Объект гражданского правоотношения: сущность и правовая природа

В связи с этим в абз.3 п.1 ст.145 и ст.147.1 ГК РФ предусмотрено, что обязанное по ценной бумаге лицо может не отвечать по требованию формально легитимированного владельца этой ценной бумаги, если известно, что права по ней к указанному владельцу не перешли в установленном порядке. Фактически это означает, что такой владелец ценной бумаги не является добросовестным, а обязанное лицо по ценной бумаге может не осуществлять исполнение по ней указанному лицу. 

Юридическая природа денег и ценных бумаг представляет значительный интерес для исследователей. На протяжении исторического развития товарных отношений средства, обслуживающие товарный оборот, демонстрировали удивительную изменчивость своих форм при неизменности своих функций. Такая изменчивость, естественно, требовала и требует теоретического осмысления. Положения о сущности денег (не просто упоминания) имеются уже у классических римских юристов. Все последующие события и метаморфозы обращения денежных документов (появление ценных бумаг и бумажных денег, катастрофическое расстройство денежной системы в результате Первой мировой войны, введение безналичного обращения и, наконец, появление бездокументарных ценных бумаг) только подогревали интерес к ним. Масла в огонь добавил ГК РФ, причислив деньги и ценные бумаги к вещам. В настоящее время проблема сущности безналичных денег и бездокументарных ценных бумаг занимает едва ли не центральное место в цивилистической литературе.

Деньги, равно как и ценные бумаги, существенно отличаются от телесных вещей по своим свойствам. Несмотря на возможность их существования в телесной форме, определяющей для природы денег и ценных бумаг является не эта форма, а внутреннее содержание. Суть денег и ценных бумаг заключается отнюдь не в их вещественности.

Преобладание в деньгах и ценных бумагах не их собственных свойств, а свойств представляемых благ делает деньги и ценные бумаги в равной мере безразличными к природе носителя. Это безразличие проявляется в великом разнообразии форм и материалов, используемых для создания данных объектов.

Условность данного блага стала особенно очевидной с появлением безналичных денег, поэтому в литературе традиционно подчёркивается разница именно между двумя этим объектами. Наличные деньги суть вещи, на них возможно право собственности. Деньги на счёте не вещи, в отношении них у лица имеются только обязательственные права. Однако уже пришествие бумажных денег заставило многие умы провести чёткую разграничительную линию между «настоящими», то есть металлическими, деньгами и их бумажными представителями. При этом отмечается существенная разница между понятием денег по воззрениям оборота и по постановлениям государства, то есть между деньгами как средством обращения и деньгами как законным платёжным средством.

В судебной практике случаются ситуации, когда суду приходится специально напоминать сторонам о необходимости передачи ценной бумаги, исполнение по которой уже произведено. В отношении денег такие напоминания явно излишни.

С другой стороны, при условии исчезновения вещественного носителя (безналичные расчёты и бездокументарные ценные бумаги) начало презента-ционности одинаково не может быть обнаружено ни в отношениях с участием денег, ни в отношениях с участием ценных бумаг.

Таким образом, деньги и ценные бумаги, независимо от их формы, являются документами, то есть разновидностями формализованной информации (но не вещами). Когда информация получает вещное воплощение, к данным документам становятся применимыми многие конкретные положения институтов вещного и обязательственного права. Хотя иная, нежели у телесных вещей, природа документированных денег и ценных бумаг накладывает существенные ограничения на участие их в вещных и обязательственных отношениях. Документы в данном случае могут выполнять три из трёх возможных задач, определённых им М. М. Агарковым - подтверждают наличие правоотношения, являются обязательным условием возникновения правоотношения и (или) обязательным условием его реализации.

2.3 Имущественные права как объекты гражданских правоотношений

В ст. 128 Гражданского кодекса Российской Федерации при перечислении объектов гражданских прав указывается на имущественные права, которые наряду с деньгами и ценными бумагами, относятся к имуществу. Имущественные права упоминаются и в ряде других статей общей и особенной частей ГК РФ, например, в ст. 66, 132, 382–390, 454, 572, 826 и др. Таким образом, можно констатировать, что имеется определенная нормативная база, обеспечивающая оборот имущественных прав. Тем не менее, следует отметить, что в указанной сфере еще не сложилось какого-либо единого подхода к регулированию этих объектов, начиная с понимания юридической природы имущественных прав и заканчивая их оборотом.

