Брак и семья по законам Ману

В случае смерти бездетного мужа жена должна была по требованию его  родственников родить сына от деверя или другого близкого человека (глава IX, ст. 57—65), хотя эта архаичная норма обычного права также лишь допускалась, но не поощрялась и называлась в Законах Ману дхармой, "свойственной животным" ( глава IX,ст. 66). [7, стр.157].

Несмотря на приниженное  положение женщины в семье, законодатель всё же признаёт за ней в определённых случаях некоторые права. Так, жена, муж которой уехал и не обеспечил  её средствами существования, имеет  право заниматься «непредосудительным  ремеслом». (глава ІХ, ст. 75). За женой признавалось право с согласия мужа распоряжаться своим имуществом. Более того, «если больная жена ласкова и наделена добродетелью, может быть взята другая только с её согласия; она никогда не должна быть презираема. (глава ІХ, ст. 82). [4, стр. 191].

Нельзя не заметить, что  есть в «Законах Ману» и статьи, которые несут на себе печать матриархата. Например, ст. 55 и 56 главы ІІІ, в которых соответственно сказано, что «девушки должны быть почитаемы и украшаемы отцами, братьями, мужьями» и «там, где женщины не почитаются, там ритуальные действия бесплодны». [4, стр.188].

Согласно Законам Ману, муж обязан был охранять свою жену, дабы так он охраняет своё потомство, добрые нравы, семью, себя и свою драхму. Ст. 9 главы ІХ гласит, «С каким мужчиной женщина сочетается, такого сына она и рождает, поэтому ради чистоты потомства надо тщательно охранять свою жену».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                      Наследственное право

Также обстоятельно законодатель стремился урегулировать и  вопросы наследования. А это в Древней Индии отнюдь непросто было сделать, т.к. принимались во внимание различные аспекты брачно-семейных отношений: формы брака, имущество мужа и жены, пол и возраст детей, единоутробные они или нет, родные или приемные, последовательность заключения брака при наличии нескольких браков и многие другие обстоятельства. Множество статей, в основном главы ІХ, посвящено вопросам наследования.

Необходимо отметить, что  законодатель различает имущество  мужа и имущество жены, но совершенно не вспоминал о совместном имуществе. Более того, в ст. 194 главы IX законодателем дан исчерпывающий перечень видов собственности женщины, т.е. способов приобретения ею имущества на праве собственности. К ним отнесено имущество, «данное при (брачном) огне, данное на свадебном шествии, данное в знак любви, полученное от брата, матери и отца». Видимо, все остальное имущество семьи считалось отцовским. [4, стр. 191].

Патриархальная власть зависела не только от старшинства, но и от физической способности вести дела семейства. В одной из брахман сказано: пока отец в силах, он руководит семьёй, а сыновья от него зависят. Когда  же наступает старость, отец подчиняется  сыну, как главе семьи. После смерти отца возможен был и раздел имущества  между сыновьями (дочери, уходившие  в другую семью, не имели никаких  прав на семейное имущество). (Ст. 104 главы ІХ: по смерти отца и матери братья, собравшись, могут разделить поровну отцовскую собственность; при них, живущих, они неправомочны.). Наследование признавалось по закону и по завещанию. Но некоторые другие источники гласят, что древнеиндийское право не знало наследования по завещанию - только по закону. Отцовское имущество после его смерти наследовали только сыновья. Отношения между отцом и сыновьями характеризуются прежде всего подчёркиваемым в брахманах принципиальным тождеством: отец воплощается в облике сына, он продолжает существование на земле в виде собственного наследника. Но ст. 127, 130 и 134 главы IX устанавливали исключение из указанного правила. В том случае если отец, не имея сыновей, сделал свою дочь путрикой, то она «равна сыну», т.е. наследовала имущество отца.   При разделе лучшая доля принадлежала старшему из братьев, ибо на нём лежала наибольшая ответственность, осуществление культа предков, обязанность продолжения рода. Младшим братьям надлежало почитать старшего как отца. Как гласит ст. 108 главы ІХ, пусть старший брат охраняет младших братьев, как отец, а те ведут себя по отношению к старшему брату, как сыновья. Строго осуждались такие браки, которые нарушали семейную иерархию. Как младший брат, женившийся прежде старшего, так и старший, допустивший подобное нарушение своих правил, рассматривались как ритуально нечистые, грешники. [8, стр. 119].

