Стили управления

При строительстве  третьего, Юго-Камского завода Строгановым  пришлось преодолевать сопротивление  уже казны, которая хотела построить  там медеплавильные печи и имела приоритет. При поддержке Соляной конторы Строгановым удалось, хотя и не сразу, добиться своего, и они в 1746 году построили завод, допустив при этом ряд нарушений законов.

По этому  поводу возник скандал. Строптивый прокурор Берг-Коллегии Суворов пытался опротестовать действия Строгановых, но от этого пострадал лишь сам, - настолько было сильно влияние Строгановых при дворе.

Демидовы - род богатейших российских предпринимателей (заводчиков и землевладельцев), выдвинувшийся при Петре I, благодаря созданию оружейных и горнодобывающих предприятий в Туле и на Урале. Основатели многих уральских городов, внёсшие неоценимый вклад в освоение и развитие уральской земли.

История рода Демидовых, стремительно вознесшегося из крестьян в круг российской знати, началась в конце XVII века с Никиты Демидовича Антуфьева. Он был сыном кузнеца Демида Климентьевича Антуфьева, происходившего из государственных крестьян и однажды перебравшегося из расположенного неподалеку от Тулы села Павшино в тульскую оружейную слободу, где завел свое дело. Самым известным преданием о Никите Антуфьеве-Демидове, ставшем в 1690-х годах весьма преуспевающим тульским оружейником, металлургом и торговцем железом, является его встреча с царем Петром I, с которой и началось его головокружительное возвышение. Этот судьбоносный для династии момент известен в нескольких версиях, наиболее распространены две. По одной из них, Демидов взялся за дело, от которого отказались все его коллеги - починил немецкий пистолет барона Петра Павловича Шафирова, одного из сподвижников Петра Великого, а кроме того, по собственному почину изготовил копию иностранного оружия и поставил на нем свое клеймо. Изумленный барон сообщил о тульском умельце царю, а тот не замедлил сам познакомиться с талантливым мастером. По другой же версии, в 1695 или 1696 году Петр I оказался проездом в Туле и, созвав оружейников, велел им изготовить несколько сотен ружей по новейшему иностранному образцу. Единственным, кто взялся за эту работу и справился с ней на отлично, был Никита. Отметим, что в это время мастер считался первым тульским оружейником, владел в Туле оружейным заводом и только что открыл здесь металлообрабатывающее производство.

Впрочем, какими бы ни были обстоятельства знакомства Демидыча (именно так звал Никиту Петр I) с царем-реформатором, последствия его хорошо известны и документально подтверждены: царь оценил талант и организаторские способности Никиты, приблизил его к себе, а в 1700 году, когда между Россией и Швецией началась Северная война, Никита Антуфьев был назначен поставщиком оружия для российского войска. Выполняя оборонный заказ, дальновидный заводчик выбрал очень умную стратегию: он отпускал казне свое качественное оружие по весьма привлекательной цене - значительно ниже той, что была у других российских оружейников и тем более у иностранцев. Время показало, что стратегия была выбрана верная: издержки окупились Демидову сторицей. И когда вскоре государству потребовалось в срочном порядке увеличить эффективность отечественного оружейного производства и создать собственную металлургическую промышленность, оно обратилось именно к Демидычу. Доверявший Никите Петр сделал предпринимателя своим главным экспертом в области оружейного производства, в 1701 году по царскому повелению ему был передан в собственность большой участок земли около Тулы, право добывать там руду, рубить лес, а кроме того, Никита Антуфьев получил право покупать крепостных для работы на своих заводах.

Годом позже  Демидыч получил поистине царский  подарок: два казенных завода на Урале - Невьянские чугуноплавильный и железоплавильный заводы. Их строительство началось на реках Нейве и Тагиле за несколько лет до описываемых событий, после того, как стало известно, что в Верхотурском уезде найдены богатые залежи железных руд, в экспертной оценке образцов этих руд участвовал и Никита Демидович. В 1701 году вместе со строительством завода был основан город Невьянск, он расположен в 75 км от Екатеринбурга, который, как известно, был основан спустя более чем два десятилетия после этого.

Некоторые исследователи указывают, что первый Демидов мог оказаться на Урале на несколько лет раньше - еще в 1690-х годах ему предлагали принять непосредственное участие в освоении верхотурских месторождений и строительстве там металлургических предприятий, но он отказался, ссылаясь на то, что и в Туле у него пока дел много.