Одной из первых проблем можно назвать проблему юридической природы или сущности имущественного права. Гражданское законодательство не содержит определения этого явления. Что касается доктрины, то, думается, можно обратиться к теории права для выяснения того, что же понимается под имущественным правом. В первую очередь, обращает на себя внимание конструкция правоотношения, элементами которого выступают субъекты, объекты и содержание (или совокупность субъективных прав и юридических обязанностей). Т. е. любое субъективное право (разновидностью которого является и субъективное имущественное право), прежде всего, является элементом содержания правоотношения. В этом качестве субъективное право традиционно понимается как мера возможного поведения управомоченного лица. При этом само по себе субъективное право имеет сложную структуру, состоит из определенных правомочий. В зависимости от конкретной разновидности субъективных прав принято выделять три правомочия (иногда их называют правами): право на собственные действия, право требования и право притязания. Причем отмечается, что право требования — это правомочие на чужие действия (в отличие от права на собственные действия), кроме того, правомочие требования напрямую увязывается с юридической обязанностью. Эти правомочия в разной совокупности имеются как в относительных, так и в абсолютных правах.

В гражданском праве наряду с термином «имущественное право» используется и термин «право (требование)». Возникает вопрос, в каком соотношении находятся эти категории. Исходя из общей теории права, можно заключить, что второе является элементом первого. Более того, право требования и корреспондирующая ему юридическая обязанность как раз и создают связь между субъектами правоотношения. Кроме того, в ряде правоотношений правомочие требования является центральным элементом самого субъективного права, т.к. из указанного правомочия вытекают все другие. В этом смысле можно согласиться с мнением о том, что «право кредитора существует не само по себе, а относительно требования».

Имущественное право может рассматриваться в качестве объекта, наряду с вещами, другим имуществом и прочими объектами гражданских прав, т.к. правомочие требования является носителем функции распоряжения чужим поведением, т.е. кредитор может распоряжаться чужими действиями должника как своими, как объектом своего права.

Термин «имущественное право» имеет двойной смысл, а потому следует отличать субъективное право как составную часть правоотношения, как элемент содержания правоотношения, с одной стороны, а с другой — непосредственно имущественное право (право требования) как объект гражданского права, как объект правоотношения.

Среди сторонников признания имущественных прав объектами гражданского права наблюдаются различные мнения относительно юридической природы имущественных прав. Так, в частности, есть предложения рассматривать имущественные права как разновидность вещей, или как квазивещи. Проведя анализ понятия вещи в современном гражданском праве, И. Гумаров пришел к выводу о том, что помимо вещей — предметов материального мира, существуют еще два вида вещей. Это, во-первых, вещи, прямо названные таковыми в законодательстве (ценные бумаги, предприятие как имущественный комплекс). А во-вторых, вещи, отсутствующие в природе, но существование которых допускается. Более того, данный автор замечает, что некоторые имущественные права не могут выступать в обороте самостоятельно, поэтому можно предположить, что законодатель допускает наделение некоторых имущественных прав, прямо вещами не называемых, свойствами вещи. К таковым он относит вклады физических и юридических лиц в банках, по которым вкладчики обладают правом требования возврата суммы вклада и выплаты процентов на эту сумму (при этом особо акцентируется внимание на том, что вклад здесь не должен рассматриваться как денежная сумма), а также пай члена производственного кооператива и доля участника общества с ограниченной ответственностью. Таким образом, применительно к имущественным правам он указывает, что некоторые имущественные права являются, по сути, нематериальными вещами. А некоторые — выступают в гражданском обороте в «первозданном» виде, самостоятельно. Но тогда возникает вопрос: как отграничить между собой имущественные права как самостоятельный объект оборота и имущественные права, выступающие как нематериальная вещь? На это обстоятельство обращает внимание и сам автор данной концепции: наличие в законодательстве бездокументарных ценных бумаг, а также безналичных денег свидетельствует о том, что законом помимо вещей как предметов материального мира параллельно допускается существование «нематериальных» вещей. И это говорит о том, что грань между вещами как предметами материального мира, с одной стороны, и имущественными правами, с другой стороны, не является достаточно определенной.

На позиции отнесения имущественных прав к вещам стоит и Д. В. Мурзин. Он отмечает, что действующий ГК РФ по-новому подходит к формулированию предмета купли-продажи. Казалось бы, ГК РФ дает заведомо узкое понятие предмета договора купли-продажи, но п. 4 ст. 454 распространяет нормы данного договора и на права, что указывает на тенденции ГК РФ приравнять права к вещам. Кроме того, данный автор предлагает исходить не из того, что только вещи могут фигурировать в качестве предмета купли-продажи, а из того, что если какой-то объект можно продать, то он приравнивается к вещи, что в свою очередь влечет применение к объекту норм вещного права.

