Уголовная ответственность за заражение ВИЧ-инфекцией

Невзирая на предпринимаемые государством и медицинскими учреждениями меры, по-прежнему одним из самых опасных факторов распространения вируса остается переливание крови. В нем нуждаются лица, страдающие лейкемией, анемией, оказавшиеся в ДТП и другие. Спрос на донорскую кровь и ее компоненты огромен. В средствах массовой информации все время сообщается о новых случаях парентерального (через кровь) инфицирования ВИЧ-инфекцией в российских медицинских учреждениях.

В феврале 2004 г. ВИЧ-инфекцией была заражена 23-летняя пациентка Киреевской районной больницы Тульской области. После удачно проведенной операции оказалось, что кровь, перелитая молодой женщине, была инфицирована. По словам представителя Московской областной прокуратуры Е. Пчеленковой, с 2001 года им стало известно о 325 случаях инфицирования пациентов разными инфекциями (ВИЧ-инфекцией, сифилисом, гепатитом В и С) в результате переливания «грязной крови». Совместно с тем уголовных дел по фактам инфицирования пациентов медицинскими работниками у них до сих пор не было.

Статья 122 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК Российской федерации) учитывает уголовную ответственность, во-первых, за заведомое оставление другого лица в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией, а во-вторых, за фактическое инфицирование ею. Ответственность за оставление в опасность инфицирования данной инфекцией не дифференцируется в зависимости от субъекта преступления. За это деяние могут нести одинаковую ответственность и лица-вирусоносители, и медицинские работники. Что касается фактического инфицирования, то в предоставленном случае уголовная ответственность различна для лиц-вирусоносителей, знавших о присутствии у них данной инфекции, и для лиц, выполнявших собственные профессиональные обязанности ненадлежащим образом.

Норма об уголовной ответственности за заражение ВИЧ-инфекцией отдалена от совершенства. Вероятно, в этом таится одна из главных причин крайне редкого ее применения на практике.

Первоначально следует определить круг медицинских работников, которые способны нести уголовную ответственность за рассматриваемые преступления. Заготовкой крови занимаются специальные учреждения — станции переливания (пункты забора) крови. Предположим, медицинский регистратор, в обязанности, которого входит проверка прописки донора, установление наличия, либо отсутствия противопоказаний к донорству и иное, этого не делает. Должен, ли он нести уголовную ответственность за оставление другого лица в опасности инфицирования ВИЧ-инфекцией? Ведь кровь обязана проходить карантинизацию в течение 6 месяцев, в течение данного времени донор, отдавший кровь, обследуется вторично с целью выявления у него возможных инфекцией, передаваемых с кровью. Не считая того, кровь (плазма) имеет определенный срок хранения и вообще может быть не перелита пациенту. На этапе регистрации донора неизвестно, о какой инфекции идет речь: о ВИЧ-инфекции, вирусе гепатита, сифилисе, ином венерическом заболевании. Вместе с тем оставление в опасность инфицирования венерической болезнью не карается в уголовном порядке, равно, как и оставление в опасность инфицирования гепатитом В, либо С.

Вероятно, что ненадлежащее исполнение медрегистратором своих профессиональных обязанностей, в итоге возникает реальная угроза инфицирования ВИЧ-инфекцией других лиц, дает основания для квалификации его действий (бездействия) по ч. 1 ст. 122 УК Российской федерации при условии, что поступки медика характеризуется прямым умыслом. Диспозиция предоставленной уголовно-правовой нормы такова, будто наказуемым сознаётся лично факт оставления в опасность инфицирования другого лица ВИЧ-инфекцией.

За оставление в опасность инфицирования, названной инфекцией обязаны нести ответственность и остальные медицинские работники, которые непосредственно забирают кровь и ее компоненты (для переливания, клинических исследований и т.п.), переливают их, либо выполняют с ними другие манипуляции с нарушением установленных правил. А также медицинские работники, самых различных специальностей (стоматологи, хирурги, гинекологи и др.), ненадлежащем образом, исполняющие свои профессиональные обязанности и ставящие в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией своих пациентов. Но следует иметь в виду, что это преступление очень латентно. Правоохранительным органам и общественности, как правило, становится известно, только об уже свершившихся случаях инфицирования ВИЧ-инфекцией: если «грязная» кровь была перелита пациенту, либо были совершены другие действия (акты бездействия), приведшие к фактическому инфицированию.

Фактическое инфицирование другого лица ВИЧ-инфекцией вследствие ненадлежащего выполнения лицом своих профессиональных обязанностей карается в соответствии с ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации. И хотя закон явно не называет медицинских работников, как вероятных субъектов предоставленного преступления, в реальности поведение конкретно этих лиц, ненадлежащем образом исполняющих собственные профессиональные функции, приводит к инфицированию пациентов ВИЧ-инфекцией. Таким образом, по ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации несут ответственность, лишь специальные субъекты, при этом преступление совершается ими в момент выполнения собственных профессиональных обязанностей.

