Историческая школа Германии

деятельности, но и «разрывается»  внешней торговлей на приморские и приречные

местности, заинтересованные в спекулятивном  экспорте продуктов земледелия, и

внутренние области страны, оказывающиеся в небрежении.

Ø      С точки зрения ассоциации национальных производительных сил

Лист трактовал категорию  земельной ренты. Различия в естественном плодородии

земель он считал несущественным фактором, а местоположение - решающим: «Рента

и ценность земли везде увеличиваются пропорционально близости земельной

собственности к  городу, пропорционально  населенности последнего и развитию в

нем фабрично-заводской промышленности». Лист обобщил опыт Франции и Англии в

том, что касается институциональных  аспектов земельной ренты. Во Франции в

эпоху расцвета абсолютизма рядом  со столицей, которая превосходила и

умственными силами и блеском все города Европейского континента, земледелие

делало лишь слабые успехи, и в провинции сказывался недостаток промышленного

и умственного развития. Это происходило  потому, что дворянство, владевшее

поземельной собственностью, не обладало политическим влиянием и правами,

кроме права служить при дворе, и устремлялось ко двору, к прихотливой

столичной жизни. Таким образом, провинция  теряла все те средства прогресса,

которые могло доставить расходование земельной ренты; все силы отнимала

столица. Напротив, там, где «дворянство, владеющее земельной собственностью,

приобретает независимость по отношению ко двору и влияние на

законодательство и администрацию; по мере того, как представительная система

и административная организация распространяют на города и провинцию право

самоуправления и участия в  законодательстве и администрации страны... с

большим удовольствием дворянство и образованный зажиточный средний класс

остаются на тех местах, откуда они извлекают доходы, и расходование земельной

ренты оказывает влияние на развитие умственных сил и социальный строй, на

успехи сельского хозяйства  и развитие в провинции отраслей промышленности».

Это относится к Англии, где землевладельцы, живя большую часть года в

имениях, затрачивают известную долю дохода на улучшение качества своих

земель и своим потреблением поддерживают соседние фабрики.

Ø      Отвергнув фритредерство, Лист развернул критику экономического

индивидуализма. Он писал, что формула  «laissez faire» столько же на руку

грабителям и плутам, сколь и купцам. «Купец может достигать своих целей,

заключающихся в приобретении ценностей  путем обмена, даже в ущерб

земледельцам и мануфактуристам, наперекор производительным силам и не щадя

независимости и самостоятельности нации. Ему безразлично, да и характер его

операций и его стремлений не позволяет ему заботиться о том, какое влияние

оказывают ввозимые или вывозимые им товары на нравственность,

благосостояние и могущество страны. Он ввозит как яды, так и лекарства. Он

доводит до изнурения целые нации, ввозя опиум и водку».

Ø      Лист взял под защиту меркантилистов, заслугой которых считал

осознание важности фабрично-заводской  промышленности для земледелия, торговли

и мореходства; понимание значения протекционизма и отстаивание национальных

интересов. Вместе с тем в противовес меркантилизму Лист утверждал, что:

    

• Протекционизм – оправдан лишь в качестве «воспитательного» для
• выравнивания уровней экономического развития стран;

 

• Нация,
• достигшая уровня перворазрядной промышленно-торговой державы,      должна
• перейти к свободе торговли;

 

• Фабрично-заводская промышленность не
• должна развиваться за счет      земледелия;

 

• Таможенное
• покровительство не должно распространяться на сельское      хозяйство.

 

Лист указывал, что систему воспитательного протекционизма может с успехом

применить лишь держава с умеренным  климатом, достаточно обширной территорией

с разнообразными ресурсами и значительным населением, обладающая устьями

своих рек (а следовательно, выходами из своих морей). Островная

изолированность обеспечила Англии решающие преимущества перед

континентальной Европой в развитии установлений, благоприятствующих росту

свободы, духа предприимчивости и  производительных сил нации, -спокойное

введение Реформации и плодотворная для хозяйства секуляризация, отсутствие

военных вторжений и ненужность постоянной армии, раннее развитие

последовательной таможенной системы, извлечение из континентальных войн

огромных выгод для себя.

