Имущественные комплексы в гражданском праве

Введение

В данной работе рассматривается  правовая природа производственных объектов как имущественных комплексов и проблема распоряжения ими.

Об актуальности этой темы свидетельствует следующее:

Одним из наиболее спорных  объектов гражданских прав в современной  российской цивилистике являются так  называемые имущественные комплексы. Гражданский кодекс Российской Федерации  в разделе об объектах гражданских  прав не устанавливает такого понятия, как имущественный комплекс, но при  этом называет в качестве отдельного объекта предприятие и дает его  определение: имущественный комплекс, используемый для осуществления  предпринимательской деятельности, в состав которого входят все виды имущества, предназначенные для  его деятельности, включая земельные  участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права  требования, долги, а также права  на обозначения, индивидуализирующие  предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки, знаки обслуживания), и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или  договором (ст. 132 ГК РФ). Однако при этом в самом же гражданском кодексе  в качестве объекта отдельных  видов договоров предусматриваются  и другие имущественные комплексы.

Выделение в законодательстве имущественных комплексов в качестве особых объектов гражданских прав может  служить, как представляется, двум целям:

а) упрощению оборота, как  в случае с предприятием, когда  все составляющие комплекса переносятся  по единой сделке, даже если какая-то его  часть не упомянута в договоре;

б) обеспечению эксплуатации объединяемого в комплекс имущества, примером чего может служить кондоминиум. Исходя из этих целей, становится возможно изменять законодательство, вводя в  него новые конструкции имущественных  комплексов и совершенствуя тем  самым имущественные правоотношения в соответствии с практическими  потребностями.

Так, практика показывает, что  в специальном статусе имущественного комплекса сегодня нуждаются  особые совокупности недвижимых объектов , которые эксплуатируются в нефтяной и газовой отраслях промышленности и включают в себя земельные участки , здания и строения , предназначенные  исключительно для использования  трубопроводов, сами трубопроводы и  т.п. (в частности, вещные права на такие комплексы целесообразно  регистрировать как на единый объект).

Таким образом, все вышеизложенное свидетельствует об актуальности рассматриваемой  темы.

Глава 1. Правовая характеристика имущественных комплексов

1.1. История развития законодательства  об имущественных комплексах

Объектами вещных прав традиционно  считаются вещи, т.е. пространственно  ограниченные материальные предметы.

Однако бесконечное разнообразие окружающего нас материального  мира не может быть адекватно оформлено  без некоторой дифференциации вещно-правового  режима, производимой по тем или  иным основаниям. В связи с этим принято выделять различные классификации  вещей. Важнейшей из них в настоящий  момент вполне обоснованно считается  деление вещей на движимые и недвижимые. Исторический опыт показывает, что  отличия в правовом режиме этих двух родов вещей могут быть более  или менее существенными. Так, «Земля в Древнем Риме рассматривалась  в качестве обычного объекта собственности, и сделки с нею ничем не отличались от сделок с любым другим имуществом. В период Средневековья в Западной Европе, наоборот, развиваются публичные  формы поземельного оборота, сопровождаемые торжественными публичными обрядами. Со временем публичные средневековые  формы поземельного оборота уступают место неформальным способам, почерпнутым  из римского права» История государства  и права зарубежных стран/под  редакцией О.А.Жидкова, Н.А.Крашенинникова, М., 2005. С. 39.

В Средние века особый правовой режим недвижимости обусловливался единством частноправовой и публичной  власти над определенной территорией  Там же. С. 168. Дифференциация в то время зашла настолько далеко, что нельзя было уже говорить о  движимости и недвижимости как о  двух видах одного рода - вещей, а  можно было рассматривать их как  две совершенно самостоятельные  категории - Liegenschaft и Farniss Там же С. 190, - подверженные действию совершенно разных правовых режимов - Immobiliarsachenrecht и Mobiliarsachenrecht История государства и права  зарубежных стран/под редакцией  О.А.Жидкова, Н.А.Крашенинникова, М., 2005. С. 39.

