История асептики и антесептики

Из истории  известно, что антисептические средства для профилактики и лечения местных инфекционных заболеваний использовались с давних времен. Согласно литературным данным, Гиппократ, Ибн Сина, Парацельс и Гален применяли в этих целях бальзамические мази, винный и яблочный уксус, известь, муравьиную кислоту, спирты и т.д. Сам термин «антисептика» (anti – против, sepsis – гниение) впервые применил английский ученый И. Прингл в 1750 г. для обозначения противогнилостного действия минеральных кислот.

Французский хирург Henride Mondeville (1320) настаивал на зашивании свежих ран во избежание соприкосновения их с воздухом, который он считал источником заразного начала. Его соотечественник Guyde Chauliac(1363) при лечении ран использовал спирт, уксус, деготь. Только этим можно было объяснить тот факт, что в те времена раны нередко заживали первичным натяжением, т.е. без нагноения. К сожалению, эти предложения не были востребованы хирургами, а нагноение ран рассматривалось как естественный процесс.

Лишь спустя полвека хирурги вернулись к  проблеме гнойной хирургической инфекции. Немецкий врач F. Henle (1840) высказывает предположение о наличии живого заразного начала, которое передается путем контакта. Великий русский хирург Н.И.Пирогов (1818-1881) еще до появления основополагающих работ по микробиологии, антисептике и асептике, в условиях господства в клинической медицине и хирургии так называемых миазматических представлений вплотную приблизился к научному пониманию природы зараженных ран и широко распространенных «госпитальных зараз». Он писал, что «миазма, заражая, сама же воспроизводится зараженным организмом. Миазма не есть, подобно яду, пассивный агрегат химически действующих частиц, она есть что-то органическое, способное развиваться и возобновляться».

Исходя из этих теоретических представлений, Н.И. Пирогов  предложил и осуществил ряд важных практических мер. Он добился перевода в особые здания больных, страдавших рожей, гангреной, пиемией, и тем самым положил начало организации специальных отделений гнойной хирургии, изолировав их от отделений «чистой» хирургии. Подобная организация хирургических отделений сыграла важную роль и в гражданской, и в военной медицине. «Мой взгляд, основанный на горьком опыте о госпитальных заразах, изолировании, госпитальном карантине и необходимости рассеяния тяжелораненых, – вспоминал он в 1880 г., – высказан уже 30 лет тому назад, и, энергично подтвержденный мною за 16 лет, разделяется теперь почти всеми».

Венгерский  акушер-гинеколог J. Ph. Semmelweis (1818-1865), занимаясь изучением родильной горячки, пришел к выводу, что смерть женщин после родов возникает от попадания в их организм трупного яда. Сделав такое предположение, он перед исследованием родовых путей у родильниц стал применять дезинфекцию рук хлорной водой. Это антисептическое мероприятие дало отличные результаты – заболеваемость и смертность среди родильниц резко снизились, случаи родильной горячки (послеродовой инфекции) по существу сошли на нет (смертность среди родильниц снизилась с 18 до 1,3%). Однако, несмотря на поддержку известных ученых Венского университета, почти все ведущие акушеры европейских университетов встретили открытие Земмельвейса крайне отрицательно. Из-за этого-то его выдающееся открытие не было оценено и признано, как не оценили и не признали за 4 года до этого такое же в сущности достижение американца Оливера Холмса. Огромные возможности, открывавшиеся перед медициной и хирургией, были упущены, антисептика появилась лишь через 20 лет. Признание заслуг ученого пришло только после его смерти.

Изменившая лицо хирургии антисептика в чистом виде просуществовала несколько более четверти века. В 90-х годах XIX века в хирургию пришла асептика, основанная на применении для обезвреживания инфекции физических агентов. Были разработаны правила операционной асептики — стерильный халат, стерильная изоляция, стерильные инструменты, стерильный шовный материал, наконец стерильные резиновые перчатки и стерильная лицевая маска. Все это применяется в хирургии до настоящего времени.

Научное обоснование  методы борьбы с раневой инфекцией  получили лишь в 1857-1863 гг., когда француз Louis Pastheur  (1822-1895) доказал микробную природу брожения и гниения. Он установил, что эти процессы возникают в результате жизнедеятельности микробов и остановить их можно, лишь убив живых возбудителей.

В России мытье рук обеззараживающими  растворами применяли И. В. Буяльский  и Н. И. Пирогов, которые внесли свой вклад в развитие антисептики и асептики.

