Рынок рабочей силы и формы безработицы

В связи с распространением кризиса  на европейские страны при сохранении высоких темпов роста Китая, Индии  и России в моду вошла теория декаплинга. В соответствии с ней развивающиеся рынки должны были выступить тем «мотором», который остановит кризис и выведет развитые страны из начинающейся рецессии.И лишь в августе-сентябре стало понятно, что финансовый кризис перерастает в экономический и глобальный, то есть охватывает все основные экономики мира как развитые, так и развивающиеся. Положение большинства стран, еще недавно гордившихся своими успехами, оказалось неустойчивым, а их экономические и политические перспективы - весьма туманными.

Нельзя сказать, что кризис наступил неожиданно. В начале 2008 г. мы обращали внимание на нестабильность двух главных  факторов российского экономического роста: высоких цен на энерго- ресурсы и наличия дешевых денег на мировых финансовых рынках. Причем институциональная среда в стране, которая только и может создать устойчивую основу экономического роста, не развита, то есть российские институты (как экономические, так и политические) вряд ли способны смягчать и корректировать последствия ухудшения экономической и политической конъюнктуры.

Среди  важнейших источников  кризиса мы называли  начало глобальной рецессии, падение цен на нефть и другие товары российского экспорта, возникновение дефицита платежного баланса и усиление тем самым зависимости страны от притока иностранных инвестиций, быстро нарастающую внешнюю задолженность российских компаний и высокую вероятность их неспособности расплатиться по долгам без помощи государства в случае наступления кризиса, а также сомнительную эффективность многих инвестиционных проектов, начатых на волне бума, которые вряд ли могут выдержать испытание кризисом. Немаловажно и то, что в России за восемь благополучных лет выросло поколение политиков, привыкших «управлять ростом благосостояния» и не имеющих опыта кризисного управления; среди граждан все шире распространялось ощущение уверенности в завтрашнем дне.

И вот пессимистичные прогнозы осуществились. Более того, реализовался самый жесткий  сценарий: одновременно были исчерпаны два главных источника роста российской экономики - упали цены на основные продукты российского экспорта и исчезли дешевые финансовые ресурсы на мировом рынке. Кризис наступил. Каков же характер нынешнего кризиса? Разумеется, все наши оценки носят сугубо предварительный характер, поскольку события разворачиваются очень быстро и требуют постоянного переосмысления.

Российская политическая и экономическая  элита на протяжении всех последних  восьми лет старалась избежать кризиса  образца 1998 г., стремясь не повторять  ошибок прошлого. В значительной мере это сделать удалось, однако нынешний кризис оказался другим. Кризис десятилетней давности был порожден внутренними  причинами, главным образом слабостью власти, не способной проводить ответственную макроэкономическую (прежде всего бюджетную) политику. Теперь впервые за последние сто лет Россия сталкивается с мировым кризисом, будучи частью глобальной экономической и финансовой системы. Тем самым она постепенно становится нормальной рыночной страной.

Правда, разворачивающийся на наших  глазах кризис явно выходит за рамки обычного циклического. Можно выделить три его важные особенности.

Первая. Начавшийся в условиях глобализации, кризис носит беспрецедентный по масштабам характер, охватывая практически все динамично развивавшиеся страны и регионы. Причем он сильнее сказывается на тех, кто был наиболее успешен в последнее десятилетие; напротив, застойные страны и регионы пострадали от него в меньшей степени. Сказанное характерно и для внутриэкономической ситуации в отдельных странах, включая Россию, самые серьезные проблемы наблюдаются там, где был экономический бум, тогда как депрессивные регионы почти не чувствуют изменений. Это резко усложняет процесс выхода из кризиса: неясно, кто сможет стать «локомотивом» восстановления роста.

Вторая. Современный кризис носит структурный характер, то есть предполагает серьезное обновление структуры мировой экономики и ее технологической базы. Пока трудно сказать, какие структурные изменения произойдут, однако их результатом будет перераспределение сил в отраслевом и региональном аспектах.

Третья. Кризис носит инновационный характер. В последние годы много говорилось о важности инноваций, переводе экономики на инновационный путь развития; именно это и произошло в финансово- экономической сфере. Здесь возникли и быстро распространились финансовые инновации - новые инструменты финансового рынка, которые, как тогда казалось, смогут создать условия для бесконечного роста. Но, как выясняется теперь, многие лидеры финансового мира имели о них весьма смутное представление, что привело к двоякого рода последствиям.

