Необходимые условия и проблемы развития демократии в современной России

Однако, говоря о будущем  российской демократии, необходимо ответить и на вопрос: а существует ли идеальная  практика реализации этих принципов, условно  говоря - типовая модель демократии? Ведь известно, что мыслить и действовать  по заранее разработанной схеме, намного проще. Однако даже в областях, далеких от идеологии и политики, это удается далеко не всегда.

В реальной жизни ее принципы, безусловно, относятся к числу  общечеловеческих достижений, а практика, исходя из условий реализации, исключительно  разнообразна. Афинский полис времен Перикла, самоуправление в швейцарском  кантоне, британский парламент - это  все демократия.

Со времени выхода книги  Алексиса де Токвиля "О демократии в Америке" пристальное внимание уделяется изучению заокеанской модели политического устройства. До сих пор многие ученые по-прежнему выделяют особенности демократического устройства Старого и Нового Света. Ведь что бы ни говорили, строить демократию в США, как говорится, с чистого листа было в чем-то проще. Причем сам Токвиль, говоря о достижениях американской демократии, подчеркивал: "Я далек от мысли, что мы должны следовать примеру американской демократии и копировать средства, которыми она воспользовалась для достижения своей цели. Мне хорошо известно, как сильно влияет на политическое устройство страны ее природа и история, и я считал бы великим несчастьем для человечества повсеместное однообразие форм свободы".

В то же время демократия - стремительно развивающийся институт. Как-то забылось, что всеобщее избирательное  право было распространено на женщин совсем недавно - в XX веке. Еще позднее  к участию в выборах различного уровня стали допускаться иностранные  граждане, а из Скандинавии в мировой  демократической практике закрепился институт омбудсменов.

Кроме того, практика реализации демократических принципов сторонниками различных политических течений  в отдельных государствах привнесла  в нашу жизнь и расширенную  терминологию применительно к демократии, которая отражает те или иные специфичные  черты ее реализации. Сегодня на слуху такие понятия, как либеральная  и социальная демократия, англосаксонская, французская, германская и другие ее модели. Причем уровень развития национальных моделей демократии, как и суверенный рейтинг государств, определяет их место и роль в современной системе международных политических и экономических отношений.

Таким образом, современная  демократия прошла огромный путь от политики Аристотеля до социального государства, закрепленного в Конституции  объединенной Европы.

А что дала мировому опыту  демократии Россия? Древний вечевой  строй, земские соборы, демократический суд XIX столетия - все это было в истории нашей страны. Недавно в России отметили столетие парламентаризма. Можно вспомнить и о том, что около 90 лет тому назад прошли первые всеобщие равные и прямые выборы во Всероссийское учредительное собрание.

Российский коммунизм  был отрицанием традиционной западной модели демократии. Однако даже на заре советской власти ее вожди не отрекались от демократии в принципе, говоря о  ее новом типе. А уже спустя двадцать лет после Октябрьской революции  в Конституции 1936 года произошло  формальное восстановление классических норм и принципов демократии. Конечно, речь вовсе не идет о реабилитации советской системы, которую нередко  называли постдемократией или "сверхдемократией", но и не учитывать политический опыт нескольких десятилетий было бы также ошибочно.

В девяностые годы прошлого века Россия, отказавшись от коммунизма, вступила на путь реформ, который многие упрощенно понимали как слепое копирование, в том числе и политических институтов, политического опыта  других стран, прежде всего развитых. Результаты получились в основном негативные. Престиж власти пал. Снизилась эффективность  государственного управления. Дело дошло  даже до того, что само понятие демократии стало неоднозначно восприниматься людьми.

Поэтому сегодня идет не откат  от демократии, а формирование национальной модели демократии, которая бы наиболее адекватно отражала особенности  взаимоотношений власти и народа в России.

Можно назвать этот процесс  национальной моделью демократии, суверенной демократией, российским путем к  демократии: содержание останется одно - это наш путь к общечеловеческим демократическим ценностям. Путь сложный, но преодолимый через обеспечение  единства в многонациональной и  многоконфессиональной Российской Федерации.

