Характеристика терроризма

В отличие от Римского протокола 1988 г., Монреальской и Гаагской конвенций, Токийская конвенция 1963 г. не содержит требований заимствовать ее положения в национальное законодательство государств - участников. Соответственно меры по обеспечению ее заимствовании должны носить правоприменительный характер: сотрудничество в обмене информацией, экстрадиция или уголовное преследование лиц, виновных в совершении преступлений на борту воздушных судов в случае невозможности их выдачи.

Следует отметить, что  это не единственный пример самоисполнимой конвенции, в которой отсутствуют  требования предусмотреть ее положения в национальном законодательстве государств - участников. То же самое можно встретить и в региональных соглашениях Российской Федерации: Договор о сотрудничестве государств - участников СНГ в борьбе с терроризмом (1999) и Европейская конвенция о пресечении терроризма (1977), которые устанавливают режим сотрудничества и взаимодействия между их участниками по таким вопросам, как экстрадиция, обмен информацией, выполнение запросов о проведении оперативно - розыскных действий, обмен опытом борьбы с террористическими актами и так далее.

Защита ядерного материала

3 марта 1980 г. в Вене  и в Нью - Йорке была открыта  для подписания разработанная  под эгидой МАГАТЭ Конвенция  о физической защите ядерного  материала. Нормы Конвенции требуют  от ее участников установить в национальном законодательстве уголовное наказание за получение, владение, использование, передачу, уничтожение или распыление ядерного материала с целью причинения смерти или совершение иных противоправных действий: кража, захват или присвоение ядерного материала обманным путем, требование о выдачи ядерного материала, угроза совершения вышеуказанных действий (статья 7). В развитие положений Конвенции в УК РФ была включена часть 3 статьи 205, предусматривающая уголовную ответственность за посягательство на объекты использования атомной энергии, ядерных материалов, радиоактивных веществ и иных источников радиоактивного излучения.

Таким образом, статья 7 Конвенции  нашла свое отражение в статье 205 УК РФ о терроризме. Помимо этого  в УК РФ содержится также статья 221 "Хищение либо вымогательство ядерных материалов или радиоактивных веществ", устанавливающая ответственность за данные деяния в соответствии с положениями Конвенции 1980 года.

В целом можно констатировать, что уголовное законодательство России обеспечивает заимствование Конвенции о физической защите ядерного материала 1980 года.

Кроме норм уголовного права  заимствование указанной Конвенции  в определенной степени обеспечивается Федеральным законом "Об использовании  атомной энергии" N 170-ФЗ от 21.11.95 г. и подзаконными актами, такими, как постановления Правительства Российской Федерации и приказы Минатома. Указанные нормативные акты, создавая режим государственного контроля за атомной энергией, обеспечивают заимствование статей 3 и 4 Конвенции, в которых говорится об обязанности государств - участников добиваться безопасности перевозки и хранения ядерных материалов.

Конвенция 1980 г. является достаточно важным и на сегодняшний  день единственным международно - правовым инструментом по защите ядерного материала от незаконного использования. Но за 20 лет после ее принятия ситуация с терроризмом в мире, к сожалению, не изменилась в лучшую сторону. Налицо его профессионализация и институционализация. В последнем случае имеется в виду тенденция к усложнению и укрупнению сети террористических организаций. Как следствие террористическая деятельность приобретает более опасные формы. Неудивительно, что в своей резолюции 52/165 от 15 декабря 1997 года Генеральная Ассамблея ООН указала на то, что должна быть начата работа по разработке международной конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма. В результате в рамках Шестого комитета была создана рабочая группа по этому вопросу. После ряда заседаний в 1998 г. ею было принято решение передать направленный на ее рассмотрение проект конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма Шестому комитету, так как некоторые государства выразили обеспокоенность по поводу сферы ее действия.

Несмотря на то, что  Конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма является еще проектом, полагаем, было бы интересным и полезным проанализировать ее соотношение с Конвенцией 1980 г. Это имеет прямое отношение к вопросу о заимствовании.

Как и Конвенция 1980 г., проект Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма нацелен на пресечение незаконного использования ядерного материала. В состав преступления, согласно его положениям, также входят: а) незаконное владение с намерением причинить смерть или увечье или с намерением нанести существенный ущерб окружающей среде или собственности; б) использование радиоактивного материала с намерением причинить смерть и нанести существенный ущерб собственности или окружающий среде или с намерением вынудить физическое или юридическое лицо, международную организацию или государство совершить какое-либо действие или воздержаться от него. Преступным признается также незаконное требование радиоактивного материала, устройства или ядерного объекта посредством угрозы применения силы.

