Побег как преступление

  Суть побега состоит в том, что лицо, покинувшее место лишения свободы, уклоняется от наложенных на него правоограничений и лишений, которые свойственны данному виду наказания. Следует согласиться с теми юристами, которые утверждают, что время оставления места лишения свободы правового значения не имеет. Судебная практика также придерживается данного положения. Так, Шадрин был осужден по ч. 1 ст. 313 УК РФ, несмотря на то, что, пользуясь правом бесконвойного передвижения, имея умысел на уклонение от отбывания наказания, самовольно покинув рабочее место, пробыл на свободе всего около часа.¹²

Состав данного преступления сконструирован как формальный. Однако некоторые исследователи считают, что побеги следует относить к  материальным составам преступлений, аргументируя свою позицию тем, что лицо, должное находиться в месте лишения свободы, оказывается за пределами этих мест, за пределами контроля лиц, осуществляющих функции стражи, при этом отмечается, что в основе деления составов на материальные и формальные должен быть положен не материальный вред, а изменения в реальной действительности.¹³

Объективную сторону  данного преступления образует действие – побег из мест лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи. Общественно опасные последствия  и причинная связь не являются обязательными признаками состава. Побег считается  оконченным с момента получением реальной возможности виновным распоряжаться полученной в результате невозвращения в исправительное учреждение свободой по своему усмотрению или с момента выхода осужденного из-под надзора контролирующих его лиц. Если побег осуществлен непосредственно из мест лишения свободы, то оконченным считается с момента оставления виновным соответствующего учреждения, то есть пересечения его границ. При побеге лица, находящегося вне места лишения свободы, выход из-под контроля будет тогда, когда виновный полностью выйдет из-под надзора и контроля охраняющих его лиц, то есть получит возможность по своему усмотрению менять места нахождения, бесконтрольно вступать в контакты с другими лицами и т. д. Выход из-под надзора лишенного свободы, пользовавшегося правом передвижения без конвоя или без сопровождения, а также проживающего вне колонии, будет при самовольном изменении маршрута передвижения, границ нахождения, установленных администрацией исправительного учреждения, свидетельствующем о желании осужденного незаконно покинуть место лишения свободы и тем самым уклоняться от отбывания наказания.

Крюков, имея умысел на побег  с целью уклонения от отбывания  лишения свободы, находясь на территории местного производства, пользуясь тем, что за его действиями никто не наблюдает, покинул территорию цеха. После этого пошел к линии запретной зоны, расположенной около контрольного пункта, и перелез через металлическое заграждение внутреннего гаража на территорию жилой зоны. При попытке покинуть жилую зону был задержан сотрудниками охраны. Несмотря на то, что органами предварительного следствия действия Крюкова были квалифицированы как оконченное преступление, суд обоснованно вменил ему покушение на побег, так как в данном случае осужденный не мог распоряжаться своей свободой, то есть не вышел из-под надзора сотрудников исправительного учреждения, хотя его действия уже и не контролировали представители администрации, непосредственно находящиеся с ним  на производстве.¹⁴

По мнению многих авторов, побег – длящееся преступление, которое длится вплоть до задержания виновного лица или его явки с повинной. Специалистами высказаны по этому поводу диаметрально противоположные суждения. Е. Хладковский писал: «Длящееся преступление представляет именно отличительную и характерную особенность, что раз вполне и бесповоротно совершилось, оно затем, по своей природе, только продолжается все время неоднократно, повторяется виновным и, благодаря этому … образует как бы преступное состояние, сознательно и намеренно поддерживаемое виновным.… То же самое мы видим и во всех случаях преступного и уголовно наказуемого побега … побег считается совершившимся в то самое время, когда виновному удается самовольно отлучиться из-под стражи, с места ссылки и т. д., но до тех пор, пока виновный находится в бегах, он продолжает пребывать в том преступном состоянии, которое им создано раз совершенным фактом недозволенного побега, и тем самым продолжает непрерывно и постоянно осуществлять дальнейшие действия этого преступного факта».¹⁵ П. Я. Мишвениерадзе эту позицию признает ошибочной: «Нет оснований считать побег длящимся преступлением. Побег состоит из двух частей: активного действия – оставление места лишения свободы и внешне менее активно выраженного действия – уклонения от правосудия. Первое действие не тождественно второму. Если первое можно назвать побегом, а второе – уклонением от наказания. Законодатель признает преступлением только побег, то есть действие, а вторую часть – уклонение – не считает преступлением».¹⁶

Признание побега длящимся преступлением имеет значение для применения акта амнистии и срока давности. Амнистия может быть применена к тем длящимся преступлениям, которые окончились до ее издания. Срок давности уголовного преследования в отношении длящихся преступлений исчисляется со времени их прекращения по воле виновного или по независящим от его воли причинам. Эта точка зрения основывается на Постановлении Пленума Верховного Суда СССР «Об условиях применения давности и амнистии к длящимся и продолжаемым преступлениям» от 4 марта 1929 года, в котором сказано, что амнистия применяется к длящимся преступлениям, окончившимся до ее издания. К длящимся преступлениям, продолжавшимся после издания амнистии, она не применяется.