Противоположным примером была Польша. Лист типизировал ее историю, во-первых,

как судьбу страны, «которая не соприкасается с морями, которая не имеет ни

торгового, ни военного флота, или  у которой устья рек не находятся  в ее

власти», и она «в своей внешней  торговле стоит в зависимости  от других наций,

причем господство иностранцев на приморском рынке угрожает как

экономической, так и политической целостности страны» . Во-вторых, Польша

была вычеркнута из ряда национальных государств из-за отсутствия в ней

сильного среднего сословия, которое  может быть вызвано к жизни лишь

насаждением внутренней фабрично-заводской  промышленности.

Заключительная часть «Национальной  системы политической экономии»,

посвященная общим для континентальных  стран «чрезвычайным интересам» в их

борьбе с «островным господством  Англии», представляет собой по сути

геополитический трактат. По мнению Листа, Германский таможенный союз должен

распространиться по всему побережью  Северного моря от устьев Рейна до Польши

с включением Голландии и Дании, до масштабов «Средней Европы», пока же Центр

Европейского континента «не выполняет  той роли, которая налагается на него

естественным положением. Вместо того чтобы служить посредником между  востоком

и западом по всем вопросам, касающимся территориальных разделений,

конституции, национальной независимости и могущества... центр этот в

настоящее время служит яблоком  раздора между востоком и западом, причем и

тот, и другой надеются привлечь на свою сторону эту срединную державу,

которую ослабляет недостаток национального  единства». Если бы Германия вместе

с Голландией, Бельгией и Швейцарией составила один сильный торговый и

политический союз, это стало  бы прочным континентальным ядром, обеспечившим

бы надолго мир для Европейского континента, а с другой стороны, позволило  бы

вытеснить Англию из ее «предмостных прикрытий», при посредстве которых она

господствует на континентальных  рынках.

Можно сказать, что Лист разрабатывал в противовес «космополитической

экономии» не просто «национальную», а «геополитическую» экономию. Он писал о

вероятности будущего превосходства Америки над Англией в той же степени, в

какой Англия превзошла Голландию, и о том, что французы равно  с немцами

заинтересованы в том, «чтобы оба  пути из Средиземного моря в Красное  и в

Персидский залив не попали в исключительное распоряжение Англии».

Озабоченный судьбами Германии, Лист считал необходимыми условиями ее

экономического прогресса и  политической устойчивости «округление границ» и

развитие среднего класса. В работе «Земельная система, мельчайшие держания и

эмиграция» (1842) Лист детально рассмотрел аграрный вопрос в свете широкого

сравнительно-исторического анализа как различных регионов Германии, так и

различных стран от США до России, но особенно выделил три типа земельных

отношений в Европе, примерно соответствующих  трем историческим этапам:  1)

крупнопоместное сельское хозяйство  на старой феодальной основе в странах  к

востоку от Эльбы; 2) отсталые мельчайшие держания в странах к западу от

Эльбы; 3) английское крупнокапиталистическое сельское хозяйство, расширенное

«до масштабов фабрики». Оптимальным Лист считал путь «золотой середины»

между вторым и третьим типами. Второй тип, характерный для Франции, по

мнению Листа, не только не обеспечивал  развитие внутреннего рынка, но и

готовил основу для бонапартистского режима, тогда как капиталистическое

сельское хозяйство Англии, порождая огромную массу пролетариев и пауперов,

грозило социальным взрывом. Идеалом Листа была освобожденная от феодальных и

общинных стеснений земельная система коммерчески ориентированных владений,

при которой средние и мелкие единоличные держания являются правилом, а

крупные и мельчайшие - исключениями, что наилучшим образом соответствовало

бы представительной политической системе и принципам национальной экономии.

