Понятие политической культуры в современной России

Деформация мотивационной структуры  политической деятельности обусловливает соответствующие образцы политического поведения и стандарты политической жизни. В условиях "вымывания" интереса конкретной личности из всеобщего интереса он перестает быть источником политической активности населения, раскалывая политическую культуру на формальную, декларируемую официальными властями, и актуальную, реально освоенную различными слоями общества. Разрыв между декларируемыми ценностями и реально освоенными образцами политической деятельности способствовал формированию двойных стандартов в общественном сознании, политической апатии населения, показного активизма.

3. Отличительной чертой подданнической  политической культуры советского  типа была закрытость, состоящая в абсолютизации политических ценностей рабочего класса и полном отрицании таких достижений западной демократии, имеющих общечеловеческое значение, как правовое государство, принципы разделения властей, права человека, гражданское общество и т.д. Естественно, что в классовом обществе политическая культура имеет классовый характер, выражает интересы и ценности господствующего класса. Но эволюция западного общества показала возможность интеграции интересов различных слоев, групп (включая пролетариат) в политическую систему. Абсолютизация классовых ценностей пролетариата логически вытекала из марксистской теории исторической миссии самого передового класса, как "могильщика капитализма". Кроме того, игнорирование экономических и политических достижений западных демократий было обусловлено утвердившимся в сознании советской политической элиты представлением о социализме как "антикапитализме", т. е. обществе, прямо противоположном по своей природе и способам организации капиталистическому. В то время как западное общество использовало естественно-исторические механизмы социальной эволюции (собственность, неравенство, экономические интересы и т. д.), создававшие условия для формирования отдельного индивида, гражданского общества, многообразия социальных интересов, российское общество ориентировалось в своем развитии на политико-идеологические механизмы эволюции. Среди них наиболее важным было чувство классовой ненависти к буржуазии, ко всему индивидуальному. В связи с этим социальные различия формировались не естественным путем как отражение неравенства талантов и способностей, а искусственно задавались властью. Культивирование классового характера ценностей политической культуры было выгодно советскому правящему классу (партийной бюрократии), поскольку пролетариат выступал его социальной базой.

4. Характерной особенностью политической культуры советского типа является абсолютизация революционных способов преобразования общества и игнорирование эволюционных методов. Политический радикализм обусловлен наличием у субъекта политики упрощенной картины мира и завышенных социальных ожиданий. Низкий уровень общей культуры социальных субъектов вызывает состояние нетерпения, стремление к быстрой реализации собственных социальных ожиданий. Революции являются, по их мнению, наиболее быстрым и радикальным способом решения всех проблем. Ориентация на радикальные средства социального преобразования обусловлена природой самих социальных субъектов.

В качестве основного социального  субъекта после социалистической революции  выступила мелкая буржуазия города и деревни, составлявшая тогда основную массу производителей в России. Будучи вырванной из привычных форм индивидуального производства процессами его национализации и обобществления, мелкая буржуазия оказалась не готовой к органичному включению в крупное производство, поэтому в массовом порядке, с одной стороны, она пополняла ряды пролетариата, а с другой - занимала ведущие позиции в аппарате управления, приспособив к удовлетворению своих интересов полуобщественные формы производства. Разрушение привычного уклада жизни, материальная нищета порождали у нее озлобленность к прежним "хозяевам жизни", реакцию нетерпения, желание в одночасье создать новое общество. Отсюда - надежды на революционное насилие как основной метод строительства новой жизни, на "революционные скачки" как единственный способ разрешения противоречий в развитии общества.

Абсолютизация роли насилия обусловливается  незрелостью субъективного фактора  исторического творчества. Дефицит  культуры революционных масс компенсируется избытком самомнения, организацией кампаний по борьбе с "врагами народа", разжиганием ненависти ко всему индивидуальному, поисками недостатков у других, тягой к ярлыкам.

Социокультурные истоки конфронтационного  характера политической культуры в  России исторически обусловливались  глубоким социальным и культурным разрывом между образованной и обеспеченной верхушкой общества (правящим классом) и материальной и духовной нищетой основной массы зависимого населения. Эти истоки сохранились и в советское время. Данное обстоятельство определило социокультурную динамику воспроизводства общественных отношений, которая характеризовалась преобладанием разрушительной тенденции, ориентации на удовлетворение минимальных потребностей. Носителями этих ориентации выступали широкие маргинальные слои, сформировавшиеся революцией, гражданской войной, форсированной индустриализацией, урбанизацией. Низкий уровень культуры у этих слоев обусловил их неспособность к систематической преобразующей, творческой и созидательной деятельности на основе индивидуально-достижительных ценностей.