По закону при наличии  согласия всех наследников наследование могло осуществляться в двух формах: все сыновья могли разделить поровну отцовскую собственность (ст. 104 главы IX) или отцовское имущество полностью мог забрать старший брат, а остальным следовало жить при нем, как при отце (ст. 105 главы IX). Если согласие между наследниками отсутствовало, то действовали другие правила, которые законодатель обстоятельно изложил в ст. 112-153 главы IX. Ими следовало руководствоваться при определении в подобных случаях конкретной доли наследства, выделяемой каждому с учетом различного рода обстоятельств. При этом в лучшем положении среди наследников был первый сын (ст. 123 главы IX) и при наличии нескольких жен различных варн старший сын (ст. 124 главы IX). Оба они получали добавочную часть наследства, которая для первого сына выражалась в виде одного (самого лучшего) быка, а для старшего сына, т.е. родившегося от старшей жены, - в виде 15 коров и быка. Как видно из содержания данных статей, законодатель в наследовании закрепил принцип первородства, который действовал в праве Древней Индии как аксиома, и принцип классовости.

При наличии нескольких жен  сын, родившийся от старшей жены, независимо от того, сколько до него родилось детей  от жен других, более низких варн, считался старшим. К этому следует  добавить, что законодатель, определяя  по закону долю каждого наследника, обращал особое внимание на наследование имущества брахмана, закрепляя установленные  правила. Так, в ст. 189 главы IX указывалось, что « имущество (умершего) брахмана никогда не должно забираться царем: таково правило; но (имущество людей) других варн при отсутствии всех (наследников) царь может забирать». После смерти отца-брахмана его сын от жены брахманки получал добавочную часть в виде быка производителя, повозки, украшений и дома, а также особую долю «вследствие (его) превосходства», которая составляла три части из оставшегося наследства независимо от количества других наследников (ст. 150, 151 главы IX). Если в подобных случаях умерший брахман при своей жизни составлял завещание, то оно признавалось законным, если в нем были соблюдены предписания ст. 153 главы IX, которая предусматривала разделение наследственного имущества на 10 равных частей, из которых четыре части получал сын-брахман, три части - сын кшатрийки, две части - сын вайшийки и только одну часть - сын шудрянки. Налицо четко закрепленный принцип классовости: значительное неравенство детей в наследственном праве в зависимости от принадлежности их матерей к той или иной варне.

Как уже отмечалось, дочери к наследованию отцовской собственности не допускались, но закон предписывал: «девушкам (сестрам) братья пусть дадут из своих частей каждый четвертую часть их доли, отказавшиеся пусть будут изгоями» (ст. 118 главы IX). Тем самым братья обязывались фактически обеспечить своим сестрам приданое.

Наследование имущества  матери регулировалось несколько иначе. По общему правилу, установленному в  ст. 131 гл. IX, «какое бы то ни было отдельное имущество матери, - это доля только (незамужней) дочери», т.е. не только сыновья, но и замужние дочери не имели права наследования имущества матери.

В имуществе жены выделялись два его вида: имущество, «которое дано после брака родственниками и которое дано из любви мужем» и все другое имущество жены. Первое имущество, как указано в ст. 195 главы IX, «принадлежит потомству, если бы жена умерла при жизни мужа». Содержание указанной статьи Законов Ману позволяет предположить, что законодатель различал имущество жены, полученное ею в процессе заключения брачного договора и брачной церемонии, и имущество, полученное ею после заключения брака.

