Приговор Верховного уголовного суда

Нелегким было материальное положение: на питание и содержание каждого осужденного отпускалось в год 24 руб., сумма явно недостаточная для удовлетворения даже самых скромных нужд, особенно если не помогали родные. Чтобы преодолеть неравенство и обеспечить более или менее нормальное существование и внутреннюю независимость каждого из товарищей, Декабристы создали артель. Правила ее были окончательно выработаны уже в Петровском Заводе: она существовала на общие взносы, члены ее выбирали старосту, казначея и закупщика, которые приобретали продукты питания и одежду для всех заключенных через коменданта и плац-майора. Позже была создана еще и Малая артель с целью накопления средств для выходивших на поселения товарищей.

Приехавшие вслед за своими мужьями женщины снабжали узников периодической печатью и новинками литературы, писали за них письма, выступали ходатаями и защитниками интересов Декабристов перед комендантом Лепарским.

 В 1828г. читинские узники были взволнованы известием о судьбе И.И. Сухинова, оказавшегося вместе с другими черниговцами в Горном Зерентуе: за попытку организовать восстание каторжников с целью освобождения всех Декабристов, он был приговорен к наказанию кнутом, клеймению и смертной казни. Считая такое наказание бесчестьем, Сухинов покончил жизнь самоубийством.

 К середине 1830г. закончилось строительство новой тюрьмы для Декабристов в Петровском Заводе, начавшееся в середине 1827г. 23 сентября Декабристы перешли в нее. Здесь получили дальнейшее развитие Большой и Малой артели и знаменитая «Каторжная академия», где читались лекции и рефераты по самым разным отраслям знаний: Ф.Б. Вольф преподавал физику, химию и анатомию, П.С. Бобрищев-Пушкин — ма­тематику, Д.И. Завалишин — астрономию, А.И. Одоевский — русскую словесность, Н.А. Бестужев, Н.М. Муравьев и П.А. Муханов — отечественную и мировую историю. Желающие обучались и иностранным языкам: французскому, английскому, греческому. Тем, кому не удалось получить систематического образования, эти занятия помогли существенно расширить кругозор и подготовить себя к поселенческой жизни. Этой же цели была подчинена и деятельность ремесленных мастерских, в них не только чинили и шили одежду, тачали сапоги и изготовляли мебель, но и овладевали навыками ремесел, которые могли оказаться полезными в сибирской жизни. Лучшими мастерами среди Декабристов  были Н.А. Бестужев, П.С. Бобрищев-Пушкин, Е.П. Оболенский. Много внимания Декабристы уделяли творчеству. Стихи А.И.Одоевского, басни П.С. Бобрищева-Пушкина, повести старшего Бестужева, очерки П.А. Муханова, переводы Беляевых с большим вниманием выслушивались и подвергались доброжелательному разбору товарищей. Рояль А.П. Юшневского, скрипка Ф.Ф. Вадковского, виолончель П.Н. Свистунова, пение Н.А. Крюкова, М.Н. Волконской и К.П. Ивашевой приносили узникам минуты радости и покоя. Созданная Н.А. Бестужевым портретная галерея сохранила черты «лучших людей из дворян». Собранные вместе, Декабристы сумели преодолеть свои разногласия, обиды и сохранили единство, несмотря на различия во взглядах по многим вопросам (отношение к религии, реформам и революции), всех их объединяло стремление донести до общества правду об истинных целях совершенного ими в 1825г. В Петровском Заводе были написаны «Воспоминания о Рылееве» Н.А. Бестужева, «Записки» членов Общества соединенных славян, черновые наброски «Взгляда на русское тайное общество с 1816г. до 1826г. года» М.С. Лунина.

