Крайняя необходимость

Согласно  заключению судебно-медицинского эксперта смерть Гороева наступила от проникающих колото-резаных ранений левой подмышечной впадины, левой поясничной области с обильной кровопотерей, с повреждением сердца, левого легкого, поперечно-ободочной кишки. Учитывая различную локализацию телесных повреждений, по мнению эксперта, взаиморасположение Гороева и Кештовой могло изменяться во время борьбы.

У Кештовой были обнаружены многочисленные кровоподтеки на голове, груди, руках и ногах, ссадины, ушибы мягких тканей головы, нижней челюсти, поясницы, что подтверждает ее показания об избиении ее Гороевым.

По словам соседей Кештовой, Гороев постоянноустраивал скандалы, избивал ее, оскорблял ее родственников.

Выводы  суда о том, что скандал между  Кештовой и Гороевым перерос в драку и они обоюдно наносили друг другу удары, не соответствуют фактическим обстоятельствам.

Исследованные по делу доказательства позволяют прийти к выводу, что Кештова действовала в состоянии необходимой обороны.

Согласно  ч. 1 ст. 37 УК РФ не является преступлением  причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны, т.е. при защите личности и прав обороняющегося или других лиц, охраняемых законом  интересов общества или государства от общественно опасного посягательства, если это посягательство было сопряжено с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, либо с непосредственной угрозой применения такого насилия.

Как усматривается  из материалов уголовного дела, потерпевший  Гороев, находясь в состоянии сильного алкогольного опьянения, придя к Кештовой, устроил ссору, стал оскорблять ее, избил, угрожал ножом, приставляя его к горлу. Когда она стала звать на помощь, Гороев оставил ее, однако через некоторое время стал снова оскорблять ее и мать, избивать и угрожать изнасилованием малолетнего сына.

Из изложенного видно, что Гороев совершил общественно опасное посягательство, сопряженное с насилием, опасным для жизни Кештовой. В процессе продолжающегося посягательства она оборонялась оказавшимся у нее в руке ножом, нанесла ему (Гороеву) телесные повреждения, повлекшие впоследствии смерть. При этом действия ее были правомерными.

Содержащиеся  в надзорном представлении доводы о том, что Кештова могла предотвратить наступление тяжких для себя последствий другими способами и в ее действиях усматривается состав преступления – убийства, совершенного при превышении пределов необходимой обороны, не соответствуют закону.

С учетом изложенного приговор Нальчикского городского суда, определение судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики, постановление президиума Верховного Суда Кабардино-Балкарской Республики и определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ в отношении Кештовой отменены и дело прекращено на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК РФ²⁵.

 

2. 2. Физическое и психическое принуждение

 

Несмотря на то, что физическое или психическое принуждение  выделены законодателем в качестве самостоятельного обстоятельства, исключающего преступность деяния, при рассмотрении источников опасности нельзя игнорировать эту проблему. Думается, не было оснований для отнесения непреодолимого физического принуждения к таким обстоятельствам, поскольку оно лишает человека возможности руководить своими действиями, свободы воли, а действие или бездействие, лишенное волевого характера, не может рассматриваться в качестве деяния. Все же остальные обстоятельства, исключающие преступность деяния, сопряжены с осознанными и волевыми действиями или бездействием человека, осуществляющего свой выбор поведения.

Что касается преодолимого физического принуждения, вследствие которого лицо сохранило способность руководить своими действиями, и психического принуждения, то законодатель отсылает к норме о крайней необходимости. Следовательно, такое принуждение может рассматриваться как источник опасности при крайней необходимости, и условия правомерности причинения вреда не являются для него самостоятельными. Вряд ли логично было предусматривать отдельную норму, которая не формулирует никаких специфических характеристик указанного обстоятельства, а указывает лишь на источник опасности.

Что собой представляет преодолимое  физическое такое насильственное воздействие  на организм человека с целью заставить  его совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения, которое не лишает его полностью способности руководить своими действиями. Например, охраннику наносятся побои, чтобы заставить его покинуть охраняемый объект, но для него это принуждение является преодолимым, например, он может нажать на кнопку сигнализации, отбросить нападавших, применить оружие. К тому же сопротивление посягающим и охрана объекта являются профессиональным долгом охранника. Если он, имея возможность для сопротивления, этого не предпринимает, и охраняемому объекту причиняется вред, то причиненный вред рассматривается по правилам крайней необходимости.

