Суд и процесс по Соборному Уложению 1649 года

 

«Значение показаний общей ссылки ослабляется в эпоху Уложения: допускается обвинение общей ссылки в подкупе и пристрастии; допускается отвод общей ссылки для другого дела, решаемого в том же заседании.

в) Свидетелями могли быть лица совершеннолетние; не могли быть свидетелями жена против мужа, дети против родителей, холопы против господ. Свидетель из высших классов предпочитался свидетелю из низших: «свидетельство одного человека из благородного класса (говорит Герберштейн) значит больше, чем свидетельство многих людей низкого состояния». Явка свидетеля обязательна; с неявившегося без уважительной причины взыскивается весь иск, убытки и пошлины.

г) Повальный обыск в делах судных допускается за неимением общей (поименной) ссылки или ссылки из виноватых». [1]

 

     «А посылати повальным обыском сыскивати по таким делам, в  которых  делех  у исца  с ответчиком  не будет ближних опчих ссылок.  А будет истец с ответчиком на суде пошлются оба на опчюю правду,  хотя  на  одного  человека,  и  по  опчей  ссылке дело и вершити.  А сверх тоя опчия ссылки повалным обыскам сыскивати  не посылать,  чтобы  от  того  исцу  и ответчику лишние  проести и волокиты не было». (Х, 167).

 

 «Повальный обыск состоял в опросе окольных людей (не свидетелей) о личности подозреваемого или обвиняемого; они давали оценку личности (хороший или плохой человек, преступник или нет). Особое значение это имело при признании подозреваемого известным лихим человеком, т. е. наиболее опасным преступником, систематически совершавшим преступления. Устанавливалось правило, при котором данные повального обыска имели конкретные юридические последствия. Если большинство опрошенных признавало лицо известным лихим человеком, то дополнительных доказательств не требовалось. К нему применялось пожизненное тюремное заключение. Если при тех же условиях так высказывалось квалифицированное большинство (две трети), то применялась смертная казнь.

2. Суды Божии, уцелевшие в московском периоде, суть следующая:

а) Поле в эпоху Судебников еще общеупотребительно; оно происходит между истцом и ответчиком, послухом и стороной и между послухами одной стороны при разноречии их. Стороны должны иметь стряпчих и поручников, которые, наравне со сторонними, отклоняются от участия в битве; равенство сторон наблюдается теперь физическое. Наймитство (Суд. цар., 13 и 14) допускается так же, как в Псковской судной грамоте. Поле допускается только в личных исках: бой, заемное дело, пожог, душегубство, разбой, татьба (Суд. 1-й, 4-7, 69; Суд. цар., 13-14; ук. кя. вед. казн., V, 15). Поле исчезает незаметно в начале XVII в. Этот вид доказательств имеет большее отношение к Судебникам. В Соборном Уложении был менее популярным.

б) Крестное целование (Глава XIV «О крестном целовании», 10 статей), т. е. присяга сторон, допускается в исках, превышающих 1 руб., для лиц совершеннолетних и целовавших крест не более двух раз в жизни. Вспомогательное значение ее при поле такое же, как и в древнем процессе, она постепенно заменяет поле. Право присяги решается жребием». [1]

 

     «Которым  Московскаго  государства всяких  чинов русским людем доведетца по судным делам изо всех приказов крест целовать, и им или за них людем их крест целовать в розных исках трожды.  А возрастом бы те люди были, кому целовати крест, в дватцать лет, а меньши  дватцати лет не целовать и ко кресту таких не припускать.

А у кого таких  людей не будет, и им за себя целовать крест самим». (XIV, 1).

 

в) «Жребий», кроме вспомогательного (указанного выше) значения, в эпоху Уложения получает самостоятельное в делах менее рубля и в исках на лицах, духовных.

3. Письменные акты в эпоху Уложения и только крепостные имеют безусловное значение; в эпоху Уложения их можно было отвергать только при уголовном обвинении противной стороны в насильственном исторжении акта или подлоге». (X, 246-247). [1]

 

     «А будет кому нибудь случится у кого заняти денег рублев пять,  или шесть,  или десять,  или хлеба,  или иного чего нибудь против тоя цены в селе,  или в деревне,  или кто какое  угодье  в наем отдаст против тоя же цены, а грамоте он умеет, и крепость на

себя сам напишет,  или кому велит написати,  а сам руку приложит, хотя и бес послухов, и таким крепостям потому же верити, и суд по них давати». (Х, 247).