Такое строгое разграничение  в наибольшей степени характерно для правовых систем, не расставшихся еще окончательно с феодальными  институтами, вроде российского  дореволюционного права с его  постановлениями о родовых и, до 60-х годов XIX в., населенных имениях  или колониального права в  Латинской Америке с его энкомьендами и асиендами. Наиболее же показательно в этом отношении английское право, поныне разделяющее personal property, которая  устанавливается на движимое имущество, и real property на недвижимость, с его  бесчисленными tenures при формальном признании верховной собственности  короны на землю Там же . Жители континентальной  Европы оказались не столь верны  традициям и при кодификации  своего законодательства в XIX-XX вв. без  сожаления расстались со средневековыми институтами, что существенно упростило  оборот недвижимости, да и вообще всю  систему вещных прав. Однако уже  в начале прошлого века И.А. Покровский заметил обратную тенденцию - к восстановлению различия между движимым и недвижимым имуществом Покровский И.А. Гражданское  право, М., 2000. С. 38.

Советское право ликвидировало  частную собственность на землю, а вместе с ней, как гласило  примечание к ст.21 ГК РСФСР 1922г., и  деление имуществ на движимые и недвижимые.

Правда, взамен появилась  целая самостоятельная отрасль - земельное право, да и гражданские  кодексы советского периода содержали  особые нормы о правовом режиме сооружений и жилых домов.

С возвращением в 90-х годах XX в. земли в гражданский оборот была восстановлена в правах и  категория недвижимого имущества, обнимающая, если следовать п.1 ст.130 ГК РФ, две группы объектов: 1) недвижимость по природным свойствам, т.е.объекты, которые вообще не могут перемещаться либо перемещение которых чрезвычайно  затруднено и 2) иное, движимое по природе  своей имущество, отнесенное, однако, законом, в том числе самим  ГК, к недвижимости. Закрепляя в тексте Кодекса такой перечень, законодатель, очевидно, руководствовался соображениями большой хозяйственной ценности объектов, входящих и в ту и в другую группу, а отсюда- и наибольшей важности связанных с ними общественных отношений.

По сути дела, единственной общей чертой правового режима этих двух групп недвижимости оказалась  необходимость государственной  регистрации прав на них. Более того, порядок такой регистрации неодинаков: если для «недвижимости по природе» он установлен Федеральным законом  «О государственной регистрации  прав на недвижимое имущество и сделок с ним», то в соответствии с п.1 ст.4 этого Закона регистрация прав на воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания и космические  объекты им не регулируется.

Смысл выделения категории  недвижимого имущества заключается  не в регистрации прав и не в  особой ценности объектов, а в невозможности (или чрезвычайной трудности) устранения взаимодействия принадлежащих разным лицам вещей путем их физического  удаления друг от друга. Возникает необходимость  примирить права собственников  соседних участков или строения и  участка под ним. Для решения  этой задачи правовые системы предлагают широкий выбор юридических конструкций: реальные сервитуты, суперфиций, право  застройки и т.д. В отношении  же «движимой недвижимости» таких  проблем не возникает. Разительно отличаются и обязательственно-правовые режимы двух групп недвижимых вещей: так, очевидно, что предусмотренные ГК правила  о соотношении прав покупателя на строение и земельный участок (ст.552 и 553 ГК РФ) об определении предмета договора продажи недвижимости путем  указания на его расположение на земельном  участке либо в составе другого  недвижимого имущества (ст.554 ГК РФ), неприменимы в отношении «недвижимости  в силу закона». Правила же об аренде «настоящей» и «ненастоящей»  недвижимости и вовсе закреплены в разных параграфах одной главы  Кодекса.

Естественные и социально  обусловленные различия вещей предопределяют дальнейшую дифференциацию вещно-правового  режима. Так, значительное число законодательных  норм посвящены регулированию отношений  по поводу таких объектов недвижимости, как жилые помещения. В то же время  подчас предлагаются и другие основные классификации вещей, конкурирующие  с только что рассмотренной. С. Зинченко и В. Лапач, например, пишут: «При всей теоретической и практической важности подразделения вещей на движимые и недвижимые эта классификация, по нашему мнению, занимает подчиненное  положение по отношению к фундаментальной  дихотомии средств производства и предметов потребления» Лапач  В.А. Система объектов гражданских  прав: Теория и судебная практика, М. 2004. С. 96

. Кроме того, существуют  формально относящиеся к вещам  объекты, которые могут поколебать  само представление об объектах  вещных прав. Среди недвижимого  имущества к таковым принадлежат  предприятия, под которыми статья 132 ГК РФ понимает имущественные  комплексы, состоящие не только  из вещей, но и из имущественных  прав и даже долгов. Спорным  остается вопрос об основании  объединения этих разнородных  объектов в один имущественный  комплекс. В настоящее время общепризнанным  в отечественной юриспруденции  является представление о том,  что объектом гражданских прав  может выступать действующее  предприятие, в состав которого, соответственно, включаются те вещи, права и обязанности, которые  необходимы для его функционирования.

