Детоубийство

Так, в России согласно ст. 26 Соборного Уложения 1649 г. «блудно  и скверно» приживившая детей, которая  сама «тех детей или иной кто по ея велению погубит», подлежала наказанию  в виде смертной казни⁹.

В Англии до XVII века убийство матерью новорожденного ребенка  квалифицировалось как тяжкое убийство¹⁰. В 1624 г. был принят закон, устанавливающий уголовную ответственность за убийство и сокрытие трупа новорожденного, который был отменен в 1803 г.

В начале XIX  века ситуация изменилась, и убийство, совершенное  матерью новорожденного, рассматривается  как привилегированное. Законодательства многих современных государств предусматривают  более мягкое наказание за детоубийство, исходя из медицинской презумпции, что рождение ребенка и лактация оказывают на психику женщины  столь сильное воздействие, что она не может в полной мере осознавать характер совершаемого ею действие или руководить своим  поведением.

В Англии Закон о детоубийстве был принять в 1938 г. вместо ранее  действовавшего Закона 1922 г. с аналогичным  названием. В соответствии с ч.1 ст.1 Закона о детоубийстве 1938 г. «если  женщина намеренно посредством  действия или бездействия причиняет  смерть своему ребенку, не достигшему возраста 12 месяцев, но во время такого деяния её психическое равновесие было нарушено вследствие того, что она  полностью не оправилась от родов  или лактации, тогда, несмотря на наличие  обствоятельств, которые позволяют  предъявить ей обвинение в тяжком убийстве, она будет признана виновной в совершении детоубийства, и может  быть наказана таким же образом, как  если бы она совершила простое  убийство своего ребенка». Часть 2 этой же статьи предусматривает возможность  в ходе судебного процесса изменить квалификацию деяния с тяжкого убийства на детоубийство, если будет установлено, что умерщвленный ребенок не достиг 12-месячного возраста, и женщина  полностью не оправилась от последствий  родов или грудного кормления.

На практике случаи, когда  за детоубийство женщины приговариваются  к лишению свободы, чрезвычайно  редки. Как правило, назначается  обязательное медицинское психиатрическое  лечение, самостоятельное или как  обязательное условие общественного  приказа, который, если имеет место, также назначается на непродолжительный  срок, не превышающий 3-4 лет. В случае, если психическое расстройство, которым  страдала обвиняемая в момент совершения преступления, носит серьезный характер, она может быть помещена в психиатрический  стационар.

Исходя из содержащейся в  законе формулировки, напрашивается  вывод о том, что детоубийство в Англии имеет совершенно особую двойственную природу: с одной стороны, это самостоятельное привилегированное  преступление против жизни, а с другой стороны, его можно рассматривать как частичное основание защиты от обвинения в тяжком убийстве.

В отечественном уголовном  законодательстве убийство матерью  новорожденного ребенка впервые  было выделено в самостоятельное  привилегированное преступление против жизни в Уголовном кодексе 1996 г. По ранее действовавшему УК РСФСР 1960 г. такое убийство чаще всего квалифицировалось  по ст. 103 как простое умышленное убийство. Согласно действующей редакции ст. 106 «убийство матерью новорожденного ребенка во время или сразу  же после родов, а равно убийство матерью новорожденного в условиях психотравмирующей ситуации или  в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости, наказывается лишением свободы на срок до пяти лет». Таким образом, в отличие от английского  закона российский Уголовный кодекс выделяет в качестве привилегированного состава и убийство новорожденного, не вызванное наличием какого-либо расстройства, обусловленного родами.

Как и для любого преступления, входящего в систему преступных деяний против жизни, центральным для  детоубийства является вопрос об объекте  посягательства, а именно: о моменте  начала человеческой жизни, поскольку  именно этот момент позволяет отграничить  детоубийство от смежных составов, в частности, от предусмотренного английским законодательством умерщвления  плода, находящегося в утробе матери, и умерщвления его во время  родов, а равно от уголовно ненаказуемого  по отечественному законодательству искусственного прерывания беременности.

Изначально английское общее  правило исходило их того, что лишить жизни можно только «разумное  существо, имеющее самостоятельное  физическое существование». Это понятие, взятое из дефиниции тяжкого убийства Э. Коука, которая считается классической, в наше время трансформировалось в «живое человеческое существо»¹¹.

Джеймс Стифен также называл  началом жизни момент, когда «плод  полностью отделился отела матери, и его жизнь не зависит от жизни  матери»¹². Таким образом, момент, когда плод становится человеком в уголовно-правовом смысле, связывается с полным отделением его от тела матери. Доказательством живорожденности выступает самостоятельное легочное дыхание, сердцебиение и произвольное движение мускулатуры.