 

 

Судебное решение: сила судебных решений.

«Прежде, при отсутствии письменного делопроизводства в личном интересе судей в процессе, была легкая возможность восстановления решенных дел. Уложение воспрещает под страхом наказании батогами и уплаты «проестей» и волокит, повторение иска, если это тот же самый иск, против того же самого лица; в исках вещных смена физических лиц субъектов прав, например, епископов и игуменов в церковных вотчинах, помещиков и вотчинников в частных, не признается обстоятельством, допускающим восстановление решенного дела. Дела, решаемые мировой сделкой, требуют записи об этом, чтобы их вновь не начинать». [1]

 

     «А будет которой истец в и(ы)ску своем с суда обвинен, а ответчик его в том иску оправлен,  или которой  ответчик  в  чьем иску  крестным  целованием  отойдет,  или  кто в своем иску с кем помирютца до суда,  а после того на тех же людех учнет он того же своего иску вдругоряд искать, и ему в том иску суда не давать, да ему же за такое дело учинить наказанье,  бить батоги, чтобы ему и иным таким,  на то смотря, неповадно было так делать. А ответчику велеть на нем доправить проести и волокиты с того числа,  как по приставной». (Х, 154).

 

«Судебное решение с самого начала Московского государства облекалось в форму «правой грамоты».

Что касается способа исполнения судебных решений, то все личные иски обращаются на лицо. Отсюда «правеж», ответчик (чаще всего неплатежеспособный должник) регулярно подвергался судом процедуре телесного наказания – его били розгами по обнаженным икрам. Число таких процедур должно было быть эквивалентным сумме задолженности (за долг в 100 рублей пороли в течение месяца): здесь явно звучит архаический принцип замены имущественной ответственности личностной. «Правеж» был не просто наказание – это мера, побуждающая ответчика выполнить обязательство (у него могли найтись поручители или он сам мог решиться на уплату долга)». [1]

 

      «А будет по таких должниках  в таких долгах  никто не ручается,  а  окупитися  им  нечем,  и их за такия долги отдавати исцом до искупу,  опричь дворян и детей боярских.  А на  правеже дворян  и  детей  боярских бити до тех мест,  покамест с должники

розделается». (Х, 154).

 

«Со времени Уложения взыскание постепенно распространяется на недвижимую собственность: на пустые вотчины, с 1656 г. – на пустые поместья, а с 1685 г. – на всякие имущества». [1]

«Розыск, или «сыск», применялся по наиболее серьезным головным делам». [2]

 

     «Будет  кто  иноверцы,  какия ни буди веры,  или и русской человек,  возложит хулу на Господа Бога  и  Спаса  нашего  Иисуса Христа, или на рождьшую Его Пречистую Владычицу нашу Богородицу и Приснодеву Марию,  или на  честный крест,  или на  Святых  Его угодников,  и  про то сыскивати всякими сыски накрепко.  Да будет

сыщется про то допряма,  и  того  богохулника  обличив,  казнити, зжечь». (I, 1).

 

«Собственное признание и пытка. До узаконений царя Федора Иоанновича собственное признание не было необходимым и последним способом судебных доказательств в розыске, хотя вынуждение собственного призвания пыткой началось уже в первом периоде. Со времен указа царя Федора Иоанновича пытка становится главным средством розыска и практикуется в разнообразных формах (преимущественно в форме «дыбы») до времен Екатерины II». [2]

«В XXI главе Соборного Уложения, впервые регламентируется такая процессуальная процедура, как пытка. Основанием для ее применения могли послужить результаты «обыска», когда свидетельские показания разделялись: часть в пользу подозреваемого, часть – против него». [3]

 

     «А приведут татя,  а доведут на него одну татьбу,  и  того татя пытать и в и(ы)ных татьбах и в убийстве,  да будет с пытки в и(ы)ных татьбах и в убийстве не повинится,  а скажет, что он крал впервые,  а убийства не учинил, и того татя за первую татьбу бить кнутом и отрезать ему левое ухо,  и посадити его в тюрму  на  два года,  а  животы его отдати исцом в выть,  и ис тюрмы выимая его, посылать в кайдалах работать  на  всякия  изделья,  где государь укажет». (XXI, 9).