Однако для того чтобы  выступать в гражданском обороте, объект должен быть некоторым образом  формализован, у него должны быть четкие границы. Именно этой цели, как представляется, служит признание предприятия недвижимостью  и, соответственно, требование его государственной  регистрации.

В связи с этим нельзя согласиться  с С.А. Степановым, считающим, что  «законодательное отнесение предприятия  к недвижимому имуществу... не только и не столько распространяет на сделки с такими имущественными комплексами  необходимость соответствующей  регистрации, сколько устанавливает  определенную презумпцию наличия в  составе предприятия объектов недвижимости», и предлагающим признавать движимым имуществом такие комплексы, в состав которых не входят объекты, подлежащие государственной регистрации».

Совокупность вещей и  прав, пусть и предназначенных  для осуществления определенной предпринимательской деятельности, без регистрации останется всего  лишь совокупностью объектов, но не единым объектом гражданских прав. Признание предприятия недвижимостью  оказалось самым экономным средством  «правовой иммобилизации», т.е. скрепления разных видов имущества, но из этого  не следует еще, что предприятие  является вещью. Вообще, «предприятие является объектом, который «выпадает» из классификации недвижимых и движимых вещей, поскольку оно вещью, даже сложной, не является», - оно является особым, самостоятельным объектом гражданских  прав, что подчеркивается самим законодателем, вводящим предприятие в круг правовых понятий не в общей ст.128, а отдельно - в ст.132 ГК РФ.

Первая часть Кодекса  ничего не говорит о праве собственности  на предприятие; это словосочетание появляется только во второй части - в  контексте купли-продажи этого  объекта и перехода права собственности  на него. В статическом состоянии  входящие в состав предприятия объекты  существуют самостоятельно, так что  можно нарушить, например, право  собственности на производственные помещения, право на товарный знак, не выполнить какое-либо обязательство, но невозможно нарушить право собственности  на предприятие в целом. Практический смысл имеет залог предприятия, его продажа, аренда, т.е. отношения, объектами которых могут быть не только вещи, но и имущественные  права.

В то же время нельзя не заметить некоторого противоречия в определении  состава предприятия.

С одной стороны, он задается материальным критерием, т.е. относимостью того или иного объекта к «бизнесу», а с другой стороны - формальным, т.е. регистрацией. Одновременное применение этих критериев часто приводит к  проблемам, показательным примером которых является, например, определение  правовой природы документов на предъявителя, не получивших формального законодательного признания в качестве ценных бумаг; в нашем же случае это приводит к вопросу о передаче в составе  предприятия обязанностей, не учтенных при заключении договора купли-продажи (п.3 ст.565 ГК РФ). Д. Пятков, например, пишет, что «возможность перехода к покупателю таких неучтенных долгов следует  ограничить лишь теми обязательствами  продавца, которые обременяют имущество  и следуют за имуществом в силу закона», как залог или права  арендатора на переданное имущество.

Однако они являются не долгами, а вещными обременениями  имущества и, даже если не учитывать  этого обстоятельства, сохраняются  при продаже любого имущества, а  не только предприятия; так что если бы речь шла о них, то в п.3 ст.565 ГК не было бы особой нужды. Во всяком случае, в число таких обязанностей, безусловно передаваемых вместе с предприятием, должны включаться обязанности продавца по трудовым договорам с лицами, чьим местом работы является данное предприятие, на что прямо указывает абзац третий п.3 ст.110 Закона «О несостоятельности (банкротстве)».

Последовательное проведение формального подхода означало бы полное подчинение правового режима составных частей предприятия режиму предприятия в целом. В некоторой  мере это относится к объектам недвижимости, входящим в состав комплекса, регистрация перехода права собственности  на которые производится на основании  регистрации права собственности  на предприятие за приобретателем (п.2 ст.22 Федерального закона «О государственной  регистрации прав на недвижимое имущество  и сделок с ним»), однако такая  «автоматическая» регистрация не предусмотрена  для передаваемых в составе предприятия  исключительных прав. Также и согласия кредиторов с этой точки зрения нужно  было бы спрашивать не на продажу предприятия, а на включение долга в его  отношении в состав имущественного комплекса. Законодатель, однако, избрал нечто среднее между формальным и материальным подходом к понятию  состава предприятия.