Права человека в религиозной сфере в современной Беларуси

Конституция Республики Беларусь 1994 года (с изменениями  и дополнениями) закрепила основополагающие государственные идеи, принципы социально-политического строя современной Беларуси. В Основном законе нашли свое воплощение известные постулаты идеологии: идея народного суверенитета, концепция прав человека, доктрина правового социального государства, теория разделения властей, принцип политического и идеологического плюрализма и др.

Основной закон страны и стал тем сводом базовых политико-государственных  и правовых ориентиров, которые призваны сыграть определяющую роль в развитии общества.

В настоящее время происходит вызревание национальной идеи. Возможные внешние и внутренние угрозы для страны, вызовы наступившего третьего тысячелетия являются сильнейшими катализаторами в этом процессе.

Идеология белорусского государства провозглашается не как способ национального ограничения, а как современная перспектива для всех граждан страны, как движение к всесторонней модернизации общества с целью достижения передовых рубежей человеческого развития, которая имеет громадный потенциал для объединения народа и обновления его духовной силы. В ходе развития белорусской государственности в разные временные периоды практически везде неизменным атрибутом идеологии белорусской государственности являлась религия [6].

Характерной особенностью генезиса идеологии белорусской государственности является то, что в своем историческом развитии она не приобрела по сути религиозной формы проявления. Идеология белорусского государства подготавливается духовно-интеллектуальными поисками отечественных ученых, общественных деятелей, программными разработками политических партий; принятием целого ряда официальных концепций и доктрин в отдельных сферах государственной деятельности: политикой Главы государства, сформулированной в посланиях Президента Республики Беларусь на общественных форумах уровня Всебелорусского народного собрания. Можно считать, что Республика Беларусь находится накануне обретения общенациональной идеологии [6].

Идеология государства  является предтечей права. Юридический  базис охватывает весь круг вопросов, связанных с законодательством в области свободы совести.

Законодательство о  свободе совести условно представляет трехуровневую структуру. К первому  уровню относятся международные  правовые акты, содержащие основополагающие идеи, принципы религиозной свободы  и носящие в целом правоустанавливающий и декларативный характер.

Ко второму уровню относятся конституционные нормы  и законы Республики Беларусь (в  том числе и содержащие упоминание о рассматриваемой свободе, освещающие какую-либо сторону индивидуальной или коллективной формы деятельности граждан и религиозных организаций).

Третий уровень представлен  указами Президента Республики Беларусь, постановлениями Правительства, правовыми  актами органов исполнительной власти межотраслевой и отраслевой компетенции, правовыми актами органов исполнительной власти Республики Беларусь. На современном этапе государственно-конфессиональных отношений нормы данного уровня приобретают актуальное звучание, так как призваны обеспечить работу механизма практической реализации свободы совести. Совершенствование этого законодательства должно проходить по нескольким направлениям:

— приведение национального  законодательства в соответствие с  международно-правовыми нормами;

— обеспечение системного развития правовых актов, не допускающего принятия актов вне связи друг с другом, несогласованности и противоречивости содержащихся в них норм;

— формулирование и закрепление  основных принципов религиозной  политики государства;

— закрепление и обеспечение  гарантий права на свободу совести, что создает необходимые предпосылки для оптимизации религиозных процессов.

Изменения в сфере  религии и государственно-конфессиональных отношений нашли отражение в  законодательстве. В 1992 году в Республике Беларусь был принят демократический  закон “О свободе вероисповеданий и религиозных организациях”, сыгравший свою роль в правовом обеспечении новых отношений между государством и религиозными организациями. Вместе с тем этот закон был принят без серьезной теоретической подготовки, которой объективно не могло быть, учитывая долгие годы научного и законодательного забвения по отношению к религиозным институтам [8, 75].

Процессы, происходящие в экономической, общественно-политической и культурной жизни страны в последние  годы, коренным образом изменили правовое положение религиозных организаций и верующих. С принятием Конституции Республики Беларусь 1994 года (с изменениями и дополнениями), а в 1998 году Гражданского кодекса Республики Беларусь, ряд положений закона Республики Беларусь “О свободе вероисповеданий и религиозных организаций” (1992) вошли с ними в противоречие. Следовало устранить возникшие противоречия и терминологически привести закон в соответствие с Конституцией Республики Беларусь и Гражданским кодексом Республики Беларусь. Само название прежнего Закона не соответствовало его содержанию. Закон назывался “О свободе вероисповеданий и религиозных организаций”, а своей задачей (ст.1) ставил регулирование общественных отношений, возникающих при реализации прав граждан на свободу совести.

Кроме того, в период с 1992 по 2002 год в Республике Беларусь был принят ряд нормативных правовых актов, в той или иной мере затрагивающих вопросы свободы совести и религиозных организаций. Их отдельные положения как нормативно, так и терминологически не корреспондировались с Законом Республики Беларусь “О свободе вероисповеданий и религиозных организаций” и даже вступили с ним в противоречие, что также обязывало законодателя реформировать этот закон в соответствии с современной законодательной системой и практикой.

Наряду с позитивными переменами в религиозной среде нарастали негативные процессы, связанные с политизацией религиозных организаций, посягательством на личность, права и здоровье граждан. Пользуясь несовершенством закона, под видом религиозных организаций стали создаваться и регистрироваться псевдорелигиозные организации, занимающиеся коммерческой деятельностью, доставкой и перепродажей гуманитарной помощи, целительством, различными единоборствами.

Исходя из вышеизложенных обстоятельств можно сделать  вывод, что они предопределили необходимость принятия Закона Республики Беларусь »О внесении изменений и дополнений в Закон Республики Беларусь “О свободе вероисповеданий и религиозных организаций», пересмотр нормативных актов с целью их конкретизации, детализации и устранения неясных и нечетких формулировок, отвечающих реалиям государственно-конфессиональных отношений.

Список использованных источников

1. Бабосов Е.М. Динамика религиозности в независимой Беларуси. – Мн.: АН Беларуси, Институт социологии, 1995.
2. Безнюк Д.К. Религиозная ситуация в Беларуси (опыт комплексного описания) // Социология. 2003. № 2.
3. Верещагина А.В. О некоторых тенденциях современной конфессиональной ситуации в Беларуси // Социология. 1998. № 2.
4. Голубев В.Ф. Конфессиональный фактор в проблеме формирования национального самосознания // Аналитический бюллетень. 2000. № 3 (10).
5. Земляков Л.Е. Религиозные процессы в Беларуси. Проблемы государственно-правового регулирования. – Мн., 2001.
6. Касьяненко А. В поисках веры: духовная трансформация белорусов // Аналитический бюллетень. 2003. № 1 (20).
7. Койта К.К. Конфессиональная история Беларуси: Методический бюллетень. Вып. 9. Религиоведение. – Мн., 1997.
8. Круглов А.А. История и теория религии и свободомыслия. – Мн., 1998.
9. Новикова Л.Г. Основные характеристики динамики религиозности населения // Социологические исследования. 1998. № 9.
10. Религиоведение. Под ред. М.Я. Ленсу, Я.С. Яскевич, В.В. Кудрявцева. – Мн., 2003.
11. Рэлігія і царква на Беларусі: Энцыклапедычны даведнік. Мн., 2001.
12. Тиханский А.И. Этноконфессиональные отношения в обществе и их влияние на национальную безопасность республики. – Мн., 2003.
13. Тиханский А.И. Конфессиональная карта Республики Беларусь // Труды Института национальной безопасности Республики Беларусь. 1999. № 8.
14. Шевцов Ю.В. Беларусь в религиозном измерении // Свободная мысль. 1996. № 8.