Правовой статус женщины в древней Месопотимии

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. Правовой статус женщины в древней Месопотамии (на основе СА и ЗХ)…………………………………………………………………………………….3

2. Опыт государственного устройства Спарты в оценке Аристотеля и Плутарха………………………………………………………………………………6

3. Правовое положение основных групп населения по "Салической правде"…...9

4.Организация государственной власти и судебной системы Арабского халифата при Омейядах……………………………………………………………11

5.Общее и особенное  в государственно-правовом механизме  нацистских диктатур в Германии и Италии…………………………………………………….14

6. Список использованной  литературы……………………………………………17

1. Правовой статус  женщины в древней Месопотамии (на основе СА и ЗХ)

Правовой статус женщины в древней Месопотамии тесно связан с ее семейным положением. В семье господствует муж. Он ведет общее хозяйство семьи и ему принадлежит право распоряжаться женой. Хотя во II тысячелетии до н.э. в Древней Месопотамии проявляется тенденция ослабления власти над женой, в большей степени это было характерно для Вавилона. С точки зрения права вавилонскую женщину П тыс. до н.э. нельзя назвать полностью беззащитной, хотя в общественном сознании ее роль еще долго сводилась к тому, чтобы она - собственностью мужа. С одной стороны замужняя женщина могла иметь свое имущество, распоряжаться собственным, нажитым в браке имуществом, сохраняла право на приданное, могла наследовать после мужа вместе с детьми, а с другой стороны она имела ограниченное право на развод, подчинялась мужу. Для замужней женщины, пишет З.М.Черниловский,  практические возможности независимой хозяйственной деятельности были не велики. Но незамужняя женщина могла при известных условиях (если она пользующаяся привилегиями жрица, если она не состоит под опекой и пр.) действовать вполне самостоятельно и с широким размахом1.

Иным, чем в Ассирии, был статус женщины в семье. Месопотамский брак скреплялся договором между семьями жениха и невесты или жениха и семьей невесты, но на содержание его в Вавилоне могла оказывать влияние и женщина. Например, она могла потребовать особого договора с будущим мужем, лишавшего его права закладывать ее за долги (ЗХ, 151)2. «Если человек возьмет жену не заключит письменного договора, то эта женщина – не жена» (ЗХ, 128). Ни ранний возраст невесты, ни отсутствие согласия женщины не были препятствием для заключения брака. В ряде случаев не было препятствием к браку и рабское положение мужа (ЗХ, 175—176). Одним из распространенных условий брака была выкупная плата («тархатум»), вносимая женихом семье невесты в качестве компенсации за потерю рабочей силы. Сначала выплачивался задаток, предварительный брачный дар по случаю обручения («библум»). Нарушение брачного договора со стороны жениха влекло за собой потерю им и задатка, и выкупной платы (ЗХ, 159), со стороны тестя – двойную плату того и другого. СА не знали брачного обряда обручения, здесь термин "библум" обозначал выкуп за жену и был связан с наступлением брака. В случае смерти жены выкуп мог быть истребован мужем обратно, или ее отец должен был передать свекру другую дочь (31, III).

По разному СА и ЗХ относились к вопросу о верности. Семья, в которой были дети, была в Вавилоне моногамной (сожительство с рабыней не бралось в расчет). Если в Ассирии понятия супружеской верности мужа не существовало, а верность жены обеспечивалась жестокими наказаниями, то в Вавилоне были несколько иные порядки. Если женщину, изменившую мужу, бросали в воду (когда муж ее не прощал), то и длящаяся измена мужа, который "ходит из дома и очень позорит свою жену", давала право женщине уйти от мужа со своим приданым в дом отца. Это право она приобретала и, тогда, когда муж покидал общину или клеветал на нее.

Оправдывался также уход женщины к другому мужчине "из-за пропитания" — в случае отсутствия мужа. После возвращения мужа она должна была вернуться к нему, дети же должны "были идти за своими отцами" (ст. 135).

Брак в Месопотамии не считался нерасторжимым. В Ассирии муж мог оставить свою жену вообще без всякой, откупной платы, если "не найдет нужным". По ЗХ оставление мужем жены оговаривалось определенными условиями. Муж не мог покинуть даже больную проказой жену (142). Он мог уйти от бесплодной жены, дав ей выкуп и вернув приданое (138). Но он не мог ввести в дом в этом случае наложницу, если жена предоставляла ему рабыню с целью рождения детей. Рабыня, однако, не могла "равняться с госпожой" (ЗХ, 146). Только расточительную и позорящую мужа жену можно было покинуть без всякой выкупной платы, оставив ее "а доме в качестве рабыни" (ЗХ, 141).

  По СА из-под патриархальной семейной власти могли выйти только блудницы, храмовые проститутки, разведенные женщины, вдовы, если при этом в семье не оставалось ни одного мужчины, способного осуществить эту власть. После смерти мужа женщину мог взять в жены свекор, братья мужа и даже пасынок (САЗ, 45, III). Только при отсутствии всех этих брачных возможностей она объявлялись вдовой и могла "ходить куда хочет"; Жена была лишена дееспособности. Например, заклад ею семейной собственности расценивался как кража у мужа, ее безнаказанно мог истязать муж.