Констатация субъективной стороны преступлений, предусмотренных ст. 122 УК Российской федерации, имеет возможность вызвать трудности в судебно-следственной практике, в особенности, если речь идет о инфецировании ВИЧ-инфекцией в итоге ненадлежащего исполнения медицинским работником собственных профессиональных обязанностей. В связи с этим рассмотрим этот вопрос наиболее подробно.

Преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 122 УК Российской федерации (заведомое оставление другого лица в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией), предполагает, только прямой умысел. О данном свидетельствует указание законодателя на заведомость. Признак заведомости значит, что виновное лицо, осознавая высшую степень вероятности инфицирования другого лица ВИЧ-инфекцией, тем не менее, совершает действия, либо акты бездействия, которые ставят потерпевшего в опасность инфицирования. Прямой умысел в предоставленном случае охарактеризовывает такое психическое состояние медицинского работника, при котором он понимает общественную опасность своего поведения, ставящего в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией иное лицо, и желает поступить таким способом. Уголовный закон не требует наступления реальных последствий в виде причинения вреда здоровью другого человека вследствие инфицирования ВИЧ-инфекцией. Само инфицирование имеет возможность и не произойти. Более того, если инфицирование происходит, ответственность должна наступать не за оставление в опасность инфицирования предоставленной инфекцией, а за действие, предусмотренное ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации. Уголовная ответственность за фактическое инфицирование повышенная.

Стало быть, заведомое оставление другого лица в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией совершается лишь с прямым умыслом.

Это преступление необходимо отграничивать от оставления в опасности (ст. 125 УК Российской федерации). Отличие состоит главным образом в объективной стороне данных преступлений и времени совершения. В первом случае, применительно к составу заведомого оставления в опасность инфицирования ВИЧ-инфекцией, виновное лицо, еще только создает ситуацию опасности, при которой жизни, либо здоровью иного человека имеет возможность быть причинен существенный вред. Во втором случае ситуация опасности уже имеет место. Она сформировалась либо в результате предварительных действий самого виновного лица, или в силу других обстоятельств. Первое преступление имеет возможность существовать совершено как путем действия, так и путем бездействия, второе — пример бездействия.

Установить форму вины применительно к случаю инфицирования труднее. Законодатель не говорит здесь о заведомости, не употребляет остальных определений, указывающих на умышленный характер преступления. Инфицирование ВИЧ-инфекцией в медицинских учреждениях происходит в большей степени по неосторожности — в результате легкомыслия, либо неаккуратности со стороны медиков. Эпизоды умышленного инфицирования медицинскими работниками своих пациентов ВИЧ-инфекцией крайне редки.

Согласно ч. 2 ст. 24 УК Российской федерации деяние, совершенное лишь по неосторожности, признается преступлением только в случае, когда это умышленно предусмотрено соответствующей статьей Особенной части УК Российской федерации. Подобного указания в ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации нет. Таким образом, можно допустить, будто в намерения законодателя входило установление ответственности, как за умышленное, так и неосторожное выполнение рассматриваемого преступления. Косвенным доказательством этому служит сопоставление санкций анализируемого преступления с санкциями неосторожных преступлений против жизни и здоровья человека. Санкция ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации для неосторожного преступления необоснованно высока. Сопоставление данной санкции с санкцией, предусмотренной в норме об ответственности за причинение смерти по неосторожности (ст. 109 УК Российской федерации), позволяет сделать вывод о том, будто причинение медицинским работником смерти при ненадлежащем выполнении своих профессиональных обязанностей карается мягче, нежели инфицировании ВИЧ-инфекцией.

Неосторожное причинение смерти вследствие ненадлежащего выполнения медицинским работником собственных профессиональных обязанностей (ч. 2 ст. 109 УК Российской федерации) карается в качестве максимального наказания лишением свободы сроком до 3-х лет, в то время как инфицировании ВИЧ-инфекцией (ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации) лишением свободы на срок до пяти лет. При данном, дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности. Либо заниматься определенной деятельностью (в частности, медицинской) сроком до трех лет в случае причинения смерти считается факультативным, т.е. может и не назначаться, В случае же инфицирования ВИЧ-инфекцией назначение указанного дополнительного наказания составляет обязанность суда. Его не назначение вероятно, только на основании ст. 64 УК Российской федерации (назначение более мягкого наказания, нежели предусмотрено за данное преступление).

Как ранее отмечалось, в медицинских учреждениях РФ инфицировании ВИЧ-инфекцией происходит, как правило, по неосторожности, а не намеренно. Но уголовный закон не дифференцирует ответственность за инфицировании данной инфекцией в зависимости от формы вины — умышленной, либо неосторожной. Установление повышенной, в сравнении, с причинением смерти по неосторожности ответственности было бы понятно, если бы речь шла об ответственности за умышленное инфицировании ВИЧ-инфекцией. Однако конструкция рассматриваемой нормы такова, будто теоретически допускает любую форму вины. В следствии неосторожное инфицировании пациента ВИЧ-инфекцией медицинским работником может быть наказано жестче, нежели причинение по неосторожности смерти пациенту.

