Закон СЭЯ. Его теоретическая основа

Повторим: мы начали анализ с того момента, когда денежная масса  и уровень цен находятся в  равновесии, затем проварьировали одну из независимых переменных - в данном случае, количество номинальных средств каждого из индивидов - и показали, что система возвращается к состоянию равновесия при пропорциональном росте цен и денежной массы. Это типичный пример сравнительной статики, демонстрирующий при корректном изложении правильность количественной денежной теории. Наше представление теоремы о том, что пропорциональное увеличение денежных средств каждого индивида приводит к росту цен в той же пропорции, заимствовано у Патинкина. Эта теорема никогда строго не формулировалась классиками, но она раз за разом затрагивалась у Юма, Рикардо, Джона Стюарта Милля и многих других, и вполне можно считать, что они понимали ее суть, включая предпосылки, необходимые для ее истинности.

Теперь обсудим теорию косвенного механизма, связывающего деньги и цены, - второе направление классической денежной теории. Было отмечено, что  количественная теория денег не придает  какого-либо явного значения процентной ставке, а без этого любая денежная теория не может обладать достаточной  ценностью. Уравнение обмена на самом  деле не имеет никакого отношения  к процентной ставке, однако количественная теория денег и тождеством MV ? PT представляют собой разные вещи. В любом случае классическая теория косвенного механизма, связывающего М и P, уделяет особое внимание денежной ставке процента. Косвенный механизм был впервые установлен Генри Торнтоном в его работе "Принципы бумажноденежного кредита в Великобритании" (1802), наиболее выдающейся работе по денежной теории классического периода, и затем дословно повторен Рикардо и Миллем. Аргументировалось это так: денежное равновесие в экономике с наличием неденежных активов существует, только когда ставка процента на денежном рынке равна норме прибыли на вложенный капитал на товарных рынках. Дополнительное поступление денег на кредитный рынок может произойти только через банковскую систему; возросшее предложение заемных средств понижает процентную ставку ниже уровня нормы прибыли; объем кредитования возрастает с ростом цен на инвестиционные блага, стимулирующим спрос на займы. В конце концов возросший спрос на заемные средства сравняется с их предложением. Тем не менее, все время, пока ставка процента остается ниже нормы прибыли, спрос на займы остается ненасыщенным. Вскоре спрос на кредит уравновесится с предложением, и ставка банковского процента опять начнет расти. Если реальная норма прибыли осталась неизменной, равновесие устанавливается только в случае возвращения ставки процента к прежнему уровню. Цены выросли, но процентная ставка осталась без изменения. Итак, в состоянии равновесия процентная ставка не зависит от количества денег в обращении.

Теория двух ставок процента - реальной и рыночной - столетие спустя была самостоятельно пере открыта Викселлем, который был удивлен, обнаружив, что эта идея не нова. Рикардо использовал ее, чтобы показать возможность неограниченного распространения эмиссии банкнот Банка Англии при условии, что ставка банковского процента держится на достаточно низком уровне; конвертируемость банкноты в условиях золотого стандарта лишает Банк возможности регулировать ставку дисконта, по крайней мере в пределах 5% согласно Закону о ростовщичестве; неконвертируемость, однако, позволяет Банку сдерживать инфляцию, искусственно подавляя ставку дисконта. Совершенно вне связи со сказанным Торнтон подчеркивал связь денежного и товарных рынков и показывал далее, что классическая теория, будучи правильно интерпретирована, не приводит к разделению процесса ценообразования.

 

 

 

 

 

 

Сбережения, инвестиции и  образование сокровищ

Согласно традиционной интерпретации классической теории процентная ставка устанавливается на рынке заемных средств или, по выражению Кейнса, "рынке долговых обязательств". Ставка процента на денежном рынке зависит от спроса и предложения заемного капитала, иначе говоря, от инвестиций и сбережений соответственно.

Редко указывалось, что финансирование инвестиций может также осуществляться за счет резервов или инфляционного  банковского кредита. Что касается Рикардо, он усердно отрицал, что "кредит может породить капитал". Мы рассмотрим мысль, согласно которой инфляционная кредитная экспансия не способна моментально вызвать экономический рост - это не что иное, как спорная теория "принудительного сбережения". Гораздо легче считать, что инвестиции никогда не финансируются за счет накоплений. Под "образованием сокровищ" мы понимаем выведение части доходов из сферы текущих расходов без привлечения их на непотребительские нужды, другими словами, создание запасов наличности. На протяжении классического периода этот термин всегда использовался в уничижительном смысле: только скряга предпочтет держать в запасе больше наличности, чем это необходимо для ведения операций. Строго говоря, типичная классическая характеристика образования сокровищ как "аномалии" должна подразумевать, что люди никогда не держат сбережения в форме наличных денег и не осуществляют инвестиции за счет последних. Избыточный спрос на деньги тождественно равен нулю, и мы опять вернулись к тождеству Сэя и неопределимости абсолютных цен.

