Типы монархической государственной власти

1. На выбор  формы государства огромное влияние  имели цивилизационные факторы, которые обусловливали все характеристики  государства. Так, наличие господствующей  в обществе производственной  технологии определяло характер  отношений между властью и  народом. Интенсивная технология, прогрессивное использование передовых приемов производства способствовали большей независимости отдельного члена общества, экстенсивная технология, попытки решать проблемы числом, а не умением - рабской зависимости от правителя. Соответственно в первом случае преобладали демократические формы правления, во втором - деспотические. В древности небольшие, изолированные друг от друга общины способствовали широкому участию народа в делах государства, выборности властей (греческие полисы - города-государства). Крупные страны с агрессивными соседями - отстранению народа от участия в государственных делах. Там, где из двух центров власти, унаследованной от первобытного общества (совет старейшин и народное собрание, с одной стороны, и вождь с дружиной - с другой), возобладал первый, чаще всего побеждала республиканская форма правления, вожди стали прообразом будущих монархов. Прогрессирующая основа любой цивилизации - это переход от присваивающего производства к производящему производству. Земледельческие оседлые цивилизации, ведущие свое происхождение от собирательской технологии и объективно стремящиеся к интенсивной производственной технологии, в целом менее агрессивны - они осваивают постоянно одну и ту же территорию. Скотоводческие кочевые цивилизации с экстенсивной производственной технологией более агрессивны, им нужны постоянно новые территории. Чингисхан говорил: «Это не я завоевал мир, я пришел туда, куда откочевали мои кони».

 

Отсюда и несколько типов монархической государственной власти. Первый - деспотический, когда монарх являлся собственником всего сущего на земле и воплощением божества, а то и просто живым богом. Его власть сакральна, никаких ограничений, кроме божественных, не имела. Хотя эти ограничения и ответственность перед богами порой были весьма значительны, и утрата божественной сущности монарха (правителя) приводила к его свержению и смерти.

 

Второй - семитический. В отличие от своих соседей по Ближнему Востоку древние евреи никогда не считали царей равными богам или избранниками богов. Власть правителей не носила божественного характера, цари были вполне жизненны, могли избираться, совершать ошибки, признавать таковые, подвергаться критике, могли быть и свергнуты. Из имеющихся в массовой доступности религиозно-исторических текстов (прежде всего Библии) можно вполне уверенно сделать вывод о том, что власть израильских царей была крайне ограничена наличием целого пакета юридических документов о ее пределах. В основании этого пакета лежал договор, который вновь избранный царь, согласно традиции, при вступлении на престол заключал с народом и по которому он обязывался исполнять все законы, определяющие пределы его власти. Но самым главным ограничением царской власти в Израиле и самым могучим препятствием на пути деспотизма в Израиле был принцип теократии, согласно которому истинным и единственным Царем всех израильтян был Яхве, а потому цари, как и все другие институты власти в Израиле, были, по сути дела, лишь органами, слугами Яхве, его наместниками на земле обетованной. В силу этого принципа цари не могли произвольно ни вносить в Закон новые статьи, ни изменять старые в свою пользу. Они, как и все члены еврейского народа, должны были ему повиноваться. Ислам воспринял эту же парадигму. Халиф - это только наместник Аллаха на земле, проводник его воли. Но тут были и новации. Поскольку халифат от Аллаха, то и весь мир должен ему принадлежать. Просто неверные пока временно и незаконно занимают эти территории и проповедуют там свою извращенную религию. Впоследствии представление о том, что правитель - только исполнитель воли Аллаха, отошло на второй план, и исламский правитель стал вполне деспотическим, хотя нарушить нормы шариата никому в голову просто не приходило.

 

Третий - полуреспубликанский, античный, когда монарх (басилевс, рекс) был просто первым среди равных. Деспотизм западноевропейских монархов был довольно рано пресечен. Во всяком случае, основным принципом Великой хартии вольностей было положение «и короли должны соблюдать законы». Для современной монархической системы характерна высокая роль парламентаризма и институтов демократии. Монарх - символ государства, но это и гарант стабильности права в государстве, а порой, как в Бельгии, и целостности самого государства, существования реальности среды права.