Психическое принуждение  представляет собой воздействие на психику человека путем угроз, демонстрации оружия с целью понудить его совершить какие-то действия или воздержаться от их совершения. Причем, угроза может быть высказана как в адрес того человека, от которого хотят добиться желаемого поведения, так и в адрес других лиц, в судьбе которых он заинтересован. Это могут быть угрозы причинения физического или имущественного вреда родным и близким лица, подвергающегося психическому принуждению, угрозы причинения вреда иным третьим лицам и т.п.

Так, психическим принуждением являются угрозы причинения вреда жизни или здоровью захваченных заложников, которые высказываются, например, правоохранительным органам, от которых при этом преступники требуют совершения действий, внешне противоправных, — выдачи оружия, наркотиков, предоставления вылета за границу и т.п.

В качестве примера можно  привести обстоятельства уголовного дела о захвате заложников в следственном изоляторе. Находясь в одной камере следственного изолятора, С., 3. и К. разработали план побега. Для реализации этого плана при выводе их на прогулку, вооружившись заточенными кусками проволоки, они напали на контролеров Б. и Г., захватили их в качестве заложниц и втолкнули в камеру. Связав заложниц, через окно для раздачи пищи 3. передал представителю администрации заранее приготовленный ультиматум, в котором выдвигались требования предоставить им радиостанцию, два пистолета, два автомата, три комплекта наручников, деньги, автомашину и возможность свободного выезда за пределы следственного изолятора. В случае невыполнения этих требований в течение сорока минут, преступники угрожали уничтожить заложников. Администрация, опасаясь за жизнь заложников, вынуждена была удовлетворить часть требований и передать в камеру радиостанцию и пистолет.

Психическое принуждение, направленное на представителей администрации следственного изолятора, в данном случае, безусловно, имело место: преступники угрожали убить заложников. Поскольку опасность для наиболее серьезного блага — жизни человека была велика, и преодолеть эту опасность без причинения вреда правоохраняемым интересам было невозможно, действия администрации явились правомерными.

Спустя некоторое время  была проведена операция по освобождению заложников с причинением вреда  здоровью преступников, что уже следует рассматривать в рамках необходимой обороны.

В отличие от необходимой  обороны, где имеет место «защита  права от неправа», при крайней необходимости осуществляется «защита одного права за счет другого». В УК РФ 1996 г. место крайней необходимости среди иных обстоятельств, исключающих преступность деяния, является более существенным, чем может показаться на первый взгляд. Это обусловлено тем, что непреодолимое физическое принуждение и психическое принуждение, несмотря на наличие самостоятельной нормы, отнесены законодателем к варианту крайней необходимости (см. ч. 2 ст. 40 УК РФ). Помимо этого при определенных условиях приказ, по обоснованному мнению некоторых авторов, может характеризоваться наличием психического принуждения, частично лишающего лицо свободы воли. Думается, что исполнение приказа в таком случае также должно рассматриваться по правилам крайней необходимости с учетом того вреда, который угрожал исполнителю приказа, и вреда, причиненного этим лицом правоохраняемым интересам.

Глава 3. Ответственности при крайней необходимости  

3. 1. Уголовная ответственность при превышении  пределов

крайней необходимости

 

Настоящий  Кодекс   впервые  на  законодательном   уровне формулирует  понятие  превышения  пределов  крайней  необходимости (ч.  2  ст.  39).  Под ним понимается причинение вреда,  явно не соответствующего   характеру   и степени угрожавшей  опасности и обстоятельствам,   при   которых   опасность устранялась,   когда правоохраняемым  интересам был причинен  вред,  равный или более значительный, чем предотвращенный.  Поскольку в Особенной части УК не   предусмотрены   специальные   нормы   об  ответственности за конкретные   деяния,   связанные с превышением пределов  крайней необходимости,   действия   виновных   в таких   случаях   должны квалифицироваться по соответствующим статьям УК РФ со ссылкой на ч. 2 ст.  39.  Данное  обстоятельство,  наряду  с другими,  отнесено  к смягчающим уголовное наказание (п. "ж" ч. 1 ст. 61). Следует также иметь в виду,  что согласно  закону (ч. 2 ст.  39) превышение пределов крайней необходимости влечет за собой ответственность только  в случаях умышленного причинения  вреда правоохраняемым  интересам.  Неосторожное причинение вреда в таких случаях исключает уголовную ответственность.