5. Бюрократическое политическое сознание предопределило рутинный тип политической деятельности, воспроизводство устойчивых образцов политического поведения. Рутинный тип политической деятельности исключал радикальные изменения политических взаимодействий. Концентрация политической власти в руках правящего класса делала излишним диалог власти с обществом и ограничивала движение политических инициатив направлением сверху вниз. Политическое участие населения осуществлялось принудительно: с помощью политического давления создавался показной активизм (например, инициативы трудовых коллективов), а введением представителей трудящихся в законодательные органы формировался эффект народовластия. Однако реальное отчуждение населения от политической власти предопределило развитие обезличенных форм выражения политической культуры: либо митинги в поддержку решений правящего класса, либо манифестации протеста против конкретных политических акций западных держав.

Постоянство, с которым обеспечивалось воспроизводство политических ориентации подданнической культуры, обеспечивалось средствами тотального контроля правящего класса за процессом политической социализации населения. Во-первых, существовал такой универсальный инструмент политической социализации, как властвовавшая. Коммунистическая партия, являвшаяся единственным каналом карьерного продвижения индивида. За продвижение по службе необходимо было платить политической лояльностью режиму, преданностью его идеологии. Во-вторых, компартия создала четкую и достаточно эффективную систему политической социализации, институты которой осуществляли процесс внедрения в сознание коммунистических идеалов и ценностей, начиная с детского сада и кончая зрелым возрастом.

Однако подобная политическая конструкция  была маловосприимчива к изменениям экономического, социального и духовного характера. Когда же те или иные политические лидеры пытались обновить ее, заменив в ней отдельные механизмы, она начинала давать сбои и в конце концов рухнула. Она оказалась не способной "переваривать" нововведения.

Первые попытки модернизации политической системы были предприняты Н.С.Хрущевым и выразились в либерализации общественных отношений, в ослаблении политического и идеологического контроля за индивидом. Это сразу привело к появлению наряду с господствующей политической культурой диссидентской субкультуры, соединившей в себе ценности западных демократий и некоторые идеи русской революционно-демократической мысли XIX - начала XX веков. Либерализация ослабила былое политическое могущество правящего класса, который ради его восстановления вынужден был использовать все средства идеологического манипулирования. Однако была создана видимость идейно-политического единства общества, которая в реальности уже отсутствовала. Наряду с господствующей политической культурой развивалась субкультура, представленная демократической интеллигенцией, интеллектуалами, предпринимателями, культивировавшими ценности свободы и прав человека, гражданского общества, индивидуализма, инакомыслия и т. д.

Попытки трансформировать советскую  политическую систему, предпринятые в конце 80-х годов М. С. Горбачевым, натолкнулись на устойчивые политические ориентации подданнического типа большинства населения. И все же потребность устранить политико-идеологический гнет тоталитарной системы была реализована. Сначала была отменена руководящая роль КПСС в обществе, а затем партия была на время запрещена. Коммунистическая идеология перестала быть государственной. Однако заметного изменения ценностей и стандартов политического поведения не произошло. У значительной части населения сохранилась подданническая ориентация.

6. Некоторые особенности политической  культуры переходного типа

6.1. Характерные  черты постсоветской политической  культуры

Политическая культура постсоветской  России представляет собой синтез разнородных политических ценностей, установок и стандартов политической деятельности. Ошибочно предполагать, что декларирование несостоятельности коммунистических ценностей и идеалов подданнической политической культуры советского типа может быстро привести к формированию политической культуры активной гражданственности. Гражданская культура имеет свой темп и динамику формирования, которые не совпадают с изменениями экономического и социального характера, хотя и испытывает их влияние.

Формирование рыночных отношений, многообразия форм собственности самостоятельного хозяйствующего субъекта, различных социальных интересов создают условия для изменения типа политических ориентации. Однако объективно развивающиеся процессы социальной дифференциации только предполагают тенденцию складывания многообразия политических субкультур, но жестко предписывать ее не могут. Смыслы и значения политической активности могут формироваться на основе конфессиональных и этнических предпочтений, которые определяются социально-экономическим положением конкретной группы, индивида. Однако, как показывает практика, изменения культурного кода политического поведения происходят очень медленно. Поэтому политические решения российской правящей элиты, рассчитанные на культуру политического участия, нередко наталкиваются на реально доминирующую подданническую политическую культуру населения. Это несоответствие новой структуры политических институтов и стандартов прежней подданнической культуре является основой политических кризисов и конфликтов.

