Монополистическая деятельность и ее правовое регулирование

1. Концентрация  и централизация капитала, неизбежно  порождающие создание монополий  и другие формы монополистической  хозяйственной практики, ведут к  обострению конкурентной борьбы  на капиталистическом рынке. Эти экономические процессы влияют на методы ведения конкурентной деятельности, ограничивают или даже полностью лишают многие мелкие, средние и даже крупные фирмы возможности «нормального» ее проведения. Монополизм, подавляя конкуренцию, угрожает исключить ее воздействие как регулирующего фактора, существенной и необходимой предпосылки функционирования рынка и экономики в целом.

В этой ситуации государство берет на себя хозяйственно-регулирующую роль по поддержанию в определенных рамках свободы предпринимательства и конкуренции как элементарных условий эффективно действующего рыночного механизма. Одним из средств решения этой задачи становится комплекс мер по борьбе с монополистической практикой, преследующих цель ослабить негативные последствия деятельности обществ и компаний по организации монополий и своекорыстному использованию своего господствующего («доминирующего») положения на рынке, по пресечению злоупотреблений фирмами своей экономической мощью, наносящих ущерб национальной экономике в целом. Помимо решения важной хозяйственно-экономической задачи государство стремится одновременно к достижению социально-политических целей: ослаблению антимонопольного движения, внедрению в общественное сознание идеи осуществления демократизации государства как организации, проявляющей заботу об интересах мелкого и среднего предпринимательства, а также широчайших слоев массового потребителя («защита слабого против сильного»), страдающих от монополистического диктата.

Стремление  к достижению этих целей вызвало  к жизни появление в конце XIX века в США (1890 г.) специального законодательства по регулированию монополистической деятельности, а после второй мировой войны (50—60-е годы) на путь такой регламентации встали страны Общего рынка, Япония и почти все остальные промышленно развитые страны, а также многие из развивающихся стран. В одних государствах, в том числе в США, Японии и Канаде, указанное законодательство именуется антимонопольным, а в некоторых из них доктрина и практика называют его также антитрестовским (США) или антикартельным (ФРГ, Австрия, Швейцария). В других государствах, в том числе в странах Общего рынка, оно получило наименование законодательства по борьбе с ограничительной хозяйственной практикой (restrictive practices, pratiques restrictives). Такие терминологические различия отражают и определенные отличия в содержании самого регулирования. Специальные положения о борьбе с антиконкурентной практикой предусматриваются также международными соглашениями, в частности Римским договором об организации Европейского экономического сообщества от 25 марта 1957 г. и некоторыми другими. Нормы этих соглашений применяются к любым лицам, действующим на территории Сообщества.

В национальных законах и международных соглашениях  выделяются два основных направления хозяйственной практики, рассматриваемой как монополистическая: организационно-правовая и договорно-правовая. Первая относится к созданию различных монополистических структур в рамках капиталистической экономики, а вторая — к осуществлению монополистической коммерческой практики в рыночных отношениях.

2. Организационно-правовая  деятельность по созданию разного  рода монополистических объединений  осуществляется с использованием  института договора и института  торговых товариществ. Она проявляется  либо в заключении юридически самостоятельными лицами соглашений по созданию объединений — картелей, синдикатов, объединений производственного и научно-технического характера,— юридическими лицами не являющихся, либо в учреждении обществ или компаний как торговых товариществ, имеющих статус юридического лица. Осуществление указанных видов деятельности, ведущей к монополизации рынка, подпадает под формально-юридические запреты.

Как незаконные запрещаются соглашения (договоры) между обществами или компаниями о создании картелей и иных монополистических объединений. Речь идет здесь о «горизонтальных соглашениях» юридически и экономически самостоятельных субъектов, стоящих, как правило, на одном и том же «хозяйственном уровне» в системе рыночных связей. Результатом таких хозяйственных соглашений является возникновение картелей, синдикатов, концернов и т. д. Особое значение имеют на практике картельные соглашения, регулирующие раздел рынков сбыта и снабжения участников соглашения, установление ими согласованных цен на товары и услуги, определение программ и квот производства, введение специализации и кооперирования, обмен информацией, патентами и лицензиями и т. д.