Постепенно петровская тюрьма пустела, в 1839г. закончился срок каторги для первого разряда, и все, кроме И.И. Горбачевского, оставшегося здесь на поселение, разъехались к назначенным им местам. В 1826г. «государственных преступников», приговоренных к ссылке на поселение, отправляли в самые отдаленные уголки Сибири — Берёзов, Нарым, Туруханск, Вилюйск, Якутск. Но вскоре выяснилось, что там для них нет возможности зарабатывать на жизнь. Кроме того, отдаленность мест приписки и плохие дороги не позволяли организовать предписанный императором строгий надзор. Поэтому большинство из отправленных в «глухие углы» были переведены в более обжитые места. Переводимых на поселение после отбытия каторжных работ сразу распределяли по южным районам Сибири вдоль трактов и судоходных рек. При выборе мест власти вынуждены были учитывать и ходатайства родственников Декабристов. За своих братьев просили жены министра двора С.Г. Волконская и министра финансов Е.З. Канкрина. Это предопределило возникновение своеобразных поселенческих колоний Декабристов. Самыми известными были Иркутская (в Урике проживали Муравьевы, Волконские, М.С. Лунин и Ф.Б. Вольф, в Оёке — Трубецкие и Ф.Ф. Вадковский, в Разводной — Юшневские, братья Борисовы, А.З. Муравьев и А.И. Якубович, в Усть-Куде — братья Поджио и П.А. Муханов), Ялуторовская (И. И. Пущин, И. Д. Якушкин, Е.А. Оболенский, Н.В. Басаргин, М.И. Муравьев-Апостол, В.К. Тизенгаузен), Тобольская (Фонвизины, Анненковы, братья Бобрищевы-Пушкины, П.Н. Свистунов, В.И. Штейнгейль, позже — А.М. Муравьев и Ф.Б. Вольф), Селенгинская (братья Бестужевы и К.П. Торсон), Минусинская (братья Беляевы, братья Крюковы, П.И. Фаленберг).

С массовым выходом «государственных преступников» на поселение встал вопрос об их материальном обеспечении. Далеко не все Декабристы могли рассчитывать на поддержку родных. Вступать в государственную службу, за редким исключением, им было запрещено; не дозволялась педагогическая и медицинская деятельность; коммерческая деятельность затруднялась из-за запрещения отлучаться из мест поселения далее чем на 30 верст. Только в 1835г. император распорядился выделить в пользование каждому поселенцу по 15 десятин пахотной земли. Но воспользоваться этим разрешением смогли не все. Не имея необходимых сельскохозяйственных  навыков и средств для покупки рабочего скота, инвентаря, семян, некоторые Декабристы возвращали полученные участки общине (например Ф.Ф. Вадковский) или сдавали в аренду за часть урожая, обеспечивавшую пропитание в течение года (например П.Ф. Громницкий). Однако большинство из тех, кто оказался в деревнях и селах Сибири, постепенно втянулись в крестьянскую работу. Для А.И. Тютчева, М.К. Кюхельбекера, И.Ф. Шимкова, Д.П. Таптыкова и других эти занятия не выходили за рамки традиционного натурального хозяйства, обеспечивавшего лишь необходимый прожиточный минимум, позволявший сохранять определенную независимость. Но были среди Декабристов и такие, кто сумел расширить свои хозяйства, придать им предпринимательский, ориентированный на рынок характер. Братья Муравьевы и Волконский в Урике, Беляевы в Минусинске, отчасти Раевский в Олонках создали устойчивые, многопрофильные хозяйства (зерновые, картофель, овощи) с использованием наемной рабочей силы, новых приемов агротехники, улучшенных сортов семян и даже усовершенствованных сельскохозяйственных машин. Декабристы, безусловно, не научили сибирских крестьян новым методам земледелия, но их эксперименты с семенами способствовали улучшению семенного фонда, а выращивание ими в парниках огурцов, томатов и даже экзотических для этих мест арбузов и дынь стало примером для пригородных крестьян. Благодаря совместному труду, доброжелательное отношению к односельчанам, готовности прийти на помощь и заступничеству перед местными властями Декабристам довольно быстро удалось преодолеть настороженность и недоверие крестьян.