2.2 Проблемы и особенности демократического процесса в России на современном этапе

Одной из стран, находящихся  на пути перехода от одного политического  режима (тоталитарного) к другому (демократическому), является Россия. Наша страна пошла  по пути быстрой политической и экономической  реализации западной либеральной модели демократии, по пути так называемой шоковой терапии. Однако, в России не было на тот момент, характерных для Запада многолетних традиций рыночной экономики и индивидуалистической культуры, советское общество глубоко отличалось от западных демократий почти тотальной милитаризацией, суперцентрализацией и сверхмонополизацией экономики, её неприспособленностью к какой-либо конкуренции; преобладанием в народном сознании коллективистских ценностей, полиэтническим составом населения, отсутствием массовых демократических движений, способных сформировать альтернативную номенклатуре политическую элиту, и т.д. В результате мы переживаем трудные времена, либеральная модель демократизации привела к политической анархии, к подрыву мотивации производительного труда, резкому росту цен и падению уровня жизни населения. Очевидно, что для России оптимальная модель политического и хозяйственного реформирования может быть найдена лишь на пути тщательного учета собственной специфики и мирового опыта, проведения активной и реалистической государственной политики в целях формирования более динамичного и гуманного общества.

Российская демократия весьма далека от образцов демократии вестминстерской и пока что отнюдь не является гарантией дальнейшего движения вперед. Ее социальная база крайне узка, и возвращение к авторитарным формам правления никак не может быть исключено из числа возможных альтернатив. В ближайшие годы альтернативы исторического пути в России кроются внутри самой внутренне нестабильной "номенклатурной демократии", в том, какое из начал в ней возобладает и будет укрепляться -- номенклатурное или демократическое. Пока на этот вопрос нет ответа.

Современные исследователи  единодушны в том, что демократия жизненно необходима России, потому что  она в большей мере, чем какой-либо иной политический режим, защищает достоинство  человека. Это преимущество делает ее наиболее конкурентоспособной формой государственного устройства в постиндустриальном мире, где главным фактором развития становится человек. Только демократия обеспечивает максимально возможную свободу обмена идеями и распространения информации, без которых невозможно осуществить переход к информационному обществу XXI века; содействует развитию гражданского общества и самостоятельных политических партий, способных контролировать власть, удерживая ее от изоляции и застоя; может реализовать принцип разделения и взаимного контроля властей, который является наиболее эффективным средством против бюрократической деградации государства.

С.Хантингтон считает, что препятствия для демократизации стран можно подразделить на три широкие категории: политические, культурные и экономические. В качестве одного из потенциально значимых политических препятствий он выделяет недостаток опыта демократического правления, что проявляется в отсутствии приверженности демократическим ценностям политических лидеров. Сущность культурных препятствий лежит в отличие великих мировых культурно-исторических традиций по отношению к свойственным им воззрениям, ценностям, верованиям и соответствующим поведенческим образцам, благоприятствующих развитию демократии. Глубоко антидемократическая культура препятствует распространению демократических норм в обществе, отрицает легитимность демократических институтов и тем самым способна сильно затруднить их построение и эффективное функционирование или вовсе не допустить его. В числе главных экономических препятствий демократического развития американский политолог называет бедность, поэтому будущее демократии он связывает с развитой экономикой. То, что мешает экономическому развитию, является препятствием и для распространения демократии. «Большинство бедных обществ останутся недемократическими до тех пор, пока будут оставаться бедными»[12], - заключает американский ученый.

Все эти препятствия имеют  место в России. Демократизации в  России препятствовал экономический  кризис, резко ухудшивший жизнь людей, систематические задержки денежных выплат населению, растущая коррупция  государственного аппарата, рост преступности, неприятие демократических ценностей, которые на первый план выдвигали  проблемы индивидуальной адаптации  к сложившимся условиям, а не политическое участие. В качестве одной из важнейших проблем российской демократизации Г.Дилигенский называет дефицит демократического политического лидерства, связанный с отсутствием у российских политиков умения, навыков и воли к устойчивой политической самоорганизации, что привело к решающей роли не оправдавшего себя харизматического лидера, несостоятельность харизмы которого стала одной из причин дискредитации демократии в общественном сознании.[13]

Для постсоциалистических стран, в т.ч. для России, существует особенная проблема: введение рыночной экономики и демократии одновременно, причем реформа экономического устройства общества должна проводиться путем принятия политических решений. Такая задача - учреждение класса предпринимателей - не стояла ни в одном из прежних переходов к демократии. Как показывает демократическая практика, именно рынок способствует развитию демократии, а не демократия – появлению рынка. Развитое рыночное общество только до определенной степени делает конкурентную демократию эффективным способом внутригосударственного согласования интересов и достижения социального мира. Клаус Оффе данную дилемму формулирует так: «правовая и представительная политическая система станет адекватной и воспроизводящей легитимность только тогда, когда уже достигнута определенная ступень автономного экономического развития».[14] Проблема усугубляется тем, что политическая культура авторитарного эгалитаризма, разделяемая большинством граждан этих стран, не предполагает ни рыночную экономику, ни демократию в качестве целей реформ.