Как видим, проект Конвенции  о борьбе с актами ядерного терроризма несколько уступает Конвенции о физической защите ядерного материала 1980 года с точки зрения объема объективной стороны состава преступления. Им охватываются только незаконное использование и владение ядерным материалом, угроза совершения подобных действий, а также незаконное требование предоставить ядерный материал. В то же время проект Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма содержит ссылку на окружающую среду как объект совершения преступления. В Конвенции 1980 года говорится только о смерти лица и причинении ущерба собственности. Проект Конвенции достаточно подробно раскрывает возможные формы соучастия в совершении данных преступлений: организация и руководство, способствование совершению преступления иным образом. Конвенция 1980 года вообще не содержит указания на соучастие.

Работа над проектом Конвенции о борьбе с актами ядерного терроризма продолжается, и не исключено, что он еще претерпит изменения  перед тем, как будет выработана его окончательная редакция. Хочется  верить, что работа над ним будет  доведена до конца и международно - правовая база по борьбе с терроризмом пополнится еще одним документом.

Пресечение взятия в  заложники

Борьба с захватом заложников попала в поле зрения международного права в 70-х гг. В 1979 г. Конвенция  о борьбе с захватом заложников <*> была принята Генеральной Ассамблеей ООН, вступив в силу четырьмя годами позже.

Во исполнение положений  Конвенции в УК РФ была включена статья 206 "Захват заложников", которая  признает уголовно - наказуемым деяние, связанное с захватом или удержанием заложников в целях принуждения государства, организации или гражданина совершить или воздержаться от совершения какого-либо действия. Таким образом, УК РФ предусмотрел данный состав преступления, как это требует статья 2 Конвенции.

Однако при внимательном анализе признаков состава преступления, изложенного в Конвенции и в УК РФ, бросается в глаза то, что перечень лиц, против которых направлено данное преступление, раскрываемый в Конвенции, несколько отличается от УК РФ. В Конвенции под понятием "третья сторона", против которой совершается преступление, подразумевается любое физическое лицо, в то время как в УК РФ речь идет только о гражданах. Если допустить, что слово "гражданин" включает в себя как российских, так и иностранных граждан, то за пределами действия этой статьи в любом случае остаются лица без гражданства (апатриды). В последнем случае при совершении подобных действий ответственность по УК РФ должна возникать по статье 126 "Похищение", санкция которой мягче, чем в статье 206.

В качестве примера можно привести УК РСФСР. Во включенной в 1987 г. в его текст статье 126.1 "Захват заложников" круг лиц, против которых совершается данное преступление, включал в себя именно физических лиц, а не граждан, как в действующем УК.

Подобное несоответствие УК РФ Конвенции необходимо устранить, заменив слово "гражданин" в статье 206 на слово "лицо".

Защита лиц, пользующихся международной защитой

Стабильность международных  отношений тесно переплетается  с правовой защитой должностных  лиц, представляющих международную  организацию или государство в отношениях с другими международными организациями или государствами. Посягательства на физическую неприкосновенность данных лиц способны пагубно отразиться на внешнеполитическом климате, как в регионах, так и в мире в целом. Истории известны случаи, когда физическое устранение первых лиц государства оказывалось спусковым курком, вызывающим войны и насилие. Достаточно вспомнить убийство австрийского герцога Фердинанда, которое послужило поводом для начала первой мировой войны. Убийство глав государств и правительств воспринималось всегда болезненно прежде всего потому, что подобные деяния расцениваются как враждебный акт, направленный против государства в целом.

Посягательства на дипломатических  представителей и лиц, пользующихся международной защитой, нередко были делом рук различных экстремистских группировок. Они использовались, в частности, как средство давления на какое-либо правительство с целью получить выгоды материального либо политического порядка, например вынудить обменять захваченного дипломата на какое-нибудь задержанное властями лицо.

Эти обстоятельства и  послужили причиной разработки и  принятия Конвенции о предотвращении и наказании преступлений против лиц, пользующихся международной защитой, в том числе дипломатических агентов 1973 г.

Конвенция устанавливает  требование в статье 2 - предусмотреть  в национальном законодательстве наказание  за убийство, угрозу и попытку нападения, а также соучастие в нем  в отношении лиц, пользующихся международной  защитой.

В УК РФ была включена статья 360 "Нападение на лиц или учреждения, которые пользуются международной защитой".