 

Даже для монархической Западной Европы элемент республиканизма всегда присутствовал в городском устройстве. Более того, именно это было неотъемлемой чертой западноевропейского Средневековья. Средневековые города не значит феодальные города. Хотя эти города и существовали в феодальном обществе, феодальными они не были. Они базировались на ином, нежели феодальный, способе производства, который можно было назвать купеческо-бюргерским. Городов, подобных тем, что появились в Западной Европе в Средневековье, в истории человеческого общества никогда ранее не существовало. Возникло денежное хозяйство, и стала непрерывно возрастать власть денег. Особый, купеческо-бюргерский уклад возникает практически одновременно с феодальным укладом, который сам по себе не был способен к самостоятельному развитию, мало того, он был тупиковым. Все последующее развитие феодального уклада - результат воздействия купеческо-бюргерского уклада. Этот симбиоз и сделал возможным развитие всего общества в Средневековье и образование западноевропейской феодально-бюргерской мировой системы. В отношении VI - VIII вв., а отчасти и IX в., когда феодальный уклад только формировался, а городов не было, можно говорить только о зародыше новой мировой системы. В этот период западноевропейское общество никакими особыми достижениями в области материальной и духовной культуры не отличалось. Более того, по многим признакам оно стояло ниже не только античного, но и восточного общества того времени, что давало основание утверждать, что Западная Европа - задворки мировой цивилизации. И только с появлением городов Западная Европа, несомненно, во многих отношениях вышла на уровень более высокий, чем античное и современное ей восточное общество. Иногда города создавали собственные государства с республиканской формой правления, но даже тогда, когда находились в рамках монархии, сохраняли свое собственное республиканское внутреннее управление. В зависимости от властной принадлежности города в центре мог находиться либо величественный дворец сеньора, либо городская ратуша - одно из самых высоких зданий города, дабы подчеркнуть значимость и величие городской власти. Ряд западноевропейских городов (Кельн, Лондон, Прага, Будапешт) уже в Средние века были многоградьями, слившимися отдельными городами, которые стали элементами большого города. Разные эти части большого города имели свои ратуши, свое внутреннее управление. Королевский замок совсем не обязательно был в самом центре этого города. Так, в Праге он располагался в некотором отдалении, в возвышенной части Пражского многоградья, в Вышгороде. Характерно, что и в «самом европейском» русском городе - Новгороде, где собственно городские силы и права горожан имели достаточную значимость, резиденция князя также находилась за городскими стенами, «как бы вне Новгорода»: Ярославово Дворище - за пределами детинца на противоположном берегу Волхова, Раком - на расстоянии 6 километров от города, Городище - на расстоянии трех километров.

 

Возникновение городов положило начало созданию городского права. И хотя средневековый город обычно не был эффективно защищен от феодального насилия, тем не менее он был способен отстоять себя и выработать в своей среде правовые и материальные условия, в которых могла развиваться новая структура человеческой личности, в нем собственно и формировалась среда права. А. Гуревич отмечает: «Торгово-промышленная деятельность была немыслима без должного правового регулирования, и именно в городах складываются и развиваются новые юридические нормы и принципы, отвечавшие потребностям бюргерства. Эти принципы существенно отличались от принципов феодального права, и если в последнем преобладали вертикальные связи, отношения господства и подчинения, то в сфере действия городского права особую роль приобретали связи горизонтальные - правоотношения между согражданами»1.

 

Политический режим всегда ассоциируется с демократией и либерализмом в обществе. Демократия и либерализм - не близнецы-братья, более того, в правовом аспекте они даже противостоят друг другу. Лозунги либерализма, т.е. правовой формы правления, выдвигались представителями и идеологами «третьего сословия». Идея правовой демократии - отнюдь не общечеловеческая, многим просто чуждая и непонятная. Правовая демократия востребована лишь в условиях признания ценности индивидуализма и частной собственности.

 

Возможность установления правовой демократии прямо связана с социальным составом общества. Незрелые демократические режимы легко могут обернуться своей противоположностью - тоталитаризмом и отказом от права как ценности. Только общество, состоящее из собственников, независимо от того, чем они владеют, - интеллектом, средствами производства, деньгами или только своей рабочей силой, действительно нуждается в правовой демократии и способно эту демократию защитить и сохранить. В таком обществе каждый располагает некоторым «социальным пространством», над которым он полностью властен и в границах которого независим от вышестоящей власти. Это общество приватных интересов и дел, где каждому что-то принадлежит и каждый имеет право на собственное дело, то есть гражданское общество, в котором люди связаны между собой как независимые друг от друга индивиды - самостоятельные собственники и хозяева своего частного дела.

 

Поэтому подлинная демократия - не та, где все занимаются политикой, считая ее своим основным делом, а где люди, занимаясь своим прямым, непосредственным делом, делегируют возможность заниматься политикой своим свободно избранным представителям. Общество, в котором политическая власть - предмет всеобщего вожделения, чуть ли не подавляющего все остальные интересы, не является ни демократическим, ни правовым.

