Производство по делам о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар

Интересным примером в по данной категории дел является рассмотрение дела «Штукатуров против России» (Shtukaturov v. Russia)27, где заявитель был лишен дееспособности российским судом и обратился в Европейский суд с жалобой о нарушении п. 1 ст. 6 Конвенции в ходе судебного разбирательства. При том, что российские суды не принимали от него жалобы (и не могли их принять, поскольку такие жалобы должен подавать опекун), Европейский суд принял и рассмотрел жалобу, поданную непосредственно заявителем, признав в итоге нарушение со стороны государства-ответчика.

Дело «Штукатуров против России» послужило основой для Постановления Конституционного Суда РФ от 27 февраля 2009 г. N 4-П, в котором были признаны не соответствующими Конституции РФ ч. 5 ст. 37, ч. 1 ст. 52, п. 3 ч. 1 ст. 135, ч. 1 ст. 284 и п. 2 ч. 1 ст. 379.1 ГПК РФ в той мере, в какой эти нормы не позволяют гражданину, признанному судом недееспособным, обжаловать решение суда в кассационном и надзорном порядке, если суд первой инстанции не предоставил ему возможность изложить свою позицию лично либо через выбранных им представителей.

Результатом вынесения этого решения стала дальнейшая судебная практика по аналогичным делам. К примеру, Тверской областной суд отменил определение Центрального районного суда города Твери от 02 февраля 2012 и удовлетворил частную жалобу Б. о восстановлении на службе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда направлено на рассмотрение в суд, так как вывод суда об отсутствии у представителя истца полномочий на подписание и подачу иска в суд являлся неверным, поскольку в материалах дела имеется нотариально заверенная доверенность28.

Также интересно постановление по делу «Шулепова против России» от 11 декабря 2008 г. Европейский Суд констатировал нарушение п. 1 ст. 5 Конвенции в связи с незаконным содержанием заявительницы в психиатрической больнице, а также п. 1 ст. 6 Конвенции в связи с несоблюдением принципа справедливости судебного разбирательства при назначении национальным судом медицинской экспертизы.

Позиция Европейского Суда: по данному делу было доказано, что заявительница была «душевнобольной» по смыслу значения п. 1 (е) ст. 5 Конвенции и что ее психическое расстройство относилось к тем виду и степени, которые оправдывали ее принудительную госпитализацию с 10 февраля по 26 марта 1999 г.

Однако, как указал Европейский Суд, заявление психиатрической больницы о санкционировании принудительной временной госпитализации рассмотрено районным судом лишь спустя 4 дня с момента получения такого заявления, тогда как по внутреннему законодательству суд обязан сделать это незамедлительно.

Далее Европейский Суд отметил, что заявление больницы о госпитализации судом рассмотрено не было; судебный акт о временной госпитализации заявителя на период рассмотрения судом заявления больницы «по природе был временным и не сопровождался процессуальными гарантиями. В частности, он был издан судом без заслушивания заявителя или ее представителя. Его срок действия ограничивался пятью днями, а цель заключалась в том, чтобы предоставить суду время на подготовку к слушанию и всестороннему рассмотрению заявления больницы с участием обеих сторон. Он мог служить основанием для содержания заявителя в больнице в течение пяти дней после его издания».

В отношении отложения рассмотрения дела в связи с тем, что заявительница не могла участвовать в слушании дела или назначить своего представителя, Европейский Суд отметил, что "В законе судам не разрешается необоснованно откладывать слушание, как это было сделано в деле заявителя, от них требуется обеспечить явку представителя или провести слушание в помещении больницы".

Далее заявительница утверждала, что производство относительно законности ее содержания в больнице было несправедливым, поскольку эксперты, назначенные судом для оценки необходимости ее принудительной госпитализации, являлись работниками данной больницы.

Европейский Суд по этому поводу отметил, что «Лишь тот факт, что эксперты являлись работниками одной из сторон, не делает производство несправедливым». При этом следует учесть три фактора:

  -  характер задания, возложенного на экспертов,

  -   иерархическое  положение экспертов в больнице-ответчике  и

  -  их роль в производстве - в частности, вес экспертного  заключения в суде.

Европейский Суд указал, что «...экспертов пригласили для того, чтобы помочь решить вопрос об ответственности их сослуживцев; подозрения заявителя об отсутствии нейтральности экспертов можно считать объективно оправданными, поскольку эксперты должны были проанализировать работу своего работодателя; и заключение экспертов было решающим в производстве».

Кроме того, Европейский Суд обратил внимание, что «...больница-ответчик не являлась единственным учреждением, чьи специалисты обладали необходимыми навыками для проведения психиатрической экспертизы заявителя. Районный суд мог получить экспертное заключение у психиатров, работающих в других психиатрических больницах данной области или в других областях России, поэтому каких-либо препятствий по нахождению независимых экспертов у национального суда не было»29.