Умерщвление плода, находящегося в утробе матери, а равно во время  физиологических родов не может  быть квалифицировано как убийство. Названные деяния являются самостоятельными преступлениями, ответственность за которые предусмотрено чт. 58 Закона о преступлениях против личности 1861 г. и ст. 1 Закона о сохранении жизни  новорожденных 1929 г.

Неоднозначной представляется и квалификация преступного поведения  лица, намеренно причиняющего беременной женщине вред, в результате которого изначально жизнеспособный плод погибает до, во время или сразу после  родов (намерение направлено именно на причинение вреда здоровью женщины, а не плоду, как в описанных  выше случаях). Апелляционный суд  в 1196 г. признал, что, поскольку плод является частью матери, «подобно руке или ноге», намеренное причинение вреда  матери следует признать эквивалентным  намеренному причинению вреда её ещё не родившемуся ребёнку. Соответственно такое намеренное поведение можно  квалифицировать как тяжкое либо простое убийство.

Год спустя Палата лордов предложила квалифицировать такие случаи как  простое убийство, мотивирую свое решение тем, что плод представляет собой самостоятельный организм, и лишение его жизни является конструктивным простым убийством, поскольку смерть наступает в  ходе противоправных действий, опасных  по своей природе. Согласно господствующим в российской науке уголовного права  представлениям жизнь человека начинается с рождения, а если быть точнее, с начала физиологических родов.

Роды – это сложный  физиологический процесс изгнания содержимого полости матки (плод, околоплодные воды, плодные оболочки и плацента) через естественные родовые  пути. Выделяют три периода родов: первый – раскрытия, второй – изгнания, третий – последовый. Непосредственное появление ребенка на свет связано  со вторым периодом, когда происходит полное раскрытие щейки матки, переход  схваток в потуги и, наконец, рождение ребёнка. В связи с этим возникает  вопрос: какой из этих периодов считать  началом физиологических родов, первый, когда плод находится полностью  в утробе матери, или все же второй?

В частности, С.А. Бояров пишет: «Начальным моментом жизни человека считается момент появления из организма  роженицы части тела младенца, имеющего сердцебиение».

 Г.Н. Борзенков, называя  начальным моментом человеческой  жизни момент начала физиологических  родов, в то же время ограничивает  его моментом прорезывания головки  ребенка из тела матери.

Г.А. Есаков предлагает вовсе  не отталкиваться от оговорки ст. 106 УК РФ «во время родов», поскольку, по его мнению, «данная оговорка»  не имеет ничего общего с уяснением  момента начала человеческой жизни  и менее всего предназначена  законодателем для этой цели». Рассматривая «во время родов» исключительно  как описание времени совершения преступления, он предлагает согласиться  с позицией М.Д. Шаргородского, в  соответствии с которой начало жизни  – это либо «начало дыхания», либо момент «отделения пуповины».

Однако такое ограниченное понимание момента начала жизни  неоправданно сужает законодательный  вариант, предложенный в ст. 106.

В отечественной юридической  литературе также существует точка  зрения, согласно которой «уголовно-правовая охрана человеческой жизни должна начинаться с момента зачатия». Последовательным сторонником подобной позиции выступает А.Н. Попов, который отстаивает необходимость расширения временных границ начала жизни. В другой работе он предлагает сместить их на тот срок, когда «ребёнок уже готов продолжить свое существование вне материнского организма», полагая, что исходя из новейших медицинских нормативно-правовых актов, можно утверждать, что убийством следует признавать прерывание беременности на сроках свыше 22 недель, если, конечно, речь не идет о состоянии крайней необходимости, когда прерывание беременности производится для сохранения жизни беременной.

Согласно формулировке ч. 1 ст. 1 Закона о детоубийстве Англии 1938 г. женщина, совершающая убийство своего новорожденного ребёнка, имеет  определенное психическое расстройство. При этом существует презумпция, согласно которой «особый психический  статус женщины так или иначе  повлиял на неё в момент принятия решения о совершении преступления, и законодатель, формулируя именно так, а не иначе преступление, исходил  из данной презумпции».

Само по себе понятие «нарушения психического равновесия» уникально  в том смысле, что, с одной стороны, оно не пересекается ни с понятием «невменяемость», ни с понятием «психическая аномалия», присущим ограниченной вменяемости, а с другой стороны, оно не имеет  ничего общего с медицинской терминологией. Из-за использования подобной формулировки иногда высказывается мнение, что  для выделения детоубийства как  самостоятельного преступления нет  никаких медицинских, а если быть точнее, психиатрических оснований.