 

Все формы бюрократической и тоталитарной власти преодолеваются не отрицанием власти и не ее превращением во всеобщее дело всех, а культурой власти, которая, как и любое другое культурное дело, может осуществляться только профессионалами. Профессиональная власть - не привилегия элиты, а профессия, доступная каждому, но лишь при наличии у него соответствующих способностей, призвания и специального образования. Политикой могут и должны интересоваться все (поскольку она касается всех), равно как и все должны участвовать в политической жизни страны, но быть политиком, работать в политике могут и должны исключительно профессионалы. Подобное соотношение, если оно оптимально, характеризует среду права данного общества и зрелость правовых отношений в нем.

 

2. Кроме того, монарх обычно может издавать  чрезвычайные указания, имеющие  силу закона и даже более  высокую силу, а главное - может  распускать парламент, заменяя фактически  дуалистическую монархию абсолютной. Например, в Иордании после роспуска парламента в 1974 году очередные парламентские выборы состоялись только в 1989 году.

 

Правительство, если таковое есть, за свою деятельность несет ответственность лишь перед монархом, но отнюдь не перед парламентом. Последний может воздействовать на правительство, только используя свое право устанавливать бюджет государства. Рычаг этот, хотя и достаточно мощный, однако его использовать можно только один раз в году, а кроме того, депутаты, вступая в конфликт с правительством и через него - с монархом, не могут не ощущать постоянной угрозы роспуска парламента.

 

Как для абсолютной, так и для дуалистической монархии типичен авторитарный политический режим. А сама дуалистическая монархия есть выражение компромисса между властвующей феодальной верхушкой общества и остальной его частью, в которой преобладание все же остается за монархом и его окружением.

 

Парламентарная монархия. Эта форма правления существует обычно в высокораззитых странах, где переход от аграрного строя к индустриальному сопровождался преимущественно не ломкой прежних институтов власти, а постепенным их преобразованием и приспособлением к новым условиям (Великобритания, Япония, Нидерланды, Швеция, Канада и др.).

 

Здесь мы наблюдаем развитое разделение властей при признании верховенства парламента над исполнительной властью, демократический или, по крайней мере, либеральный политический режим.

 

Верховенство парламента обычно выражается в том, что правительство, которое обычно назначается монархом, должно пользоваться доверием парламента (или нижней его палаты), а монарх, следовательно, вынужден назначать главой правительства лидера партии, имеющей большинство в парламенте (нижней его палате), либо лидера коалиции партий, располагающих таким большинством.

 

Монарх при данной форме правления «царствует, но не правит». Правом вето в отношении законов, принятых парламентом, даже если оно ему принадлежит, он либо не пользуется, либо осуществляет это право по указанию правительства. Как правило, он лишен возможности действовать самостоятельно, и все исходящие от него акты обычно подготавливаются правительством и контрассигнуются (скрепляются) его главой или соответствующим министром. Тем самым глава правительства или министр принимают на себя ответственность за данный акт монарха, так как сам: монарх не ответственен.

 

Главный политический признак парламентарной монархии - политическая ответственность правительства перед парламентом (нижней палатой) за свою деятельность.

 

Если парламент (нижняя палата) выразит правительству недоверие или откажет в доверии, правительство должно быть отправлено в отставку либо должно быть уволено в отставку монархом. Однако обычно это полномочие парламента уравновешивается правом правительства предложить монарху распустить парламент (нижнюю палату) и назначить новые выборы.

 

Республика. Это такая форма правления, которая характеризуется выборностью главы государства, именуемого обычно президентом.

 

Республиканская форма правления окончательно установилась во Франции с принятием Конституции 1875 года после двукратной реставрации монархии. Швейцария и миниатюрное государство Сан-Марино имеют эту форму правления изначально.

 

При прочих равных условиях республика - наиболее демократическая форма правления, поскольку предполагает, что полномочия любой ветви власти, любого высшего ее органа, включая главу государства, в конечном счете, основываются на мандате народа.

 

Следует при этом иметь в виду, что существуют извращенные разновидности республик, характеризующиеся нелигитимностью власти. Например, когда в стране происходит государственный переворот, который ставит во главе государства единоличного диктатора или группу диктаторов, форма правления официально может провозглашаться или оставаться республиканской, однако ее демократическая сущность выхолащивается.

 

Мы же рассмотрим разновидности действительно демократических или, по крайней мере, либеральных по политическому режиму республик. Различие между отдельными видами республик состоит в характере взаимоотношений между законодательной и исполнительной властью.

 

Дуалистическая (президентская) республика.

 

В данном виде республики наиболее последовательно проведен принцип разделения властей, а взаимоотношения между ветвями власти строятся на базе принципа сдержек и противовесов.