Лист учитывал, что выполнение этой земельной реформы должно было

сопровождаться обезземеливанием значительной части крестьян и лишь

меньшинство из них было бы поглощено  развивающейся германской

промышленностью. Это ставило проблему колонизации, которую Лист ввел в

геополитический контекст. Большинству, по мнению Листа, следовало

переселиться в качестве сельскохозяйственных колонистов в область Среднего и

Нижнего Дуная вплоть до западных берегов Черного моря. Это направление

миграции немцев Лист рассматривал как альтернативу переселению в США.

Дунайская колонизация могла бы преобразить сельское хозяйство  Венгрии и

превратить ее в аграрную базу «Восточной империи германцев и мадьяр».

Лист строил широкие планы подъема  Венгрии, ее производительных сил за счет

развития ее транспортной сети и широкого товарообмена с австрийскими и

германскими землями. Он пытался найти  поддержку своего германо-пандунайского

проекта у влиятельнейших политиков, начиная с австрийского канцлера

Меттерниха (который десятью годами ранее назвал Листа «одним из самых

активных и влиятельных революционеров в Германии») и вождя венгерских дворян

Штефана Сеченьи. Но агитация Листа  не имела успеха. Усталый и разочарованный,

экономист-геополитик покончил жизнь  самоубийством в гостинице немецкого

города Куфстена.

В 1850 году  Листу был воздвигнут памятник в его родном Рейтлингене, и тогда

же в Штутгарте вышло собрание его сочинений. Вторая половина XIX века

обеспечила Листу волну посмертного  признания. В восторженных тонах  писал о

нем автор единственной книги о  Листе на русском языке С.Ю. Витте:

«Основательное знакомство с «Национальной системой политической экономии»

составляет необходимость для всякого влиятельного государственного и

общественного деятеля». Во второй половине XX века система мер, напоминающих

"воспитательный протекционизм"  по Ф. Листу, была с успехом  осуществлена в

Японии, что позволило этой стране достичь статуса великой экономической

державы.

    

 

Немецкая историческая школа

 

Немецкая историческая школа представляет собой главное еретическое

направление в экономической науке XIX века. Подход представителей немецкой

исторической школы отличался  следующими особенностями.

1.                  Отрицательное отношение к любым  попыткам создания

универсальной экономической теории и, в частности, к классической

политической экономии. По мнению адептов немецкой исторической школы,

экономическая наука должна заниматься исследованием специфики конкретных

национальных хозяйств; дело в том, что каждое национальное хозяйство  имеет

свои специфические свойства, зачастую не имеющие аналогов. Именно поэтому

универсальная экономическая теория представляет собой нонсенс. Отсюда следует

другая особенность учения немецкой исторической школы.

2.                  Антикосмополитизм. Представители  немецкой исторической

школы в той или иной степени  были склонны подчеркивать роль национальных

факторов в хозяйственном развитии. Кстати говоря, с их легкой руки даже в

настоящее время экономическую  науку в Германии и других немецкоязычных

странах часто называют «Национальной экономией» (Nationalokonomie) или

«Народнохозяйственным учением» (Volkswirtschaftslehre).

3.                  Отрицательное отношение к абстрактно-дедуктивным  методам

анализа. Главный акцент в экономической  науке нужно делать на конкретные

историко-экономические исследования (чем, как правило, и занимались

большинство эпигонов этой школы).

4.                  Трактовка народного хозяйства  как единого целого, части

которого  находятся в постоянном взаимодействии между собой, а не как простой

суммы отдельных индивидов. Отсюда следует, что «жизнь» такого «целого»

управляется особыми законами, отличающимися  от законов, которым подчиняется

жизнь отдельно взятых субъектов.

5.                  Отрицательное отношение к концепции  экономического

человека. «Немцы» отвергают представление  об индивиде как человеке, свободным

от воздействия общественных факторов и автономно стремящимся к  достижению