 Декабристы делали попытки всерьез заняться предпринимательством. Братья Беляевы в Минусинске заключили договор с енисейскими золотопромышленниками о поставках на прииски сельскохозяйственной продукции. Поселенные в Селенгинске Бестужевы организовали компанию по разведению тонкорунных овец, а после неудачи в этом деле изготовляли на заказ полюбившиеся сибирякам «сидейки». А.М. Муравьев занимался мукомольным промыслом, имел пай в рыболовных артелях на Байкале, в зимнее время до 40 лошадей отдавал в извоз на Кругобайкальскую дорогу. В винных подрядах купцов Ребрикова и Бенардаки и найме рабочей силы для Бирюсинских золотых промыслов принимал участие В.Ф. Раевский, А.В. Поджио, А.И. Якубович, С.П. Трубецкой, хотя и без больших успехов, участвовали в разработке золотых приисков. Однако недостаток собственных средств и запрет на дальние длительные отлучки, неизбежные в такого рода деятельности, ограничивали возможности устройства Декабристов прибыльного дела, что полностью отвечало правительственным инструкциям не допускать их «к таким обширным предприятиям и оборотам, кои могут дать им значение, превышающее положение обыкновенного крестьянина», «дабы в изобилии они не забыли вины своей».

Несмотря на запрет заниматься педагогической деятельностью, Декабристы не могли оставаться в стороне от насущных для Сибири проблем образования. Почти во всех работах, посвященных будущему края, отмечалась крайняя необходимость развития системы образования, начиная с сельской школы, где обучали бы элементарной грамотности, и кончая университетом, который мог бы обеспечить потребности сибирских губерний в образованных чиновниках и промышленниках. Созданные И.Д.Якушкиным (Ялуторовск), В.Ф.Раевским (Олонки), братьями Бестужевыми (Селенгинск) школы не просто способствовали развитию грамотности в Сибири, они представляли собой различные типы учебных заведений: общеобразовательных — для мальчиков и девочек, взрослых людей — и профессиональные, где наряду с грамотой, обучавшийся получал навыки ремесел. Обсуждение проблем образования привлекало в дом Волконских и Трубецких директора иркутской гимназии К.П. Бобановского, учителей К.Т. Бушина, И.О. Катаева, Н.П. Косыгина, директрис Девичьего института М.А. Дорохову и Е.П. Лииранди, начальницу Сиропитательного дома Е.П. Ротчеву. Обучение в этих учебных заведениях детей Декабристов облегчало общение. В Тобольской губернии А.М. Муравьев и П.Н. Свистунов даже вошли в состав комитета об учреждении женской школы. Успешными были и индивидуальные педагогические занятия А.П. Юшневского, П.Н. Борисова, А.В. Поджио, И.И. Горбачевского, их ученики без особого труда поступали в уездные училища и гимназии, а некоторые — в университеты.

Большой вклад внесли Декабристы в дело культурного развития Сибирского края. В городах Сибири (особенно губернских) уже существовало небольшое общество (чиновники, купцы, учителя гимназий), в круг интересов которого входили лучшие образцы русской и мировой культуры, однако этот слой был еще очень тонок и разобщен. Появление в этих местах высокообразованных, мыслящих и деятельных людей, сохранивших, несмотря на все ограничения и преследования властей, чувство собственного достоинства, привычный для дворянина образ жизни, не могло не вызвать повышенного интереса к ним сибиряков. «Уже одна открытая жизнь в доме Волконских, — писал ученик Д. Н.А. Белоголовый, — прямо вела к сближению общества и зарождению в нем более смягченных и культурных нравов и вкусов». Чтение научной и художественной литературы, обучение детей музыке, устройство литературных и музыкальных вечеров, участие в рукописных журналах, «разумные увеселения», игры и соревнования детей, домашние спектакли, посещение театра и концертов с последующим обсуждением увиденного — все это становилось примером для подражания и постепенно входило в бытовые нормы жителей как крупных городов, так и небольших отдаленных городков и даже сел.