Когда преступление пресекается на стадии приготовления или покушения на побег, действия виновного следует квалифицировать по ст. 313 УК РФ со ссылкой на ч. 2 или 3 ст. 30 УК РФ. Как приготовление к побегу следует рассматривать подкоп под основным ограждением исправительного учреждения, вывод из строя инженерно-технических средств охраны, приискание оружия и т. п. При этом следует иметь в виду, что в соответствии с ч. 2 ст. 30 УК РФ ответственность наступает за приготовление к тяжкому или особо тяжкому преступлению. Побег при наличии квалифицирующих признаков является тяжким преступлением. Покушение на побег характеризуется незавершенностью действий, непосредственно направленных на незаконное и самовольное оставление места лишения свободы или предварительного заключения.

2.3. Субъект преступления, предусмотренного

статьей 313 УК РФ.

Субъект преступления – специальный – лицо, достигшее возраста 16 лет и отбывающее наказание в виде лишения свободы, ареста или находящееся в предварительном заключении. Не должны нести ответственность по ст. 313 УК РФ лица, подвергнутые судом административному аресту на срок до 15 суток в соответствии со ст. 3.9 КоАП РФ.

В. П. Малков полагает, что субъектом данного преступления не могут быть лица, задержанные в качестве подозреваемых в порядке ст. 91 УПК РФ и водворенные в камеру изолятора временного содержания, поскольку они не считаются находящимися в предварительном заключении. В соответствии с Федеральным законом «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершение преступлений» изоляторы временного содержания следует рассматривать в качестве мест содержания под стражей, то есть мест предварительного заключения. В случае незаконного и самовольного оставления изолятора временного содержания, зала суда, кабинета следователя лица, задержанные в соответствии со ст. 91 УПК РФ, должны нести ответственность по ст. 313 УК РФ за побег из-под стражи.

На основании ст. 74 УИК РФ несовершеннолетние осужденные в возрасте от 14 до 18 лет содержатся в воспитательных колониях. Из указанной категории лиц несовершеннолетние осужденные не могут быть субъектами преступления, предусмотренного ст. 313 УК РФ. В случае совершения ими побега их действия необходимо квалифицировать как нарушение установленного порядка отбывания наказания, за которое предусмотрена дисциплинарная ответственность в соответствии со ст. 136 – 139 УИК РФ.¹⁷

2.4. Субъективная сторона преступления, предусмотренного

статьей 313 УК РФ.

С субъективной стороны  деяние характеризуется прямым умыслом – лицо осознает, что совершает побег, т.е. самовольно оставляет место лишения свободы, место нахождения под арестом или нахождения под стражей, и желает совершить это.

В теории и на практике существуют различные точки зрения по поводу необходимости для состава  рассматриваемого преступления наличие  специальной цели уклонения от отбывания наказания. По этому вопросу имеется две позиции. Первая состоит в признании необходимости цели. Сторонники этой позиции полагают, что кратковременная отлучка из мест лишения свободы или предварительного заключения для свидания с родственниками, улаживания семейных дел, решение иных личных дел и т. п. не является побегом, а относится к нарушениям установленного порядка отбывания наказания.¹⁸ Практике известны и судебные решения, подтверждающие эту позицию. Так, определением Верховного Суда Российской Федерации от 18 мая 1993 года по делу Матвеева было установлено следующее. Ингодинским районным народным  судом  Читинской  области  Матвеев

осужден по ч.1 ст.188 УК. Он признан виновным в побеге из места лишения свободы. Отбывая наказание в исправительно-трудовом учреждении и воспользовавшись предоставленным ему правом бесконвойного передвижения, Матвеев 11 июля 1992 г. в 15 час. ушел с территории учреждения без разрешения администрации и отсутствовал до 00 час.30 мин., т.е.  до задержания его работниками милиции в общежитии завода.

