Специальные принципы международного сотрудничества

Аналогичная по содержанию и почти совпадающая по формулировке норма есть и в Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ (Вена, 1988 г) - ст.3, п.11: «Ничто в настоящей статье не затрагивает тот принцип, что описание правонарушений, о которых в ней говорится, входит в компетенцию национального законодательства каждой стороны и что преследование и наказание за такие правонарушения осуществляются в соответствии с этим законодательством».

По-иному, но та же норма сформулирована в ст.7 Конвенции о борьбе с  незаконным захватом воздушных судов (Гаага, 1970 г), где указано, что уголовное  преследование лиц, совершивших  предусмотренное Конвенцией преступление, проводится «в соответствии с законодательством данного государства». Такая же норма есть и в Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации (Монреаль, 1971 г). В обеих Конвенциях рассматриваемая норма содержится в ст.7.

В ст.10 Конвенции о борьбе с незаконными актами, направленными  против безопасности морского судоходства (Рим, 1988 г), указано, что уголовное  преследование лиц, совершивших  любое из названных в ней преступлений, проводится «согласно законодательству данного государства».

Такая же норма есть в  Европейской конвенции о пресечении терроризма (Страсбург, 1977 г) (ст.7), а  также в Международной конвенции  о борьбе с захватом заложников (ст.8, п.1).

Итак, в международной  борьбе с преступностью принцип  невмешательства во внутренние дела проявляется прежде всего в том, что: а) каждое из участвующих в сотрудничестве государств при его поддержании опирается на собственное законодательство; б) заметно ограничивает возможность договорных норм вторгаться в национальное законодательство.

Что же касается договоров  второй группы, то в них в защите своего суверенитета от вмешательства  извне государства идут еще дальше.

Договоры этой группы регулируют только процедуры, порядок поддержания  контактов между странами по конкретным случаям оказания правовой помощи по уголовным делам, экстрадиции, оказания ведомственной помощи. Определяются условия сотрудничества, порядок  и каналы направления просьб, язык, на котором написаны отправляемая за границу просьба и ответ на нее, оговариваются возможные причины  отказа в оказании правовой помощи по уголовным делам, выдаче обвиняемых и преступников, оказания ведомственной (административной) помощи.

Нормы договоров этой группы (за редким исключением) практически  не требуют дополнительного нормотворчества  от подписавших их государств. Они  самоисполнимы и в своей самоисполнимости не затрагивают внутренних интересов государств, не вторгаются в сферу их внутренней компетенции и внутренних дел.

Принцип уважения прав и свобод человека – «обязательство государств уважать и соблюдать эти права без какой-либо дискриминации в отношении всех лиц, которые находятся в сфере их юрисдикции, то есть на которых распространяется их власть».

Первое место правовых актов занимает Всеобщая Декларация прав человека 1948 года². Она провозглашалась «в качестве задачи, к выполнению которой должны стремиться все народы и все государства, с тем чтобы . содействовать уважению этих прав и свобод и обеспечению . всеобщего и эффективного признания и осуществления (из Преамбулы Декларации)».

Согласно ст.5 п.2 Международного Пакта о гражданских и политических правах 1966 года «никакое ограничение или умаление каких бы то ни было основных прав человека . не допускается». Эта норма образует фундамент, на котором должны функционировать все остальные нормы. От требования этой нормы должны вести отсчет все остальные. Поэтому не удивительно, что с нею перекликаются многие нормы и самого Пакта, и других международно-правовых документов.

В обоих цитируемых документах есть норма, прямо адресованная органам  полиции, милиции и уголовной  юстиции. Это ст.9 Всеобщей Декларации прав человека: «никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию». Аналогична по содержанию, но более развернута ст.9 Пакта о гражданских и политических правах: «Каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом».

