Соотношение норм международного права и внутригосударственного законодательства

 

Содержание

 

Введение………………………………………………………………………….3

1. Дуалистическая теория  соотношения международного и  внутригосударственного права………………………………………………….4

2. Монистические концепции  соотношения международного и  внутригосударственного права………………………………………………….7

3. Иные теории соотношения  международного и внутригосударственного  права………………………………………………………………………………10

4. Способы согласования  международного и внутригосударственного

 права……………………………………………………………………………..11

Заключение………………………………………………………………………14

Список использованной литературы…………………………………………...15

 

 

Введение

Проблемы соотношения  внутригосударственного (национального) и международного права привлекают растущее внимание ученых-международников, а также специалистов в области  конституционного права и общей  теории государства и права. Это  обстоятельство определяется объективным  процессом развития сотрудничества государств на международной арене, где отношения субъектов регулируются международным правом, углублением  воздействия внутригосударственного права на экономические, социальные, политические, культурные отношения  внутри страны.

Вопрос о соотношении  международного и внутригосударственного права возникает при выборе между  внутригосударственным и международно-правовым регулированием, когда имеются различия в международном и внутригосударственном  регламентировании одних и тех  же правоотношений. В настоящее время  трудно назвать такие общественные отношения, которые входили бы исключительно  в компетенцию государств. Границы  сфер международного и внутригосударственного права, публичного и частного права  становятся все менее и менее  четкими.

Это обуславливает необходимость  широкого использования государствами  международного права для согласования их действий не только в традиционных областях, но и в таких сферах, которые ранее были предметом  их национально-правового регулирования.

Буржуазная наука в  вопросе соотношения международного и внутригосударственного права  выработала три основных направления:

1. одно дуалистическое; 2.  два монистических.

Суть дуализма заключается  в том, что международное и  внутригосударственное право рассматриваются  как два различных правопорядка. Основоположником этого направления  считается немецкий ученый Г. Трипель. Представителем дуалистической концепции  являлся также Д. Анцилотти. Дуалисты не абсолютизируют независимость двух правопорядков, отмечая определенную связь международного права с  внутригосударственным. Они даже подчеркивают, что, для того чтобы международное  право могло выполнять свою задачу, оно постоянно должно обращаться за помощью к внутреннему праву. Суть монистических концепций, как  это видно из их названия, состоит  в признании единства обеих правовых систем. Международное и внутригосударственное  право рассматриваются как части  единой системы права. При этом одни из сторонников этих концепций исходят  из примата (верховенства) внутригосударственного права, другие - из примата международного права.

 

1. Дуалистическая  теория соотношения международного  и внутригосударственного права

Дуалистическая доктрина указывает на существенное различие между международным правом и  внутригосударственным правом, которое  прежде всего заключается в том, что эти две системы имеют  разный предмет регулирования. Международное  право есть право, регулирующее отношения  между суверенными государствами; внутригосударственное право действует  в пределах государства и регулирует отношения его граждан друг с  другом и с исполнительной властью. Согласно такой концепции, ни один правопорядок не может создавать или изменять нормы другого. Когда внутригосударственное  право предусматривает, что международное  право в целом или в какой-либо части подлежит применению в данной стране, это всего лишь проявление главенства внутригосударственного права, принятие или трансформация норм международного права. В случае коллизии международного и внутригосударственного права сторонник дуалистической теории стал бы исходить из того, что  национальный суд применит национальное право. Дуализм тесно связан с  позитивистской доктриной, которая  склонна отрицать силу иных источников международного права, кроме практики государств.

Даже когда внутригосударственное  право прямо предусматривает, что  международное право в целом  или в какой-либо его части  подлежит применению в данной стране, это всего лишь проявление главенства внутригосударственного права, принятие или трансформация норм международного права (Трипель, Струп, Оппенгейм).

Так в 1899 г. Г. Трипель издал монографию «Международное и внутригосударственное право», в которой изложил теорию дуализма. Трипель писал: «Международное и внутригосударственное право суть не только различные отрасли права, но и различные правопорядки. Это два круга, которые тесно соприкасаются, но никогда не пересекаются»¹ .

Ученый выделил два  основных отличия между этими  правопорядками: 1) субъектами внутригосударственного права являются индивиды, в то время как субъектами международного права являются только государства; 2) источником внутригосударственного права является сама воля государства, в то время как источником международного права — общая воля государств.