В частности, Найджел Уокер  называет Акт 1938 г. «законодательным созданием  мифов». В своем исследовании, посвященному институту невменяемости в английском уголовном праве, он пишет о том, что закон создает ту связь  между деторождением и убийством  новорожденного, которая, по его мнению, не существует в реальности. Во всяком случае, именно такой вывод напрашивается  исходя из формулировки ст. 1, которая  ничего не говорит о психическом расстройстве, не требует даже установления причинной связи между имеющимся психическим расстройством и произошедшим убийством.

Однако это не совсем так. Специально для правовой комиссии №304, подготовившей 6-й проект доклада, посвященного проблемам убийства, И. Брокингтон, опираясь на существующие медицинские  исследования и имеющуюся судебную практику, предложил таблицу, в которой  отразил различные психические  заболевания, так или иначе связанные  со случаями детоубийства. При этом он особо подчеркнул, что роды как  процесс не так часто сами по себе выступают причиной таких заболеваний, однако, являясь серьезным стрессом для организма, они нередко провоцируют  развитие некоторых  из них, даже если они до этого протекали латентно. Все психические расстройства, которые  фигурировали в изученных им делах, он разделил на несколько групп, в  частности, выделил родовую психопатологию (родовой делириум), органический (нейропсихиатрический) послеродовой психоз (хорея, эпилепсия), родовые расстройства (мания, депрессивный психоз), послеродовую депрессию и  другие заболевания. И. Брокингтон также  классифицировал детоубийство в  зависимости от способа и времени  его совершения и тех психических  расстройств, которые наблюдались  у женщины в момент совершения преступлений; он выделил 4 группы деяний: к первой группе отнес преступления, совершенные в первые 24 ч. после  родов, которые, как правило, осуществляются путем активных действий, характеризуются  наличием у женщины какого-либо психического расстройства, к остальным трём группам  относятся убийства, которые произошли  в течение года, но характеризуются  разными сопутствующими обстоятельствами – совершением в состоянии  психического расстройства, не исключающего вменяемости, неосторожным причинением  смерти или убийством из сострадания.

Дэниэл Мэйэр-Каткин и  Робин Огл в своём исследовании послеродовых расстройств психики  приходят к выводу, что такого рода расстройства действительно нередко становятся причиной убийства, и данная связь не просто может, но и должна быть отражена в законе путём изменения формулировки с использованием верной терминологии.

Наряду с родами как  причиной нарушения психического равновесия женщины Закон называет грудное  кормление. Вопрос о воздействии  данного фактора на психическое  состояние женщины является достаточно дискуссионным. Одни медики указывают  на отсутствие прямой причинной связи  между периодом лактации и какими-либо психическими аномалиями, другие утверждают, что определённую взаимосвязь все-таки можно установить. В частности, М.Н. Маркс из Королевского колледжа Лондона  вместе со своими коллегами провела  исследование нейроэндокринной системы  женщины в период грудного кормления  и установила, что в это время  в женском организме существенно  увеличивается концентрация гормона  допамина, отвечающего за чувствительность и эмоциональность, что вполне может  привести к психозу. Даже если не соглашаться  с такого рода доводами, весомых  аргументов в пользу отсутствия какой-либо обусловливающей зависимости между  определённым психическим расстройством  и лактацией нет, поэтому английские юристы предпочитают оставить норму  Закона в том виде, в каком она  существует.

В соответствии с диспозицией  ст. 106 УК РФ возможны три ситуации, при  которых убийство матерью новорожденного ребёнка будет квалифицировано  по данной статье: 1) убийство во время  или сразу же после родов; 2) убийство в условиях психотравмирующей ситуации; 3) убийство в состоянии психического расстройства, не исключающего вменяемости.

Для первой из указанных  ситуаций, как уже говорилось, Закон  не требует установления какого-либо особого психического статуса женщины, поэтому под действие данной нормы  подпадают любые случаи умышленного  причинения смерти матерью своему новорожденному ребёнку, даже если преступление было запланировано заранее и продиктовано исключительно стремлением избавиться от нежелательного ребёнка. Такая ситуация сложилась во многом из-за неудачной конструкции диспозиции ст. 106 УК РФ и, несомненно, требует уточнения и внесения в неё изменений, которые на законодательном уровне в качестве основания для выделения данного преступления как привилегированного закрепили бы ненормальное состояние психики женщины, обусловленное родами.

Что касается убийства в  условиях «психотравмирующей ситуации», то данная категория является оценочной. Такая ситуация может возникнуть как до, так и после родов  и может быть вызвана любыми обстоятельствами, имеющими и определённую связь с  беременностью, дальнейшей судьбой  роженицы и ребёнка. Так, Г.Н. Борзенков  пишет: «Роды сами по себе, необходимость  заботиться о новорожденном, семейные и бытовые неурядицы – всё  это в совокупности может оказаться  непосильной нагрузкой для психики  матери, особенно в первое время».