Большинство сторонников признания имущественных прав в качестве самостоятельного объекта гражданских прав считают, что имущественное право фактически представляет собой бестелесную вещь. Понятие бестелесной вещи имелось еще в римском праве. Гай подразделял все вещи на две группы: телесные (или вещи, которых можно коснуться) и бестелесные (или вещи, к которым нельзя прикоснуться). В качестве бестелесных вещей он рассматривал те, «что состоят в праве». Но в римском праве само понятие вещи было очень широким. К вещам относили не только материальные предметы внешнего мира, но также юридические отношения и права. В российском же законодательстве, помимо вещей, существует еще категория «имущество», которое является родовым понятием и для вещей, и для имущественных прав. Более логично рассматривать имущественные права не как разновидность бестелесных вещей, а как разновидность имущества, как «нематериальное имущество».

При анализе понятия «имущественное право» нельзя не обойтись без исследования того, что же понимается под словом «имущественное». Поскольку имущественные права являются разновидностью имущества, то, казалось бы, можно отталкиваться от этой категории. Но, как справедливо отмечается в литературе, термин «имущество» употребляется в гражданском праве в различных значениях. Чаще всего под имуществом понимаются отдельные вещи или их совокупность. Кроме того, понятием «имущество» охватываются вещи, деньги, ценные бумаги. В ряде случаев имуществом называют не только перечисленные объекты, но и имущественные права. Ну и, наконец, понятие «имущество» может обозначать всю совокупность наличных вещей, денег, ценных бумаг, имущественных прав, а также обязанностей лица. Поэтому всякий раз приходится уяснять и уточнять значение термина имущество в каждом конкретном случае. Именно потому, что категория «имущество» трактуется в науке как омоним и имеет различные значения, в том числе включает в себя имущественные права, в литературе высказывается сомнение относительно целесообразности привлечения этого широкого понятия для исследования и уяснения сути имущественных прав. Поэтому предлагается использовать самую распространенную трактовку имущества как вещи или совокупности вещей. Но из этого следует вывод, что имущественные права — это права на вещи или вещные права. Однако, этот путь является заведомо ошибочным, так как сущность имущественных прав далеко не исчерпывается только правами вещными. Кроме того, именно обязательственные права и получают все большее распространение как объекты гражданского оборота.

Таким образом, можно сделать выводы во-первых, что необходимыми признаками имущественных прав как объектов выступают передаваемость и возможность денежной оценки. Во-вторых, имущественные права являются разновидностью имущества, наряду с вещами, деньгами, ценными бумагами и иным имуществом. При этом имущественные права — это самостоятельный объект оборота, который не пересекается с вещами и не является разновидностью вещей.

Глава 3. Особенности правового регулирования иных объектов гражданских правоотношений

3.1 Результаты работ и оказание услуг как объекты гражданских правоотношений

В результате принятия Федерального закона от 02.07.2013 N 142-ФЗ "О внесении изменений в подраздел 3 раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" устанавливается, что объектами гражданских прав являются результаты работ и оказание услуг, а не сами работы и услуги, как было до того.

Исходя из лексического толкования статьи, можно прийти к заключению, что результаты работ и оказание услуг составляют самостоятельную группу объектов гражданских прав наравне с вещами, включая наличные деньги и документарные ценные бумаги, иное имущество, в том числе безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, имущественные права, и другими группами объектов. Таким образом, понятие "имущество" не охватывает собой результаты работы и оказание услуги, хотя договоры на оказание услуг относят к имущественным договорам.

Термины "работы", "услуги" использованы в Кодексе в целом ряде глав и норм (ст. ст. 1, 2, гл. гл. 37 - 39 и др.). Тем не менее, в самих законодательных актах определение данных понятий отсутствует, в связи с чем приходится использовать метод филологического толкования для установления их научного значения и смысла.

Филологически понятие "работы" толкуется многозначно. Одно из толкований исходит из смыслового поля: занятие, труд, деятельность. Взятое в этом значении понятие "работы" охватывает, включает в себя все виды предметно-практической деятельности, в том числе и услуги.

При определении услуг акцент делается на то, что это действие, приносящее пользу, помощь другому. Ясно, что в подобном контексте данные понятия связаны между собой так, что полезная для другого услуга выступает частным случаем (обратной стороной) работы. Если же речь идет о договорных работах и услугах, то есть тех, которые производятся и оказываются для других лиц - заказчиков, то, по мнению М. И. Брагинского, различие между понятиями "работа" и "услуга" не прослеживается и само их разграничение оказывается в значительной мере бесперспективным. Но, тем не менее, в гражданском законодательстве применяются они в разных значениях и с разным смыслом. В силу многозначности их содержания законодатель воспользовался этим при регулировании всего многообразия общественных отношений, которые складываются при выполнении работ и оказании услуг. Взятые в таком значении, они предстают теперь уже разными понятиями. И здесь важно учесть то обстоятельство, что упоминаемые в ст. 128 ГК РФ результаты работ и оказание услуг как объекты гражданских прав должны охватывать все возможные виды работ и услуг, опосредуемые законодательством. Для выполнения такой нагрузки соответствующие понятия должны иметь в известной мере общий (абстрактный) характер.