Развитие права в 1930х

5. Колхозное право

К середине 30-х гг. ситуация в этой сфере экономики стабилизировалась и стали ясны контуры колхозного права. Его основой стал «Примерный устав сельскохозяйственной артели», принятый в феврале 1935 г. Он состоял из 25 статей, сведенных в 8 разделов. Колхозная земля закреплялась за артелью в бессрочное пользование, при этом не подлежала продаже или сдаче в аренду. Размеры приусадебных участков варьировались в зависимости от региона страны от ј до Ѕ га, а в отдельных районах и до 1 га. В «Примерном уставе» определялись порядок вступления в колхоз, его цели и задачи, средства производства, подлежащие сдаче в колхоз, и то, что остается в личном пользовании, устанавливались организация работы и порядок распределения доходов. Все эти положения время от времени уточнялись. Естественно, их основным предназначением являлась защита государственных интересов. Ликвидировав всякую материальную заинтересованность крестьян в результатах своего труда, власть стремилась в максимальной степени сузить их возможность зарабатывать на приусадебных участках. [3]

В мае 1939 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР приняли постановление «О мерах охраны общественных земель колхозов от раздробления». Оно предписывало провести обмер всех приусадебных участков колхозников и вернуть излишки колхозу. Постановление также устанавливало обязательный минимум трудодней.

Для колхозов устанавливался погектарный принцип обложения (с количества земли), стимулировавший более интенсивное использование колхозами земельных владений. Одновременно с этими мероприятиями в апреле 1939 г. принято постановление «О запрещении исключения колхозников из колхозов». Государство стремилось закрепить рабочую силу на колхозных землях и в колхозном производстве. [4]

Той же цели - переместить усилия крестьян с приусадебного участка на общественное поле - служил и новый Закон о сельхозналоге, принятый также в 1939 г. По Закону, сельхозналогом, причем достаточно большим, облагалось все, что могло давать какую-то продукцию на приусадебном участке. Облагалось также то, что ничего не производило, но могло производить, например, плохо родившие плодовые деревья. В результате крестьянину порой было выгоднее вырубить сад, чем платить за него налог. На практике так и получалось: в южных районах было вырублено громадное количество садов. [1]

6. Трудовое право

Развитие этой отрасли права определялось, с одной стороны, социалистическим характером государства, с другой - необходимостью обеспечить народное хозяйство трудовыми ресурсами.

В условиях ликвидации безработицы и складывающегося дефицита рабочей силы огромное экономическое значение имело привлечение к производительному труду женщин. Так, в Азербайджане в 1931 г. были изданы постановления правительства, возложившие на ведомства обязанность немедленно выявить профессии и должности, на которых возможно применение женского труда, и принять меры к замещению их женщинами. Специальным постановлением 1932 г. руководителям сельскохозяйственных предприятий Азербайджана предписывалось достигнуть определенного уровня применения женского труда. [1]

2 октября 1940 г. Был принят  Указ Президиума Верховного Совета  СССР «О государственных трудовых  резервах СССР», на основании  которого разворачивалась сеть  ремесленных училищ и фабрично-заводских  школ для подготовки кадров квалифицированных рабочих. Государственные резервы рабочей силы должны были находиться в непосредственном распоряжении правительства. Было признано «необходимым ежегодно подготавливать для передачи в промышленность государственные трудовые резервы в количестве от 800 тыс. до 1 млн. человек путем обучения городской и колхозной молодежи определенным производственным профессиям в ремесленных училищах, железнодорожных училищах и в школах фабрично-заводского обучения.....установить, что все окончившие ремесленные училища, железнодорожные училища и школы фабрично-заводского обучения считаются мобилизованными и обязаны проработать четыре года подряд на государственных предприятиях по указанию Главного управления трудовых резервов при Совете Народных Комиссаров СССР » [7]

В 1938 г. началась реализация третьего пятилетнего плана. Ради его выполнения государство в максимальной степени расширило свою власть над обществом. Постановлением СНК СССР от 20 декабря 1938 г. вводились единые трудовые книжки. В трудовые книжки вносились сведения о занимаемой должности, поощрения и взыскания. Но фактически их введение преследовало ту же цель, что и введение паспортов, - прикрепление работников к их рабочим местам. В январе 1939 г. изменилось понятия «прогул»: отныне им считалось любое опоздание на 20 минут.