Следовательно, в денежной экономике сбережения и инвестиции не должны всегда обязательно равняться  предложению и спросу на заемные  средства. Но в положении равновесия это будет справедливо, так как  равновесие предполагает удовлетворенность  каждого индивида объемом располагаемой  наличности. Таким образом, ясно, что  последовательное толкование классической теории приводит к отрицанию утверждения о равенстве запланированных сбережений и запланированных инвестиций. Такого рода высказывание является просто кейнсианским объяснением функционирования рынка заемных средств. Так как классические экономисты придерживались скорее равенства Сэя, нежели тождества, они вполне должны были допускать предусмотренную у Кейнса возможность того, что намеченный уровень сбережений может и не реализоваться. Косвенный механизм обладает тем достоинством, что он фокусирует внимание на величине спроса на кредитном рынке как функции от ставки процента. Для любого объема предложения реальных сбережений и банковского кредита существует уровень цен, приравнивающий ставку процента к данной норме прибыли и таким образом обеспечивающий равновесие на рынке заемного капитала. Понятно, что если запланированные сбережения превышают запланированные инвестиции, то ставка процента снизится, а уровень цен возрастет, восстанавливая равновесие. Единственное различие между этими доводами и аргументацией Кейнса состоит в том, что согласно последнему сбережения есть функция от дохода, тогда как в классическом анализе сбережения есть сложная функция от ставки процента и уровня цен, выраженных через инвестиционные возможности. У Кейнса к равновесию приводят вариации уровня дохода, в классической теории - изменения цен и ставки процента. Все это маскируется тем фактом, что классики почти никогда не употребляли термин "инвестиции" и говорили о сбережении, имея в виду не процесс, а скорее его результат, т. е. действительно сбереженные средства; у них слово "сбережения" уже подразумевало их инвестирование в дополнительные капитальные блага. Иначе говоря, предполагается по сути отождествление сбережений и инвестиций, но это никак не могло иметься в виду. Однако совершенно справедливо, что неудачные попытки раскрыть процесс достижения равновесия часто вынуждали классических авторов принять за отправную точку результаты сравнительной статики и обсуждать взаимосвязи между переменными, подразумевая постоянное равновесное состояние рынка.

Хотя большинство классиков  в явном виде не делали различия между сбережением и ссужением, с одной стороны, а также инвестициями и получением кредитов, с другой, они не настаивали на том, что ставка процента определяется исключительно объемами сбережений и инвестиций. Теория ссудных фондов, предполагающая влияние денежного рынка на процентную ставку, обсуждается у Торнтона и Рикардо и со знанием дела развивается в гл. 23 книги III "Принципов" Милля. В связи с тем, что Джон Стюарт Милль определял сбережения как доход, "не потребленный лицом, которое осуществляет сбережения", а сокровище как доход, "не потребляемый вообще", можно заключить, что выражение "запланированные сбережения" в современном смысле эквивалентно классическим сбережениям плюс сокровища, так как избыток "запланированных сбережений" над запланированными инвестициями в современном анализе производит тот же эффект , что и увеличение тезаврации у классиков.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Заключения:

В ретроспективе совершенно очевидно, что путаница по поводу классической денежной теории происходит исключительно  из-за внешнего сходства между обоснованной формулой сравнительной статики (согласно которой в состоянии равновесия, когда денежные средства вводятся в  систему соответствующим нейтральным  способом, объем денежной массы не влияет на относительные цены) и  высказываниями, отрицающими возможность  положительного влияния дополнительного  притока денежных средств на объем  выпуска продукции. Даже безоговорочное утверждение о том, будто количество денег не влияет на относительные цены, не обязательно означает, что его автор согласен с тождеством Сэя. Как Рикардо, так и Милль высказывали подобные суждения там, где речь идет об определении относительных цен; в другом месте, иногда несколькими страницами ниже, они уже обсуждают движение от одной точки равновесия к другой, при котором "впрыскивание" наличности в экономику определенно воздействует на относительные цены, включая процентную ставку. На самом деле они, возможно, за исключением Милля, не представляли себе полностью логическую структуру этой проблемы и поэтому частенько своими рассуждениями вводили читателя в заблуждение. Однако, как только проблема равенства Сэя возникла в явном виде, она анализировалась, по крайней мере строго с формальной точки зрения, хотя и неполно.

Меркантилисты придерживались денежной теория процента. Классическая школа - реальной теории процента. Кто был прав? В настоящее время легко можно понять, что этот вопрос бессодержателен, так как он предполагает дихотомизацию ценообразования. Однако, если процентная ставка, о которой мы говорим, равновесна, тоща несомненно, что она в большей степени определяется на "реальных" рынках, а не на денежном рынке. Кроме того, классическая теория процента имеет более общий характер, потому что заключает в себе элементы как реальной, так и денежной теории, тогда как последняя, особенно в условиях золотого стандарта, оставляет само количество денег неопределенным и никак не связанным с товарными рынками. Так что не зря мы ранее говорили о теоретических достижениях "реального" анализа.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы:

1. Автономов В.С. Модель человека в экономической науке. – СПб.: Экономическая школа, 1998.
2. Блауг М. Экономическая мысль в ретроспективе. – М.: Дело Лтд., 1994.
3. Бартенев С.А. Экономические теории и школы (история и современность): Курс лекций. – М.: Издательство БЕК, 1996.
4. Всемирная история экономической мысли: В 6-ти т. / Гл. ред. В.Н. Черковец. — М.: Мысль, 1987—1997.
5. История экономических учений: (современный этап): Учебник / Под ред. А.Г. Худокормова.. – М.: ИНФРА-М, 1999.
6. История экономических учений / Под ред. В. Автономова, О. Ананьина, Н. Макашевой: Учеб. пособие. – М.: ИНФРА-М, 2000.
7. Кейнс Дж.М. Избранные произведения. – М.: Экономика, 1993. (Серия «Экономическое наследие»).
8. Кузнецова Н.В. История менеджмента.- Владивосток, 2001.
9. Карамова О.В. Семенкова Т.Г. Емельянова О.И. История русской экономической мысли. В 5 ч. — М.: Финансовая академия при Правительстве РФ, 1998 — 2004 гг.