Другим заметным делом по рассматриваемому вопросу было Дело «Загидулина против России», где имело место нарушение подпункта E пункта 1 статьи 5 Конвенции в связи с принятием судом решения о госпитализации заявительницы в психиатрический стационар в недобровольном порядке без участия в рассмотрении соответствующего заявления как самой заявительницы, так и кого-либо, кто представлял бы ее интересы, ее позицию по делу. Заявителю была присуждена справедливая компенсация морального вреда (7500 евро) и издержек (2500 евро), в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано30.

Интересной представляется позиция ЕСПЦ по делу «Петухова против России». Здесь имело место нарушение подпункта B пункта 1 статьи 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с принудительным доставлением заявительницы сотрудниками милиции из своего дома в отдел, где она провела без какой-либо необходимости 4 часа до ее отправки в психиатрическое учреждение, что было сделано с целью исполнения решения суда о психиатрическом освидетельствовании заявительницы без ее согласия, о котором ей ничего не было известно и которое она, соответственно, не могла отказаться исполнить добровольно. Кроме того, указанное решение было незаконным, поскольку судом не был рассмотрен вопрос о том, отказалась ли заявительница от добровольного обращения к врачу-психиатру, что в соответствии с пунктом 4 статьи 25 Закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании» является одним из условий обращения в суд с целью принятия решения о недобровольном освидетельствовании лица, не представляющего непосредственной опасности для себя или окружающих. Несмотря на Определение Конституционного Суда РФ от 10 марта 2005 года N 62-О, согласно которому в силу принципов и правил доказывания в гражданском судопроизводстве психиатрическое учреждение при обращении в суд обязано доказать наличие обстоятельств, которые являются основанием для принудительной госпитализации лица, что, по мнению ЕСПЧ, предполагает необходимость подтверждения доказательствами и отказа лица от добровольного обращения к врачу-психиатру, к заявлению такие доказательства приложены не были. Заявление содержало лишь ссылку на разговор заявительницы с сотрудником милиции, причем имевший место за 7 месяцев до составления заявления. Однако суд не рассмотрел не только вопрос о том, действительно ли заявительница отказалась от добровольного обращения к врачу-психиатру за 7 месяцев до составления указанного заявления, но и вопрос о том, не изменилось ли за эти 7 месяцев ее мнение, если такой отказ действительно имел место. В результате заявителю была присуждена справедливая компенсация морального вреда (3000 евро) и издержек (850 евро), в остальной части в удовлетворении требований о справедливой компенсации отказано31.

После обширной судебной практики ЕСПЧ последовала и российская практика. Так, определением Покровского районного суда Орловской области от 05.08.2011 года прокурору Железнодорожного района г. Орла было отказано на основании п.1 ч.1 ст.134 ГПК РФ в принятии искового заявления о принудительной госпитализации Ц.  в ОГУЗ «…» для лечения. Отказывая в принятии заявления, суд исходил из того, что оно не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку законодательством не предусмотрен судебный порядок принудительной госпитализации в лечебные учреждения больных сифилисом и данный вопрос относится к компетенции должностных лиц, осуществляющих федеральный государственный санитарно-эпидемиологический надзор.

Не согласившись с данными выводами суда, судебная коллегия отменила определение, указав, что в силу ч.1 ст.33 Федерального закона «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения» больные инфекционными заболеваниями подлежат лабораторному обследованию и медицинскому наблюдению или лечению и в случае, если они представляют опасность для окружающих, обязательной госпитализации или изоляции в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Поскольку из материала усматривается, что ответчик был предупрежден о необходимости лечения в кожно-венерологическом диспансере и неоднократно вызывался в диспансер для лечения, но от лечения уклонялся, то прокурор в рамках полномочий, предоставленных ему ст.45 ГПК РФ, был в праве обратиться в суд в защиту прав и интересов неопределенного круга лиц с заявлением о принудительной госпитализации Ц32.

К другим заинтересованным лицам относятся все лица, чьи права и законные интересы будут затронуты состоявшимся по делу решением. Часть 2 статьи 263 ГПК РФ дала отдельным авторам основание для широкого понимания понятия "заинтересованные лица" - это лица, имеющие прямую материально-правовую заинтересованность в деле; лица, на которых возлагается обязанность реализовать право, подтвержденное установленным фактом; прокурор; органы опеки и попечительства в тех случаях, когда закон обязывает их участвовать в рассмотрении отдельных категорий дел33.