Особо в СА и ЗХ говорилось о правосудие в отношении женщин, на характер наказаний наложило отпечаток положение женщины в семье. По СА «правосудие» в отношении жены было в основном в руках мужа, который мог или простить ее, или наказать. Муж мог взять на себя ответственность за жену в случае кражи. Ему предоставлялась возможность выкупить жену, отдав краденное, но при этом отрезать ей уши. Женщине-воровке, от которой отказался муж, угрожало резание носа, и собственник краденного мог «забрать ее». Кража, совершенная женой у своего мужа, влекла за собой также отрезание ей ушей мужем (СА, 3, III). ЗХ предусматривает ответственность жены за неверность, распутное поведении её. Так, 129 ЗХ предусматривает: «Если жена человека будет захвачена лежащей с другим мужчиною, то должно их связать и бросить в воду», или 153 ЗХ гласит: «если жена человека даст умертвить своего мужа из-за другого мужчины, то эту женщину должно посадить на кол».

  Таким образом, заканчивая  характеристику правового статуса  женщины 

в древней Месопотамии, еще раз следует подчеркнуть его зависимость от семейного положения женщины и большой зависимости от мужа.

2. Опыт государственного  устройства Спарты в оценке Аристотеля и Плутарха

Система власти и управления в Спарте была основана на сочетании традиционных институтов эпохи протогосударства с принципом нового народовластья. Основным органом в Спарте была герусия – совет старейшин, возглавлявший все государственной управление. Плутарх писал, что из многочисленных нововведений Ликурга первым и самым главным был Совет старейшин. В соединении с царской властью, обладая равным с нею правом голоса при решении важнейших дел, этот Совет стал залогом благополучия и благоразумия... Двадцать восемь старейшин теперь постоянно поддерживали царей, оказывая сопротивление демократии, но в то же время помогали народу хранить отечество от тирании …3. Герусия готовила внешнеполитические решения, руководила деятельностью должностных лиц. Она же была судебным органом по политическим преступлениям и умышленным убийствам, решала вопросы о причислении к полноправным гражданам или о лишении гражданства. По мнению Плутарха, «Ликург поставил двадцать восемь старейшин скорее всего для того, чтобы вместе с двумя царями их было ровно тридцать». Институт геронтов, по мнению Аристотеля, функционировал не слишком эффективно. «Лица, исправляющие должность геронтов, бывают и доступны подкупу и часто государственные дела приносят в жертву своим личным выгодам. Поэтому лучше было бы, если бы геронты не были так безответственны, какими они являются в настоящее время»4.

В народном собрании – апелла – должны принимать участие все спартиаты старше 30 лет, прошедшие указанное законом воспитание. Собрание было только пассивным властным органом: «никому из обыкновенных граждан не дозволялось подавать своё суждение, и народ, сходясь, лишь утверждал или отклонял то. Что предложат старейшины и цари. Но впоследствии толпа разного рода изъятиями и прибавлениями стала искажать и уродовать утверждаемые решения, и тогда цари Полидор и Теопомп сделали к ретре такую приписку: «Если народ постановит неверно, старейшинам и царям распустить», то есть решение принятым не считать, а уйти и распустить народ на том основании, что он извращает и переиначивает лучшее и наиболее полезное»5. Первых старейшин Ликург назначил из числа тех, кто принимал участие в его замысле. Затем он постановил взамен умерших всякий раз выбирать из граждан, достигших 60 лет, того, кто будет признан самым доблестным...

Голосование на собрании было примитивным: граждане расходились в разные стороны. После чего на глаз определяли большинство. Избрание должностных лиц производилось криком. Плутарх говорил: «Народ и в этом случае, как и во всех прочих, решал дело криком. Соискателей вводили не всех сразу, а по очереди, в соответствии со жребием, и они молча проходили через собрание. Избранным объявлялся тот, кому кричали больше и громче других...»6. Аристотель, проводя сравнение этого способа с обычным для Афин поднятием руки, называет спартанские выборы «детскими»7.

С течением времени в Спарте появилась и прибрела решающее влияние на дела государства коллегия эфоров, состоявшая из пяти человек, избиравшихся народным собранием сроком на год. Это было сделано, как считал Плутарх, из-за того, что «Ликург придал государственному управлению смешанный характер, но преемники его, видя, что олигархия все еще чересчур сильна... набрасывают на нее, словно узду, власть эфоров-блюстителей. Создание должности эфоров послужило не ослаблению, но упрочению государства: оно лишь на первый взгляд было уступкой народу, на самом же деле – усилило аристократию». Это было крайне важно, так как «отказавшись от чрезмерной власти спартанские цари вместе с тем избавились и от ненависти, и от зависти»8. Аристотель наоборот писал, что власть эфоров чрезвычайно велика и подобна власти тиранов. В руках эфоров находится власть постановлять свои решения по важным судебным процессам; однако эфорами могут оказаться впервые попавшиеся, поэтому было бы правильнее. Если бы они постановляли свои приговоры не по собственному убеждению, но по букве закона…»9. В обязанности эфоров входили: созыв народного собрания, совета старейшин, предложение им вопросов для обсуждения, руководство внутренней и внешней политикой, слежение за неуклонным исполнением законов, отправление гражданского правосудия.