Рыночную экономику, возникающую  в постсоциалистических странах, немецкий политолог называет «политическим  капитализмом», который насаждается  реформаторской элитой, в отличие  от западного образца, движущим мотивом  которого становится заинтересованность всего общества в эффективном  экономическом механизме. В условиях трудностей с социальным обеспечением реформы могут не получить демократическую  легитимацию.

Возникает противоречие: рыночная экономика устанавливается в  условиях, предшествующих демократии, так как поощрение ее развития происходит путем ограничения демократических  прав. Только развитая рыночная экономика  порождает социально-структурные  предпосылки для стабильной демократии и содействует достижению общественного  согласия. Однако, введение такой системы является политическим проектом, который может рассчитывать на успех только при условии демократической легитимности. Если ни демократия, ни рынок не будут желаемыми для большинства населения, то, по выражению К.Оффе, «мы имеем дело с «ящиком Пандоры», полным парадоксов, перед которыми капитулирует любая «теория» перехода».[15] Чтобы демократическое развитие стало реальностью, граждане должно иметь достаточный запас терпения и оптимизма, так как они вынуждены быстро приспосабливаться к новому положению и весьма продолжительное время дожидаться позитивных результатов реформ.

Для поставторитарных стран в процессе демократизации актуальной является проблема эффективности политических институтов. При этом возникает, по мнению В.И.Пантина, замкнутый круг: «новые демократические политические институты не могут стать достаточно эффективными, поскольку не пользуются необходимой поддержкой со стороны массовых и элитных групп общества, а получить поддержку и легитимность эти институты не могут, поскольку в глазах большинства населения не являются эффективными, способными помочь в решении возникающих перед обществом проблем».[16] Поэтому главным вопросом в переходный период известный отечественный политолог считает демократичность в сочетании с эффективностью. Данный тезис особенно важен для России и некоторых других посткоммунистических и поставторитарных стран, где распространено мнение о принципиальной неэффективности демократических институтов, не соответствующих национальным традициям государства.

Анализ эффективного становления  демократических режимов позволяет  утверждать, что демократические  политические институты становятся действительно эффективными лишь в  результате длительного процесса развития и адаптации к условиям и традициям  данного общества, о чем свидетельствует  опыт демократического строительства  в западных странах. Так о высокой  степени демократичности в западных государствах следует говорить лишь со второй половины ХХ века. Следовательно, современные сложности в становлении  демократических политических институтов, как в России, так и в ряде других стран, объясняется не проблемой  совместимости демократии и ее институтов с национальными традициями и нормами, а тем, что они могут стать эффективными лишь постепенно адаптируясь к политическим реалиям. «Чтобы прийти к демократии, - утверждает американский политолог Данкварт Растоу, - требуется не копирование конституционных законов или парламентской практики некоей уже существующей демократии, а способность честно взглянуть на свои специфические конфликты и умение изобрести или позаимствовать эффективные механизмы их разрешения».[17]

Особенностью России  является приоритет государства над частными институтами, сформировавшимися в  обществе. В результате большая часть  населения все еще ожидает  от государства готовых решений  их проблем вместо того, чтобы взять  на себя инициативу и попытаться помочь самим себе, что уменьшило бы их зависимость от государственного аппарата, невосприимчивого к изменениям, которые  необходимо провести в социально-экономической  сфере.

Демократию в России можно  отнести к разряду «бедных  демократий», которые являются слабыми  демократиями. Но, тем не менее, тенденция  вытеснения традиционных способов представительства  расширяется, и политический процесс  приобретает все новые и новые  демократические черты. Важным испытанием прочности такой демократии является способность власти справиться с  экономикой и проблемами, возникающими в обществе. Существенные изменения  социальной и экономической политики могут придать определенную твердость  возникающей демократии. Серьезную  проблему вызывает политическая активность широких народных масс, которая имеет  тенденцию к периодическому снижению, связанному с апатией и потерей  надежд на улучшение своего положения. Правительству в такой ситуации не достает общественной поддержки, что препятствует принятию эффективных мер в экономической и других сферах. Отечественные ученые В.В.Лапкин и В.И.Пантин[18] обращают внимание на способность адекватно передавать к политическим институтам через каналы взаимодействия и взаимовлияния запросы общественного мнения, не искажая их и не подменяя узкогрупповыми запросами. Здесь речь идет о том, насколько объективно передают настроения и ожидания большинства людей средства массовой информации, насколько свободными являются выборы, следует ли за политическими акциями быстрая реакция властей и т. д.