Определенной особенностью отличалось наследование имущества  жены, не оставившей потомства. Правила  наследования в этом случае устанавливались  законом в зависимости от формы  брака. Так, согласно ст. 196 главы IX «имущество (женщины, вышедшей замуж) по обрядам  брахма, дайва, арша, гандхарва или праджапатья, (принадлежит) только мужу, если она умирает без потомства» в то время, как «какое бы имущество ни было ей дано при бракосочетании по обряду асура и по другим (достойным порицания обрядам), оно считается принадлежащим ее матери и отцу, если она умрет без потомства» (ст. 197 главы IX). [4, стр. 192-193].

Необходимо отметить, что  правила наследования имущества  умершего шудры были менее строги, допускали, например, к наследованию даже сына, рожденного от рабыни, если он был признан своим отцом (глава IX, ст. 179). Лица, лишенные наследства, могли рассчитывать только на помощь в пропитании со стороны наследников.

Ещё раз отметим, что при отсутствии всех законных наследников, все имущество переходило в пользу царя. Исключение делалось только для брахманов, имущество которых передавалось лицам, посвятившим себя изучению вед. [7, стр. 158].

Как видно из анализа норм наследственного права, содержащихся в Законах Ману, законодатель того времени различал наследников первой очереди, которыми, как правило, были дети, и наследников второй очереди, к которым относились в зависимости от формы брака переживший супруг или родители умершего. Усматривается стремление законодателя создать правовую основу, которая обеспечивала бы сохранность имущества рода. [4 стр. 193].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

   

 

 

 

 

 

 

               Нарушение брачно-семейных норм

Законы Ману содержали  такой вид преступления, как преступления против нравственности. Некоторые учёные отождествляют эти преступления с преступлениями против семьи. Думается, что преступления в области брачно-семейных отношений (прелюбодеяние, оставление родителей или детей и т. п.) настолько связаны с нормами  морали, что они являются скорее разновидностью преступлений против нравственности, чем особым видом преступлений. Но в силу того, что сам законодатель не называет видов преступлений, то последнее мнение о наличии такого вида преступлений, как преступление против семьи, может иметь право  на существование. [4, стр. 195].

Прелюбодеяние было одним  из первых известных шастрам великих  грехов и тяжких преступлений. В  «Законах Ману» нормы о прелюбодеянии идут вслед за убийством. "Людей, домогающихся чужих жен, царю следует изгонять, подвергать наказанию, внушающему трепет" — гласит одно из правил этой древнеиндийской кодификации (глава VIII, ст. 352).

 Характерно, что проституция  жены с согласия мужа не  наказывалась (Законы Ману, глава VIII, ст. 362;). Шастры, в том числе «Законы Ману» не проводят различий между прелюбодеянием и изнасилованием (лишение чести девушки против ее воли) Законы Ману, глава VIII, ст. 364). Это преступление влекло за собой телесное наказание, отрезание пальцев, если преступник был не равен по положению с потерпевшей. Равный по положению отделывался высоким штрафом. Неверную жену, "обнаглевшую вследствие знатности родственников", «Законы Ману» рекомендовали затравливать собаками (глава VIII, ст. 371), а ее сожителя сжигать на раскаленном железном ложе. Штраф женщине, непристойно ведущей себя, мог быть заменен поркой розгами на торговой площади. Это наказание усугублялось тем, что пороть женщину должен был чандал (неприкасаемый) . Наказывался мужчина за преступное сожительство со свободной женщиной, при этом учитывалось ее социальное положение и была ли она охраняема или нет. Если шудра сожительствовал с женщиной из высшей варны, он подлежал кастрации. [1, стр. 120-121].

Все виновные в прелюбодеянии (которому в шастрах дается очень  широкая трактовка, включающая, в  частности, тайную беседу с чужой  женой, услужливость, заигрывание с  ней, прикосновение к ее одежде и  украшениям и пр.) подлежат смертной казни. (Глава ІХ, ст. 359, Небрахман, виновный в прелюбодеянии, заслуживает смертной казни; жёны всех четырёх варн всегда должны быть охраняемы»). Никогда нельзя было убивать брахмана, даже погрязшего во всяких пороках; надо изгнать его из страны со всем своим имуществом без телесных повреждений. Также вместо смертной казни брахману предлагалось обрить голову. «При лишении девицы невинности или нарушении супружеской верности блуд обыкновенно наказывался увечьем, а в некоторых случаях и смертью» (Всемирная история доктора Георга Вебера, стр. 374). В имущественном плане рассматривалось, например, положение женщины и жены. Отсюда частые ассоциации в дхармашаст-рах прелюбодеяния и потравы поля (женщина считалась воплощением поля, мужчина — семени (глава IX, ст. 32—33). Не дозволялось даже заводить разговоры с чужими жёнами, не получив на это разрешение. Но это правило не касалось жён бродячих актёров и тех, кто живёт за счёт своих жён, т. к. считалось, что они сами так заставляют своих жён отдаваться другим, иметь грешные связи.

