Уголовное право и процессуальное право Германии в средние века

В Каролине получили более или менее  точное определение не только отдельные  преступления, но и некоторые общие  понятия уголовного права: покушение, соучастие (например, пособничество), неосторожность, необходимая оборона и т.д. В основу наказаний, предусмотренных Каролиной, положен принцип устрашения, что в значительной мере является реакцией на события Крестьянской войны 1524-1525 гг.

Карательные меры Каролины отличаются жестокостью: многие преступления наказывались смертной казнью, причем виды казни были квалифицированы: колесование, четвертование, закапывание живым в землю, утопление, сожжение и пр. Существенное место среди наказаний занимают телесные. Нередко применялось вырывание языка и отсечение руки. Смертная казнь и лишение частей тела производились публично. При маловажных проступках практиковалось лишение чести, причем осужденного выставляли к позорному столбу или в ошейнике на публичное осмеяние. Обращает на себя внимание установление жестоких наказаний за посягательства против императорской власти и против собственности.

Большая часть статей Каролины посвящена  вопросам судопроизводства. Каролина сохранила некоторые черты обвинительного процесса. Потерпевший или другой истец мог предъявить уголовный  иск, а обвиняемый - оспорить и доказать его несостоятельность. Сторонам давалось право представлять документы и свидетельские показания, пользоваться услугами юристов. Если обвинение не подтверждалось, истец должен был «возместить ущерб, бесчестье и оплатить судебные издержки». В целом основной формой рассмотрения уголовных дел в Каролине является инквизиционный процесс.

Широко осуществлялись средства физического  воздействия на подозреваемого, например, допрос под пыткой. При этом Каролина подробно регламентирует условия применения пытки. Чтобы улики были признаны достаточными для применения допроса под пыткой, их должны были доказать два «добрых» свидетеля. Главное событие, доказанное одним свидетелем, считалось полудоказательством. Ряд статей Каролины определяет порядок доказывания преступления истцом, если обвиняемый не сознавался. Большинство статей посвящено свидетелям и свидетельским показаниям. Окончательный приговор следовало выносить на основании собственного признания или свидетельства виновного.

Процесс делился на три стадии: дознание, общее расследование и специальное расследование. Дознание заключалось в установлении факта совершения преступления и подозреваемого в нем лица. Общее расследование состояло в кратком допросе арестованного об обстоятельствах дела и имело целью уточнить некоторые данные о преступлении.

Специальное расследование, основывавшееся на теории формальных доказательств, представляло собой подробный допрос обвиняемого  и свидетелей, сбор доказательств  для окончательного изобличения и осуждения преступника [5].

ГЛАВА 2

СУДЕБНЫЙ ПРОЦЕСС  ПО КАРОЛИНЕ

2.1 Преступления и наказания по «Каролине»

«Каролина» не содержала четкой системы и последовательного разграничения норм уголовного и уголовно-процессуального права. Уголовное право в ней стоит по объему на втором месте, ему посвящено более ста статей. В отличие от более поздних кодексов «Каролина» не имеет систематического деления на части или главы. Но некоторые группы статей были объединены по сходству содержания особыми подзаголовками [1].

Часть Уложения посвящена преступлениям и наказаниям, то есть она выполняет, роль уголовного кодекса.

2.1.1 Виды преступлений

«Каролина» лишь перечисляла составы преступления, располагая в более или менее однородные группы, но не классифицировала их. Она предусматривает довольно многочисленный круг преступлений: государственные (измена, мятеж, нарушение земского мира, бунт против властей); против религии (богохульство, колдовство, кощунство, нарушение клятвы, подделка монет, документов, мер и весов, объектов торговли); против личности (убийство, отравление, клевета, самоубийство преступника, оскорбление); против нравственности (кровосмешение, изнасилование, двоебрачие, нарушение супружеской верности, прелюбодеяние, сводничество, похищение женщин и девушек); против собственности (поджог, грабеж, воровство, присвоение) [1].

В «Каролине» получили более или менее точное определение не только отдельные преступления, но и некоторые общие понятия уголовного права: умысел и неосторожность, обстоятельства, исключающие, смягчающие и отягчающие ответственность, покушение, соучастие. Однако эти понятия не всегда были достаточно четко сформулированы и излагались применительно к отдельным видам преступлений и наказаний.