 

 «В случае, когда результаты «обыска» были благоприятными для подозреваемого, он мог быть взят на поруки, т. е. освобожден под ответственность (личную и имущественную) его поручителей.

Применение пытки регламентировалось: ее можно было применять не более трех раз с определенным перерывом. Показания, данные на пытке («оговор»), должны были быть перепроверены посредством других процессуальных мер (допроса, присяги, «обыска»). Показания пытаемого протоколировались». [3]

 

     «А  кого  поимают  на  розбое,  и те розбойники на себя в розбое и с пыток говорити не учнут,  и про тех людей около их житья  обыскивать.  Да будет в сыску обыскные многие люди скажут, что они тех розбойников знают,  и розбоем и иными лихими делы  те обыскные  люди  их  оговорят,  и тех людей по обыском пытать в другие. А будет они и с другие пытки на себя говорити не учнут, и их по обыском вкинуть в тюрму». (XXI, 28).

 

     «А будет про них в обыску скажут,  что они люди добрые, и улики никакие на них не ведают,  и тех по  пыточным  речем  и по обыском давать на чистые поруки тем же людем,  которые их одобрят в том, что им никаким воровством не промышлять. (XXI, 29).

 

«По делам о религиозных и государственных преступлениях пытка применялась ко всем подозреваемым (при наличии доносов или оговоров) независимо от классовой принадлежности. Что касается других дел, то здесь представители господствующего класса имели привилегии. Пытка в этих случаях применялась к ним редко и только после неблагоприятных для них результатов повального обыска». [3]

«Средства розыска:

а) поличное, которое имеет силу лишь тогда, когда вещь вынута у обвиняемого из-за замка (XXI, 50-57). Древнее безусловное значение поличного постепенно падает». [1]

 

     «А которого человека приведут с поличным,  а  поличное  у него вымут с приставом и с понятыми, а тот человек того поличного не очистит,  и отводу ему не даст и того приводного  человека  по поличному пытати и указ чинити, до чего доведется». (XXI, 50).

 

б) «повальный обыск есть остаток старинного права общин участвовать в суде; существует мнение, по которому обыск возникает из обязанности общин ловить преступников». [1]

«Приговор и его исполнение. В розыске возможны нерешительные приговоры, именно при противоречии доказательств, а потом всегда при отсутствии собственного признания; если нет собственного признания, но обыск «лихует» обвиняемого, то этот последний вместо следовавшей ему казни, заключается в тюрьму пожизненно; если же на обыске одобрят, то обвиняемый дается на чистую поруку с записью, что не будет больше красть». [3]

 

     «А будет про них в обыску скажут,  что они люди добрые, и улики никакие на них не ведают,  и тех по  пыточным  речем  и по обыском давать на чистые поруки тем же людем,  которые их одобрят в том, что им никаким воровством не промышлять». (XXI, 29).  

 

     «А будет кого в обыскех одобрят, и его по обыском дати на чистую поруку з записью,  за тех же обыскных людей, которые его в обыску добрили, в том, что ему впредь не красти и не розбивати, и лихим людем_ татем и розбойником приезду к себе  не  держати,  и татиныя  и розбойныя  рухляди не  перекупати,  и иным  никаким воровством не воровати». (XXI, 36).

 

 «Приговоры по розыскным делам приводятся в исполнение силами самого государства. В отношении к уголовным делам право государства и наказание преступника постепенно торжествует над правом частных истцов (потерпевших) на вознаграждение». [3]

 

     Принятие Соборного уложения 1649 г. — было значительным шагом  вперед по сравнению с предыдущим законодательством. В этом законе регулировались не отдельные группы общественных отношений,  а все стороны общественно-политической жизни того времени. В связи  с этим в Соборном уложении 1649 г. нашли отражение правовые нормы различных отраслей права. Система изложения этих норм, однако, была недостаточно четкой. Нормы разных отраслей права часто объединялись в одной и той же главе.

 

 

Используемая  литература

1. Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. - Ростов-на-Дону, 1995.
2. Исаев И.А. История государства и права России. – М., 1996.
3. Маньков А.Г. Уложение 1649 г. – кодекс феодального права России. – Л., 1980.
4. Тихомиров М.Н., Епифанов П.П. Соборное Уложение 1649  г. – М., 1961.

 

Примечание: все цитаты текста Соборного Уложения 1649 г. взяты из источника [4] и выделены в тексте работы курсивом.