История борьбы с хирургической  инфекцией. Работы Джозефа Листера

Научного обоснования  антисептики и асептики не было до работ Л. Пастера, который показал, что процессы брожения и гниения  связаны, с жизнедеятельностью микроорганизмов (1863). Идею Пастера в хирургию впервые принес английский хирург Джозеф Листер (Lister, Joseph, 1827–1912), который связал нагноение ран с попаданием и развитием в них бактерий.  Дав научное объяснение – хирургической инфекции, Листер впервые разработал теоретически обоснованные мероприятия  по борьбе с ней. Его система основывалась на применении 2–5% растворов карболовой кислоты (водных, масляных и спиртовых) и включала в себя элементы антисептики (уничтожение микробов  в самой ране) и  асептики  (обработка предметов, соприкасающихся с раной: рук хирурга, инструментов, перевязочного материала).  Придавая  большое значение воздушной инфекции, Листер распылял карболовую кислоту и в воздухе операционной  (carbolic spray).

До сих пор  мы точно не знаем, почему Листер остановился  именно на карболовой кислоте (работы французского аптекаря Жюля Лемера, применявшего карболовую кислоту в медицинской практике и с целью консервирования пищи, были ему тогда неизвестны). Говорят, что мысль о применении этой кислоты возникла у него случайно, он слышал, что в городе Карлайле “карболку” добавляли к сточным водам, что прекращало процесс их гниения. Листер решил испытать карболовую кислоту как дезинфицирующий агент при лечении ран. На открытый перелом он наложил повязку, пропитанную этим веществом, а для предотвращения попадания бактерий из воздуха еще и обрызгал карболовой кислотой операционную.

Вот так и  родилась его знаменитая антисептическая  повязка. Листер тщательно промывал раны карболовой кислотой, а затем  накладывал на раневую поверхность смесь из меловой кашицы и масла льняного семени. Впервые такую повязку он с успехом применил летом 1865 г. в Глазго; впоследствии, правда, повязка эта стала другой.

В чем же состоял  антисептический метод Листера? В операционных и перевязочных воздух насыщали (с помощью особого распылителя) парами карболовой кислоты – так называемым “шпреем”; одновременно руки хирурга обрабатывали раствором карболовой кислоты; в такой же раствор погружали хирургические инструменты, а операционное поле (после тщательного мытья с мылом) обкладывали полотенцами, смоченными в этом же растворе. По окончании операции на рану накладывали специальную повязку (листеровскую повязку), которая состояла из нескольких полосок изготовленного из шелковой тафты так называемого “протектива”, а поверх него – 8 слоев карболизованной марли, покрытой клеенкой из прорезиненной ткани (так называемый “макинтош”). Эту повязку фиксировали к телу больного карболизованным бинтом.

Результатом его  размышлений и исследований явилась  публикация серии статей в журнале “The Lancet” за 1865 г. Общее название этих публикаций в русском переводе звучит так: «О новом способе лечения осложненных переломов, нарывов и т.д. с замечаниями об условиях нагноения». В этих публикациях уже содержалась система борьбы с инфекцией. Она состояла из 10 пунктов, которые ученый изложил в своих выступлениях в Британском научном обществе в 1867 г.

1. Разница между  течением открытых и закрытых  повреждений зависит от проникновения  в ткани воздуха.

2. Не газы, не  кислород воздуха являются причиной  этого, а нечто постороннее, иногда заключающееся в воздухе.

3. Одни меры  чистоты недостаточны для предотвращения  влияния вредного этого нечто  на раны.

4. Пастер объяснил  процессы брожения жизнедеятельностью  микробов.

5. Таинственные  процессы гниения и разложения  в ранах идентичны процессам  брожения.

6. Значит, надо бороться против причины их — против микробов, которые населяют воздух и покрывают все, с ним соприкасающееся.

7. Нужно отыскать  средство, мало нарушающее жизнедеятельность  клеток организма, но убивающее  микроорганизмы.

8. Тогда организм, не будучи истощенным лихорадкою, будет в состоянии дать своими силами гладкое заживление раны.

9. Таким веществом  явилось по испытании карболовая  кислота, оказавшая уже большие услуги в скотоводстве.

10. Нужно, значит, добиться при ее помощи двойной  цели:

• оперировать так, чтобы по окончании операции рана не содержала микробов;
• наложить повязку, способную помешать проникновению других микробов и убить таковых, если они там уже имеются.

В этих 10 пунктах  видна потрясающая логика, которой  руководствовался Джозеф Листер, создавая свою гениальную систему борьбы с раневой инфекцией. Разумеется, его открытие возникло не на пустом месте.

Учение Дж. Листера  открыло новую антисептическую  эру в хирургии. Дж. Листер был  избран почетным членом многих европейских  научных обществ и являлся президентом Лондонского королевского общества (1895— 1900) 

Листеру пришлось сражаться за свой метод. Он писал  статьи в медицинском журнале “Ланцет”, выступал на врачебных съездах, приглашал своих противников к себе в клинику. В то же время он продолжал совершенствовать антисептику, вводя в свой метод важные усовершенствования. Прошло несколько лет, пока в конце концов британские хирурги стали признавать, что результаты применения нового метода, цифры и факты о его действенности, которые приводил Листер, ясно и четко свидетельствовали в пользу антисептики. Постепенно ее стали использовать в клиниках Лондона, Глазго, Манчестера и других британских городов.

