Гласность в уголовном процессе

     Правил законодательного характера, устанавливающих процедуры или создающих механизм доступа к текстам судебных решений иных лиц, в том числе публикаций их в Российской Федерации не существует.

     Оригинал судебного решения и его копия являются частью конкретного тома уголовного дела, а по просьбе заинтересованных лиц могут быть сделаны их дополнительные копии, однако на практике для получения доступа к ним или дальнейшей публикации обычно необходимо специальное разрешение судьи.

     Такое противоречие возникает, прежде всего, потому, что среди представителей судейского корпуса, в том числе и большей части представителей научного общества, нет представления о необходимости свободного доступа ко всем судебным решениям. В связи с этим в Российской Федерации до сих пор не существует каких-либо правил законодательного характера относительно требований, предъявляемых к способу и пределам опубликования, способам принятия решения о характере ограничений и отборе судебных решений.

     Выходом из сложившейся ситуации могут стать следующие формы распространения судебных решений:

опубликование обобщений или обзоров судебной практики

опубликование в форме постановлений Пленумов Верховного Суда Российской Федерации, посвященных одной или нескольким категориям дел

воспроизведение судебных решений в научно-исследовательских работах

опубликование в средствах массовой информации и опубликование в электронном виде.

     Таким образом, в Российской Федерации пока не нашли своего законодательного решения такие формы транспорентности как обеспечения доступа в залы судебных заседаний, доступности информации о будущих судебных процессах, возможность ознакомления с материалами судебных процессов, с архивными материалами, а также представления о возможных пределах ограничения транспорентности, с неустановлением которых наблюдается тенденция к «сверхпрозрачности» уголовного судопроизводства, которая не может быть оправданной, поскольку влечет за собой нарушение прав и интересов личности, общества и государства.  

     II. Институт тайны как правовое ограничение гласности 

     Институт тайны является одним из элементов механизма защиты прав и свобод граждан, но в нашей стране ему стали уделять внимание не так давно. Это, прежде всего, связано с тем, что интерес к проблеме личной жизни возрос лишь после закрепления данного положения в Конституции СССР 1977 года. Впервые на конституционном уровне было провозглашено право человека на личную жизнь, под которой понимается «функционирование человека в особой сфере семейных, бытовых, интимных отношений, не подлежащих непосредственному контролю со стороны государства, общественных организаций, частных лиц; это свобода уединения, размышления, переписки, ведения дневников и других записей, вступление в контакт с другими людьми, свобода высказываний и поступков за пределами служебных отношений; это состояние обоснованной уверенности в том, что личные тайны человека не будут выявлены и преданы гласности».⁹

     В Российском законодательстве до сих пор отсутствует понятие «тайна», поэтому необходимо установить, что же понимается под этим термином.

     С.И. Ожегов дает три значения этого понятия:

нечто неразгаданное, еще не познанное;

нечто скрываемое от других, известное не всем, секрет;

скрытая причина чего-нибудь.¹⁰

     Даль В.И. определяет слово «тайна» как все скрытое, неизвестное, неведомое; кто чего-либо не знает, то для него тайна. Нечто скрытно хранимое, что скрывают от кого-либо с намерением, таят.¹¹

     По мнению Л.О. Красавчиковой под «тайной» следует понимать определенную информацию о действиях (состоянии или иных обстоятельствах) определенного лица (гражданина, организации, государства), не подлежащую разглашению.¹²

     И.В. Смолькова отмечает, что в это определение не вошли такие существенные признаки, как обязанность хранить тайну и ответственность за ее разглашение. По ее мнению, тайна представляет собой секретную или конфиденциальную информацию (сведения), которая известна или доверена узкому кругу субъектов, и разглашение которой влечет юридическую ответственность.¹³

     Из вышесказанного тайна обладает следующими признаками:

Тайна – информация или сведения.

Сведения могут быть предоставлены отдельным субъектам в силу их профессиональной или служебной деятельности при осуществлении ими определенных полномочий.

Доверенная информация не подлежит разглашению.

Лица, которым была доверена информация, не подлежащая разглашению, обязаны хранить ее, иначе это может повлечь наступление негативных последствий (материальный и (или) моральный ущерб) для ее собственников, владельцев, пользователей или иных лиц.

За разглашение сведений, составляющих охраняемую законом тайну, устанавливается юридическая ответственность.

     В российском законодательстве существует большое количество тайн, которые регулируются различными отраслями права, включающими в себя достаточно разнородные общественные отношения, возникающие в различных сферах деятельности личности, общества, государства, но, обладая признаками правового института, они (тайны) представляют собой «обособленный комплекс правовых предписаний, регулирующий с помощью специфичных приемов и способов однородный вид и сторону общественных отношений».¹⁴

     Тайна, являясь социальным институтом, представляет собой нормативно-ценностную систему, отличающуюся устойчивым комплексом правил, принципов, установок и функций, организующих деятельность человека, и от того, насколько государство может гарантировать сохранность тайн частной жизни своих граждан, зависит уровень свободы личности.

     Очень часто интересы государства, общества и личности не совпадают. По мнению И.В. Смольковой, «в этой триаде наиболее слабым, наименее защищенным является личность».¹⁵

     Действительно, особенно остро это ощущается именно сейчас, когда государство начинает формировать новую правовую систему, которая должна быть основной базой построения гражданского общества, где гарантии защиты интересов личности явились бы основными началами в данном процессе.

