Хулиганство: понятие, состав и виды, отличие от вандализма

Второе, связанное с конкретным деянием. Предположим, субъект, из чувства  ненависти к другой национальности, публично, в общественном месте причиняет  потерпевшему физические или психические  страдания посредством применения насильственных действий. Возникает  вопрос: следует ли квалифицировать  деяние как хулиганство или как  истязание по ст. 117 УК РФ, п. "з" которой в новой редакции также  содержит экстремистский мотив? Публичность  присутствует, но доминирующий мотив - не хулиганский. Ситуация еще более  осложняется при квалификации деяния по ст. 282.1 УК РФ, в которой предусмотрена  ответственность за создание экстремистского  сообщества для совершения, в частности, хулиганства. В такой парадоксальной ситуации правоприменитель вынужден доказать, что сообщество создается, во-первых, для того, чтобы его члены демонстрировали  явное неуважение к обществу, и, во-вторых, что они объединились, кроме того, для реализации экстремистских мотивов. Но ведь явное неуважение к обществу демонстрируется в результате практически  всех умышленных преступлений, а что  касается экстремизма, то в его основе лежат совершенно другие стремления - ненависть к представителям конкретной расы, национальности; нетерпимость к  воззрениям иной клерикальной конфессии  и т.д. Нарушения общественного  порядка и явное неуважение к обществу для экстремиста вторично, не это является его основным мотивационным побуждением. Точно так же, как выстрел в общественном месте в сторону потерпевших, совершенный из машины и обусловленный личными неприязненными отношениями, не был признан в итоге судом хулиганством, хотя виновный прекрасно сознавал, что грубо нарушает общественный порядок и проявляет явное неуважение к обществу. Но не это было основным смыслом его поступков. Отказывая в квалификации деяния как хулиганства, по данному делу Верховный Суд отметил, что отсутствие у виновного "прямого умысла на совершение грубого нарушения общественного порядка и проявления явного неуважения к обществу" означает отсутствие хулиганства. То есть в сущности субъект сознательно допускал факт грубого нарушения общественного порядка, как и при экстремистской деятельности, но, поскольку у него преобладала иная мотивационная направленность, желал совершенно другого исхода.

Любое человеческое поведение  полимотивированно, но, как отмечают патопсихологи, "у каждого человека есть основная мотивационная тенденция (или ведущие мотивы)", которая  и определяет все его поведение. Поведенческий акт базируется на одном мотиве, который и детерминирует  поведение в целом, поэтому в  одном деянии не может быть двух ведущих мотивов. Их наличие, именно как ведущих, доказать практически  невозможно.

Включение в состав хулиганства  экстремистского мотива максимально  запутает правоприменительную практику, поскольку в такой законодательной  парадигме невозможно отделить "зерна  от плевел". Так, ст. 282 УК РФ предусматривает  ответственность за действия, направленные не только на возбуждение ненависти  или вражды, но и за действия, направленные на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы и т.д. Если считать, как предлагает Пленум Верховного Суда в п. 1 цитируемого  Постановления, что уголовно наказуемым хулиганством "может быть признано только такое грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, которое совершено с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, либо по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы", тогда получается весьма занятная картина, которую можно представить в двух (по меньшей мере) гипотетических вариантах. Вариант первый: субъект наносит побои потерпевшему кулаком по мотиву расовой ненависти, совершая такое деяние в общественном месте. В такой ситуации субъект: а) совершил действия, б) совершенные действия унизительны для потерпевшего, в) мотивом поведения субъекта являлось унижение достоинства и чести потерпевшего по расовым признакам. Что необходимо вменять: побои, предусмотренные ст. 116 УК, но какой пункт части второй - "а" или "б", поскольку оба пункта предусматривают ответственность за деяние подобного рода; хулиганство (ч. 2 ст. 213 УК), поскольку общественный порядок грубо нарушен и проявлено явное неуважение к обществу по экстремистским мотивам; возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 281 УК), поскольку субъект выполнил состав и этого преступления?

Вариант второй: субъект  грубо нарушил общественный порядок, проявляя явное неуважение к обществу, унизив достоинство человека по причине  его расовой противоположности, применив при этом предмет, используемый в качестве оружия. В данной ситуации вопрос еще более осложняется, так  как, в зависимости от характера  угрозы, помимо перечисленных преступлений первого варианта может быть вменена  и ч. 2 ст. 119 УК РФ. Более того, вызывают удивление потуги законодателя представить  унижение достоинства человека по экстремистским мотивам и как преступление против общественного порядка (ст. 213 УК), и  как преступление против основ конституционного строя и безопасности государства (ст. 282 УК).