Серьезным аргументом в борьбе Листера против консерватизма  британских хирургов было и то, что антисептический метод (как в свое время обезболивание) стали гораздо шире, чем в Англии, применять в самых различных странах. В клинику Листера началось паломничество хирургов, прежде всего молодых, из разных хирургических клиник, все они стремились обучиться новому чудодейственному методу, значительно расширявшему возможности оперативного лечения, обеспечивавшему стремительное развитие хирургической науки и практики. Вскоре началось триумфальное шествие антисептики по странам Европы и Америки.

Быстрее всего  листеровская антисептика распространилась в Германии, хирургия которой в то время была наиболее передовой в Европе. Этому способствовала деятельность таких известных хирургов, как К. Тирш, Л. Германн, М. Нуссбаум, Р. Фолькманн и др. Следует, правда, отметить, что поначалу ряд крупных немецких хирургов, например К. Лангенбек и Т. Бильрот, отнеслись к антисептике негативно.

Антисептику охотно использовали видные хирурги Франции (К. Герен, И. Люка-Шампионер), Италии (Е. Бассини), Дании (Н. Сакстроф), США (Д. Мэкри, М. Симс, В. Холстед), Австралии (Д. Прингл) и др.

С энтузиазмом  встретило ее молодое поколение  хирургов в России. В нашей стране пионерами антисептики стали  Ю.Ф. Косинский, П.П. Пелехин, Н.В. Склифосовский, К.К. Рейер, А.Д. Павловский и др. Впрочем, были и у нас хирурги старой школы, которые поначалу не признавали и потому не применяли антисептику. Характерно высказывание Н.И. Пирогова, отошедшего уже в то время от активной хирургической деятельности: «Не быв сам строгим последователем Листера, для этого я стар, я думаю, что могу еще оценить его достоинства. Уже одно скрупулезное соблюдение чистоты и удаление при перевязке ран всего, что может способствовать брожению в ране, есть прекрасное и заслуживающее подражания нововведение... Бесспорно, в практической хирургии сделан важный решительный шаг Листером, и как ни причудлив кажется нам, отживающему поколению, его педантичный пуризм, он похвален и целесообразен».

Но в общем  антисептика прочно и навсегда вошла  к хирургию. Например, из хирургических клиник исчезли такие страшные осложнения, как рожа и госпитальная гангрена. Оперативное лечение многих заболеваний стало гораздо более эффективным. Наконец, диапазон хирургических вмешательств значительно расширился, скальпель хирурга проник в брюшную полость и в другие, еще недавно закрытые для хирургов уголки человеческого организма. «Никогда не было в хирургии открытия, — утверждал российский хирург А.Д. Павловский, – которое принесло бы столько счастья человечеству, как антисептика».

Кроме авторства  основополагающего принципа антисептики, Листеру принадлежит ряд других научных трудов по хирургии, например об ампутациях, о технике вылущения лучезапястного сустава, об анестезирующих средствах и пр.; кроме того, он выполнил ряд исследований общебиологического характера (о строении радужной оболочки глаза и непроизвольных мышц кожи, о токе лимфы в брыжейке лягушки, о ранних стадиях воспаления) и микробиологических работ (о молочно-кислом брожении и его значении для патологии, о сущности брожения).

Однако вскоре после введения в хирургическую практику антисептического метода лечения ран обнаружились его недостатки и начались работы по изысканию новых методов борьбы с заражением ран гноеродными микробами. Немецкий хирург Ernst Bergmann (1836-1907) и его ученик C.Schimmelbuch тщательно разработали методику стерилизации паром при высокой температуре перевязочного материала и инструментария. Они по праву стали основоположниками асептики.

В 1890 г. на Х Международном  медицинском конгрессе хирургов в Берлине были провозглашены основные принципы асептики при лечении ран, а вопросы антисептики были отнесены на второй план.

Таким образом, в истории хирургии параллельно разрабатывались два пути борьбы с хирургической инфекцией: уничтожение микробного фактора, попавшего в рану или ткани организма, получившего название  антисептика  (от греч.- anti – против; sepsis – гниение) и предупреждение попадания микробов в рану - асептика (a - отрицательная частица). Это обстоятельство не было случайным, поскольку как асептика, так и антисептика направлены на борьбу с микробным фактором и часто основаны на одних и тех же  способах воздействия на микробную клетку, т.е. используют одинаковые антисептические факторы (антисептики).

Вклад в развитие асептики и антисептики  зарубежных и отечественных хирургов

Теодор Бильрот (1829-1894) родился в семье провинциального  пастора из Северной Германии. Медицину он изучал в университетах Грейсфальда, Геттингена, Берлина. В самом начале хирургической деятельности Бильрот исследовал процесс заживления ран, поддержал (хотя и с оговорками) антисептическую повязку Листера и метод антисептики, а затем стал горячим сторонником асептики.