Тип политической культуры современного российского общества можно скорее назвать фрагментарным. Это название отражает то обстоятельство, что фрагментарная политическая культура не представляет собой единого целого, а соединяет элементы разнородных субкультур. Она отражает ситуацию раскола в обществе, состояние переходности. Для фрагментарной политической культуры характерно отсутствие согласия между носителями различных субкультур относительно базовых ценностей, идеалов и целей общества. Это порождает повышенную конфликтность и социальную напряженность, которые обусловливают политическую нестабильность в обществе. Современной политической культуре России свойственна низкая степень доверия населения к государственным институтам власти, игнорирование законных способов разрешения конфликтов. Отсутствие согласия относительно базовых ценностей обращает большинство населения к признанию приоритета местных или региональных интересов. В условиях господства такой политической культуры баланс интересов и ценностей может поддерживаться исключительно сильной властью. В перспективе в результате процесса демократизации фрагментарная политическая культура должна трансформироваться в плюралистическую культуру, основывающуюся на одновременном сосуществовании и диалоге различных субкультур.

6.2. Тенденции  развития фрагментарной политической  культуры

Фрагментарная политическая культура не имеет каких-либо устойчивых тенденций. Процесс ее развития и трансформации  в демократическую культуру противоречив. С одной стороны, заметны тенденции к самоорганизации, формированию групп по интересам, промышленных, финансовых, аграрных лобби, национальных движений, религиозных организаций. С другой стороны, широкие слои населения по-прежнему слишком большие надежды возлагают на сильное государство. Подтверждением этого является растущее требование установления "сильной власти", наведения порядка и обеспечения безопасности в обществе. Судя по опросам, проведенным в 1995 году, связывать свое благополучие с сильным государством склонны 64% россиян. Лишь 26% опрошенных полагают, что их материальное положение зависит от них самих. Среди населения заметно возрастает спрос на социальные гарантии, что проявляется в ностальгии по доперестроечным временам. Так, 65% опрошенных полагали, что отношение власти к людям ухудшилось по сравнению с временами СССР, и только 4% сочли, что оно улучшилось.

Это явилось естественным следствием неблагоприятной социально-экономической  ситуации в стране. По результатам  того же обследования (1995 года) 25% взрослого  населения страны в последнее время находятся фактически в стрессовом состоянии, постоянно испытывая чувства безысходности, страха и тоски, а еще 40% часто бывают в напряженном состоянии, испытывают раздражение. Приведенные факты объясняют причину массового протестного голосования избирателей на общероссийских и региональных выборах против всех кандидатов.

Заметно усиливается тенденция  снижения интереса к политике. На первых свободных выборах 1989 года свыше  половины избирателей в той или  иной форме участвовали в выдвижении и обсуждении кандидатур, 70 - 80% знали или представляли в общих чертах платформы кандидатов своего округа, более 30% знакомились с соответствующей информацией. Непосредственно на избирательном участке решение о голосовании приняли 20% избирателей. На выборах 1990 года таких избирателей насчитывалась уже одна треть, а на выборах 1993 года каждый второй избиратель принял решение, за кого именно будет голосовать, непосредственно в день выборов.¹¹

В то же время, судя по избирательной  кампании 1995 года, уровень включенности в избирательный процесс и степень заинтересованности в результатах голосования достаточно возросли. Так, только 11 - 15% избирателей собирались прийти на участки "по привычке", "за компанию" и по другим малозначимым мотивам. Еще 15 - 20% собирались голосовать, чтобы досадить своим политическим противникам. Оставшиеся две трети избирателей намеревались голосовать, исходя из мотивов выполнения гражданского долга, желания поддержать "свою" партию или "своего" кандидата. Примерно 25% голосующих избирателей заявили, что не будут испытывать никаких эмоций по поводу победы или поражения того или иного кандидата. Следовательно, примерно две трети голосующих избирателей осуществляют свой выбор на основе лично значимых ценностей и установок. Хотя не всегда уровень компетентности избирателей, их политическая искушенность позволяют им сделать правильный выбор.