В уголовном процессе многих западных стран органы предварительного расследования наделены широкими полномочиями по применению мер пресечения. Большими правами по задержанию пользуется и  полиция. Продолжительность полицейского задержания во многих странах не регламентирована. Однако окончательное решение о  предварительном заключении отнесено к компетенции судей.

Статьей 9 Пакта вводится понятие «разумного срока», в течение которого арестованный (или задержанный) имеет право на разрешение его дела или же на освобождение. При этом, как следует из текста той же статьи, содержание под стражей лиц, ожидающих такого разбирательства, "не должно быть общим правилом". Но и освобождение может быть поставлено в зависимость от представления гарантий явки в органы следствия, суд или для исполнения приговора суда.

В соответствии с п.4 той же ст.9 каждый, «кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей», вправе требовать судебного разбирательства его дела, чтобы именно суд мог безотлагательно решить вопрос о законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно.

И наконец, последнее положение  статьи 9 Пакта, которое практически  незнакомо российскому правосудию: «каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой». Такая норма, введенная в законодательство ряда стран, конечно, не в силах остановить служителей правоприменительных органов от незаконных арестов или взятия под стражу, так как компенсация производится не за счет должностных лиц, а из государственных бюджетных средств. И все же присутствие такой нормы в Пакте о гражданских и политических правах, а также в законодательстве стран позволяет надеяться жертвам незаконных арестов или задержаний хотя бы на компенсацию причиненного им морального и физического страдания.

Заметное место в рассматриваемых  международно-правовых актах отведено также защите прав лиц, предстающих  перед судом.

Согласно ст.14 Пакта о  гражданских и политических правах все люди равны перед судами и  трибуналами. Каждый человек имеет  право на справедливость и публичное  разбирательство его дела компетентным, независимым и беспристрастным  судом.

Каждый обвиняемый в уголовном  преступлении имеет право считаться  невиновным, пока виновность его не будет доказана по закону судом (презумпция невиновности - ст.14, п.2). При рассмотрении предъявленного ему обвинения каждый человек имеет право быть подробно осведомленным на языке, который он понимает, о характере и основаниях предъявленного обвинения; иметь время и возможность для своей защиты и встречаться с выбранным им самим защитником; быть судимым в его присутствии, без неоправданной задержки, пользоваться помощью защитника даже при отсутствии средств для оплаты его труда; иметь право на вызов своих свидетелей, как и свидетелей, показывающих против него; пользоваться помощью переводчика при незнании языка, на котором ведется процесс; не подвергаться принуждению к даче показаний против себя или к признанию себя виновным.

Генеральная Ассамблея ООН  в 1975 году приняла специальную Декларацию о защите всех лиц от пыток и  других жестоких, бесчеловечных или  унижающих достоинство видов обращения и наказания³. Но с принятием этой Декларации как документа, не имевшего обязательной силы, антигуманная и преступная практика не была остановлена.10 декабря 1984 года Генеральная Ассамблея ООН приняла Конвенцию против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания.

Составители Конвенции учли разноликость действий, которыми на практике часто маскируются пытки и  жесткость обращения с задержанными, подозреваемыми и заключенными. А поэтому в первой же статье Конвенции было дано определение понятия «пытка»: это «любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдания, физические или нравственные, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняется государственным и должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия».

Конвенция обязала подписавшие  ее государства принять эффективные  законодательные, административные, судебные и другие меры для предупреждения каждого из них. И при этом твердо придерживаться позиции, что «никакие исключительные обстоятельства, какими бы серьезными они ни были, не могут служить оправданием пыток» (ст.2 Конвенции).

В ст.4 Конвенция потребовала  от государств рассматривать все  акты пыток как преступление. Подлежат наказанию также попытки применения пыток, соучастие или участие  в них. Суды не должны пользоваться доказательствами, полученными под  пыткой, за исключением случаев, когда  это необходимо сделать против лица, обвиняемого в применении пыток.

