Этапы развития земельного права

4. Частновладельческие земли. До столыпинской реформы данное право принадлежало исключительно дворянам-помещикам.

В период между Февральской и Октябрьской революциями в земельном вопросе не произошло значительных изменений, если не считать принятие Закона от 12 июня 1917 г., которым были введены ограничения на сделки с землей в целях пресечения спекуляций. Созданные в соответствии с Законом от 21 апреля 1917 г. земельные комиссии для подготовки земельной реформы практически ничего не сделали.

Столыпинские реформы не были восприняты как единственно правильный путь решения земельно-аграрных проблем, тем более что они их и не решили. Устойчиво отрицательную позицию занимал, в частности, известный ученый-аграрник А. В. Чаянов, подчеркивавший, что «путь фермерский нами всегда нацело отрицался». Характеризуя битву идей в «агрономической среде» в межреволюционный период, он выделял две «основные тенденции: во-первых, идти на  чистокровную Америку  и развивать всячески фермерские элементы в нашем земледелии... Во-вторых, пытаться создать, опираясь на середняцкую массу, кооперативные формы вертикальной концентрации хозяйства, идя через которые рационализировать и организовать крестьянское хозяйство». Накануне Октябрьской революции боровшиеся за власть партии в своих программах на одно из первых мест ставили проблему решения земельного вопроса. Что касается А. В. Чаянова, то он отстаивал идею передачи земель, находящихся в пользовании крупного помещичьего хозяйства, в руки трудового крестьянства. Передача частновладельческих земель, по его мнению, могла производиться в форме: 1) социализации, предполагающей отмену всякой собственности на землю («она в равной мере принадлежит всем, подобно свету и воздуху»); 2) национализации, т. е. передачи земли в собственность государства; 3) муниципализации, закрепляющей распоряжение землей за органами местного самоуправления; 4) с помощью «единого налога на землю», изымающего в пользу народа всю земельную ренту (по идее Генри Джорджа); 5) через создание «системы государственного регулирования земледелия» при запрещении свободной продажи и покупки земли. Не исключая ни один из этих вариантов, сам Чаянов стремился найти решение данной задачи «с меньшими затруднениями и с наименьшими затратами провести обобществление земель и передачу их трудовому хозяйству». При этом он отдавал предпочтение совмещению последних двух форм — системе государственного регулирования землевладения с прогрессивным земельным обложением «с правом экспроприации любых земель», полагая, что это дает возможность «автоматически в одно-два десятилетия прийти к национализации или муниципализации».

Партия социал-революционеров (эсеров) отстаивала идею социализации земли («земля — ничья, земля — Божья»), передачи ее в пользование тех, кто ее обрабатывает на началах уравнительного землепользования. Эти идеи были привлекательны не только для многих крестьян, но и для значительной части интеллигенции, ибо, по мнению Н. А. Бердяева, «в сознании и чувствах» доминировали интересы «распределения и уравнения... над интересами производства и творчества».

Пролетарская партия, как известно, делилась на меньшевиков и большевиков. Меньшевики были за муниципализацию земель, провозглашая необходимость конфискации церковных и монастырских земель и передачи частновладельческих помещичьих земель местным органам самоуправления.

Партия большевиков требовала проведения коренных земельных преобразований на базе национализации всех земель, отмены частной собственности на землю, передачи ее в руки тех, кто ее обрабатывает. Однако после победы Октябрьской революции национализация земли осуществлена сразу не была. В первых декретах советской власти явно проявлялись эсеровские лозунги, чего не отрицал и В. И. Ленин.