В 1702 году от приватизации государственного имущества Демидов отказываться не стал - кстати, именно с этого года Никита Антуфьев стал именоваться в официальных документах Демидовым. Он получил в свою собственность два Верхотурских завода, прилегающие к ним земли, леса и Магнитную гору - ту самую, где были найдены богатейшие месторождения, а также право покупать для заводских работ крепостных. Предприниматель должен был в течение пяти лет железом вернуть государству сумму, потраченную на строительство заводов, кроме того, на него накладывалось обязательство поставлять в артиллерию все необходимое для нее оружие (напомним, в то время шла Северная война, продолжавшаяся до 1721 года). В договоре между государством и предпринимателем были и другие интересные пункты. Например, на заводах запрещалось пьянство - этот пункт, надо думать, Демидов, который, по отзывам современников, и сам не пил и пьющих не жаловал, одобрял и выполнял неукоснительно. Кроме того, на него возлагалась обязанность построить в городе школы для детей и больницу и бережно относиться к своим лесным угодьям (это условие, скорее всего, Демидовым соблюдалось спустя рукава). Вскоре Демидов получил другие государственные льготы, в частности его заводам были приписаны еще две волости в Верхотурском уезде. Став уральским заводчиком и лично погрузившись во все тонкости горного дела и металлургии, Демидов еще довольно долго оставался ответственным за исполнение оборонного заказа по поставке в армию ручного огнестрельного оружия.

Отдать долг государству даже раньше назначенного Петром I срока оказалось нетрудно - производительность уральских демидовских предприятий оказалась очень высокой и притом ежегодно увеличивалась. Нетрудно было Демидову и удовлетворять все растущие нужды российской артиллерии - и, надо сказать, здесь предприниматель по-прежнему придерживался политики демпинга и поставлял государству продукцию по заниженной цене. Кроме того, к началу 1720-х годов указом Петра I демидовские заводы получили монополию на поставку железа, якорей и пушек для русского флота - настолько высоко царь оценил их качество.

Пользуясь высочайшей протекцией, Никита Демидов в добавление к уже имеющимся заводам открыл еще пять: Шуралинский молотовый  завод (1716 год), Бынговский молотовый завод (1718 год), Верхнетагильский доменный завод (1720 год), Выйский доменный, молотовый и медеплавильный завод (1722 год), Нижнелайский молотовый завод (1722 год), а через месяц после смерти предпринимателя открылось его последнее детище - Нижнетагильский доменный, молотовый и медеплавильный завод (1725 год).

Демидова - старшего нередко называют жестким эксплуататором, что, с одной стороны, отрицать нельзя - условия работы на демидовских предприятиях лояльными назвать трудно. С другой же - не стоит забывать о нравах того времени и о том, с какими колоссальными человеческими жертвами проводились все великие стройки обновленной России. Впрочем, в оправдание Демидова найдутся и другие аргументы: одним из первых он ввел на заводах техническое обучение для рабочих, многие вольные поселенцы, приехавшие к нему работать, получали на первых порах материальную поддержку от хозяина.

Роль же Демидова, а потом и его потомков в  социально-экономическом становлении  Урала, вообще трудно переоценить. Благодаря Никите Демидовичу началось инфраструктурное развитие этого доселе почти нетронутого заповедного уголка России, за что суровый край благодарен промышленнику и по сей день. И наконец, благодаря Демидову стала на ноги и громко заявила о себе российская металлургическая промышленность.

Очень быстро продукция  уральских заводов превзошла  общий объем производства заводов  других регионов страны. Опередить  по темпам производства лидеров мировой металлургии того времени - Великобританию и Швецию - у России пока не получалось (это нам удалось в середине XVIII века не без помощи потомков Никиты Демидовича), однако уже к началу 1720-х страна сделала шаг, совсем недавно казавшийся немыслимым: начала экспортировать железо на зарубежные рынки.

Экспансия бизнеса Демидова проходила не без трений. С одной стороны, предприниматель обладал дипломатическим даром, а также виртуозным умением делать дорогие подарки нужным людям - в петровские времена даром особо ценным, так как император-реформатор взяточничество не выносил и в течение всего своего царствования, увы, безуспешно пытался извести пресловутую российскую коррупцию. С другой стороны, был заводчик нетерпим к конкурентам и тем, кто противился его монополизму на рынке. До поры до времени Демидову удавалось действовать безнаказанно. Если у промышленника начинались трения с уральскими властями, из Санкт-Петербурга немедленно приходил приказ не трогать столь полезного государству заводчика. Рабочей силы, особенно квалифицированной, демидовским заводам не хватало даже несмотря колоссальные привилегии, полученные предпринимателем, поэтому тот решал кадровую проблему не всегда законным образом. И когда царю поступали жалобы на Никиту Демидыча - мол, тот без зазрения совести переманивает к себе хороших мастеров с казенных заводов, укрывает в своих заповедных землях беглых, привлекает к работе шведских пленных, то Петр I закрывал на это глаза: делает-то Демидов все это во благо государства.