Хулиганство характеризуется  грубым нарушением общественного порядка, которое в п. 1 цитируемого Постановления  высшей судебной инстанции России связывается  с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия либо по экстремистским мотивам. Причем Пленум подчеркивает, что "уголовно наказуемым хулиганством может быть признано только такое грубое нарушение общественного  порядка", которое сопровождается применением оружия, эрзац-оружия или  экстремистскими мотивами. Следовательно, существует и иное, но также грубое нарушение общественного порядка, хотя Административный кодекс не использует в характеристике хулиганства прилагательное "грубый". В таком контексте  возникает первый вопрос: как отличить грубое нарушение общественного  порядка от негрубого, т.е. административно  наказуемого нарушения, хотя в то же время термин Пленума "только такое грубое нарушение" свидетельствует, что и иное нарушение без оружия или эрзац-оружия также является грубым? Вопрос второй: угроза кулаком, которая в определенной ситуации может быть опаснее угрозы эрзац-оружием, исключает уголовно наказуемое хулиганство? Тем более что в ч. 2 п. 1 цитируемого  Постановления Пленума Верховного Суда РФ предлагается решать вопрос о  грубости нарушения общественного  порядка с учетом способа, времени, места совершения, а также интенсивности  посягательства.

Представляется целесообразным более подробно рассмотреть проблему признака вооруженности в составе  хулиганства.

Так, Федеральным законом  от 08 декабря 2003 вооруженность признана обязательным признаком объективной  стороны хулиганства. В связи  с данным обстоятельством возникает  вопрос, изменилось ли в условиях новой  редакции ст. 213 УК понимание категорий "применение оружия", "предметы, используемые в качестве оружия", а также каковы особенности применения оружия (предметов, используемых в качестве такового) при групповом хулиганстве.

Под применением оружия понимается использование его боевых качеств  по прямому назначению. И.М. Тяжкова  полагает, что применение оружия должно выражаться в действиях, направленных именно на причинение телесных повреждений  оружием, а не в словесной угрозе применить его. Данная позиция соответствует  действующему закону: согласно ч. 1 ст. 213 УК, нельзя расценить как хулиганство  грубое нарушение общественного  порядка, выражающее явное неуважение к обществу с угрозой применения оружия. Так, неверной представляется квалификация действий Фаевцева, осужденного  по ст. 213 УК: угрожая зажигалкой в  форме пистолета продавцам, он требовал впустить его в магазин, обещая в  ином случае с ними расправиться. Здесь  отсутствует признак применения оружия. Данное преступление (и другие подобные ему действия) содержит признаки ст. 119 УК (если это угроза применения оружия для лишения жизни или  причинения тяжкого вреда здоровью). Гостев, публично нарушая общественный порядок, выражаясь нецензурно, приставил  к шее З. разбитую бутылку, высказав угрозы физической расправой, за что  был осужден по ст. 119 УК, а не по ст. 213 УК.

Дискуссионным является вопрос о признании применением оружия при хулиганстве использования  его для повреждения имущества, а не для посягательств на личность. Представляется, что применение любого оружия для повреждения имущества  из хулиганских побуждений образует преступление, предусмотренное ст. 213 УК. Во-первых, ст. 1 Закона РФ "Об оружии" от 13.12.1996 N 150-ФЗ указывает, что оружие предназначено для поражения  живой и иной цели, подачи сигналов, т.е. нет препятствий для квалификации как хулиганства применения оружия для повреждения имущества. Во-вторых, случаи осуждения за хулиганство  при применении оружия для повреждения  имущества встречаются в практике районных судов. Например, Терентьев  осужден по ст. 213 УК, так как в присутствии общественности выстрелил два раза по машине З., причинив повреждение имущества, чем грубо нарушил общественный порядок. Здесь оружие применялось для повреждения имущества. Аналогично Чурсина осуждена по ст. 213 УК: по мнимому подозрению разозлившись на свою соседку сверху Б., она устроила скандал на лестничной клетке, после чего в присутствии Б. изрезала ее входную дверь ножом, а затем подожгла дверь. Здесь оружие также применялось для повреждения имущества.

