Политическое красноречие

Демосфен одержал решительную  победу. Эсхин не только проиграл, но не получил и одной пятой всех голосов судей, потеряв таким образом право выступать в Народном собрании и вынужден был удалиться в изгнание на остров Родос, где открыл ораторскую школу. Рассказывают, будто родосцы однажды попросили оратора повторить его последнюю речь. Эсхин повторил перед ними речь «О венке». Восхищенные слушатели спросили: «Как же ты после такой речи оказался в изгнании?». Эсхин ответил: «Если бы вы услышали, что говорил Демосфен, то вы бы об этом не спрашивали».

Великому оратору было суждено пережить еще одно поражение  своей родины, в Ламийской войне 322 г. до н. э., когда греки, воспользовавшись замешательством после смерти Александра Македонского, выступили против его преемников. На этот раз македонские войска захватили Афины. Демосфену удалось бежать в храм Посейдона на острове Калаврия. Но предатель Архий узнал о его местонахождении и привел туда солдат. Демосфен попросил немного времени написать кое-что родным. Он удалился в глубь храма, взял папирус, задумчиво поднес к губам тростниковое перо и прикусил. Через несколько секунд он упал мертвым – в тростнике был спрятан быстродействующий яд. Так погиб Демосфен, не пожелав пережить порабощение родины, за свободу и независимость которой он боролся до последнего вздоха.

В литературном наследии Демосфена (до нас дошла 61 речь, но не все, видимо являются подлинными) именно политические речи определяют его место в истории  греческого ораторского искусства. Они сильно отличаются от речей Исократа. Так, например, вступление в речах Исократа обычно растянуто; напротив, поскольку речи Демосфена произносились на животрепещущие темы, и оратор должен был сразу же привлечь внимание, вступление в его речах было по большей части кратким и энергичным. Обычно оно содержало какую-нибудь сентенцию (гному), которая затем развивалась на конкретном примере. Главной частью речи Демосфена является рассказ – изложение существа дела. Строится он необычайно искусно, все в нем полно экспрессии и динамики. Здесь налицо и пылкие обращения к богам, к слушателям, к самой природе Аттики, и красочные описания, и даже воображаемый диалог с противником. Поток речи приостанавливается так называемыми риторическими вопросами: «В чем причина?», «Что же это на самом деле значит?» и т.п., что придает речи тон необыкновенной искренности, в основе которой лежит подлинная озабоченность делом.

Одной из выдающихся особенностей красноречия Демосфена следует  признать ясность и отчетливость мысли и фразы. Он никогда не произносил пустых, ничего не говорящих слов. При  всех его кажущихся отклонениях  основная тема никогда не упускалась из виду. Каждое замечание имеет  отношение к вопросу, каждая иллюстрация  идет к делу, и малейший шаг, что  он делает, неизменно ведет к определенному  заключению. Демосфен широко применял тропы, в частности метафору. Применявшийся  Демосфеном прием олицетворения  кажется необычным для современного читателя: он заключается в том, что  неодушевленные предметы или абстрактные  понятия выступают как лица, защищающие или опровергающие доводы оратора. Соединение синонимов в пары: «смотри  и наблюдай», «знайте и понимайте» - способствовало ритмичности и приподнятости  слога.

Демосфен первый ввел в  обычай сопровождать речи жестикуляцией, и первый превратил ораторскую трибуну в драматическую эстраду. В то время, например, еще как Перикл говорил спокойно и медленно, соблюдая величественную позу и лишь изредка решаясь на небольшой жест, Демосфен был весь огонь, весь ртуть, беспрерывно меняя свои положения и усиливая впечатление каждого слова подобающим движением тела и рук. Однажды Демосфена спросили, что необходимо для хорошего оратора, он ответил: «жесты, жесты и жесты».

Эффектным приемом, встречающимся  у Демосфена, является «фигура умолчания»: оратор сознательно умалчивает о  том, что он непременно должен был  бы сказать по ходу изложения, и слушатели  неизбежно дополняют его сами. Благодаря такому приему нужный оратору  вывод сделают сами слушатели, и  он тем самым значительно выиграет в убедительности.

Афиняне воздвигли Демосфену  медную статую. Демосфен был представлен  на ней со скорбным выражением лица и сжатыми в отчаянии руками. Надпись  под статуей гласила:

Если бы мощь, Демосфен, ты имел такую, как разум

Власть бы в Элладе не смог взять македонский Арей

Жанр публичной речи был  одним из тех великих достижений древней эллинской культуры, которые  не погибли вместе с античной цивилизацией, но продолжали жить, правда, в новых  формах, в последующее время. Живое  слово было важнейшим орудием  христианской проповеди в средние  века. Риторическая культура Древней  Греции легла в основу всей программы  гуманитарного образования в  Европе во времена Ренессанса и вплоть до XVIII века. И в наши дни речи древнегреческих  ораторов имеют не только исторический интерес самого непосредственного  отклика на важнейшие события  древности, но и сохраняют живо ощутимую художественную ценность как образцы  убедительной логики, вдохновенного  чувства и выразительного стиля.