Сущность и причины развития процесса глобализации

Любопытны некоторые  парадоксы. Процесс глобализации, создав мощную систему информации, элементы глобальной системы образования населения стал предпосылкой формирования профессионально подготовленных слоев общества в развивающихся странах. Экономическая и политическая элита данной группы стран получает, как правило, образование в университетах западных стран. Теневая (для Запада) сторона данной роли глобализации проявилась в том, что появление слоя образованных специалистов заметно ускорило вызревание национального и религиозного самовыражения.

Исходя из выше сказанного стоит заключить, что резкое противостояние Западу стало формой защитной реакции на новые явления: разрыв традиционных общественных связей, разорение неконкурентоспособных национальных фирм, мощнейшая экспансия чуждых традиционному обществу идей, ценностей, моделей поведения. В итоге неизбежно проявились закономерности: чем сильнее потрясение общества, тем резче ответная реакция, принимающая иногда форму воинствующего национализма и фундаментализма. В этом заключаются и истоки развернувшегося в мире терроризма.²¹

Стоит также отметить, что последние десять лет каждую крупную встречу руководства международных, наднациональных организаций вроде ВТО, МВФ или ЕС сопровождают бурные и эксцентричные протесты антиглобалистов, перечислять которые не имеет смысла - они не прекращаются и до сих пор.²²

2.4. Поиски управляемости глобальными процессами в мире

Ответ на вопрос «Является ли глобализация спонтанным процессом или в значительной мере управляемым?» - достаточно сложен. Экономисты приводят различные доводы, пытаясь найти истину.

Вполне обоснованно  можно отметить, что роль лидеров в глобальных процессах принадлежит, прежде всего, корпорационному капиталу, выступающему в лице институциональных организаций - ТНК, ТНБ, МВФ, Всемирного банка и ВТО. Определенное соучастие проявляет и государство. Вслед за лидирующей волной «управленцев» просматривается роль и таких институтов, как структуры, объединяющие малые и средние фирмы, национальные, экологические, религиозные и другие общественные движения.

Тенденция складывается таким образом, что наблюдается консолидация лидирующих структур. Ведущие международные организации постепенно превращаются в центры формирования институционально-правового каркаса неолиберального мирового порядка. Их деятельность все больше взаимоувязывается; ее идеолого-пропагандистское обеспечение осуществляется высококонцентрированными международными группами СМИ.

Таким образом, процесс  глобализации из стихийного состояния (каким он был поначалу) все больше превращается в институционально оформленный, сознательно направляемый. Если раньше глобализация подталкивалась в основном державами-гегемонами и их ТНК, то теперь процесс приобретает мощные собственные движущие силы. Произошел важный сдвиг в соотношении роли национальных государств и новых центров в процессе принятия мирохозяйственных решений. Управляемость мирохозяйственными процессами со стороны национальных государственных институтов начинает снижаться. В итоге меняются целевые ориентации в принятии экономических решений. Они в большей степени отражают интересы крупнейших корпораций.²³

Достижения в области развития информационных сетей в современном обществе позволяют лидерам корпоративного капитала достигать фантастических возможностей воздействия на умы и вкусы миллионных слоев населения. Ужесточение международной конкуренции заставляет постоянно искать новые способы борьбы. Современная деловая информация, нацеленная, прежде всего, на «обработку» совокупного спроса, побудила лидеров делового мира не ограничивать распространение своего контроля лишь на сферу экономики.

Подходящей областью, с помощью которой можно формировать спрос, оказались культура и информация. Человек, как известно, способен воспринимать как логические, так и эмоциональные побудительные мотивы. Каналом воздействия на психологию «макроэкономического потребителя» стала массовая культура. Произошел также перенос эпицентра рекламных кампаний на молодежную аудиторию, эмоциональный компонент у которой наиболее высок. Орудием воздействия на сознание и подсознание потребителей (а также - политиков) выступает теперь совокупность средств массовой информации (СМИ), приобретшая в последние десятилетия высокую степень монополизации.

В качестве примера массового  управления склонностями потребителей можно назвать сферу моды. Система «воспитания» у населения эффекта подражательства достигла феноменальной степени - будь то вид развлечений, стиль одежды, тип сигарет или автомобилей. Достигшая благодаря системе глобальной информации монополизация в сфере рекламной информации позволяет законодателям модных установок управлять поведением огромного количества населения. Яркий пример силы виляния - поворот в 90-х гг. преобладающей части населения Германии (крупнейшей страны Западной Европы, где люди в целом высокообразованны и обладают прагматическим мышлением) к использованию одного цвета в одежде. Примерно на 7-8 лет нация оделась в черный цвет, в то время как в начале 80-х гг. она предпочитала использовать разнообразные, достаточно нарядные, часто - теплые тона в одежде. Некоторые психологи объясняют этот «феномен черного цвета» возможным влиянием на людей возросшей напряженности и нестабильности в мире. Однако преобладает все же факт высокой степени «управляемости» массами в глобализованном, информационном мире.