К важнейшим  организационным формам совместной или координированной деятельности, ведущей в ряде случаев к возникновению монопольных структур, относятся также практика установления экономического подчинения обществ или компаний путем финансового участия в их капитале («система участия»); создание держательских или холдинговых обществ или компаний); слияние обществ или компаний путем поглощения более слабых сильными; организация совместных филиалов и т. д.

Все перечисленные  выше многообразные способы учреждения монополистических объединений, опирающиеся  в ряде случаев на заключаемые  соглашения или договоры, именуются  в доктрине коллективной антиконкурентной практикой.  

Законодательство  не является, однако, сильным тормозом на пути концентрации и централизации  капитала, монополизации производства и рынка, что обусловлено как  самими особенностями юридического регулирования, так и административно-судебной практикой его применения.

Имеется много  легальных возможностей обхода положений  о запретах монополистических структур. К ним относится прежде вс«* го допустимость функционирования так  называемой «системы учас» тия». Речь идет о приобретении одним обществом или компанией значительной или даже большей части капитала (в виде акций или * паев) другого общества или компании и образовании системы экономически связанной между собой цепочки фирм — двухзвенной или последовательно многозвенной,— занимающей господствующее положение на рынке.

Легальность экономической «системы участия» основана на признании юридической автономии  соподчиненных обществ или компаний, выступающих в обороте в качестве юридически самостоятельных хозяйствующих субъектов. Однако полная или частичная принадлежность капитала дочерней организации другой, материнской организации, особенно при наличии в руках последней контрольного пакета акций или паев первой, ставит дочернюю организацию в зависимое экономическое и административное положение, позволяет контролировать и направлять ее деятельность (и соответственно деятельность подчиненных ей самой на таких же началах внучатых и других обществ) как элемента единого, по существу, хозяйственного комплекса, монополизирующего рынок.

Такое сосредоточение капитала признается на практике правомерным, а в новейшем законодательстве допускается  также по закону при условии в  некоторых случаях, что «система участия» подчиняется требованиям  публичной о ней информации и  отражения в отчетности материнских обществ. Так, по ст. 354 и 355 французского закона о торговых товариществах от 24 июня 1966 г. участием в деятельности другого общества считается сосредоточение части его капитала в размере от 10 до 50 % в руках контролирующего общества, тогда как принадлежность капитала в размере более 50% дает формальное основание считать контролируемые общества филиалами. Указанная ситуация подлежит информации о ней и публичной отчетности.

В § 15—17 закона об акционерных обществах ФРГ  от 6 сентября 1965 г. допускается существование, с одной стороны, «связанных» предприятий, юридически не зависимых друг от друга, но подчиняющихся управлению предприятия — держателя большей части долей участия, а с другой стороны, «зависимых» предприятий, которые также юридически самостоятельны, но испытывают прямо или косвенно определяющее влияние господствующего предприятия.

Тот факт, что  деятельность монополистических структур, основанных на «системе участия», как  правило, не опирается на формально  заключаемые соглашения или договоры, сужает возможности распространения на них норм антимонопольного законодательства. К тому же не во всех странах требуется даже информация о наличии указанных связей обществ и компаний. Да и сама возможность применения таких норм к юридически самостоятельным организациям, совместно действующим на рынке и осуществляющим на них контроль (так называемым олигополиям), редко используется административными и судебными органами.

Действие «системы контроля» в отношении дочерних обществ или компаний, учреждаемых в других странах, создает сеть разно-национальных субъектов гражданского оборота, каждый из которых признается национальным юридическим лицом в стране учреждения, хотя и подчинен единому руководству головного общества или компании, являющейся, как правило, юридическим лицом той или иной промышленно развитой страны. На долю таких экономических комплексов, получивших наименование транснациональных компаний (ТНК) и являющихся монополистическими объединениями, приходится значительная часть мирового капиталистического производства и международной торговли.