Как уже следует из наименования данной статьи, ее объективная  сторона значительно уже, чем  в статье 2 Конвенции 1973 года.

Во-первых, помимо нападения  Конвенция 1973 года обязывает государства - участников предусмотреть в своем национальном законодательстве наказания за такие деяния, как убийство, угроза убийством, похищение человека. Все эти преступления не вошли в 360 статью. По всей видимости, это объясняется тем, что они уже предусмотрены нормами УК РФ (статьи 105, 119, 126) и законодатель решил не создавать специальный режим ответственности за эти преступления.

Представляется, что статья 360 УК РФ не совсем соответствует требованиям  статьи 2 Конвенции 1973 года, которая требует признать уголовно наказуемыми деяния, связанные не только с нападением, но и с другими перечисленными выше действиями. По смыслу Конвенции данные деяния должны составлять особый состав преступления. В противоположность этому в УК РФ в отдельную норму выделены действия, составляющие посягательство против жизни государственного или общественного деятеля (статья 277). То же самое необходимо сделать в отношении лиц, пользующихся международной защитой, путем внесения дополнения в статью 360 УК РФ. Это позволит более полно обеспечить законодательное заимствование Конвенции 1973 года в российском законодательстве.

Небезынтересно сравнить в этой связи действующий УК РФ с УК РСФСР. Статья 67 УК РСФСР "Террористический акт против представителя иностранного государства" в большей степени соответствовала положениям Конвенции 1973 года. Ею предусматривалось уголовное наказание за убийство и причинение тяжких телесных повреждений представителю иностранного государства. То есть данные противоправные действия, являющиеся достаточно тяжкими по своему характеру, выделялись в отдельный состав преступления, наряду с убийством государственного или общественного деятеля либо представителя власти или причинения ему тяжких телесных повреждений (статья 66). Подобную схему составов преступлений, дополнив статью о преступлениях против лиц, пользующихся международной защитой, другими противоправными действиями, необходимо также было предусмотреть и в новом УК РФ, как того требует пункт 2 статьи 2 Конвенции 1973 года.

Обращает на себя внимание тот факт, что применение статьи 360 ограничено не только объективной  стороной преступления, но и указанием  на специальное условие о цели его совершения - прекращение войны  и осложнение международных отношений. Ничего подобного мы не находим в статье 2 Конвенции 1973 года. В ней не содержатся какие-либо специальные условия, необходимые для приведения в действие санкций за совершение преступлений против лиц, пользующихся международной защитой. Из этого следует, что мотив данного преступления не должен являться обязательным признаком субъективной стороны. Любое насильственное нападение, его угроза, убийство и похищение должны представлять собой самостоятельный состав преступления, независимо от цели совершения этих деяний. Таким образом, можно утверждать, что статья 360 УК РФ не совсем соответствует Конвенции 1973 года также и в этой части. Это несоответствие особенно заметно в свете того факта, что посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля выделяется в УК РФ в отдельный состав преступления, в то время как лица, пользующиеся международной защитой, защищаются статьей 360 в части, касающейся только нападения.

Статья 360 УК РФ является инструментом для заимствования  еще одного документа, который предметно - тематически связан с Конвенцией 1973 года. Речь идет о Конвенции о безопасности персонала ООН и связанного с ней персонала 1994 года, которую Российская Федерация ратифицировала 16.04.2001 года. Статья 9 данного документа обязывает государства - участников предусмотреть в своем национальном уголовном законодательстве наказания за совершение преступлений против персонала ООН в том же объеме, в каком это предусматривается Конвенцией 1973 года. С учетом этого снова напрашивается вывод об усеченном характере статьи 360. Таким образом, статья 360 УК РФ не учитывает положения сразу двух конвенций и нуждается в приведении в соответствие с их нормами.

Контроль за использованием пластических взрывчатых веществ

В 1990 г. в Монреале была проведена дипломатическая конференция  под эгидой ИКАО, принята Конвенция о маркировке пластических взрывчатых веществ в целях их обнаружения. Конвенция призвана укрепить безопасность на гражданских воздушных судах. Конвенция требует принятия комплекса мер, связанных с запрещением изготовления и несанкционированного использования немаркированных пластических взрывчатых веществ, их ввоза и вывоза с территории государства, а также их уничтожения, если эти вещества не переданы под контроль полномочных органов.

Российская Федерация  еще не выразила согласие на обязательность этой Конвенции. Документ был подписан СССР 01.03.91 г. Конвенция вступила в силу 21.06.98 г. после необходимого количества ратификаций.