10 июня 1940 г. последовал Указ  Президиума Верховного совета  «Об ответственности за выпуск  недоброкачественной или некомплектной  продукции и за несоблюдение  обязательных стандартов промышленными  предприятиями». За эти правонарушения директора, главные инженеры, начальники отделов наказывались тюремным заключением на срок от 5 до 8 лет. Через 16 дней Президиума Верховного совета СССР принял указ «О переходе на 8-часовой рабочий день, на семидневную неделю и запрещении самовольного ухода рабочих и служащих с предприятий и учреждений». За самовольный переход с одной работы на другую устанавливалась уголовная ответственность вплоть до лишения свободы. За опоздание на работу более чем на 20 минут следовало наказание исправительно-трудовыми работами до 6 месяцев. За первый месяц его действия было возбуждено 100 тыс. дел о нарушении трудовой дисциплины, за следующие полтора месяца - 900 тыс.

С октября 1940 г наркоматы и администрации предприятий, в соответствии с Указом Президиума Верховного совета СССР «О порядке обязательного перевода инженеров, техников, мастеров, служащих и квалифицированных работников с одних предприятий и учреждений в другие» получили право переводить работников на другие виды работ и даже в другую местность без их согласия.

Жесткие трудовые условия устанавливались и для колхозников. В соответствии с постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О повышении для колхозников обязательного минимума трудодней» обязательная норма увеличивалась со 100 до 120 трудодней. Не выполнивших норму людей отдавали под суд. Эти и ряд других решений СНК СССР, ЦК ВКП (б) и ВЦСПС существенно ухудшили правовое положение советских людей. Кодекс о труде фактически был отменен. Работа оказалась сведена к трудовой повинности, осуществляемой под принуждением государства. Все это было обусловлено логикой тоталитарной системы, при которой интересы государства ставились выше социально-бытовых проблем простых людей.[ 3]

7. Семейное право

Эта отрасль была ориентирована на преодоление больших демографических потерь, понесенных страной в ходе коллективизации, и падения уровня жизни в первой половине 30-х гг.

Громадные людские потери, принесенные гражданской и мировой войнами, послевоенным голодом, надо было восполнять. Естественным путем этого было повышение рождаемости. На решение именно данной проблемы и было направлено Постановление ЦИК и СНК СССР, принятое 27 июня 1936 г. "О запрещении абортов, увеличении материальной помощи роженицам, установлении государственной помощи многосемейным, расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов, усилении уголовного наказания за неплатеж алиментов и о некоторых изменениях в законодательстве о разводах".

Были введены некоторые усложнения в процедуру развода: требование обязательной явки обоих супругов в загс, отметка о разводе в паспорте, увеличение пошлины за оформление развода, возраставшей в зависимости от числа разводов у данного лица (за третий и следующие разводы - 3 тыс. руб.).

Рядом правовых актов определялась политика государства по отношению к «подрастающему поколению». В апреле 1936 г. введен институт патроната: дети-сироты и дети, отобранные у родителей по постановлению суда, могли передаваться на воспитание в другие семьи.

8. Уголовное право

Основной чертой уголовного права этого периода стало его ужесточение. Так, максимальный срок лишения свободы повышается до 25 лет. Значительно расширяется число составов преступлений, за которые назначаются смертная казнь и длительные сроки лишения свободы.

Так, постановлением ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г. «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укрепления общественной (социалистической) собственности», хищение этих видов собственности возводилось в ранг контрреволюционных преступлений. Власть воскресила термин «враг народа». Разграничение между понятиями «мелкое хищение» и «крупное хищение» отсутствовало: для нарушителей устанавливались в равной степени жёсткие наказания. Аналогичная ошибка содержалась в постановлении ЦИК и СНК СССР от 22 августа 1932 г. «О борьбе со спекуляцией». В частности, за торговлю пирожками на рынке можно было получить наказание до 10 лет лишения свободы. [3]

В соответствии с Законом 1934 г. была установлена уголовная ответственность за злостный неплатеж средств на содержание детей, а также оставление детей родителями до совершеннолетия без всякой поддержки.

Коллективизация вытолкнула в город большие массы людей. Вписаться в новый быт удавалось далеко не всем. В результате в первой половине 30-х гг. начался рост преступности. Власть главную причину этого видела в субъективном факторе. В результате 7 апреля 1935 г. постановлением ЦИК и СНК СССР уголовная ответственность за совершение особо тяжких преступлений, кражи и насилия устанавливалась с 12 лет.

Постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937 г. за особо опасные государственные преступления - шпионаж, вредительство, диверсии - срок наказания был увеличен в 2,5 раза - до 25 лет.