С одной стороны, финансовые инновации  существенно трансформировали ряд товарных рынков, и прежде всего важнейших сырьевых товаров. Цена на нефть всегда была плохо предсказуемой, однако она все-таки зависела от соотношения спроса и предложения, а потому в какой-то мере контролировалась производителями нефти. Несомненными историческими фактами являются как организованный арабскими странами-экспортерами нефти резкий скачок цен на нефть в 1973 г., так и осознанные (и также политически мотивированные) действия по их существенному снижению в 1986 г. В настоящее время, с развитием рынков вторичных финансовых инструментов, ситуация кардинально изменилась. Теперь цена на нефть почти не зависит от действий ее производителей и слабо реагирует на усилия членов ОПЕК и других нефтедобывающих стран. Сегодня она формируется на финансовых рынках и в головах финансовых брокеров, торгующих связанными с поставками нефти вторичными финансовыми инструментами, причем практически не имеющими отношения к реальному движению этого товара. Вряд ли эта ситуация будет сохраняться очень долго, так как реальный дефицит или избыток материальных ценностей рано или поздно даст о себе знать. Но пока надо принять факт существенного усиления роли виртуальных факторов в формировании важнейших хозяйственных пропорций.

С другой стороны, в условиях инновационного финансового бума экономическая  и политическая элита утратила контроль за движением финансовых инструментов. Поэтому нынешний кризис можно определить как «бунт финансовых инноваций» - бунт машин против своих создателей. Это вещь неприятная, но случавшаяся в истории. И, как теперь можно понять, ситуация с банком Barings, разорившимся в 1995 г. из-за единоличных действий Ника Лисона, молодого трейдера из сингапурского отделения, была предвестником кризиса, посланием финансовому миру. Однако оно так и не было понято.

Анализируя разворачивающийся  на наших глазах кризис, целесообразно отдельно рассматривать три группы его причин: во-первых, специфические проблемы американской экономики; во-вторых, системные, фундаментальные проблемы современного экономического развития; в-третьих, специфические российские обстоятельства. Эти факторы действуют разнонаправленно, и борьба с кризисом должна строиться с учетом всех трех групп.

Самостоятельным фактором кризиса  стали беспрецедентные темпы экономического роста, позволившие за пять лет на четверть увеличить мировой ВВП. В ходе такого подъема неизбежно накапливаются системные противоречия, невидимые из-за роста благосостояния.

Наконец, у разворачивающегося кризиса имеется еще одна - фундаментальная - предпосылка. За последние полтора-два десятилетия целевая функция бизнеса претерпела серьезную трансформацию. Ключевым ориентиром развития корпораций стал рост капитализации. Именно этот показатель более всего интересовал акционеров, и именно по нему оценивается в наши дни эффективность менеджмента. Между тем стремление к максимальной капитализации вступает в противоречие с реальным основанием социально-экономического прогресса - повышением производительности труда.

Эта ситуация сказалась на выработке бюджетной и курсовой политики. С одной стороны, наличие  значительной задолженности влиятельных (в том числе околобюджетных) игроков, нередко обладающих стратегически важными активами, ограничивало возможности снижения валютного курса рубля, что привело бы к резкому удорожанию обслуживания их внешнего долга. С другой стороны, чтобы оказать заемщикам финансовую помощь по его покрытию или выкупу, необходимо было использовать государственные ресурсы.

Кризис вызвал шок у мировой  экономической и политической элиты. Никто не ожидал ни подобной его  глубины, ни столь быстрого развертывания. Первоначальная реакция на кризис была довольно хаотичная; правительства  развитых стран стремились затормозить  его распространение. Основное внимание уделяли решению двух групп проблем: во-первых, не допустить коллапса кредитной  системы, то есть спасти финансовые институты; во-вторых, предотвратить или хотя бы ослабить рецессию, избежать глубокого  спада производства.

Экономически развитые страны, опасаясь коллапса банковской системы и дефляционного  шока, предприняли агрессивные меры по ее поддержке и стимулированию производственной активности. Среди  важнейших мер: предоставление ликвидности; расширение гарантий по банковским вкладам  физических лиц; выкуп части банков государством; агрессивное снижение ставок рефинансирования; принятие «планов стимулирования» (бюджетных вливаний для поддержки спроса в реальном секторе). Одновременно правительства многих стран пошли на снижение курса национальных валют по отношению к американскому доллару что должно было помочь сохранить международные резервы, а также стать дополнительным фактором стимулирования внутреннего производства. Анализ логики и эффективности этих мер выходит за рамки настоящей статьи, однако ключевая проблема состоит в том,что они могут вызвать серьёзную макроэкономическую дестабилизацию.