Превышение  пределов крайней необходимости  фактически определяется соединением  третьего и четвертого условий правомерности крайней необходимости, относящихся к защите от грозящей опасности.

То   есть,   во-первых,   превышение   будет  в том случае, когда причиняется вред, явно не соответствующий характеру и степени угрожавшей опасности.

Такое  соответствие  (несоответствие)  устанавливается,  как  отмечалось,  путем  сопоставления  ценности  защищаемых  интересов  и  тех,  которым  причиняется  вред,  а   также   размеров   предотвращенного и причиненного вреда.

Действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, будут правомерными, если причиненный вред был обязательно меньшим по сравнению с предотвращаемым вредом.

И, во-вторых, наличие или отсутствие превышения пределов крайней необходимости  будет определяться обстановкой, в  которой происходит причинение вреда правоохраняемым интересам.

Причинение  вреда должно быть единственной возможностью предотвратить вред более ценным интересам.

Решающим  моментом для определения наличия  или отсутствия превышения пределов крайней необходимости является установление субъективной стороны превышения.

В жизни нередко  бывает так, что лицо, действуя в  состоянии крайней необходимости, допускает причинение вреда, равного или даже большего, чей предотвращаемый.

Однако уголовная  ответственность за причинение вреда при превышении крайней необходимости может наступать лишь при наличии умысла.

Так, «водитель автомобиля С., предотвращая наезд на внезапно появившегося на проезжей части улицы  подростка, сделал крутой поворот, выехал на тротуар и сбил проходивших  А. и Т., от чего первый скончался, а  второму были причинены тяжкие телесные повреждения. Очевидно, что у С. по отношению к наступившим тяжким последствиям отсутствовал умысел, в связи с чем в его действиях нет состава преступления (причинения вреда при превышении крайней необходимости)»²⁶.

Как уже  отмечалось, крайняя необходимость (как и необходимая оборона и задержание преступника) исключает преступность деяния.

Однако  в отличие от указанных обстоятельств вред, причиненный в состоянии крайней необходимости, не исключает гражданско-правовой ответственности и может быть возмещен в порядке гражданского судопроизводства.

 

 

 

 

 

3. 2. Возмещение вреда при крайней необходимости

 

Причинение вреда в  состоянии крайней необходимости  является правомерным действием, но не исключает возложения обязанности  по возмещению вреда на лицо, действовавшее  в этом состоянии. Связано это  с тем, что потерпевший не совершает  противоправных действий; он оказывается  жертвой стечения обстоятельств, носящих  случайный характер.

Согласно ч.1 ст.1067 ГК РФ субъектом ответственности является лицо, причинившее вред. Однако иногда причинитель совершает по крайней необходимости действия не в своих или не только в своих интересах, а в интересах третьих лиц. Следовательно, участниками отношений по возмещению вреда могут стать непосредственный причинитель, третье лицо и потерпевший.

В таких случаях суд  в соответствии с ч.2 ст.1067 ГК РФ вправе учитывая конкретные обстоятельства дела (в т.ч. имущественное положение  вышеуказанных участников, если они  не являются юридическими лицами), возложить  обязанность по возмещению вреда  на это третье лицо, либо обязать  к возмещению полностью или частично как третье лицо, так и причинителя вреда, либо полностью освободить от возмещения и того, и другого. Обязанность полного или частичного возмещения, возлагаемая на причинителя и третье лицо одновременно, должна быть определена судом по принципу долевой ответственности, исходя из фактических обстоятельств дела.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

В заключении отметим, что крайняя необходимость (обстоятельство, исключающее преступность деяния, предусмотренное ст. 39 УК) - причинение вреда охраняемым законом интересам  для устранения опасности, непосредственно  угрожающей личности и правам данного  лица или иных лиц, интересам общества и государства, если эта опасность  не могла быть устранена иными  средствами и при этом не было допущено превышения пределов крайней необходимости.