Подобного мнения также придерживается итальянский юрист-международник  А. Кассезе. Поскольку международное  право регулирует поведение не индивидов, а государств, оно не является самодостаточной правовой системой. Государства не имеют ни души, ни способности формировать и выражать самостоятельную волю; они являются «абстрактными» структурами, действующими через индивидов. Индивиды являются субъектами национальных правовых систем, самостоятельно определяющих процедуры избрания или назначения государственных чиновников и автономно устанавливающих круг их деятельности и полномочий. В этой сфере международное право должно подчиниться (must bow) внутренним властям. Поэтому международное право не может функционировать без постоянной помощи, содействия и поддержки со стороны национальных правовых систем. В рамках системы государства (скажем, Великобритании) нормы другого правопорядка, такого как международное право, не могут применяться непосредственно, но могут быть только «трансформированы» в правовые нормы данной системы (т. е. в английские нормы). Пока эта трансформация не будет иметь места, международные стандарты будут просто иметь ценность «фактов».²

Доктрина дуализма подразумевает, что международное право не зависит  от воли какого-то одного государства, поскольку оно выражает общую  волю всех государств. Каждое государство  обязано добросовестно выполнять  свои международно-правовые обязательства. Однако государство вольно самостоятельно определять, каким образом оно  будет реализовывать данные обязательства. В своей правовой системе оно может даже устанавливать приоритет своего законодательства по отношению к международному праву. Безусловно, это может повлечь ответственность, но эта ответственность будет носить исключительно международно-правовой характер и никоим образом не будет иметь юридического значения для внутригосударственной правовой системы.

Как отметил итальянский  профессор Л. Феррари-Браво, данная теория не возникла из пустоты —  этому предшествовал ряд исторических изменений. В конце XIX в. во многих европейских  странах принимались новые конституции, в которых был закреплен либеральный  принцип верховенства закона. В связи  с этим возникла необходимость более  тщательно определить, каким образом  будут осуществляться международные  стандарты во внутригосударственной  сфере. Более того, значительно увеличившееся  количество межгосударственных соглашений создало проблему их имплементации  государственными органами, в том  числе судами.

 Ко всему вышеперечисленному  следует добавить рост в немецкой  литературе числа упражнений  в софистике, которые лишь «загрязняли»  до этого недостаточно исследованные  аспекты международного права.

В настоящее время в  таких государствах, как Германия, Италия, США, международные договоры поставлены на один уровень с законами национальных парламентов. Условно  можно сказать, что в этих государствах преобладает именно дуалистическая доктрина. Вообще, государства, применяющие  метод трансформации (инкорпорации), который мной рассмотрен в четвертой  главе реферата, в сочетании с  признанием роли парламента только как  законодательного органа, в которых  трансформированные или инкорпорированные  договоры имеют статус норм внутреннего  права, рассматриваются как сторонники дуалистической концепции.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

2. Монистические  концепции соотношения международного  и внутригосударственного права

Природа монистических принципов  состоит в том, что и международное, и национальное право являются частями  одной правовой системы. Но в то же время они делятся как на сторонников  примата национального права, так  и на сторонников примата международного права. На первых порах, а именно к  середине XIX в., господствовала точка  зрения примата национального права, которая фактически определяла международное  право, как отрасль внутригосударственного права. Большое влияние на эту  разновидность монистической концепции  оказали взгляды Гегеля, которые  были им, разработаны в учении о  государстве и праве. Сторонниками данной концепции были Мальберг, Эйхельман, Симсон, Цорн и др. В настоящее  время такой концепции придерживаются такие государста, как

Второй разновидностью монистической  концепции была теория примата международного права над национальным правом. Такой  приоритет в настоящее время  установлен, например, во Франции.

В. Кауфманн выдвинул основные принципы теории монизма, которая впоследствии была развита известным австрийским юристом и философом-неокантианцем Х. Кельзеном в его нормативистском учении о праве. наиболее полное исследование данной теории представлено в трудах «Чистая теория права» (1934), а также «Принципы международного права». Многие подходы Кельзена по данному вопросу применяются, как в доктрине международного права, так и в юридической практике.