Подводя итог, необходимо отметить, что по своему государственному строю Спарта была аристократической республикой, власть принадлежало немногим.

3. Правовое положение  основных групп населения по  «Салической правде»

Различия между социальными группами были не столько экономическими, сколько социально-правовыми. Они были связаны главным образом с происхождением и правовым статусом лица или той или иной группы, к которой это лицо принадлежало. Важным фактором стала принадлежность к королевской службе, к королевской дружине и к складывающемуся государственному аппарату.

Наряду с вполне свободными и полноправными франками, в равной мере отвечающими за содеянное ими или в отношении их, закон выделил как привилегированные слои, так и неполноправные. Находившиеся в особом доверии у короля, его слуги и дружинники – антрустионы (новая знать) – обладали привилегией особой охраны их жизни, чести и телесной неприкосновенности. Более высокой защитой, чем родовые франки, пользовались и римляне – королевские сотрапезники. Но галло-римское население, никак не связанное с королевской службой и новой иерархией, считалось стоящим ниже свободных франков. В самом низу условной социальной лестницы находились рабы: они приравнивались к имуществу в случае нанесения им повреждений или их убийства, браки с рабами или рабынями были или наказуемы, или вели к потере собственного статуса. К рабам приравнивались литы – неполноправные жители общины франков, находящиеся в личной и материальной зависимости от своего господина. В отношении охраны их жизни и безопасности литы не отличались от рабов; неправомерный их отпуск на волю также считался преступлением. Преступления, совершаемые рабами и литами, карались строже; к ним применялись пытки при расследовании.

Обратимся к Салической правде10 с целью рассмотрения правового статуса той или иной социальной группы. Отдельно  Салическая правда говорит о преступлениях совершенных свободными и в отношении свободных. Так, раздел ХI закрепляет «О кражах или взломах, произведенных свободными», раздел ХХ «О том, кто схватит свободную женщину за руку, за кисть или за палец», раздел ХХХII «О связывании свободных» и т.д. Так же существуют разделы посвященные преступлениям рабов и в отношении рабов: «О кражах или взломах, произведенных рабами», «Об убийствах рабов», «Если раб будет виновен в воровстве». Из анализа указанных разделов, можно сделать вывод, что в зависимости от того к какой социальной группе относится совершивший преступление (или лицо, в отношении которого совершено преступление) различны наказания. Более строгие применяются к представителям низшей  социальной группы – рабам. Например, «Если кто из свободных украдет вне дома на 2 ден.; присуждается к уплате 600 ден.» (1. ХI), но «если раб украдет вне дома на 2 ден., он возвращает похищенное и возмещает убытки и кроме того, распростертый на скамье получает 120 ударов плетью» (1.XII). Также различие в социальном положение хорошо прослеживается на примере «человекоубийства» лиц из разных социальных групп: во-первых, в зависимости от места убитого в социальной лестнице, в разделе последовательно раскрываются виды наказаний в отношении совершившего, а во-вторых, различаются виды наказаний. Если кто лишит жизни свободного франка присуждается к уплате 8000 ден.; если кто лишит жизни человека. состоящего на королевской службе – 24000 ден.; если кто лишит жизни римлянина – королевского сотрапезника – 12000 ден.; если кто лишит жизни римлянина землевладельца и не королевского сотрапезника – 4000 ден.; если чужой раб или лит лишит жизни свободного человека, сам убийца отдается родственникам убитого человека. Таким образом, социальные градации только в случае с несвободным населением были взаимосвязаны с имущественным положением. Различие в статусе свободных зависели исключительно от положения в военно-служебной иерархии и личной близости к власти.

4.Организация  государственной власти и судебной системы Арабского халифата при Омейядах

Период правления династии Омейядов (661-750 г.г.) называют первым периодом истории Арабского халифата. Государственный аппарат Халифата был достаточно централизованным. Высшая власть – духовная (имамат) и светская (эмират), считавшаяся неделимой и неограниченной, – принадлежала халифу, который считался полноправным наместником пророка со всеми светскими и духовными правами. Именно это является важнейшей особенностью халифата: неотъемлемая слитность религии и политики. Васильев Л.С. пишет: «Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделенным от государства и тем более противостоявшей ему церкви. Напротив, ислам был идейно-конституционной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было важно для новой политической структуры»11  С правлением Омейядов власть халифа стала наследственной в роде, то есть передавалась по его завещательному распоряжению.