Факт закономерного  тяготения международного корпоративного капитала к контролю над СМИ дает нам повод привести аналогию с российскими условиями и дать объяснение сходному поведению российских олигархов, столь энергично стремящихся к контролю над отечественными СМИ.

Совокупность проблем, связанных с нарастающей глобализацией, побуждает, естественно, к тому, что на правительственном уровне идет активное обсуждение возникающих в связи с этим проблем. Осуществляется поиск новых форм регулирования. Одна из возможностей - встречи ведущих стран мира. Так, например, на саммите в ФРГ, в г. Кельне, «группа семерки» предложила свое видение «новой международной финансовой архитектуры». В разработанном проекте излагались следующие предложения:

• реформирование международных финансовых институтов.

• повышение прозрачности финансовых институтов и рынков.

• укрепление кредитной дисциплины.

• укрепление экономической политики в странах с трансформируемой экономикой.

•  осуществление международной социальной политики.

В качестве реально осуществленного  шага можно обозначить разработку конкретных предложений о реформировании глобализирующейся финансовой системы. Создан также новый институт «Группа 20», куда вошли министры финансов и председатели ЦБ 19 стран (включая Россию) и ЕС. На данную группу возложена задача координации деятельности других организаций и форумов по наиболее сложным вопросам мировой финансовой системы. Ведущую роль в обеспечении макроэкономической и финансовой стабильности (как определяют лидеры «семерки») должен играть МВФ. Высказано также предложение придать в будущем Всемирному банку роль международного ЦБ (что, необходимо, например, при реализации проекта о создании единой мировой валюты).

В целом можно сделать  вывод: глобализация - достаточно болезненный процесс. Он ориентируется на трансформацию национально-государственной формы человеческого общества в некий ее новый вариант. Очевидно, что по мере нарастания данных тенденций все большая часть государственного суверенитета будет перераспределяться между локальными, региональными и всемирными регулирующими институтами.²⁴

ГЛАВА 3. РОССИЯ В ГЛОБАЛИЗИРУЮЩЕМСЯ МИРЕ

3.1. Финансовая  глобализация и несбывшиеся ожидания

Специализация России в  мировой экономике – это поставки сырья, металлов, продукции химической, целлюлозно-бумажной промышленности и древесины.

Россия стала активно  включаться в процессы финансовой глобализации в самом начале 1990-х годов, когда был взят курс на внешнюю открытость национальной экономики3. При этом в рамках программы «шоковой терапии» практически сразу был взят курс на максимальную валютную либерализацию. Указом президента России от 15 ноября 1991 г. «О либерализации внешнеэкономической деятельности на территории Российской Федерации», в частности, были сняты ограничения на вывоз иностранной валюты из страны физическими лицами и заложены принципы определения валютного курса на основе соотношения спроса и предложения на валютном рынке. Указом предусматривалось лицензирование вывоза капитала резидентами.

Впоследствии некоторые  нормы валютного регулирования ужесточались. Однако у Центрального банка России на тот момент отсутствовали возможности масштабного контроля за операциями с иностранной валютой. Результат известен: из страны в больших масштабах стал вывозиться капитал путем невозвращения экспортной валютной выручки, составления фиктивных импортных контрактов и по другим каналам.

Стоит заметить, что отток капитала происходил в то время, когда страна остро нуждалась в инвестиционных ресурсах для обеспечения экономического роста. Для привлечения этих ресурсов правительство обратилось к международным финансовым организациям и, прежде всего, к Международному валютному фонду (МВФ) и Мировому банку реконструкции и развития (МБРР). Установление отношений с международными финансовыми институтами стало еще одной стороной вовлечения России в процессы финансовой глобализации.²⁵

Традиционно выделяются два основных преимущества получения  кредитов от международных финансовых организаций: низкая процентная ставка по ним и возможность дополнительного привлечения капиталов с мирового рынка по более выгодным условиям (так, например, сотрудничество с МВФ является своеобразным «знаком качества» при оценке экономической политики страны). Однако преимущество низкой процентной ставки зачастую стирается необходимостью использования иностранных консультантов по проектам, на оплату которых расходуется часть кредита (это в первую очередь касается МБРР). Тем самым стоимость обслуживания кредита фактически увеличивается. Кроме того, как показала практика, привлечь дополнительный производительный капитал в значительных объемах Россия не смогла. Не помогло и сотрудничество с МВФ. С 1992 г. по 2002 г. в экономику России поступило прямых иностранных инвестиций на сумму около 26,5 млрд. дол., тогда как в Чехию (ВВП которой по текущему валютному курсу почти в 6 раз меньше российского) - 36,2 млрд. дол., в Польшу (ВВП в 1,8 раза меньше российского) - 39,4 млрд. дол.