Многое сделали Декабристы  и для изучения Сибири. В.К. Тизенгаузен, И.Д. Якушкин, С.П. Трубецкой, П.А. Муханов в течение нескольких лет вели метеорологические наблюдения; братья Борисовы исследовали сибирскую флору и фауну; статистическим описанием Ялуторовска и Ишима занимались М.И. Муравьев-Апостол и В.И. Штейнгейль; сведения экономического характера собирали Н.В. Басаргин, Д.И. Завалишин, Г.С. Батеньков; сбор этнографических и фольклорных материалов вели А.А. и Н.А. Бестужевы, В.К. Кюхельбекер. Искренне желая, чтобы эти новые знания принесли пользу отечеству, Декабристы посылали свои отчеты в научные и периодические издания (после 1845г. было разрешено печатать их произведения, но под псевдонимами или анонимно), предоставляли материалы участникам различных экспедиций, посещавших Сибирь, оказывали содействие сотрудникам ревизий Н.Н. Анненкова и И.Н. Толстого. Декабристы высоко оценивали экономический потенциал Сибири. В работах А.О. Корниловича, Г.С. Батенькова, П.А. Муханова, Н.В. Басаргина, Н.А. Бестужева, Д.И. Завалишина рассматривались пути превращения этого отдаленного отсталого края в экономически развитую, политически и административно равноправную часть Российского государства. По их мнению, для этого в Сибири имелись все условия: отсутствие крепостного права, благодаря чему основной социальный слой — крестьяне были более свободны, предприимчивы и самостоятельны в своей деятельности, чем в европейской части страны; большие запасы природных ресурсов для развития сельского хозяйства и промышленности. Но для реализации данного потенциала правительство должно было признать право на частную земельную собственность, изменить форму налогообложения, развивать кредитно-банковскую систему, ориентированную на поддержку крестьянского (фермерского) хозяйства и обрабатывающей промышленности, способствовать созданию общесибирской транспортной системы, включающей речное судоходство, шоссейные дороги и железные дороги.

Несмотря на запреты обращаться к предметам, «до них не касающимся», Декабристы проявляли интерес ко всем происходящим в России событиям, подвергая их всестороннему анализу. Работы М.А. Фонвизина, М.С. Лунина, П.Ф. Дунцова-Выгодовского, В.И. Штейнгейля были посвящены самым актуальным проблемам русской общественной жизни, в них подвергалась критике правительственная политика в области просвещения, в отношении к крестьянскому и польскому вопросам, кавказской войне, внешняя политика. Интересовались Декабристы и новыми политическими и социальными учениями. Н.А. Бестужев, Е.П. Оболенский, Г.С. Батеньков в своих письмах обсуждали теории Сен-Симона, Фурье и Оуэна, а М.А. Фонвизин даже посвятил им особую статью. В 1850г. Декабристы познакомились с сосланными петрашевцами. Они не только оказывали помощь и поддержку своим младшим товарищам, но и высоко оценивали цели, к которым те стремились.

Некоторые из Декабристов и сами не прекращали активных «действий наступательных». Убежденный в необходимости опровергнуть распространявшиеся ложные сведения о тайных обществах, М.С. Лунин предпринял попытку через сестру, Е.С. Уварову, опубликовать свои статьи и памфлеты за границей и одновременно начал знакомить с ними сибиряков. В кружок переписчиков и пропагандистов его «Писем из Сибири» входили П.Ф. Громницкий, иркутские учителя и чиновники. Это стало причиной вторичного ареста декабриста в апреле 1841г. и заключения в Акатуйском остроге. Несмотря на грозящие им обыски, многие Декабристы сохранили у себя списки работ своего товарища. В 1855г. за «самые дерзкие и сумасбродные идеи о правительстве и общественных учреждениях» и «за ослушание и дерзость против местного начальства» из Нарыма Томской губернии был переведен в Вилюйск Якутской области П.Ф. Выгодовский. Вели борьбу против произвола местной администрации оставшиеся в Сибири после амнистии В.Ф. Раевский и Д.И. Завалишин.

Смерть Николая I в феврале 1855г. возродила у оставшихся в живых Декабристов надежду на возвращение на родину. В день коронации 26 августа 1856г. новый император Александр II подписал манифест об амнистии Декабристов. Правда, дарованная им свобода имела ограничения в виде запрета проживать в столицах и обязательного полицейского надзора. Амнистией воспользовались только 32 Декабриста, 50 не дожили до царской «милости», а 8 человек, потеряв связь с родными и не имея материальных возможности для переезда, остались в Сибири.

30-летняя ссылка Декабристов  оставила глубокий след во  многих областях жизни Сибирского  края, и сибиряки сохранили благодарную  память о «первенцах свободы». В Петровском Заводе, Селенгинске, Иркутске, Красноярске, Тобольске, Ялуторовске бережно сохраняются их могилы. В городах, где они отбывали ссылку, открыты декабристов музеи.