     И.Я. Фойницкий заметил: «Именно в области уголовного права и процесса лежат границы вторжения государства в область личной свободы граждан, и поэтому научная разработка этих дисциплин может более всего обеспечить господство права»¹⁶, поэтому очень важно выработать механизм ограничения прав, свобод и законных интересов граждан, определить пределы вмешательства, соотнося частные и публичные начала в уголовном процессе. «Секрет должен быть сохранен, если нет необходимости сделать иначе, соблюдая разумный баланс между интересами отдельного человека и всего общества», - утверждает И.В. Смолькова.¹⁷

     В связи с этим в уголовно-процессуальном законодательстве России предусмотрены следующие меры, направленные на сохранение тайн.

     Во-первых, установление особого порядка производства следственных действий при получении информации (тайны). Данное положение отражено в статьях 23, 25 Конституции РФ, а также в ч.7 ст.182, ч.3 ст.183, ст.185, ст.186 УПК РФ.

     Во-вторых, наделение некоторых участников уголовного процесса привилегией свидетельского иммунитета. Прежде всего, это отражено в ст.51 Конституции РФ и в ч.3 ст.56 УПК РФ.

     В-третьих, проведение закрытых судебных разбирательств (ч.2 ст.241 УПК РФ).

     В-четвертых, установление ограничения на разглашение данных предварительного расследования (ст.161 УПК РФ и ст.310 УК РФ). 

     III. Классификация тайн в уголовном процессе 

     В юридической литературе выделяют большое количество тайн, но наиболее распространенными являются, прежде всего, адвокатская, тайна исповеди, депутатская, тайна совещания судей и суда присяжных, государственная, банковская и коммерческая, нотариальная, редакционная, тайна усыновления, врачебная тайна и тайна частной детективной деятельности.

     Думается, что все вышеперечисленные тайны можно разделить на две основные группы: абсолютные и относительные тайны.

     Абсолютная группа тайн складывается при наличии следующих требований:

особый характер профессиональной деятельности, требующий в ходе ее осуществления сохранности полученной информации (депутатская тайна);

особенности некоторых религиозных конфессий, обязательным атрибутом которых является сохранение личной тайны (тайна исповеди);

особая роль лиц при осуществлении правосудия по конкретному уголовному делу (тайна совещания судей и суда присяжных).

     Рассмотрим некоторые аспекты, касающиеся этой группы тайн.

     Судьи и присяжные заседатели должны соблюдать тайну совещания, прежде всего для того, чтобы обеспечить конфиденциальность всего процесса поиска взаимного согласия по разрешаемым вопросам и в возможных расхождениях во мнении. Согласно п.5 ч.2 ст.333 УПК РФ присяжным заседателям запрещается нарушать тайну совещания и голосования присяжных заседателей по поставленным перед ними вопросам.

     Что касается «особого мнения» судьи, то оно является важным элементом тайны совещания судей, нарушение которого должно рассматриваться как основание к отмене приговора в кассационном порядке (п.8 ч.2 ст.381 УПК РФ). Но по этому поводу существует иная точка зрения.

     Так, А.Д. Бойков считает, что нет необходимости включения в тайну «особого мнения», оставшегося в меньшинстве судьи, мотивируя это тем, что оно не оглашается лишь для судей вышестоящих судов. Ограничение на его огласку носит только нравственный характер.¹⁸

     Его доводы разделяет и Джатаев В., который утверждает, что «особое мнение должно оглашаться сразу же после провозглашения приговора, а его копия вместе с копией приговора – вручаться осужденному (оправданному), что даст им возможность полнее защищать свои права и законные интересы; а также предлагает считать безусловным основанием для рассмотрения уголовного дела в кассационном порядке. Иными словами, при его наличии, независимо от подачи кассационной жалобы либо протеста, уголовное дело обязательно должно быть рассмотрено судом кассационной инстанции».¹⁹

     Говоря об адвокате, защитнике, священнослужителе, члене Совета Федерации, депутате Государственной Думы, то они, обладая сведениями, содержащими тайную информацию, при наличии любых обстоятельств не вправе их разглашать, поскольку эти сведения были получены при особом доверии людей, нарушение которого невозможно с точки зрения морали, профессиональной этики и религиозных канонов.

     Но порой, чтобы определить границы сведений, являющихся тайными, необходимо четко представлять предмет тайны, который не всегда является однозначным.

     Например, согласно ст.8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»²⁰ от 31 мая 2002г., предметом адвокатской тайны является факт обращения к адвокату, а также любые сведения, связанные с оказанием юридической помощи своему доверителю.

     Петрухин И.Л. считает, что предмет адвокатской тайны включает в себя:

сам факт обращения гражданина к адвокату за оказанием юридической помощи и мотивы, побудившие к такому обращению;

сведения о преступлении, его участниках, последствиях, данные о частной жизни доверителя, если нет согласия заинтересованного лица на их разглашение при производстве следствия в суде;

те же сведения, сообщенные родственниками доверителя и иными близкими ему лицами, а также лицами, с которыми адвокат беседовал до заявления ходатайства об их допросах в качестве свидетеля;

сведения о частной жизни представляемого, в частности, почерпнутые из уголовного дела при ознакомлении с ним;

сведения, содержащиеся в переписке между адвокатом и доверителем, а также в адвокатском досье.²¹

     Трунов И.Л. считает, что к предмету адвокатской тайны должны быть также отнесены сведения об адвокатском гонораре и мотивы отказа принять поручение о защите подозреваемого или обвиняемого лица.²²

     В то же время нельзя не согласиться с И.В. Смольковой, которая утверждает, что при определении характера сведений, образующих предмет адвокатской тайны, следует исходить из позиции самого подзащитного, его желания сохранить те или иные сведения (как благоприятные, так и неблагоприятные) в тайне.²³