Важные меры по смягчению последствий  кризиса предложили и российские власти. Отчасти эти меры повторяли шаги развитых стран, но в некоторых существенных пунктах от них отличались.

Были приняты меры по предотвращению коллапса кредитной системы. Банкам предоставили значительные финансовые ресурсы для преодоления кризиса  ликвидности. С одной стороны, это  должно было способствовать поддержанию  производственной активности. Именно доступность кредитных ресурсов является в России источником роста реального сектора, а вовсе не фондовый рынок. С другой стороны, сохранение устойчивости банковской системы непосредственно связано и с задачей обеспечения социально-политической стабильности в стране. Потери гражданами своих средств в банках будут неизмеримо болезненнее и политически опаснее, чем убытки от падения фондовых индексов.

Началось обсуждение проблем предотвращения производственного кризиса. Быстрый  экономический рост последних лет  был в значительной мере связан с наличием дешевых денежных ресурсов на мировом рынке, которые охотно занимали отечественные компании. Однако дешевизна денег не способствует их эффективному инвестированию, особенно когда речь идет о фирмах, связанных с государством. Им охотно дают деньги, поскольку понимают: в случае чего государство окажет поддержку этим компаниям.

Одним из последствий экономического кризиса в России станет рост безработицы. Эксперты спорят, насколько масштабными  станут будущие увольнения и как  они повлияют на рынок труда. В  правительстве говорят, что безработица  не вырастет, с чем многие эксперты не согласны. Чиновники и ученые сходятся в одном: дефицит кадров слишком велик, чтобы безработица  стала серьезной проблемой.

Эксперты Высшей школы  экономики полагают, что говорить об одном векторе воздействия  кризиса на рынок труда в целом  не приходится. Дело в том, что дефицит  кадров в России, о котором так  много говорилось в годы нефтяного  роста, имел в отдельных секторах экономики принципиально разную природу. По данным исследования Высшей школы экономики «Спрос на труд и  квалификацию в промышленности: между  дефицитом и избытком», нехватку рабочих рук в России больше испытывали не быстро, а медленно развивающиеся  отрасли. В частности, в металлургии  и деревообработке производство в 2000-2007 гг. выросло примерно в 1,5 раза, в легкой промышленности - на 17%. При этом на недостаток кадров жаловались 50% директоров текстильных и швейных фабрик, 29% руководителей металлургических и 25% деревообрабатывающих заводов. Недостаток кадров возникал из-за неконкурентоспособности предприятия и, как следствие, невозможности удержать и привлечь квалифицированных специалистов и рабочих.

Совсем по другим причинам дефицит кадров возникал и развивался в инновационных отраслях, связи, торговле и обслуживании. Экономический  рост регулярно вызывает недостаток определенных компетенций. В России из-за краткого периода развития рыночной экономики ощущалась нехватка узкого, но очень важного слоя менеджеров, финансистов, корпоративных юристов, а также IT-специалистов, который  десятки, если не сотни лет накапливался в развитых странах.

Особенности российского  рынка труда таковы, что массовых увольнений по образцу Британии или  США в период спада ожидать  не стоит. Государство не может сократить  излишних бюджетников и работников госпредприятий, опасаясь массового  недовольства. Работодатели не пойдут на сокращения из-за значительных выходных пособий и потенциальных конфликтов с властями. Российский рынок труда, как и в 1990-е гг., отреагирует  на экономический спад сокращением  заработной платы.

Это, а также значительная доля переменной части (премии, надбавки и иные выплаты) в отечественной  зарплате совершенно по-разному скажутся на рабочих, простых служащих и специалистах высшей квалификации. В стагнирующих отраслях работники останутся на сократившихся зарплатах из-за собственной неконкурентоспособности и возможности побочных заработков.

К сожалению, чувствительным кризис может оказаться для работников развитых секторов экономики, тех, где  сокращается и будет сокращаться  производство. Работодатели дифференцируют сокращение зарплаты, стремясь таким  образом избавиться от малокомпетентных работников и сохранить квалифицированных. Кризис позволит привлечь новых работников, которые надеются на будущий рост. В торговле, обслуживании и связи  сокращение завышенных зарплат квалифицированных  специалистов заставит некоторых из них задуматься о смене работы. Часть тех, кто потеряет чрезмерно  высокие вознаграждения в крупных  компаниях, согласятся на раньше не интересовавшие их предложения средних и малых  компаний или создадут собственное  дело. В этом случае кризис может  даже положительно сказаться на развитии бизнеса в России.