Надо отметить, что наказывалось даже то, когда одна девушка растлит  другую, за что та уплачивала штраф (двойное брачное вознаграждение) и получала 10 розог. А женщина, которая  растлила девушку, заслуживала немедленного обрития головы, отрезания двух пальцев, а также, чтобы её провезли на осле (глава ІХ, ст. 369,370).

Супружеская верность поддерживалась суровыми карами, но в то же время  допускалась добрачная половая  свобода девушек. И если девушка  рожала сына в доме своего отца, ребёнок  считался «сыном замужней девушки», а  после становился сыном того, кто  на ней женился. Такие дети не являлись препятствием к браку. [9, стр.99].

Несложно заметить, что  наказания за нарушения семейно-брачных  норм, а в частности за прелюбодеяние, были суровыми, вплоть до смертной казни различными способами (сажание на кол, сожжение на раскалённой кровати или на костре, утопление, затравливание собаками и др.).  Этим самым Ману стремился избежать смешение варн. Как гласит ст. 353 главы ІХ, «прелюбодеяние, возникшее из этого (когда люди, домогаются чужих жён), рождает смешение варн, благодаря которому возникает адхпрма, уничтожающая корни и причиняющая гибель всему».

Женщина считалась юридически недееспособной. В судопроизводстве она могла выступать свидетелем лишь в исключительных случаях. Ст. 68 главы ІХ устанавливает, что женщины могут давать показания лишь «за» или «против» женщин.

В конце главы отмечу, что убийство, которое совершалось  при защите самого себя, при охране жертвенных даров, при защите женщин и брахмана по закону, не считалось  грехом. (ст. 349 главы ІХ). А при похищении родовитых людей и особенно женщин, а также лучших драгоценных камней преступник заслуживал смертной казни. (ст. 323 главы ІХ). Это всё нам говорит о том, что хоть какую-то, пускай совсем небольшую, но защиту по «Законам Ману» древнеиндийские женщины всё-таки имели.

 

 

 

 

 

                           Заключение

Семья- это основная ячейка общества. Для Древней Индии характерна большая патриархальная семья, включающая несколько поколений родственников  по мужской линии вместе с их жёнами. Вхождение женщин в семью мужа (во главе которой обычно стоял свёкор) сопровождалось различными обрядами, обеспечивающими её принятие в чужой коллектив, приобщение к семейно-родовому культу.[8, стр.117].

Так как Законы Ману складывались под большим влиянием религии, составлялись жрецами и представляют предписания, правила в области религиозно-нравственных и правовых отношений, то они, на мой взгляд, до воли полно отразили в своих главах проблемы нравственности и семьи. Несмотря на то, что Законы Ману- это свод законов, источник права Древней Индии, он полностью регулирует семейно-брачные вопросы, устанавливает не только формы брака, возраст брачующихся, наследственные отношения, обязанности детей и родителей, что и сейчас в нашей стране регулируется Конституцией (ст. 32 Конституции РБ 1994 года с изменениями и дополнениями, принятыми на республиканских референдумах 24 ноября 1996 года и 17 октября 2004 года) и Кодексом «О семье и браке» РБ, но и вопросы взаимоотношений между супругами, устанавливает запреты на некоторые браки (на принципах варнового строя), запреты на повторные браки вдов, что в современном обществе недопустимо. Например, Конституция РБ устанавливает право на защиту от вмешательства в личную жизнь (ст. 28).