Ответственность за совершение преступления наступала, как правило, при наличии вины – умысла или неосторожности. Феодальное уголовное право Германии, в то же время, нередко, нередко устанавливало ответственность и без вины, за вину другого лица («объективное вменение»). Кроме того, применявшиеся методы установления виновности часто влекли за собой осуждение невиновного человека.

К смягчающим обстоятельствам, предусмотренным «Каролиной», относились отсутствие умысла (неловкость, легкомыслие и непредусмотрительность), совершение преступления в запальчивости и гневе. Смягчающими обстоятельствами при краже считались малолетний возраст преступника (до 14 лет) и «прямая голодная нужда».

Отягчающие вину обстоятельства были гораздо более многочисленными: публичный, дерзкий, злонамеренный и кощунственный характер преступления, рецидив, крупные размеры ущерба, «дурная слава» преступника, совершение преступления группой лиц, против собственного господина и тому подобное.

В судебнике различаются отдельные стадии совершения преступления. Покушение на преступление рассматривается как умышленное деяние, неудавшееся вопреки воле преступника. Покушение наказывалось обычно так же, как оконченное преступление. При рассмотрении соучастия чаще всего упоминается пособничество. Законоведы того времени различали три вида пособничества: помощь до совершения преступления; на месте преступления (совиновничество); после его совершения.

2.1.2 Виды наказаний

От «корыстного сообщничества», в последнем случае, отличалось «укрывательство из сострадания», влекущее более мягкое наказание. Несмотря на имеющееся в преамбуле “Каролины” утверждение о равном правосудии для «бедных и богатых», во многих статьях подчеркивалась необходимость при назначении наказания учитывать сословную принадлежность преступника и потерпевшего лица. Так, при определении наказания за кражу судье предписывалось учитывать стоимость украденного и другие обстоятельства, но «в еще большей степени должно учитывать звание и положение лица, которое совершило кражу» [2]. По одной статьи  предусматривали, что знатное лицо могло быть подвергнуто за кражу не уголовному, а «гражданско-правовому наказанию». Нарушение «земского мира», строго караемое при прочих равных условиях, считалось вполне законным для лиц, получивших дозволение императора отомстить за нанесенную обиду, или враждующих с недругами своего господина.

В ином положении находились малоимущие и лица незнатного происхождения. Правда, совершение незначительной кражи плодов днем и «по прямой голодной нужде» также могло повлечь только имущественную ответственность, однако неимущему было гораздо труднее возместить ущерб. В иных случаях за кражу урожая, рыбы, леса, особенно в ночное время, полагались телесные или иные наказания по усмотрению судей и по местным обычаям. Особенно сурово и незамедлительно предписывалось карать подозрительных нищих и бродяг как «опасных для страны насильников» [7].

Право судей назначать, наказания по своему усмотрению было ограничено в «Каролине» лишь формальным указанием на верховенство императорского права при определении высшего предела наказания. Судьи могли назначать одно или несколько рекомендованных наказаний, применять местные обычая, а в затруднительных случаях прибегать к разъяснениям законоведов.

Вся система наказаний определялась основной целью карательной политики – устрашением. Это в значительной мере являлось реакцией на события Крестьянской войны 1524 – 1525 годов. Карательные меры отличались жестокостью. Основными видами наказания были: смертная казнь (колесование, четвертование, закапывание живым в землю, утопление, сожжение и прочее); членовредительские наказания (урезание языка, ушей, вырывание языка, отсечение руки и тому подобное); телесные наказания (сечение розгами); позорящие наказания (лишение прав, выставление у позорного столба в железном ошейнике, клеймение); изгнание; тюремное заключение; возмещение вреда и штраф.

Смертная казнь была прямо предписана или могла быть применена за большое количество преступлений, причем виды казни были квалифицированы: колесование, четвертование, утопление, сожжение, повешение, закапывание живым в землю – для женщин.

Телесные и членовредительские наказания могли применяться за обман и кражу.  Смертная казнь и телесные наказания производились публично. Тюремные заключения, изгнания и позорящие наказания чаще применялись как дополнительные. К ним относились также конфискация имущества, терзание раскаленными клещами перед казнью и волочение к месту казни. При лишении чести осужденного выставляли к позорному столбу или в ошейнике на публичное осмеяние. «Злонамеренных и способных на дальнейшие преступные действия» лиц предписывалось заключать в тюрьму на неопределенный срок [11].