В данный период продолжают действовать крупные общесоюзные и республиканские законы, принятые в 20-х гг. Конечно, в них, особенно в республиканские кодексы, вносится довольно много изменений, касающихся отдельных вопросов. Новые уголовно-правовые нормы содержатся как в специальных актах, так и в неспециальных, посвященных более широкому кругу проблем. При этом обновление уголовного права осуществляется почти исключительно за счет общесоюзного законодательства, которое обычно тут же отражается в республиканских кодексах.

Что касается норм Общей части уголовного права, то здесь принцип объективного вменения вводится по очень важным делам и применяется в широком масштабе. 8 июня 1934 г. Положение о преступлениях государственных было дополнено статьями об измене Родине, где, в частности, предусматривалось, что совершеннолетние члены семьи изменника - военнослужащего, даже если они не знали о преступлении, приговариваются к лишению избирательных прав и ссылке в отдаленные районы Сибири на пять лет.

9. Исправительно-трудовое право

Исправительно-трудовое право становилось все менее исправительным и все более трудовым. Главной целью наказания фактически становилось лишь использование заключенных на массовых и тяжелых работах, куда затруднительно было привлечь рабочую силу на условиях обычного найма.

Труд заключенных, как всякий подневольный труд, был не всегда рентабельным и во всяком случае мало производительным. Но система позволяла перебрасывать большие массы людей туда, где это требовалось, создавать для них минимум условий труда и отдыха, пренебрегать тяжелыми климатическими и вообще природными условиями. Думается, что все эти обстоятельства сыграли свою роль, когда массовые расстрелы 1937 г. были заменены долгосрочным лишением свободы. [1]

С середины 30-х гг. исправительно-трудовое законодательство и особенно практика его применения начинают ухудшаться. Фактически исправительно-трудовые кодексы, не будучи отменены, перестают применяться, подменяясь ведомственными инструкциями. В 1939 г. было отменено применение условно-досрочного освобождения.

10. Уголовно-процессуальное право

Оно развивается противоречиво. Принимаются меры к укреплению законности в деятельности органов дознания и следствия, суда и прокуратуры, но все это касается общеуголовных преступлений.

По-другому, однако, происходит дело, когда репрессия касается лиц, обвиненных в совершении государственных преступлений. Правда, здесь тоже нужно отметить определенную динамику. До середины 30-х гг. и по этим делам, в принципе, соблюдается закон, к тому же в основном общий для всех родов преступлений. Иначе начинают действовать карательные органы с 1934 г.

Наиболее негативное влияние на данную отрасль права оказало постановление ЦИК и СНК СССР от 10 июля 1934 г. «О рассмотрении дел о преступлениях, расследуемых Народным комиссаром внутренних дел Союза ССР и его местными органами». Многие категории дел стали рассматриваться без участия народных заседателей. В нарушение Уголовно-процессуального кодекса 1923 г., вводившего в качестве основных принципов судопроизводства гласность, публичность, устность (подсудимый имел право высказаться), 1 декабря 1934 г. Президиум СССР принял постановление, максимально упрощавшее порядок производства дел о террористических актах против работников советской власти: следствие по таким делам должно было занимать не более 10 дней, обвинительное заключение вручалось обвиняемому за сутки до рассмотрения его дела (вместо трех дней), дело слушалось без участия сторон (из судебного заседания устранялся прокурор, присутствие обвиняемого тоже не требовалось), кассационное обжалование приговора и подача ходатайств о помиловании не допускалось, приговор о высшей мере наказания приводился в исполнение немедленно. Поскольку в конституциях СССР отсутствовали и нормы, закрепляющие права и свободы советских граждан, апеллировать к ним, обосновывая незаконность актов, установивших внесудебную расправу над людьми, не имело смысла.

В сентябре 1937 г. подобные меры были распространены и на дела о вредительстве и диверсиях. Правда, с некоторым смягчением. Новое постановление ЦИК СССР допустило все-таки ходатайство о помиловании, но при отклонении его приговор приводился в исполнение немедленно.

Жесткие условия, в которые ставились следователи, часто приводили к тому, что они старались добиться признания обвиняемого в совершении преступления любой ценой, полагая в то же время признание царицей доказательств. Даже столь не щепетильный юрист, как А.Я. Вышинский, в 1937 г., выступая на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б), заявил о недопустимости такого подхода к следствию. Он отметил, что основной недостаток в работе следователей НКВД и прокуратуры - стремление "построить следствие на собственном признании обвиняемого". [8]