Судебная коллегия по уголовным делам Читинского  областного  суда приговор оставила без изменения. Президиум Читинского областного суда  протест  прокурора  оставил без удовлетворения. Заместитель Генерального прокурора РФ поставил вопрос  об  отмене судебных решений с прекращением дела за отсутствием в действиях Матвеева состава преступления. Судебная коллегия  по  уголовным  делам Верховного Суда РФ 18 мая 1993 г. протест удовлетворила, указав следующее. В судебном  заседании Матвеев не признал своей вины и показал, что действительно без разрешения администрации находился до ночи за пределами территории  учреждения, но  умысла на совершение побега не имел, он вынужденно остался на ночь у знакомых в связи с алкогольным опьянением. В этой связи судебная коллегия указала, что по смыслу  ст.188  УК  побег из мест лишения свободы может совершаться только с прямым умыслом с целью уклонения от  отбывания  наказания. Поэтому уголовную ответственность за побег из мест лишения свободы Матвеев может нести, если в материалах дела  содержатся  доказательства, подтверждающие наличие  у него умысла на уклонение от отбывания наказания.

     Однако оснований признать, что собранными по делу доказательствами

установлено наличие у Матвеева умысла на побег из места  заключения  с

целью уклонения от отбывания  наказания, не имеется. Такого основания нет ни в приговоре, ни в кассационном определении; ни в постановлении президиума областного суда. Материалы дела указывают лишь на сам факт  оставления  Матвеевым места отбывания наказания без разрешения администрации и обстоятельства задержанного Матвеева, что последний и не оспаривал. Оценки показаний Матвеева, мотивировки квалификации  его  действий  по ч. 1 ст.188 УК как совершения побега с целью уклонения его от отбывания наказания  в  них не содержится.

Объяснения Матвеева свидетельствуют о нарушении им правил поведения и  условий содержания осужденных в исправительно-трудовых учреждениях и действующих правил поведения  осужденного, пользующегося  правом передвижения без конвоя, влекущих дисциплинарную ответственность и лишение права передвижения без конвоя. Поэтому органы  следствия и суд, признавая Матвеева виновным в совершении преступления, предусмотренного ст.188 УК, обязаны были представить доказательства, подтверждающие наличие у него умысла на совершение им уголовно наказуемого преступления.¹⁹

Вторая позиция заключается  в том, что для состава побега не имеет значения, имел ли виновный намерение уклониться от отбывания  лишения свободы на тот или иной период времени. Исходя из этой позиции, следует признать, что формально в деянии Матвеева имеется состав побега. Однако нередко подобные случаи оцениваются как нарушение установленного порядка отбывания наказания.²⁰

2. 5. Разграничение побега из места лишения свободы, из-под стражи или из-под ареста и уклонения от отбывания лишения свободы.

Установление законности оставления исправительного учреждения имеет важное значение для разграничения  побегов и уклонения от отбывания  свободы. В соответствии со ст. 314 УК РФ уклонением от отбывания данного вида наказания является невозвращение лица, осужденного к лишению свободы, которому разрешен выезд за пределы места лишения свободы, по истечении срока выезда. Таким образом, признак «законность оставления исправительного учреждения» является фактически единственным критерием, наличие которого позволяет квалифицировать деяние как уклонение от отбывания наказания, а не как побег.

Также не совпадают объективные  стороны данных деяний с позиции  внешней формы преступного поведения. Так побег, может быть совершен только действием, объективная сторона уклонения от отбывания лишения свободы выполняется только бездействием. Хотя в литературе встречаются суждения о том, что уклоняться лишенные свободы могут путем совершения волевых и активных действий, однако в уголовно-правовом поле лишенный свободы, реализующий право на выезд, бездействует. То есть он не выполняет требование закона и приказа начальника конкретного исправительного учреждения о необходимости явки по истечении срока отпуска или краткосрочного выезда, то есть не совершает, хотя мог совершить, возложенные на него обязанности вернуться в установленный срок в пенитенциарное заведение.

3. Квалифицирующие признаки преступления, предусмотренного     статьей 313 УК РФ.

В ч. 2 ст. 313 УК РФ предусмотрена  ответственность за побег, совершенный  группой лиц по предварительному сговору или организованной группой. Здесь объединены два квалифицирующих признака, содержание которых базируется на положениях ч. 2, 3 ст. 35 УК РФ. Побег из места лишения свободы, из-под ареста или из-под стражи следует считать совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали два и более лица, заранее договорившихся о совместном его совершении. Таким образом, квалификация побега по ч. 2 ст. 313 УК РФ возможна лишь при наличии двух условий, а именно группы лиц и предварительного сговора на совершение побега.