2.2 Суд, уголовный процесс по «Каролине». Инквизиционный процесс

Каролина формально не отменила старого обвинительного процесса. В ряде начальных статей устава говорится о возбуждении уголовных дел по жалобе обвинителя-потерпевшего, об обязанности последнего в ряде случаев представлять обеспечение и подвергаться одинаковой с обвиняемыми мере пресечения.

Но наряду с этим, весь устав пронизан идеей о государственном розыске преступления и преступника, о применении к заподозренному самых энергичных мер понуждения к принесению сознания. Статья VI прямо указывает; «Если кто-либо будет опорочен общей молвой или иными, заслуживающими доверяя доказательствами, подозрениями и уликами, как виновник злодеяния, то он будет взят властями по долгу службы», 
В этой же статье делается оговорка, якобы направленная на охрану - прав такого заподозренного. «Несмотря на это, он не должен быть подвергнут допросу под пыткой, доколе не будут добросовестно и достаточно удостоверены доказательства и подозрения о совершении им этого преступления. С этой же целью каждый судья обязан в сих делах» до применения пытки, осведомиться и усердно, сколь возможно по характеру, и обстоятельствам каждого дела, расспросить... было ли совершено преступление, в котором обвиняют и подозревают арестованного«.

Указанная в этой статье обязанность судьи удостовериться в наличии определенного преступления осуществлялась производством предварительного, общего расследования — инквизиционного расследование. 
Поводами к нему служили, кроме общей молвы, также „наблюдение судьи“, донос, явка с повинной. В ходе общего расследования производилось собирание вещественных доказательств, личный осмотр судьей, суммарный допрос свидетелей, допрос подозреваемого в совершении преступления лица, однако не в качестве обвиняемого.

Если подозрение получает подтверждение, производится специальное следствие — инквизиционное следствие.

Основным следственным действием  здесь является суммарный допрос обвиняемого. При этом законодатель рекомендовал судье прибегать к неясным или даже «ловушечным» вопросам. Обвиняемому нельзя было сообщать точных обстоятельств дела. В ст. VI прямо указывается, что «расследование может быть испорчено, если арестованному при задержании или допросе будут заранее указаны обстоятельства преступлений, а затем станут о них допрашивать. Мы желаем, чтобы судьи остерегались, чтобы так не случилось и до допроса или во время допроса не давали обвиняемому заранее указаний...». 
Для получения сознания судья мог указывать обвиняемому на сбивчивость и противоречия в его показаниях, мог прибегать к очным ставкам его со свидетелями, предъявлять ему предметы, имеющие связь с преступным деянием (орудия убийства, труп и пр.), к моральным и религиозным увещаниям угрозам и т. д.

В ходе специального следствия должны были быть также собраны все иные доказательства совершения обвиняемым преступления: производился детальный допрос свидетелей, группировались вещественные и письменные доказательства.

В делах о менее тяжких преступлениях» в случаях, когда обвиняемый сознавался или был полностью изобличен другими доказательствами, дело немедленно завершалось обвинительным приговором. По делам же о более тяжких преступлениях и в особенности, если обвинение влекло смертную казнь, происходило «специальное исследование» в более узком смысле слова, то есть направленное на личность обвиняемого и имеющее задачей получение его сознания. Основным средством этого производства был «допрос подсудимого по пунктам», при котором должен был присутствовать суд в полном составе и, после которого допускалась формальная защита подсудимого. После записи ответов подсудимого и вручения суду письменного акта защиты суд, или тотчас же приступал к постановлению приговора, или, когда для этого не было достаточных данных, выносил постановление о применении законных «средств к установлению истины». 
Тут могли быть пущены в ход или морально-религиозные увещания, требование принесения очистительной присяги, или же, чаще всего, физические истязания — пытки. Чем тяжелее было преступное деяние, тем суровее были средства воздействия на подсудимого.

Статья XVI говорит: «Если  по долгу службы или по требованию истца желают учинить арестованному допрос под пыткой, то надлежит, прежде всего, в присутствии судьи, двух судебных заседателей и судебного писца обратиться к нему с настойчивой речью или с вопросами, кои соответственно положению лица и обстоятельствам дела могут наилучшим образом служить дальнейшему расследованию преступления или подозрительных обстоятельств. Пусть также его допросят, угрожая пыткой, признает ли он то преступление, в коем его обвиняют или нет, и что ему известно касательно сего преступления. Все, что он тогда признает или будет отрицать, должно быть записано». 
Кодекс требует, чтобы оправдательные доказательства, на которые будет указано при таком допросе подсудимым, были надлежащим образом проверены.