В качестве заинтересованных лиц привлекаются органы записи актов гражданского состояния, отказавшие внести исправления в произведенную запись (ст. 307), государственный нотариус или нотариус, занимающийся частной практикой, совершивший нотариальное действие или отказавший в его совершении (ст. 310), держатель документа на предъявителя по делам вызывного производства (ст. 279), гражданин, в отношении которого решается вопрос об ограничении дееспособности или признании его недееспособным (гл. 31); родители (родитель) по делам об установлении усыновления (удочерения) (гл. 29) и др.

В соответствии со ст. 34 заинтересованные лица отнесены к лицам, участвующим в деле, они пользуются всем объемом процессуальных прав, предусмотренных ст. 35.

Согласно п. 2. ст. 304 ГПК РФ дело рассматривается с участием прокурора, представителя медицинской организации, оказывающей психиатрическую помощь в стационарных условиях, которые подали в суд заявление о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке или о продлении срока его госпитализации в недобровольном порядке, и представителя гражданина, в отношении которого решается вопрос о госпитализации в недобровольном порядке или о продлении срока его госпитализации в недобровольном порядке.34

Учитывая важность разрешаемого по делу вопроса и необходимость усиления процессуальных гарантий граждан, которые помещаются в психиатрический стационар помимо их воли, закон предусматривает обязательное участие в рассмотрении таких дел прокурора. Прокурор вправе знакомиться со всеми материалами дела, задавать вопросы, заявлять ходатайства и пользоваться другими предусмотренными ГПК РФ правами, в том числе правом внесения кассационного представления. 35

Так, Администрация ГУЗ «Специализированная психиатрическая больница» обратилась в суд с заявлением о принудительной госпитализации К. в психиатрический стационар без её согласия, мотивируя тем, что она страдает психическим заболеванием - шизофрения, параноидная форма, галлюцинационно – бредовый синдром с отказом от еды. По своему психическому состоянию больная нуждается в госпитализации и лечении в психиатрическом стационаре в недобровольном порядке, согласно п. п. «а, в» ст. 29 закона РФ «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при её оказании». К. в заседании против госпитализации возражала.

В деле так же участвовал прокурор, который  полагал, что требования  необходимо удовлетворить и поместить К. в психиатрический стационар для прохождения лечения.

Суд, изучив материалы дела и выслушав лиц, участвующих в деле, решил, что К. должна быть помещена в психиатрический стационар без ее согласия для прохождения лечения. 36

ВЫВОД: Как видим, лицами, участвующими в деле о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке, являются:

1. заявитель;

2. гражданин, в отношении которого подано заявление о госпитализации в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке;

3. представитель гражданина;

4. прокурор;

5. органы управления в лице органов здравоохранения.

§3. Предмет доказывания по делам о госпитализации гражданина в медицинскую организацию, оказывающую психиатрическую помощь в стационарных условиях, в недобровольном порядке

Судебное доказывание – это процесс, который состоит из утверждений сторон и других лиц, участвующих в деле, о фактах, имеющих правовое значение по делу (искомых фактах), из указаний заинтересованных лиц на доказательства, представления доказательств, исследования и оценки доказательств.37

Доказательства представляют собой полученные сведения о фактах в предусмотренном законодательством порядке, суд на основании которых устанавливает отсутствие либо наличие обстоятельств, которые обосновывают возражения и требования сторон, и других обстоятельств, которые имеют значение для правильного разрешения и рассмотрения дела. Из этого следует, что доказательства должны являться относимыми, то есть должна существовать связь между обстоятельствами и доказательствами, которые входят в предмет доказывания. Доказательства, которые подтверждают отсутствие либо наличие данных обстоятельств, для разрешения дела имеют значение. Из этого следует, что данные доказательства являются относимыми. Не допускаются к исследованию в суде не относящиеся к делу сведения, на них нельзя основывать решение. 38.

В соответствии с ч. 1 статьи 56 ГК РФ обязанность доказывания обстоятельств лежит на той стороне, которая ссылается на них как на основание своих требований и возражений. При этом законом может быть предусмотрено иное.

Когда представление доказательств для стороны затруднительно, суд должен оказать содействие в сборе доказательств путем направления запроса. Обязанность по доказыванию обоснованности своего требования возлагается на истца. При недосказанности обстоятельств, на которых основывает истец свое требование, суд отказывает в удовлетворении иска.

В некоторых случаях закон прямо распределяет презумпции доказывания между соответствующими лицами.

В обязанности суда входит лишь определение предмета доказывания - совокупности юридических фактов, установление которых необходимо для разрешения дела по существу и создание необходимых условий для сбора и истребования доказательств. Для реализации последней обязанности суд может направить судебное поручение, необходимое для истребования доказательства, находящегося в другой местности; направить запрос, обязывающий лицо, удерживающее соответствующее доказательство, предоставить его.39