В 20-х годах  случился громкий скандал. На Урале  появился Василий Никитич Татищев, стяжавший у потомков славу выдающегося государственного деятеля, историка, экономиста и географа. Целью его приезда было создание в регионе казенных металлургических заводов, которые затем должны были быть переданы частным инвесторам. В 1723 году по указу императора Петра I на берегах реки Исеть под руководством Татищева развернулось строительство крупнейшего в России железоделательного завода, вокруг которого появился город-крепость, позже получивший название Екатеринбурга (в чести Екатерины I, супруги императора). Однако одного из крупнейших городов современной России могло и не быть: деятельность Татищева очень не понравилась Никите Демидовичу, справедливо усмотревшему в новой государственной политике опасность для своей уральской монополии. Прения сторон привели к тому, что Татищев оказался под следствием, но очень скоро все обвинения с него были сняты: выявился неприкрытый демидовский интерес в этом деле. На предпринимателя был наложен колоссальный штраф, но высочайших милостей он не лишился.

В 1720 году Никите Демидовичу, а также его потомкам был пожалован дворянский титул, который предприниматель, хоть и имеющий в конце жизни 100 тыс. ежегодного дохода, но в обыденной жизни человек скромный и непритязательный и обычно дипломатично отказывающийся от государственных регалий и орденов, принял не очень охотно. Более того, старик оттягивал официальное закрепление за собой дворянского звания, и оно было оформлено только после его смерти Демидовыми-младшими. Скончался же глава рода Демидовых в Туле, куда вернулся с Урала уже тяжелобольным, в том же году, что и его высочайший покровитель, он пережил Петра I на десять месяцев - и ушел в мир иной 17 ноября 1725 года.

Символом русского предпринимательства XIX века стала семья старообрядцев  Морозовых. Родоначальник семьи Савва Васильевич Морозов (1770-1862г.г.), крепостной помещика Н.Г. Рюмина, прошел длинный путь от пастуха, извозчика, наёмного ткача на фабрике Коновалова до владельца собственного шелкоткацкого заведения в селе Зуево-Богородского уезда в 1797 году.

Для современной России, переходящей на принципы рыночной экономики, чрезвычайно важный интерес представляет эффективный опыт российских промышленников - предпринимателей, основанный на лучших национальных русских традициях. И  в первую очередь это относится к деятельности династии Морозовых, являющихся зеркалом русского предпринимательства. Современной молодежи, будущим специалистам, рыночный менталитет которых формируется в средних специальных и высших учебных заведениях, очень важно знать историю, корни национального предпринимательства. Ведь известна простая истина, что знание истории, прошлого помогает человеку оценить настоящее и видеть перспективы будущего.

Для нас, коллектива преподавателей и студентов первого в России государственного Орехово-Зуевского Бизнес-Колледжа, носящего имя великого патриота, выдающегося промышленника-предпринимателя, общественного деятеля и мецената Саввы Тимофеевича Морозова, особенно важно знание процесса становления российского менеджмента в период многолетней деятельности династии Морозовых.

Ведь хозяйственная деятельность Морозовых практически не изучалась  как отечественными, так и зарубежными  специалистами.

Имеющиеся на данный период литературные оценки и характеристики носят поверхностный, несистемный  характер. Они не дают реального экономического анализа многоплановой деятельности и коммерческих результатов предпринимательской активности Морозовых.

Начальный период истории  Морозовых с 1797 года до первой половины XIX века вообще относится к области  семейных преданий.

И только период деятельности фирмы Морозовых с 1873 по 1916г.г. достаточно в полном объеме может отвечать современным требованиям экономического микроанализа.

Основатель  семейной фирмы Савва Васильевич Морозов в 1820 году вместе с сыновьями (Елисеем, Захаром, Абрамом и Иваном) выкупается из крепостных на волю за огромные по тем временам деньги - 17 тысяч рублей. Младший сын Тимофей, отец Саввы Тимофеевича Морозова, родился уже свободным не крепостным человеком. В 1820-1840-е годы Морозовы создали четыре хлопчатобумажные фабрики, которые уже тогда оценивались в 200-300 тысяч рублей. Во второй половине XIX века фабрики вырастают в четыре огромные фирмы: "Товарищество Никольской мануфактуры Саввы Морозова сын и К^о", "Товарищество мануфактур Викулы Морозова с сыновьями в местечке Никольском", "Компания Богородско-Глуховской мануфактуры бумажных изделий". Перед революцией 1917 года собственные капиталы семьи Морозовых составляли уже более 110 миллионов рублей. На предприятиях Морозовых работало 54 тысячи рабочих, которые ежегодно производили продукции примерно на 100 миллионов рублей. По промышленному потенциалу в то время Орехово-Зуево занимало III место после Москвы и Санкт-Петербурга.

В 1830 году на берегу Клязьмы, территориально принадлежавшей Владимирской губернии, С.В. Морозов  закончил строительство товарно-отделочной фабрики с ручным ткачеством. С неё, собственно говоря, и начинается история Никольской мануфактуры, название которой появилось чуть позже.

В середине XIX века С.В. Морозов стал крупнейшим производителем бумажной пряжи в России.

В местечке Ново-Зуево, впоследствии получившем название Никольское, обосновались две фабрики, которые принадлежали разным Морозовским фирмам. Современники предсказывали им блестящее будущее.