Международное право имеет  приоритетное значение по отношению  к остальным нормам права. Оно  занимает верхушку иерархической нормативной  пирамиды и определяет юридическую  действительность остальных правопорядков. Кельзен не разрывает государство  и право. Для него государство  — не политический институт, который  впоследствии связывает себя своими же нормами права. Государство для  Кельзена — изначально правовое образование. Оно может существовать только в  своих юридических актах. Кельзен  пишет:

Как только мы начинаем подразумевать  под государством правопорядок, тотчас обнаруживается, что противостоящая простым этико-политическим постулатам «действительность» или «реальность» государства есть позитивность права. «Действительное» государство представляет собой позитивное право в отличие от справедливости, т. е. требования политики. Государство, не подчиненное праву, немыслимо.³

Государственный правопорядок может быть основан только на международном  праве, которое составляет юридическую  основу всех последующих актов государства. Кельзен рассматривает государство  как юридическое лицо, корпорацию, т. е. «группу индивидов, к которым  право относится как к единому  объекту, как к лицу, которое имеет  права и обязанности, отличные от прав и обязанностей индивидов, составляющих корпорацию». Соотношение международного и внутреннего права, по мнению Кельзена, аналогично соотношению национального  правопорядка и внутренних норм корпорации. Приписывание государству (а не определенным людям) прав и обязанностей, как говорит  Кельзен, «есть всего лишь мыслительная операция»⁴

Утверждая примат международного права, Кельзен отрицает государственный  суверенитет, очевидно толкуя его в  абсолютном смысле: «Правопорядок, который  исходит из нормы высшего порядка, исключает суверенитет». Как отмечает Г.Л. Сайдлер:

Это приводит к признанию  того, что международное право  стоит над государствами, лишенными  поэтому силою вещей суверенитета в пользу стоящей над ними организации  «civita maxima». Таким путем компетенция  государства максимально ограничивается, ибо государства считаются только органами международного общения.⁵

Международный правопорядок опирается на так называемую «позитивную (фактически установленную) норму», которую  Кельзен определяет следующим образом:

В соответствии с общим  международным правом, правительство, независимо от других правительств осуществляющее эффективный контроль над населением определенной территории, есть легитимное правительство, а население, живущее  на этой территории и контролируемое этим правительством, образует государство (в смысле международного права).⁶

Являясь наиболее известным  теоретиком примата международного права, Кельзен, тем не менее, сам  отмечал, что далеко не все нормы  международного права являются «полными». Подобно дуалистам, он пишет:

Большинство норм международного права являются неполными и требуют  имплементации при помощи норм национального  права.⁷

Однако он делает противоположные  дуалистам выводы:

Таким образом, международный  правопорядок имеет значение только как часть универсального правового  порядка, который включает в себя также все национальные правопорядки. Международный правопорядок определяет территориальную, персональную и временную  сферы действительности национальных правовых порядков и таким образом  делает возможным сосуществование  множества государств. Наконец, международный  правопорядок ограничивает материальную сферу действительности национальных правовых порядков, подчиняя их определенному  регулированию в отношении вопросов, которые в противном случае, произвольно  бы регулировались заинтересованными  государствами в одностороннем  порядке.

Следует отметить, что монистический  подход имеет большое практическое значение. Учение Кельзена оказало  существенное влияние на формирование правовой системы Европейских сообществ.

Можно указать, что государства, сочетающие признание внутреннего  действия норм международного права  с ролью своего парламента как  партнера при заключении международных  договоров и приоритета договоров  над национальным правом, рассматриваются  в литературе как государства, придерживающиеся монистической концепции.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3. Иные теории  соотношения международного и  внутригосударственного права

Среди новых теорий соотношения  международного и внутригосударственного права заслуживает внимания теория гармонизации, предложенная английским профессором в 1957 г., известная также  как «компромисс Фицмориса». Профессор  Фицморис попытался разрешить спор между монизмом и дуализмом, указав на отсутствие предмета спора. Он обвинил  этот спор в искусственности и  оторванности от реальности. Действительно, и монизм, и дуализм построены  на практически недоказуемых заключениях-аксиомах, которые можно либо принять на веру, либо не принимать. Спор между  монистами и дуалистами идет не о  фактах, а о теоретических предпосылках. Он обратил внимание на то, что в  некоторой степени схожим применению международного права в национальной правовой системе является применение иностранного законодательства в соответствии с коллизионным правом, когда иностранное  законодательство применяется в  той степени, в какой оно не противоречит национальному законодательству государства. Из теории Фицмориса следует, что национальные судьи не могут  применять международное право, не имея на то санкции, установленной  внутригосударственным правом. Так  же и международные арбитры и  судьи применяют нормы внутригосударственного права лишь в той степени, в  какой они не противоречат международному праву. В общем и целом, полагает Фицморис, существует тенденция к  гармонизации национальных правовых систем и международного права. Национальные юристы, например, толкуют и разрабатывают  национально-правовые акты, принимая во внимание международные обязательства  своего государства, а юристы-международники разрабатывают международно-правовые акты, принимая во внимание особенности  национальных законодательств. Поэтому  его теория также известна как  «теория гармонизации».⁸