Суды признают хулиганством не только применение оружия для причинения ущерба имуществу, но и применение для  этих же целей предметов, используемых в качестве оружия. Так, Козлов осужден  по ст. 213 УК: устроив скандал с  продавцом в магазине (считая, что  ему не дали сдачу полностью), он взял с прилавка две бутылки с  пивом и, используя их в качестве оружия, разбил две витрины павильона. В данном случае представляется обоснованной рекомендация Верховного Суда РФ, изложенная в п. 3 Постановления от 15 ноября 2007 г. " О судебной практике по уголовным  делам о хулиганстве и иных преступлениях, совершенных из хулиганских  побуждений", где под предметами, используемыми в качестве оружия, при совершении хулиганства, понимаются любые материальные объекты, которыми, исходя из их свойств, можно причинить  вред здоровью человека.. Иное решение  в данном вопросе способно привести к стиранию грани между хулиганством и умышленным уничтожением чужого имущества  из хулиганских побуждений, поскольку  последнее, как правило, совершается  с применением какого-либо предмета (битье стекол, витрин камнями, палками  и т.п.).

К числу первостепенных при  квалификации хулиганства относится  вопрос о том, какие предметы следует  относить к используемым в качестве оружия.

Приведу пример из судебной практики. Так, суд посчитал, что  отсутствует признак применения предмета, используемого в качестве оружия при грубом нарушении общественного порядка, выразившемся в побоях деревянной палкой, нанесенных охраннику автостоянки, и повреждении автомашины, находившейся там же.

Таким образом, суды не всегда следуют рекомендациям Пленумов ВС РФ.

Большинство предметов, на практике признаваемых используемыми в качестве оружия при хулиганстве, не удовлетворяет  рекомендациям Пленумов ВС РФ. Например, такими предметами являются бутылки  из-под алкогольных напитков (наиболее распространенный предмет, используемый хулиганами в качестве оружия). Так, суд признал предметом, используемым при хулиганстве в качестве оружия, пустую бутылку, которую виновный бросил в толпу людей во время праздничного салюта, причинив этим легкий вред здоровью ребенка. По ч. 1 ст. 213 УК квалифицированы  действия Петрова, который ударил стеклянной бутылкой по голове Ш., причинив ему  легкий вред здоровью. Илюшкин осужден  за хулиганство, так как нанес  удары по голове пустой бутылкой из-под  пива Н.. Бутылки в перечисленных  случаях не заготавливались специально для нанесения телесных повреждений (были подобраны на месте преступления) и не были специально приспособлены  виновными для использования  при хулиганстве.

К предметам, используемым в  качестве оружия, суды относят предметы, подобранные на месте преступления. Так, хулиганством признаны действия Говоруна, нанесшего удар по голове дворнику подобранным в мусорном контейнере обломком хоккейной клюшки.

Предметами, используемыми  в качестве оружия, признаются и  предметы, отнятые у потерпевших  в процессе хулиганства. Так, Белоусов осужден по ст. 213 УК за нанесение  неоднократных ударов по голове Л., не причинивших вреда здоровью. Сделал это он отнятой у Л. тростью, разозлившись, что Л. возмущалась его отказом  подать ей милостыню. Здесь виновный специально не приспосабливал трость для причинения телесных повреждений и не заготавливал ее для этого.

При разработке Постановления  Пленума Верховного Суда РФ "О  судебной практике по делам о хулиганстве" следовало бы закрепить широкое  понимание категории "предметы, используемые в качестве оружия", имеющее место  в практике судов первой инстанции.

При групповом хулиганстве  необязательно применение оружия (или  предметов, используемых в качестве оружия) всеми участниками. Так, Дериков  и Костюнин осуждены по ч. 2 ст. 213 УК. Находясь на лестнице станции метро, они вступили в сговор на совершение хулиганских действий: беспричинно  пристали к ранее незнакомому  Л. и подвергли его избиению, причем Дериков нанес потерпевшему два  удара по голове стеклянной бутылкой. В кассационной жалобе они ссылались  на то, что не имели сговора на применение бутылки в качестве оружия, причем Костюнин считал свое осуждение  необоснованным, так как он бутылку  не применял вообще. Кассационным определением от 11.10.2004 N 22-10975 Московский городской  суд оставил приговор без изменения, указав, что удары виновные наносили согласованно, а о применении бутылки  были осведомлены, что является достаточным  основанием для квалификации действий обоих по ч. 2 ст. 213 УК. Таким образом, применение оружия одним из участников группы лиц при осведомленности  об этом иных участников является основанием квалификации действий всех соучастников по ч. 2 ст. 213 УК. Напротив, при отсутствии осведомленности отсутствует как  группа лиц, так и сам состав хулиганства  в отношении того лица, которое  само не применяло предметов, используемых в качестве оружия.

2.2 Разграничение  вандализма и уголовно наказуемого  хулиганства

Материалы судебной и следственной практики показывают, что проблема квалификации вандализма всегда вызывает у правоприменителей затруднения. Наибольшие сложности возникают, как правило, при разграничении вандализма и уголовно наказуемого хулиганства.