Согласно ст.16 Конвенции  государства должны предотвращать  на своей территории любые другие акты жестокого, бесчеловечного или  унижающего достоинство человека обращения  и наказания, которые не подпадают  под определение пытки, данное в  ст.1 Конвенции, когда такие акты совершаются государственным должностным  лицом, выступающим в официальном  качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого  согласия.

Среди документов, направленных на защиту прав и основных свобод человека, должного внимания заслуживают Минимальные  стандартные правила обращения  с заключенными. Они были приняты  на I Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями  в 1955 году в Женеве и одобрены Экономическим  и Социальным Советом ООН (ЭКОСОС)⁴.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Специальные принципы международного сотрудничества

На современном этапе  развития международного публичного права  выделяют четыре специальных принципа:

1. Ограничение сотрудничества  только делами о преступлениях  общеуголовного характера.

2. Неотвратимость ответственности  за совершенное преступление.

3. Гуманность.

4. Выполнение запрашиваемых  зарубежными правоохранительными  органами действий - процессуальных  или оперативно - розыскных - только  по своему национальному законодательству.

 

В международных договорах  о борьбе с преступностью называются и другие специальные принципы. Но при этом всегда речь идет о принципах, сфера действия которых бывает ограничена каким-либо институтом сотрудничества. Например, в экстрадиционной практике известны такие принципы, как невыдача собственных граждан, неприменимые к лицам, прошедшим через процедуру выдачи высшей меры наказания, и др. По поводу этих принципов, а это действительно специальные принципы, надо заметить, что, во-первых, как мы уже указали выше, они действуют только применительно к одному - двум международно-правовым институтам, а во-вторых, и здесь каждый из них не является общепризнанным: одни государства следуют им, другие - нет.

 

Принцип ограничения  сотрудничества только делами о преступлениях общеуголовного характера. Сотрудничество в борьбе с уголовной преступностью проводится только по преступлениям, получившим за рубежом название общеуголовных. Это название охватывает самую значительную часть преступлений, имеющихся в уголовном законодательстве стран. Но в их число не входит ряд видовых групп преступлений, прежде всего политических или преступлений, в основе которых был политический мотив их совершения. Поэтому политические преступления, а также лица, их совершившие, не подпадают под действие международных соглашений государств о совместной борьбе с уголовной преступностью.

 

Сотрудничество также  не поддерживается по воинским преступлениям. А в ст.3 Устава Интерпола, кроме  двух названных групп преступлений, по которым члены этой организации  не должны оказывать содействия друг другу, указаны также дела расового и религиозного характера. Подобные преступления создают в отношениях между странами весьма деликатные ситуации. Поэтому в их разрешение практика вносит свои разумные коррективы: в  помощи по делам расового или религиозного характера отказывается, только если их совершители руководствовались  исключительно политическими мотивами, преступления носили явно выраженный или скрытый политический характер.

Принцип неотвратимости ответственности за совершенное правонарушение принят в уголовной юстиции всех стран как необходимое условие поддержания в обществе духа нетерпимости к преступлениям и преступникам, как выражение исконной веры человечества в то, что всякое зло должно быть наказано. И человек, преступивший законы общества, должен ответить за это. Наказание изобличенных в совершении преступления лиц и есть претворение в жизнь этого принципа.

Принцип гуманности. Энциклопедические словари приводят широкое значение термина «гуманность»: человечность, человеколюбие, уважение к людям, их человеческому достоинству.

На протяжении веков гуманность в принципе была чужда целям уголовной  юстиции - карать виновных. Это само по себе исключало проявление к ним  человеколюбия, уважение их человеческого  достоинства. Да и сейчас, когда идеи гуманизма оформились в одноименный  принцип уголовной политики многих государств, их органы уголовного преследования  оказались в весьма противоречивой ситуации: с одной стороны, им надлежит обеспечивать защиту всех членов общества от преступных посягательств отдельных членов того же общества, применять к последним справедливые меры наказания.

С другой стороны, и к ним  они должны применять тот же принцип  гуманности.