проявляется по-разному в каждом индивидууме в зависимости от генетических задатков и условий воспитания. Альтруизм это источник непреходящих ценностей человеческой сущности: порядочности, честности, доброжелательности, чувств уважения, дружбы, любви, совести и долга, самоотверженности, заботы о благополучии других, стремления к истине и справедливости. В противоположность свойству альтруизма в этом же ключе Эфроимсон рассматривал и совокупность неэтических или антигуманных свойств человека — эгоизм, который проявляется в жестокости, собственнических или хищнических инстинктах и эмоциях, в жадности, похотливости, лживости, агрессивности, демонстративности, навязчивости, проявлениях коварства и предательства, стремлении к господству и властолюбии.

Эфроимсон также полагал, что альтруизм может проявляться  не только у человека, но и у наиболее высоко организованных животных — птиц и млекопитающих. Биологическое происхождение альтруизма он справедливо связывал с образованием механизмов полового влечения и заботы о потомстве, которые наследственно закреплены отбором у очень многих животных. При этом необходимость индивидуального эгоизма отмечалась им недостаточно. Однако, совершенно очевидно, что это самое древнее свойство, присущее всем живым существам, обусловлено борьбой за выживание и напрямую связано с главным процессом эволюции — естественным отбором.

В рамках агрессивного поведения  животных и человека  «вмонтированы» прямые охранительные реакции, предупреждающие чрезмерность агрессивности, ограничивающие её и даже останавливающие акт агрессии. Несмотря на это, у общественных животных существуют и специальные альтернативные механизмы, предупреждающие жестокость и эгоизм. К такого рода протективным свойствам психики и относят альтруизм. Во всех случаях, когда мы сталкиваемся с готовностью особи совершать в ущерб себе полезное действие по отношению к представителю своего или чужого вида животных, мы сталкиваемся с альтруистическим поведением. В сообществах животных существует некоторый разброс в выраженности альтруистического поведения, но подобный разброс существует и у людей. 
Было проведено много опытов, наблюдений и экспериментов это подтверждающее.

Пример, с крысами. У животных предварительно вырабатывали пищевую условную реакцию — все крысы в экспериментальной камере быстро находили специальную полочку с хлебным шариком. После этого рядом с экспериментальной камерой поместили клетку с крысой, которая получала удар током каждый раз, когда одна из обученных крыс совершала пробежку к полке с хлебом. Обученные крысы слышали писк боли и некоторые из них, обнаружив такую зависимость, сразу отказывались от пищи и не подбегали к полке с хлебом. Другие же продолжали бегать и жрать, и не обращали внимание на страдающее животное... Третьи же, быстро хватали корм и убегали с ним в другой угол камеры, а затем поедали его, отвернувшись от клетки с истязаемым сородичем.   
Анализ структуры популяции лабораторных крыс в опыте «Шок для соседа» показал, что больше всего крыс относится к группе «стеснительных», отворачивающихся от страдальца (около 60 %). Их назвали конформистами. Отказывавшихся истязать сородича за приманку — около 20 % (альтруисты). Оставшиеся 20 % — отнесены к категории эгоистов. Что удивительно, удаление миндалевидного ядра (амигдалы) головного мозга ликвидирует пул конформистов. Теперь 50 % крыс относилось к эгоистам, а 50% — к альтруистам. Если же из популяции удалить всех альтруистов и эгоистов, оставив одних конформистов, то через два поколения её структура полностью восстанавливается… 
Структура популяции человека по оси «альтруизм - конформизм - эгоизм» очень близка к вышеописанной для крыс. Это показано в известном опыте, выполненном с американскими студентами-добровольцами. Молодые люди должны были участвовать в «испытании на стенде», и их задание состояло в контроле за правильностью ответов испытуемого, которому задавали какие-нибудь вопросы, на которые тот должен быстро давать правильные ответы. За «правильностью» ответов следил оператор-исследователь, а студенты должны были «наказывать» испытуемого ударом электрического тока в том случае, если ответ оказывался неправильным. Причём чем больше неверных ответов — тем сильнее должно следовать наказание.