В новейшем законодательстве легализуется также заключение некоторых  иных соглашений и договоров, формально-юридически связывающих фирмы в монополистические  объединения. Характерны в этом отношении  положения закона ФРГ об акционерных обществах 1965 года (§ 291 и 292). Согласно «предпринимательскому договору», одно акционерное общество может полностью подчинить себя руководству со стороны другого общества, его указаниям (договор подчинения), или взять обязательство отчислять свою прибыль другому обществу (договор отчисления прибыли), или даже полностью объединить свою прибыль с прибылью других обществ с целью распределения общей прибыли (договор о создании единого фонда прибыли). Нередко договоры подчинения сочетаются с договором отчисления прибыли.

Законным средством  концентрации и централизации капитала считается создание специальных  держательских, или холдинговых, обществ  или компаний. Смысл такого метода централизации управления состоит  в передаче юридически самостоятельными участниками оборота части своих акций или паев, чаще всего контрольного пакета, держательской компании. Не осуществляя, как правило, хозяйственно-производственных функций, держательское общество или компания координирует и направляет из одного административного центра деятельность участников, монополизируя в результате рынок. Нередко учредители в дополнение к уставу заключают также соглашение о координации своей «индивидуальной» деятельности — разделе рынков, ценах и т. д. Таким соглашениям они стремятся придать строго конфиденциальный характер, имея в виду, что эти соглашения могут подпадать под нормы законодательства о борьбе с монополиями.

Со своей  стороны, административные органы и  суды, рассматривающие дела о существовании  монополистических структур, обычно решают их к выгоде таких объединений. При этом используются достаточно широкие возможности непризнания монополий, создаваемые самим законом. Границы усмотрения государственных органов при квалификации расширяются «свободной» интерпретацией ими таких «каучуковых» понятий закона, как «доминирующее положение на рынке», «интересы государства и национальной экономики», «злоупотребление экономической мощью», «необоснованные ограничения конкурентов» и т. д„ и т. п. Использование указанных неопределенных критериев оценки существенно облегчает выведение монополистических объединений из-под действия закона.

Столь же важное ограничивающее значение в применении законодательства имеют предусматриваемые  самим законом многочисленные исключения из положений, запрещающих монополию. Так, согласно законам Франции, ФРГ, Австрии и ряда других стран, допускаются в «общих интересах» такие объединения, которые способствуют рационализации экономической деятельности и специализации производства, улучшению руководства средними или мелкими предприятиями и т. д. Во многих законах, в частности США, Англии, ФРГ и Японии, из-под их действия исключаются целые секторы экономики: транспорт, банковское и страховое дело, сельскохозяйственное производство, экспортно-импортные операции и др.

3. Монополистическая  коммерческая практика в рыночных  отношениях проявляется в двух  формах: во-первых, в заключении гражданских  сделок монополистического характера  и, во-вторых, в осуществлении  хозяйственных приемов и методов  монополизации рынка, не опирающихся на заключение гражданских сделок.

Ограничительная договорная практика состоит в заключении гражданских сделок, основанных на использовании одной из сторон договора выгод своего монопольного (господствующего  или доминирующего) положения на рынке. Такая договорно-правовая практика в коммерческих операциях, осуществляемая тем или иным обществом или компанией, именуется индивидуальной антиконкурентной практикой. Ее антиконкурентный характер проявляется в том, что условия договора ограничивают или исключают свободу предпринимательства контрагента либо остальных участников рыночных операций, ухудшают их конкурентное положение на рынке. Сторонами этих «вертикальных соглашений» являются общества и компании, занимающие, как правило, неодинаковое хозяйственное положение на рынке, из которых одна сторона, будучи господствующей или доминирующей в этой сфере деятельности, навязывает ограничительные условия другой стороне.