При прямом умысле медицинский работник обязан осознавать общественную опасность своего действия, выразившегося в ненадлежащем исполнении своих профессиональных обязанностей, предусматривать вероятность, либо неизбежность инфицирования пациента ВИЧ-инфекцией и желать наступления этих последствий. При косвенном умысле медицинский работник осознает общественную опасность инфицирования иного лица ВИЧ-инфекцией в результате нарушения им собственных профессиональных обязанностей, предвидит вероятность инфицирования другого лица данной инфекцией, не желает этих последствий, однако сознательно их допускает или относится к ним равнодушно.

Медицинские работники, исполняющие ненадлежащим образом собственные профессиональные обязанности, как правило, относятся легкомысленно к возможности инфицирования пациентов ВИЧ-инфекцией и надеются на предотвращение этих последствий. К примеру, регистратор станции переливания крови, не проверивший донора по компьютерной картотеке вирусоносителей, поверивший донору, утверждавшему, будто он не является носителем ВИЧ, надеется на то, будто кровь все равно тестируется на наличие антител ВИЧ, гепатита В и С, сифилиса, поэтому инфицирования не произойдет.

Психическое отношение к факту инфицирования пациента может быть и в виде неаккуратности. В таком случае медицинский работник, ненадлежащем образом выполняющий свои профессиональные обязанности, вообще не предвидит инфицирования другого лица ВИЧ-инфекцией, однако при нужной внимательности и осторожности должен был и мог предвидеть инфицировании иного лица данной инфекцией.

Конструкция ч. 4 ст. 122 УК Российской федерации очень аналогична с конструкцией ч. 1 ст. 293 УК Российской федерации о должностном преступлении — халатности. Последняя заключается в неисполнении, либо ненадлежащем исполнении должностным лицом собственных обязанностей вследствие недобросовестного, либо неаккуратного отношения к работе, повлекшем причинение крупного ущерба. Ученые-юристы единодушны в том, будто халатность — неосторожное преступление. Но применительно к инфицированию иного лица ВИЧ-инфекцией говорят и об умышленном, и о неосторожном характере поведения виновного лица.

Полагаю необходимым в ст. 1 22 УК Российской федерации специально оговорить, что в отношении факта инфицирования может существовать только неосторожность. Умышленное (с прямым, либо косвенным умыслом) инфицировании ВИЧ-инфекцией медицинским работником, надлежит наказывать по общей норме. Об ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью по ст. 111 УК Российской федерации. Первоначально нужно внести изменения в данную норму, дополнив ее указанием на такое последствие, как инфицировании ВИЧ-инфекцией. В реальное время ни одно из перечисленных в диспозиции предоставленной уголовно-правовой нормы последствий не обхватывает эту инфекцию (это не утрата органа, не утрата органом его функции и т.д.). К опасному для жизни состоянию в том разумении, какое давалось в Правилах судебно-медицинской экспертизы тяжести вреда здоровью 1996 г.16, ВИЧ-инфекцию тоже невозможно относить. Правила говорили о таких состояниях, телесных повреждениях и болезнях, которые уже в момент совершения преступления представляют непосредственную угрозу жизни и в отсутствие эффективной медицинской помощи приводят к смертельному исходу. При ВИЧ-инфекции, лицо может несколько лет находиться вирусоносителем, однако не болеть СПИДом. Кстати будет справедливо заметить что, именно это обстоятельство позволяет отграничить умышленное инфицирование другого лица ВИЧ-инфекцией от убийства. В случае убийства действия, либо бездействие виновного лица являются ближайшей непосредственной причиной наступления смерти другого человека, при инфицировании ВИЧ-инфекцией поведение преступника не ведет с необходимостью к смерти потерпевшего, длительное время он имеет возможность вообще не чувствовать признаков заболевания. Однако характер предоставленной инфекции, неизлечимость на сегодняшний день СПИДа дают основания говорить о причинении здоровью инфицированного тяжкого вреда. Законодатель уже включил в ст. 111 такие заболевания, как наркомания и токсикомания, признав их тяжкими по последствиям видами вреда здоровью. Пожалуй, что, перечень данных заболеваний необходимо дополнить ВИЧ-инфекцией.

Что касается наказуемости неосторожного инфицирования другого лица ВИЧ-инфекцией, представляется необходимым понизить размер наказания за это преступление, как минимум до трех лет лишения свободы. Неосторожное инфицирование ВИЧ-инфекцией не может наказываться строже, чем неосторожное причинение смерти. По-другому нарушится логика построения уголовно-правовых норм.

Заключение

Таковым образом, ВИЧ-инфекция значительно больше опасна для человека, ежели венерические заболевания. Покуда еще она никак не поддается лечению. Поэтому разрешено поделить понятия с теми учеными, какие полагают объектом предоставленного преступления далеко не только здоровье, но и жизнь человека. С учетом угрозы ВИЧ-инфекции для жизни законодатель ввел ответственность не только лишь за инфицировании, однако, и за заведомое оставление лица в опасность заражения Иммунодефицит-инфекцией.