Известно также, что  Международный валютный фонд увязывает  предоставление кредитов с выполнением программ правительства страны-реципиента, согласованных с МВФ. В результате в значительной степени утрачиваются возможности проведения независимой национальной экономической политики. Достаточно вспомнить, что именно по рецептам МВФ проводилась валютная либерализация начала 1990-х годов в России, открывшая дорогу масштабному бегству капитала за рубеж. Программы МВФ также отличаются достаточно жесткими мерами в социальной сфере. Так, в начале 1997 г. миссия экспертов МВФ предложила российскому правительству рассмотреть вопрос о замораживании выплат пенсий работающим пенсионерам, не учитывая сложных социальных условий нашей страны. В качестве примера приведем также протесты хорватских профсоюзов относительно требований МВФ по изменению трудового законодательства страны, выдвинутые в начале 2003 г. в качестве условия предоставления очередного кредита stand-by.

Кроме того, у кредитов МВФ есть серьезный недостаток: они не могут быть реструктурированы, что существенно снижает гибкость долговой политики страны. Заметим, что на начальном этапе трансформации на кредиты международных финансовых организаций приходилась значительная часть государственного внешнего долга России: в 1993 г. - свыше 40%, в 1994 г. - 48%, а в 1995 г. - 65,5%.

Проанализируем результаты участия России в процессах финансовой глобализации, достигнутые ко второй половине 1990-х годов. Ожидавшегося значительного объема прямых иностранных инвестиций в страну не поступило, а к нараставшему советскому внешнему долгу прибавился внешний долг суверенной России, достигший на конец 1997 г. 35,6 млрд. дол. Увеличение долга не сопровождалось экономическим ростом, а, наоборот, происходило на фоне глубокой трансформационной рецессии. ВВП 1997 г. в реальном выражении составлял всего 63% от уровня 1991 г., а валовые инвестиции - 27%.

Одна из причин происшедшего заключается в том, что финансовые потоки были направлены не в нашу страну, а из нее. Так, объемы привлекаемой помощи со стороны международных финансовых организаций и правительств иностранных государств были существенно меньше, чем масштабы бегства капитала из России. По разным оценкам, только с 1994 г. по I кв. 2003 г. (без учета первых двух лет радикальной трансформации) отток капитала составил около 100-160 млрд. дол. Помимо этого, официально в форме прямых инвестиций за рубеж было вывезено около 18 млрд. долл.

Еще одним путем отвлечения финансовых средств от их использования  в производительных целях стала  долларизация российской экономики. «Зеленый свет» для нее также дала валютная либерализация начала 1990-х годов, разрешившая физическим и юридическим лицам открывать счета в иностранной валюте в уполномоченных банках. Однако основной угрозой для экономики страны стала долларизация не в виде вкладов в банках, а в налично-денежной форме.

Не был задействован в должной мере и механизм привлечения ресурсов для финансирования экономического роста через финансовые рынки, поскольку полноценной интеграции российских финансовых рынков в мировую финансовую систему не произошло. В 1996-1997 гг. за счет привлечения иностранных инвесторов был создан искусственный бум на российском фондовом рынке. Он был сориентирован большей частью на ожидания улучшения функционирования предприятий, «недооцененность» их акций. Приток спекулятивного капитала был нестабильным и в любой момент мог обернуться его оттоком, что и произошло на практике, создав значительные проблемы для денежно-кредитной сферы страны.²⁶

Выше уже отмечался  относительно слабый интерес зарубежных инвесторов к российскому производственному сектору (за исключением добывающих отраслей). Вместе с тем приток прямых иностранных инвестиций способствует не только более успешной интеграции национального хозяйства в мировое, но и повышает эффективность национальной экономики. Предприятия с иностранным капиталом демонстрируют более высокую производительность труда и более высокую заработную плату персонала. Даже в США - стране с хорошо отлаженным бизнесом, заработная плата персонала в компаниях с иностранным капиталом в среднем примерно на одну треть выше, чем в национальных компаниях. Подобная разница в доходах возможна только в условиях более высокой продуктивности бизнеса. Для российских компаний «планка» уровня организации бизнеса, задаваемая участием иностранного капитала, имеет огромное стимулирующее значение для компаний как регионального, так и федерального уровня.²⁷